Очевидно я до не до конца раскрыл мысль и был неправильно понят. Человек, в отличии от животного, руководствуется разумом, во всяком случае так хотелось бы думать. А инстинктам уже не подчиняется или подчиняется от части. Инстинкты, как и разум, управляют поведением животного, делают его адекватным среде обитания. Но если, человек отказывается думать, то будучи свободным и от инстинктов тоже! человек становится свободным от каких либо сдерживающих факторов. Все его существо в таком случае будет обращено к получению удовольствий в разных, ничем не ограничивающихся, формах. Это и будет чудовище, потому что животным снова человек уже не станет, но станет гораздо-гораздо хуже.


А вдруг это ваше заблуждение, и вы всего лишь переносите человеческие качества на животных, которые просто напросто выполняют инстинктивные программы. Что если животное, живущее при человеке,тем самым выполняя свою инстинктивную программу , просто получает, в виде поощрения природой, выработку гормонов. Может не человеческая любовь держит кошку дома, а инстинкт?

Вы были поняты вполне.

Человек руководствуется инстинктами. А как же иначе. Это одна из важнейших его составляющих.

Вот в том то и дело, что человек отказывающийся думать, не может быть свободен от инстинктов. По крайней мере это справедливо для обывателей.

А почему бы и нет? Полным полно примеров, когда люди живут исключительно животной жизнью и вполне счастливы. Базовые потребности- сон, еда, спаривание, из духовных потребностей, допустим- футбол или бокс по телевизору, рыбалка, баня. Вы разве не знаете таких людей? Вполне счастливые люди, живущие полной животной жизнью.


Вспомнил сейчас пример из мира людей. В Средневековье жил один известный поэт, любил он девушку, и так возвышенна и чиста была его любовь, что сочиняя в честь своей любви стихи, поражал читателей особой ангельской чистотой и неотмирностью. Так любить и так писать о любви мог только он. Потом завистники его кастрировали и писать письма-стихи своей возлюбленной он перестал. Сделался монахом и посвятил себя богословию. Возлюбленная его посылала ему письмо за письмом, слезно умоляя вернуться к ней, ведь, как она уверяла, потеря органа не могла сказаться на их любви, для ИХ любви оскопление лишь досадное недоразумение, не могущее повредить их чувствам. Он оставался непреклонен и больше ни разу с ней не пересекался.