[Маркус]

Внешние причины довольно очевидны- политические игра Запада, в которых союз был не очень расторопен и истощился.
Одной из внутренних причин можно назвать предательство коммунистической элиты, которая, как том самый булгаковский Шариков, решили "всё взять и поделить." Многие из этих самых бывших коммунистов и комсомольцев так называемые "успешные предприниматели" и властная элита современной России.
Но меня в большей степени интересует, почему "прогрессивный советский народ" так быстро отказался от своих достижений.

[Маркус]

Пожалуй, соглашусь с оппонентом mikh, а. В данном плане интересно писал западный социолог Зигмунд Бауман.

Национальное государство, когда его материальный базис разрушен, его суверенитет и независимость аннулированы, его политический класс исчез, превращается просто в службу безопасности для мегакомпаний…

Итак, США приобрели "статус" мирового охранителя Инвестора, с чем успешно справляются на мировой арене. И только на этом основании США, как территориальной целостности, мало что угрожает: инвесторам там хорошо и комфортно работается, благодаря чему они увеличивают своё материальное благосостояние.
И в том же источнике любопытная рисуется картина, после разрушения коммунистического блока:

До коллапса коммунистического блока случайная, хаотическая и капризная природа глобального положения дел не столько не существовала, сколько была заслонена поглощавшим все силы и мысли ежедневным воспроизводством равновесия между мировыми державами. Раскалывая мир, блоковая политика одновременно формировала образ целостности. Общий для нас мир она делала целостным, приписывая каждому уголку и закоулку земного шара определенную роль в «глобальном порядке вещей» — т. е. в конфликте двух лагерей и в скрупулезно поддерживаемом, хотя и всегда хрупком, равновесии. Мир был целостностью постольку, поскольку ничто в нем не могло ускользнуть от такой роли и, следовательно, ничто не могло быть безразлично с точки зрения баланса между двумя силами, которые присвоили значительную часть мира, но и на оставшуюся часть отбросили тень этой собственности. Все в мире имело смысл, и смысл этот вытекал из расколотого, но все же единого центра — из двух гигантских блоков, сцепившихся, скованных, прилипших друг к другу в тотальной борьбе. С прекращением Великого раскола мир уже не кажется целостностью; он больше похож на поле рассеянных и разрозненных сил, сгущающихся в самых неожиданных местах и набирающих ход; как его остановить — никому не известно.

Коротко говоря: контроля, судя по всему, сейчас нет ни у кого. Хуже того — неясно, что в нынешних условиях могло бы значить само понятие «контролирования». Как и прежде, все упорядочивающие инициативы и действия локальны и проблемно ориентированы. Но уже нет ни такой локальности, которой бы хватило самонадеянности, чтобы выступать от имени человечества в целом и рассчитывать на внимание и послушание всего человечества; ни такой отдельной проблемы, которая бы могла, претендуя на глобальный консенсус, отразить и сконцентрировать тотальность глобальных процессов.

Тот же автор о сложившейся мировой действительности.
В целом- много чего можно почитать у Зигмунда Баумана.