Ветеран
Группа: Демиурги
Сообщений: 1026
Регистрация: 30.9.2008
Вставить ник
Цитата
Из: Наш дом там где нас любят.
Пользователь №: 1005
Репутация:  41 
|
"Такие разные УБИЙЦЫ"
Николай Петрович Самойлов любил вокзалы. В особенности родной - Московский. Наверно потому, что впечатления разлук с родными местами и возвращений домой крепко засели в памяти за долгие годы поездок на отдых и командировки. Любил он и провинциальные, совсем маленькие вокзальчики, с давно не деланным ремонтом, вытертыми скамейками в зале ожидания и подчеркнутым неравнодушием к столичным приезжим.
На этот раз командировка в Москву, так что с собой ничего брать не нужно. Все для дела лежало на заранее снятой квартире в надежном тайнике. Информацию по заказу Николай Петрович должен получить по приезду, в одной из ячеек камеры хранения его уже ждет пакет с адресом и фотографией и предоплата наличными. Собственно, Николая Петровича никто никогда не видел. Ни в Москве, ни в Питере. Только в далеком селе Сторожевое Амурской области знали его, но это был совсем другой человек. А его двойник, вот уже который год ездил по стране с документами дубликатами. Как его звали на самом деле никто из тех, кто имел с ним дело, не знал. И знать не хотел. Потому, то и называли его Портной. Почему именно портной никто не хотел знать по той же причине.
«Наконец то удалось выбраться из плена бытавухи. Дом работа, работа дом. Корпоративы, головная боль. Все те же лица, уж же разговоры. Надоело все до чертей!» - так думал молодой сотрудник кредитного отдела Банка "Ионик", Морозов Эдуард Валентинович. Конечно, тридцать пять лет еще не возраст для мужчины, но на фоне зубров банковского дела он был просто мальчишкой. Вот и послали его в командировку, инспектировать московский филиал банка. Как это было удачно! Мало того, что предстояла возможность развеяться, так еще и дельце одно в Москве. Вот же везет последнее время. На последнем корпоративе познакомился с одним представительным мужчиной.
«Чей же он был знакомый? Не важно, реальный делец, сразу видно. Часы не меньше пятерки зелени, костюм, очки. Все чин-чинарем. Коллега кстати. На Кипре соучредитель одного банка. Предложил не хитрую комбинацию. Мне то что, как два пальца об асфальт. Подставляется он, если что не так. Я скажу как есть, выгораживать, извините не буду. Вот только денежки получу. Сто тысяч долларов налом в карман и никакого риска.» - от приятных мыслей отвлек водитель банковского мерседеса.
-Эдуард Валентинович, вокзал, вас проводить до поезда?- вежливо поинтересовался Максим, давно работающий в банке и знающий всех его шишек.
-Спасибо Макс, езжай, я сам, - сказал Эдуард и быстрым шагом направился в синий неон и шум вокзала. Успел только-только, проводница уже собиралась закрывать двери.
-Вот ваше купе. Если что-либо понадобится я в начале вагона,- улыбнулась проводница, от которой пахло дорогими духами
-Спасибо,- натянул улыбку в ответ Эдуард и открыл дверь купе СВ.
На диване справа уже сидел пассажир. Мужчина лет пятидесяти, хорошо одетый, худощавый и с редкими светлыми волосами. Он читал книгу и, не отвлекаясь на вошедшего пассажира, поздоровался в ответ. Сняв плащ и пиджак, Эдуард достал из кейса коньяк. Посмотрел на попутчика. Тот сидел с ногами на диване и не обращал никакого внимания на происходящее вокруг. Эдуард был в отличном настроении и нуждался в собеседнике.
-Не желаете?- рискнул он, звякая стаканом по бутылке.
-Армянский?- все так же, не отрываясь от книги, спросил странный попутчик, лишь на мгновение, бросив взгляд на бутылку.
Эдуард был обрадован таким вопросом, так как уже не надеялся услышать от этого типа ни слова, и одновременно удивлен его догадливостью.
-Он самый, старлей!- пошутил радостно он.
Первый тост, как всегда за знакомство. Выпили и пожали руки через стол. Эдуард удивился, какое сильное оказалась рукопожатие у этого мужчины, с виду щуплого и дряхлого. Но когда рассмотрел по лучше, мнение его изменилось. Благо за разговором можно было спокойно, а не украдкой наблюдать за соседом. Когда стало жарко от выпитого коньяка, тот снял пиджак и под рубашкой стали заметны широкие плечи и бугры мышц, на которых натянулась ткань. Пока Эдик трепался за жизнь, попутчик молча слушал, положив голову на руку, спокойно и ласково смотрел на него. Эдуард подлил в стаканы коньяка, уже из второй бутылки, которую достал Николай Петрович, и увлеченно рассказывал случай из жизни.
-Ну вы представляете, это быдло мне говорит, «ты мол, не знаешь с кем дело имеешь. Я тебя разорву фраер позорный»!- возмущался Эдуард, -Хорошо что Макс, водитель вмешался, убил бы ей богу!
-Прямо так и убили бы? На улице?- равнодушно поинтересовался сосед.
-А что такого, самооборона, Макс, если что подтвердит.
-И что, вот так взяли и в живого человека бы выстрелили?- глядя прямо в глаза Эдуарду повторил Николай Петрович.
-А чего тут бояться! Кто ж в мертвых стреляет!- с хохмил захмелевший Эдик, -У меня разрешение на ствол есть, я же в банке работаю, бумаги всякие ценные при себе. Через службу безопасности решили вопрос.
-А как же "не убий", заповедь?- спросил Николай и достал из-под подушки обложенную книгу.
-Да фигня все это, вон сколько народу убивают из века в век, и что, все в аду горят? А на войне что? На войне можно убивать?
-Нигде нельзя, а ты в мыслях уже убиваешь!- Николай открыл книгу и стал зачитывать отрывок нагорной проповеди.
-Это что там у вас, Новый Завет, что ли?- поинтересовался, ухмыляясь, Эдик, -Не верю я во все это! Нет никакого рая. Нет ада и страшного суда. Средневековье прямо какое-то! - убеждал пожилого человека Эдуард.
-Вы, однако, смелый человек!- похвалил собеседника Николай.
-Стрелять так, стрелять!- напел известную песню Эдик, довольный собой.
-И все же, Эдуард, поверьте мне, повидавшему жизнь старику, убийство это грех тяжелый.
-Да вы случайно не священник? В какой области ваша профессия? Наверно с духовностью связана, вон вы как библию складно трактуете. И все-то у вас звучит ладно, так живи, так не живи!
-Ну, в какой то степени связан я с делами божьими, вмешиваюсь раз от раза,- ответил Николай Петрович, аккуратно убирая библию под подушку.
- А я вот деньги делаю, на земле. И живу один раз. И хочу прожить так, чтобы потом не было мучительно больно! И детям своим хочу оставить и дом и наследство приличное,- полез в карман пиджака Эдуард, достал портмоне и показал вложенные в прозрачный кармашек фото жены и дочки. Николай Петрович взял в руки фото, посмотрел и сделал комплимент о том, какие красивые и милые жена и дочь.
Ночь пролетела быстро. Еще не раз Николай Петрович возвращался к беседе о грехе убийства. Рассказал о Каине и Авеле. Об Аврааме, спасшего сына от смерти и принесшего в жертву барана, вместо него. Рассказал об Иисусе, о том, как искупил он все грехи человеческие, как добровольно пожертвовал собой, ради нас человеков. И что, есть нам теперь всем возможность спасти свою душу. Только нужно при жизни ее беречь, каждый час, каждый миг делать добро, любить и радоваться жизни, подаренной нам Творцом. Ведь жизнь может оборваться совсем внезапно. Вот тогда будет действительно мучительно больно, что так и не успел сделать ничего хорошего. Только лишь ради насыщения эгоизма и жил.
Эдик слушал, слушал, да и заснул, под монотонную проповедь странного попутчика с добрыми глазами и твердой рукой.
А Николай Петрович так и не спал до приезда в Москву. Сидел молча у окна, смотрел на мелькавшие за ним огни, сельские дороги с грязными семафорами, на какие-то заброшенные с виду скопления домов, в которых жили и рождались люди. Потягивал коньяк в одиночку, поглядывая на своего попутчика, спавшего счастливым и безмятежным сном успешного человека.
Утром проводница разбудила за полчаса пассажиров, предложив горячий чай. Эдуард проснулся и к удивлению своему не обнаружил соседа по купе. Белье было аккуратно собрано, и только бережно обернутая книга на столе напоминала о том, что все это был не сон. Эдуард взял ее в руки. Библия открылась будто сама. «Не убий», прочитал Эдик и вспомнил все, что услышал в пьяной полудреме. Значит, не приснилось, подумал он, положил библию в кейс, оделся и направился к выходу.
Поезд мягко остановился. Николай Петрович стоял уже в первом вагоне, заранее перейдя в него по составу. Поблагодарив пожилого усатого проводника, вышел он на перрон и быстрым шагом стал удаляться от толпы встречающих и приезжих. Где-то там, позади, выходил из вагона, важно и не торопясь, Эдуард, вдыхая полной грудью, совсем по-другому пахнущий воздух Москвы.
Николай Петрович, тем временем, открывал, заранее оговоренную ячейку камеры хранения. Посмотрел вокруг - никого. Достал туго набитый сверток и сразу убрал в карман. Считать деньги не стал. Уверен, его вряд ли рискнут обмануть. Следующим достал конверт из плотной желтой бумаги. Открыв, вывалил его содержимое прямо на днище ячейки. Фотографии разных планов, с одним и тем же человеком. Вот, он у входа в офис, тут садится в машину, здесь выходит из дверей гостиницы. На обороте каждой фотографии адрес и предположительное время появления клиента. Так, а вот и крупный план. С фото смотрело холеное лицо Эдуарда Валентиновича, недавнего попутчика.
***
Еще совсем недавно, Портной аккуратно сложил бы фотографии обратно в конверт, и сжег бы в ближайшем переулке. Теперь же так и оставил разбросанными. Постоял немного и бросил туда же свой паспорт. Захлопнул дверцу ячейки, резко повернулся и быстрым уверенным шагом пошел по направлению к метро. Ехать на автомобиле гораздо дольше. Через полтора часа Портной был уже на своей московской точке, в однокомнатной квартире со всеми удобствами, о существовании которой знал только он. Портной снял с себя всю одежду: дорогое пальто из английской шести, костюм, сшитый под заказ в Европе, все нижнее белье и сложил в старую клетчатую сумку, которую поставил у входа, чтобы не забыть выкинуть на помойку. Приняв душ и облачившись в новую, но не такую изысканную одежду, Портной подошел к стене в прихожей, снял зеркало. Под ним обнаружилась маленькая металлическая дверца сейфа с цифровой панелью. Набрав комбинацию, он открыл сейф и извлек оттуда пачку денег, три комплекта паспортов, российских и заграничных. В глубине хранилища лежало еще несколько предметов. Пистолет Стечкина, цилиндр глушителя, две обоймы и коробка патронов. Портной некоторое время думал, но потом, что-то решив для себя, аккуратно закрыл сейф, который издал писк в знак того, что замок защелкнут.
Все, теперь на вокзал. Он уже знал куда держать путь . Энская область, деревня Копнино, место, которое снилось ему последнее время каждую ночь, если удавалось заснуть. И можно будет спокойно встретить старость. А если будут искать, денег хватит на долгие переезды. Как повернется жизнь, никто не знает. В любой момент она может внезапно прерваться. Главное, что бы в этот миг в душе царил покой.
|
10.11.2008, 1:55
Типа, какие вы тут грязные, а все о гигиене... Может потому наивно.
