Доктор Пушков, не побоюсь этого слова, личность легендарная. Его хорошо знают не только многочисленные пациенты наркоманы и их родители. В научном мире, да и просто в кругу иркутской интеллигенции Владислав Анатольевич человек заметный. И не только своими достижениями в области психиатрии и наркологии. После разговора с этим необыкновенным доктором жизнь расцвечивается всеми цветами радуги. Почему? Неизвестно. По крайней мере меня, человека, вдосталь наобщавшегося с психологами, это удивило. Хотя чего уж тут удивительного? Доктор Пушков - необыкновенно светлая и гармоничная личность. А таких мало. Так что его с полным правом можно отнести к музейным редкостям. В хорошем смысле этого слова.
Итак, я в гостях у Владислава Анатольевича. С ноября прошлого года он поменял место работы, решив заняться, по его словам, «золотым правилом» медицины — профилактикой. Любую болезнь, в том числе и наркозависимость, проще предупредить, чем вылечить. Гораздо легче объяснить ребенку опасность наркотиков, чем растолковывать то же самое великовозрастному затуманенному дурью оболтусу. Впрочем, в проблемы наркотиков и наркоманов мы особенно углубляться не стали. Владислав Анатольевич дал тысячи интервью о своей работе. Сегодня мы с ним говорили о жизни.
О политике
— Не все хотят видеть нашу страну сильной и единой. Недавняя Олимпиада еще раз доказала это. Но мы — это мы. Кто поднял Китай? Российская экономика.
— Только в Китае за малейшую провинность — принародная смертная казнь.
— Строгость должна быть. Только злом и насилием ничего не исправишь.
Мы все сейчас в какой-то мере занимаемся политикой. Причем атмосфера нагнетается так, что даже в семьях наблюдается определенный развал. Из-за каких-то партий смотрят друг на друга зверем. А народ сейчас очень управляем. И скоро это приведет к тотальной пассивности. Вы посмотрите, как мы радуемся, когда какой-нибудь очередной профессионал пытается реанимировать нашу полуумирающую экономику. Хотя всем очевидно, что организм скорее мертв, чем жив. А выход один — нужно собрать вместе серьезных ответственных людей, чтобы они занимались делом. Естественно, за хорошую зарплату.
Об истории
— Большая часть народа сейчас пассивно молчит. Заметьте, как в домах раньше дружили соседи. Все друг про друга все знали, могли помочь и посочувствовать. А что происходит сейчас? Жилищные условия поменялись? Ну и что? Сейчас люди, живущие на одной площадке, ничего о своих соседях не знают и знать не хотят. И непонятно, что могло вот так в корне изменить простые человеческие отношения.
— Бедно сейчас, трудно...
— Но даже если представить, что все мы стали супербогато жить, что от этого изменится? Как стояли эти заборы, так и останутся, как были кругом помойки, так они и будут. Едешь по ВСЖД, смотришь на станции — кругом, как после военной разрухи. Трудно собраться на 30 минут в день и все убрать? Но никому ничего не нужно.
Все бы нам сказать, по столу ударить. Вот Путин недавно поднял проблему беспризорников: и началось — ох и ах! Наконец-то разглядели. Детских домов надо больше понастроить, приютов. А до путинского указа никто этих детей и не замечал. Но вот батюшка-царь сказал...
— А что, собственно говоря, можно хотеть от наших несчастных людей? Ведь все обусловлено исторически. 80% народа века так XVIII — несчастные голодные крестьяне с одной мыслью в голове: где бы что украсть? Вот он, русский генофонд вместе с нашим менталитетом.
— Нет, есть еще русские люди. А вообще, Россия держится на женщинах. В основном это они наше мощное подспорье. Хотя сейчас наблюдается страшная тенденция. Родила мать ребенка — и выбросила. Или воспитала так, что он стал маньяком. По мнению криминологов, деструктивные моменты в воспитании ребенка со стороны матери намного страшнее, чем все остальное в его жизни.
Очень многое идет из детства. А чем занимаются родители? Гонятся за деньгами. Круглосуточно. Все хорошо, замечательно, а заканчивается тем, что приводят к нам ребеночка с героиновой зависимостью.
А наше сегодняшнее отношение к своему прошлому? Эта убогая мебель из фанеры, престарелые родители, которых гонят в дома престарелых... Откуда это к нам пришло? С Запада? Там такого нет. К старикам относятся очень терпимо. Потому что любой медик скажет, что без родных стен еще хуже. Обострятся все болезни…
Так был и у нас. Только раз и навсегда разрушились за какие-то 70 лет. Серьезные процессы произошли в системе.
О сектах и наркотиках
— Что на ваш взгляд опаснее: секты или наркотики?
— Мне сложно это сравнивать, все-таки я нарколог и меня больше занимает крен к химической зависимости организма. Но и секты на данный момент достаточно серьезная проблема. И наркотики, и секты влекут за собой изменение личности. Сект много, и от многих из них невозможно избавиться. Например, люди уехали куда-то в леса под Новосибирском, и никакой информации от них нет. В отличие от наркоманов, эти люди не приходят к нам за помощью. Насколько я знаю, наиболее серьезно этим занимается Православная церковь. Огромное количество этих людей находится в реабилитационных центрах. Часто секты вызывают у человека серьезные нарушения психики, вплоть до самоубийства.
Наркотики и секты — это разные вещи, но они одинаковы по своей серьезности.
— Точка зрения психиатра: каждый ли человек подвержен пагубному влиянию извне — будь то наркотики или деструктивные культы?
— Страстям подвержен любой человек. Многие из нас завидуют, злословят... Нельзя решать это за всех людей. И в наркотическое одурение, и в секты люди уходят от безысходности: теряют смысл существования, свое предназначение. Кто-то от этого начинает пить, кто-то ударяется в секс или героин.
Каждый ли способен впасть в зависимость от наркотиков? Если давать человеку сильные наркотические вещества, он в любом случае станет от них зависим. И тут все зависит от опыта, силы, уровня интеллекта. Но если отбросить моральную зависимость от наркотиков — остается физическая. Один перенесет ее безболезненно — книжку почитал, ванну принял, и все нормально. Другой будет годами страдать от «болей» и всего прочего. Но физический синдром достаточно легко проходит. С моральной зависимостью придется бороться всю жизнь. Но люди решают и эти проблемы. В конце концов побеждают и рак, и одиночество и бездетность. Главное – относиться к жизни творчески!
О собственных опытах
— Скажите честно, хоть раз в жизни пробовали наркотики?
— Никогда в жизни! Я никогда не экспериментировал над собой в плане наркотиков, и желания такого не было. Я не отношу себя к тем врачам «трагической» медицины, которые прививали себе оспу, малярию, выпивали холерный вибрион... Не знаю, что это — страх, инстинкт самосохранения, преступление перед Создателем, элемент характера... Я столько начитался про это и столько переболел на третьем — четвертом курсе, когда шло изучение болезней. Я к себе всегда относился нормально. А наркотики пробовать на себе не советую никому.
— А вот если я захочу попробовать героина, что, интересно, будет?
— Один укол может стать первым и последним. Начиная от физических осложнений — гепатита С до мгновенной смерти. Сами опиаты (которые используются в качестве лекарств под контролем врача) не так опасны. Смертельны балластные и ядовитые вещества, которые добавляют в наркотик. Кислоты, растворители, лекарства, компоненты крови — все это может вызвать сепсис, серьезные поражения органов, не говоря уже о ВИЧ и СПИДе.
Может случиться и такое, что, человек, не устойчивый к веществу (организмы у всех разные), после укола получит отек продолговатого мозга. 3-4 минуты клинической смерти. Ни одна «скорая помощь», даже со скоростью ракеты, не спасет...
— Как часто умирают от первого укола?
— Этот вопрос к судебным паталогоанатомам.
— Правда ли, что к вам приходят несчастные родители с просьбой усыпить ребенка-наркомана?
— Да, такое бывает, но очень редко. Один папа, помнится, два раза об этом просил. Мы, говорит, с ним (с сыном) постоянно деремся — кровь по стенам. Сказал мне, что тогда он найдет людей, которые его...
А так не дай бог, чтобы кто-то из врачей за подарок или деньги соблазнился на такое. К эвтаназии я отношусь отрицательно. Облегчить страдания – да. Нам врачам, нужно находить новые технологии. А если что-то нужно решить, то только жесткими законодательными мерами.
— Как вы относитесь к коммерческим структурам, обещающим за большие деньги полное излечение даже от многолетней зависимости?
— Плохо. Но это процветает не только в сфере излечения от наркозависимости. Наша система создала такую «альтернативную» медицину и в других областях. Те же пищевые добавки — тоже мне панацея. Все это носмт безнравственный характер.
— А в пищевые добавки вы не верите?
—А почему я должен верить в то, что выращено за границей, в другой экологической зоне, под другой температурой, другим солнцем и радиацией? Вон трава растет в огороде — и это наше. А все эти добавки — сплошной промоушен. Примерно то же самое могу сказать и про все виды кодировок, блоков, программ и защит. Привозят в какую-нибудь деревню женский аппарат для депиляции, подключают — и все, — закодировали на всю жизнь. Невозможно никого и никогда пожизненно закодировать. Слава Богу, что не родился на земле еще такой человек!
Позитив
— В гороскопы верите?
— Нет, не верю. Себя можно запросто запрограммировать на любой гороскоп. Прочитал человек о том, что случится что-то плохое — и оно случается.
— Значит, нужно настраивать себя на позитив?
— Так и нужно делать. Встряхнуться, посмотреть на себя в зеркало, дернуть за ухо — и все замечательно. И не надо споров, новых эмоций. В спорах ничего не рождается.
— Для вас расслабиться — это...
— Сесть за компьютер, поиграть в любую игру, в шахматы, почитать книгу...
— А природа, алкоголь?
— Природа — несомненно. Очень люблю. Недавно так накатались по Байкалу на лыжах! Дачу люблю. Провожу там все время с мая до поздней осени. Нет, дикой тяги к земле нет. Просто нравится. Алкоголь – это минимизировано. К тому же сейчас так велик риск нарваться на суррогат даже среди дорогих напитков. Лучше яблоко съесть. Молоко или кефир выпить. Вот это мне очень нравится.
Наталья Рыбкина.