[Libra]

КОЛЮЧКИ (Osty)
21 января - Агнешки

Такого мне мужа дайте, Takiego mi męża dajcie,
Что слова не вытянешь - камень. co słowo dźwiga jak kamień,
А коли уж высказал - крепко, a gry je wypowie już - ciężko,
Как если б плечо подставил. to jakby podał mi ramię.

Такого мне мужа дайте, Takiego mi męża dajcie,
Что вырастить сад возьмётся, co będzie sadził drzewa,
И четверть века минует, ćwierć wieku - powie - minie,
И нам дубок распоётся. a dąbczak nam się rozśpiewa.

Такого мне мужа дайте, Takiego mi męża dajcie,
Которому моё тело, ktуremu ciało moje,
Старенье моё - starzenie moje
Не суть, nie straszne,
Что ждёт co czeka
В деревянной хате, w drewnianej chacie,
Когда я усну, aż zasnę,
Когда ж это Я aż kiedy JA
Усну. zasnę.

Такого мне мужа даруй, Takiego mi męża daruj,
Чтоб жизнь co życie,
Под мои ладони jak białą płachtę
Сложил бы холстом белейшим położy pod moją dłonią
И вымолвил: i powie:
"Пиши". "Maluj".

Такого мне мужа дайте, Takiego mi męża dajcie,
Что, если принёс колючки, co kiedy osty przynosi,
Белей аромат для меня их, to bielszą pachną mi wonią
Чем лилий, niż lilia,
Иль белых гвоздик. lub biały goździk.

Такого мне мужа дайте, Takiego mi męża dajcie,
С которым зачну я сына. ktуremu syna powiję.
И пусть не робеет, слыша I niech się słuchać nie lęka,
Стук сердца его с моим. gdy serce bije.

Когда ж такого дадите, Gdy mi takiego dacie,
То счастье не станет мешкать... to szcząście w domu zamieszka...
И в магистрате запишут: I zapis w magistracie:
"Удачно. "Udało się.
Живёт. Zyje.
Жить будет Агнешка". Zyć będzie Agnieszka".

Перевела Libra

(Извините - слилось, а сделать раздельно - не получилось.)

[Libra]

НАСТУРЦИИ NASTURCJE
15 августа - Марии 15 sierpnia - Marii

Любезная Марыся.
Когда я увидела Тебя в первый раз, Ты имела шесть лет отроду, серьёзные глаза чёрного медвежонка и пальцы, выпачканные цветными пастельными карандашами. Нарисовала тогда картину под названием "Страхи", в общем, невесёлую.
Когда я увидела Тебя во второй раз, у Тебя были густые, ленивые косы, словно вырезанные из сенкевичевского воображения. Не разговаривала.

Kochana Marysiu.
Kiedy zobaczyłam Ciebie pierwszy raz, miałaś sześć lat, poważne oczy czarnego niedźwiadka i palce wysmarowane kolorowymi kredkami. Namalowałaś wtedy obraz pt. "Strachy", wcale niewesoły.
Kiedy zobaczyłam Cię po raz drugi, miałaś gęste, leniwe warkocze, jak wycięte z sienkiewiczowskiej wyobraźni. Nie mówiłaś.



В третий раз встретила Тебя неожиданно, в солнце, на сопотском пляже. Была бронзовой и смелой, а на Твоей голове торчали весёлые завитушки. Выросло из Тебя что-то вроде девушки. Спросила, смогу ли я придти к Бабушке на полдник... "Ох, приходи, это будет абсолютно чудесно", - сказала через нос.
Сейчас я в Кракове, в музее, и смотрю на картину Выспяньского, изображающую настурции. Цветы немного поблёкли, не такие уж солнечные, как когда он их писал. Будут ли бледнеть и дальше? Не знаю. Хочется, чтобы всё осталось как есть. Мне кажется, что сейчас они прекраснее всего.

Trzeci raz spotkałam Ciebie nagle, w słońcu, na sopockiej plaży. Byłaś brązowa i śmiała, a na Twojej głowie sterczały wesołe loczki. Wyrosło z Ciebie coś w rodzaju panienki. Spytałam, czy mogę przyjść do Babci na podwieczorek... "Och, przyjdź, to będzie absolutnie cudowne" - powiedziałaś przez nos.
Teraz jestem w Krakowie, w muzeum, i patrzę na obraz Wyśpiańskiego przedstawiający nasturcje. Kwiaty trochę przygasły, nie są już chyba takie słoneczne, jak kiedy je malował? Czy będą blednąć dalej? Nie wiem. Chciałabym, żeby zostało tak jak jest. Wydaje mi się, że teraz są najpiękniejsze.




... А Тебя помню по четвёртой нашей встрече. Я пришла к Вам летом, поздним пополуднем. Ты спала. Я разбудила Тебя. Ты отдёрнула шторы, заварила чай, но осталась сонной и тихой, как разомлевший на августовском подоконнике котёнок.
На волосах и веках светилась у тебя слабая серебристость, словно остатки карнавального макияжа. Раскосые сонные глаза глядели сквозь меня куда-то туда, дальше, на что-то - что будет, но к чему не спешат. Руки и плечи были покрыты загаром светлого золотистого цвета настурции.
Мне хотелось, чтобы Ты такой и осталась, Марыся.
Ты ещё там, в той комнате?

... A Ciebie paniętam z czwartego naszego spotkania. Przyszłam do Was latem, późnym popołudniem. Spałaś. Zbudziłam Cię, odsłoniłaś story, zaparzyłaś herbatę, ale pozostałaś senna i cicha, jak rozgrzany na sierpniowym parapecie kotek.
Na włosach i powiekach świeciło ci delikatne srebrko, niczym resztki karnawałowego makijażu. Skośne, śpiące oczy patrzyły przeze mnie gdzieś tam, dalej, na coś co będzie, ale do czego niespieszno. Ręce i ramiona miałaś opalone na jasny, złotały kolor nasturcji.
Chciałabym, żebyś już taka została, Marysiu.
Czy jesteś tam, w tym pokoju?