УБИЙЦА БОРИСА И ГЛЕБА

Уж который век подряд отечественную историю кромсают и перекраивают ученые холопы каждого очередного властителя. Недаром в Европе Россию давным-давно величают «страной с непредсказуемым прошлым». Обидно? Да, очень. Справедливо? Увы! А вот теперь к придворным ученым вполне могут присоединиться особо рьяные активисты православия.

Беру на себя смелость утверждать, что 99% наших верующих и неверующих людей не знают, сколько у нас канонизировано князей и царей, начиная с Владимира Красное Солнышко и заканчивая Николаем II. Автору тоже не известна точная цифра. Во всяком случае, она больше тридцати. И что, теперь школьникам и студентам придется изучать российскую историю по житиям этих правителей? А если кто-то в книге или статье посмеет нехорошо отозваться о государственном деятеле, причисленном к лику святых, то начнутся погромы, как в Западной Европе и на мусульманском Востоке?
За редчайшим исключением подобные канонизации преследовали исключительно прагматические цели, проводились в интересах какой-либо политической группировки. И жития написаны не историками, а людьми зачастую невежественными, а главное – действовавшими в нужном «идеологическом ключе». Так, не случайно царевича Димитрия Иоанновича объявили святым в разгар борьбы царя Василия Шуйского с Лжедмитрием II.

Большинство житий государственных деятелей не соответствуют историческим фактам и не выдерживают логического анализа. Как, к примеру, возник культ первых русских святых Бориса и Глеба?

Киевский князь Владимир Святославич посадил своих многочисленных сыновей наместниками в русских городах. Но к концу его жизни сын Ярослав, правивший в Новгороде, и внук Брячислав, княживший в Полоцке, отказались платить дань отцу и деду, став первыми отечественными сепаратистами. Красное Солнышко начал было готовить большой карательный поход против ослушников, однако скоропостижно скончался. Законным наследником Владимира стал его сын Святополк.

Однако и Ярослав, и Брячислав, и Мстислав Владимирович Тмутараканьский отказались признать власть Святополка. Лишь два брата – Борис и Глеб – заявили о своей верности новому киевскому князю и обязались «чтить его как отца своего».

И тут начинаются поистине чудеса. Борис, находившийся при войске, собранном для войны с печенегами, распускает его и зачем-то ждет собственных убийц. А Святополк явно сходит с ума и приказывает умертвить своих верных союзников Бориса и Глеба, превращая тем самым Ярослава, Брячислава и Мстислава из мятежников в мстителей за невинно погубленных.

Так было написано в житии и в трудах официальных историков Карамзина и Соловьева.

Но вот в 1834 году профессор Санкт-Петербургского университета Сенкович, переведя на русский язык «Сагу об Эймунде», делает ужасное открытие. Норманнский конунг Эймунд вместе с дружиной был нанят Ярославом Мудрым. В саге рассказывается о подвигах варягов-наемников на Руси. Там конунг Ярислейф сражается с конунгом Бурислейфом, а дальше все в основном совпадает с русской летописью, особенно в деталях убийства Бориса (Бурислейфа). Только тут его лишают жизни по распоряжению Ярислейфа. Тогда все становится на свои места. Князь Борис стал на сторону Святополка и был убит Ярославом. А спустя 60 лет, когда все активные участники драмы давно отошли в мир иной, наследники Ярослава устраивают канонизацию Бориса и Глеба.

Что любопытно: говорить о саге было строжайше запрещено и при царизме, и при социализме. Об Эймунде и его дружине вспомнили лишь в годы перестройки. Но и сейчас официальные историки буквально ужом извиваются, чтобы дезавуировать суть древнего сказания. Кто-то утверждает, что Бурислейф – это Святополк, а кто-то – что это польский король Болеслав и т.д., и т.п.