[Prediger]

Гуманитарные термины

Материал сайта "Киносемиотика".

АДЕКВАТНОСТЬ (от лат. adaequatus — приравненный) — соответствие, равенство, эквивалентность. В теории познания А. означает соответствие (или сходство) отображения (образа, знания) оригиналу-объекту, благодаря чему они имеют характер объективных истин. А. представляет собой соответствие характеристик содержания образа, знания характеристикам оригинала. В научном познании особая роль принадлежит определению видов соответствия между структурами отображения и оригинала. В математизированном знании эти соответствия выражаются посредством математических отображений, или морфизмов, таких, как. изоморфизм и гомоморфизм, гомеоорфизм (при отображении топологических отношений и структур), разные виды подобия (геометрическое и др.) и эквивалентности. Установление вида структур (пространственных, временных, генетических и др.) я видов их соответствий оригиналу лежит в основе разнообразной познавательной деятельности (моделирования, расчета, прогнозирования, проектирования, конструирования) и деятельности практической. Уровень и степень А. отображения оригиналу-объекту оцениваются потрем основным показателям А.: 1) достоверность любого образа, знания (а для теоретического знания — его доказательность); 2) точность и полнота; 3) глубина, или существенность, отображения оригинала-объекта. Вопрос о степени А. отражения объекта связан с проблемой соотношения абсолютной и относительной истины, сущности и явления, критерия истинм.


Адресат - лицо, которому предназначено сообщение, или коммуникант, получающий информацию.


АДРЕСАНТ — тот, кто посылает сообщение.


АКСИОЛОГИЯ (греч. axia — ценность и logos — учение, слово)
философская дисциплина, занимающаяся исследованием ценностей как смыслообразующих оснований человеческого бытия, задающих направленность и мотивированность человеческой жизни, деятельности и конкретным деяниям и поступкам. Выделение и конституирование предметной проблематики А. как самостоятельной области философской рефлексии было связано: 1) с пересмотром обоснования этики (в которой бытие отождествлялось с благом) Кантом, противопоставившим сферу нравственности, т.е. свободы, сфере природы, т.е. необходимости, что требовало четкого разграничения должного и сущего; 2) с расщеплением понятия бытия в послегегелевской философии, которое разделяется на "актуализированное реальное" и "желаемое и должное", рефлексией над теми теоретико-методическими и практически-деятельностными следствиями, которые следовали из тезиса о тождестве бытия и мышления; 3) с осознанием необходимости ограничения интеллектуалистских притязаний философии и науки, того, что познание не является областью их монополии и доминирования, а также того, что оно также связано сложными отношениями с направленностью человеческой воли (для которой критериальное различение истины и неистины является далеко не единственным и не всегда определяющим среди иных критериев: добро-зло, прекрасное-безобразное, полезное-вредное и т.д.); 4) с обнаружением неустранимости из познания оценочного момента, разных модальностей и (позднее) типов организации мыслительной деятельности (логика, антропология, лингвистика, семантика и т.д., с которыми окажется связан новый поворот в развитии А.); 5) с постановкой под сомнение самых основополагающих ценностей христианской цивилизации в концепциях Шопенгауэра, Кьеркегора, Дильтея и др., но прежде всего с "открытым вызовом" им, брошенным Ницше; 6) с осознанием, с другой стороны, невозможности редукции понятия ценности к "благу" (традиция, идущая от Платона) или ее понимания как "стоимости", экономической ценности (традиция утвердившаяся в классической политэкономии, существенно переосмысленная Марксом в "Капитале" и положенная затем в основу марксистской аксиологии, будучи соединена с разработками раннего Маркса и др. аксиологическими теориями). Таким образом, А. конституируется как философская дисциплина в специфических конкретно-исторических условиях философско-интеллектуальной жизни Европы, характеризующихся исчерпыванием импульсов, заданных Просвещением, осознанием (скорее, предчувствием) пе-реломности эпохи и необходимости смены вектора развития. В философии это вылилось в стремлении подвести черту под классическим этапом ее развития, что в частности стало фиксироваться и терминологически в определении направлений и школ как "нео" философий (неокантианство, неогегельянство и т.д.), а содержательно (кроме всего остального — смены проблематики, стилистики и т.д.) выразилось в том числе в плюрализации способов философствования, порождении многих разноаксиологически ориентированных традиций. Обращение к проблемам А. оказалось в этой ситуации одновременно и симптомом кризиса просвещенческого рационализма и способом его преодоления, свидетельством завершения одной фазы философского развития и в то же время основой переструктурации философского знания. Более того, "аксиологизация" познания обнаружила принципиальную различность иноорганизованность и иноупорядоченность) и взаимодополнительность и взаимопроникновение друг в друга разных возможных систем знания (сама идея построения и анализа различных "возможных миров", столь популярная в 20 в., предзадавалась аксиологическими изысканиями второй половины 19 в.). Именно в А. и благодаря ей была осознана со всей очевидностью неоднородность самого научного знания, наряду с естественнонаучным, математическим, техническим знанием было конституировано как особое социальное и гуманитарное научное знание. Антропологический и экзистенциальный поворот в философствовании также предопределен во многом произошедшим ранее аксиологическим поворотом. Основной вопрос, который изначально поставила А., и который потом внутри нее неоднократно переформулировался, — это вопрос об условиях возможности оценок, имеющих "абсолютное значение", их критериях и соотносимости разных систем ценностей между собой. Тогда основную задачу А. можно видеть в анализе того, как возможна ценность в общей структуре бытия и как она соотносится с миром наличного бытия, с данностями социума и культуры (как ценности, будучи обращены к человеку, реализуются в действительности). Последнее выводит А. за рамки чисто философской дисциплинарности и требует ее переформулирования в терминах социогуманитарной науки (социологии, психологии, культурологии и т.д., выступая основанием попыток построения отдельной научной дисциплины — аксиометрии). Решение названной задачи породило в А. изначально различные ответы в зависимости от понимания самой природы ценности, способа ее существования, источника ее возникновения (продуцирования). Одна из основных версий (в нескольких вариантах) А. была предложена в неокантианстве, и квалифицируется в А. как трансцендентали-стская. Традиционно начало диисцишшны связывается с именем Р.Г. Лотце (1817-1881), введшем в своем анализе логических и математических истин понятие "значимости" как специфической характеристики мыслительного содержания, а в эстетических и этических контекстах использовавшем в аналогичном смысле понятие "ценности". Взгляды Лотце развил Коген. Согласно Когену, ценности связаны с порождающей их "чистой волей" трансцендентального субъекта, при этом само трансцендентальное понимается как основопола-гание, постоянно зановосовершаемое мышлением (в частности, в этике постоянно "переполагается" идея свободы человеческой личности как абсолютный идеал, т.е. ценность). Основной же вариант трансцендентальной версии А. был предложен Баденской школой неокантианства (Виндельбанд и Риккерт). Виндельбанд обосновывал через теорию ценностей общезначимость не только нравственного действия, но и теоретического (философского) познания в целом. Утверждая "абсолютность оценки" как "коренного факта" философии, Виндельбанд видел в А. способ преодоленя релятивизма, отождествляемого им со "смертью" философии. Ни от чего и ни от кого не заисящая и в этом смысле абсолютная значимость (ценности истины, добра и красоты), к которой стремятся ради нее самой, обнаруживается в ценностях-благах культуры (наука, право, искусство, религия, "нормирующие" ценностные содержания) и оборачиваются к познающему, созерцающему и действующему индивиду, выступая как требования долженствования. Носитель ценностей и источник нормотворчества — трансцендентальный субъет. Как принципы бытия, познания и деятельности трактовал ценности Риккерт, считая, что единство "Я" и мира возможно только как единство действительности и ценности. Трансцендентные ценности обнаруживаются в имманентном мире как "смыслы", зафиксированные в культуре как "значимости" (нормативные требования долженствования). Изучаются ценности в науках о культуре с помощью особых идиографиче-ских методов, отличных от генерализирующих методов естествознания (наук о природе). Тем самым А. оборачивается и специальной методологией (одной из основных тем, в частности, социологии 20 в.). В целом же трансцендентальная версия неокантианства может быть охарактеризована как нормотивистская (нормативизм), ведущая либо к "субъекти-визации" (плюрализации) проблематики А., либо к ее "спи-ритуализации" через постулирование сверхчеловеческого логоса. Поэтому наряду и параллельно с трансценденталист-ской версией возникают разные варианты онтологизации и субъективизации ценностей. Онтологизацию А. можно проследить по работам Шелера, Н. Гартмана, Брентано и др. Так, Брентано, различая акты представления, суждения и "любви и ненависти", источником ценностей считает последние, как более фундаментальные феномены, чем акты выбора (суждения) на основе рациональной воли в неокантианстве, ведущие к неоправданной интеллектуализации понятия ценностей. В основе объективности ценности лежит объективность всеохватывающего чувства "любви-ненависти" (предпочтений и отвержений). Для Гартмана, с точки зрения его имманентно-трансцендентного отношения субъекта и объекта, предмет познания постулируется за пределами самого познавательного акта и наделяется онтологическим статусом, модально (ценностно) по разному "смоделированным", В свою очередь он различает познание и эмоционально-трансцендентные акты, позволяющие схватывать действительность непосредственно и прямо, а действительности "навязываться" субъекту. Кроме того, она обнаруживается в предвосхищениях субъекта (таких, как надежда, страх, беспокойство), а также фиксируется в спонтанных ориентационно-по-исковых актах субъекта (вожделении, желании, воле). Таким образом, в ценностном отношении один полюс постулируется эмоционально-трансцендентными актами, а другой их ин-тенциональными предметами, т.е. ценностями (они даны в интуиции, возникающей в актах любви-ненависти, как безоговорочное принятие-отвержение). Тем самым Гартман попытался обосновать А. вне религиозной проблематики и не прибегая к авторитету Бога (возможность высокой нравственности при атеистическом посыле, необходимом для обеспечения свободы человеческого деяния, ориентированного на ценность, обоснованная в его "Этике"). Иной, ставший классическим, варант онтологизации проблематики А. предложил Шелер, у которого реальность ценностного мира гарантируется "вневременной аксиологической серией в Боге", лишь отражаемой и воплощаемой на индивидуальном уровне, на котором типология личностей задается типологией их ие-рархизированных систем ценностей, задающих личностную онтологичность. Такой подход потребовал "переворачивания" ценностного отношения: не от целей к ценностям, а наоборот, от ценностей через волю к целям, в котором акт предпочтения (основанный на чувстве любви-ненависти) и есть суть познания ценностей. Структура ценностей априорна, они вечно тождественны сами себе, но в актах предпочтения устанавливаются их "ранги", на основе трех критериев: долговечности, "неделимости", способности к вызыванию у человека чувства удовлетворенности. Таким образом, Шелер ввел в А. проблематику типологии ценностей. Противоположной "онтологизму" в А. является версия субъективизации и психологизации понятия ценности. Вариантом такой версии является прагматизм, прежде всего инстументализм Дьюи, связавший понятие ценности со стандартизируемыми и типологизируемыми (социологически) представлениями о прагматически и утилитаристски понимаемой "полезности". Иной вариант "субъективизации" проблематики А. предложен в экзистенционализме, редуцирующем, в конечном итоге, ценности к выражению индивидуальной воли человека. "Моя свобода — единственное основание ценностей, и ничто, абсолютно ничто не может оправдать меня в принятии той или другой ценности, той или другой определенной шкалы ценностей, как бытие, посредством которого существуют ценности. Моя свобода вызывает у меня тревогу потому, что она лежит в основе ценностей, а сама лишена основания" (Сартр). Отождествлением ценности с "благом" отличалась позиция позитивизма, социологически редуцирующего их или к норме, задающейся ценностью, но получающей легитимизацию от стоящей за ней "санкции", или к операционным определениям, сводящим ценность (в конечном итоге) к верифицируемым фактам непосредственного опыта. В этой версии А. ценностью могли выступить любые предметы, обладающие поддающимся определению содержанием и значением для членов социальной группы, или "правила поведения", с помощью которых социальная группа сохранияет, регулирует и распространяет собственные типы действия среди своих членов (Знанецкий и У. Томас). Психологизированный вариант "субъективистских" версий задается в бихевиоризме, теории обмена, частично в символическом интеракцио-низме, в трактовках ценности как возникающей в процессах межсубъектных социокультурных обменов и взаимодействий в интерсубъективном пространстве. Все эти версии (за исключением экзистенционалистской) отличает сведение ценности к факту, неразличение ценности и ее носителя, смешение ценностной и предметной реальностей. Крайняя позиция в подходе к А. выражена Ф. Адлером, отказывающем понятию ценности в какой-либо содержательной наполненности, а следовательно и значимости, а А. — в возможности существования как дисциплины, занимающейся реальными проблемами (наблюдаемы факты поведения, но не ценности). Противоположную крайность презентирует натуралистическое понимание ценностей как атрибутов самих предметов действительности, не зависящих от наличия или отсутствия отношения к этим предметам субъектов. Особый круг версий А., получивших широкое распространение в 20 в. продуцирует культурно-исторический релятивизм, истоки которого видят в идее аксиологического плюрализма Дильтея, вводившей в научный оборот представление о множественности равноправных ценностных си/стем, опознаваемых с помощью исторического метода. Фактически им была впервые сформулирована нашедшая впоследствии многочисленных продолжателей программа критики самой возможности общей А. внутри А. (а не как негативная критика Ф. Адлера) как необоснованного абстрагирования от конкретно-исторических контекстов и произвольной абсолютизации некоей одной "подлинной" системы ценностей. Эта версия была поддержана Шпенглером, Тойнби, Сорокиным и др. "Выведение" А. за рамки чисто философской дисциплины и открывающиеся при этом эвристические возможности со всей очевидностью продемонстрировала социология, прежде всего культур-ориентированная. Первым ввел проблематику А. в социологию М. Вебер, исходивший из неокантианской методологии и резко выступавший против позитивизма и психологизма в подходе к пониманию ценностей, избегая крайностей "чистой значимости" (ценности, взятой самой по себе) и "растворения ценности" в имманентном бытии. Вебер сделал предметом своего рассмотрения и отправным пунктом своей социологии анализ "имманентного смысла" переживаний и действий людей, т.е. субъективно подразумеваемый смысл". Поведение становится действием (целерациональным или цен-ностнорациональным, а не остается традиционным и не является аффективным) только тогда, когда и поскольку оно связывается действующим индивидом с конкретным субъективным смыслом. Смысл же задается через соотнесение с ценностью, позволяющее артикулировать индивидуальные цели и нормативировать сами ценности. Постигаются ценности в понимающе-объясняющих процедурах (отсюда программа понимающей социологии). В целом "социологизация" А. шла в русле общей тенденции сдвига в А. от проблем нормирования и значения к проблемам смысла и анализу коммуникативно-языковых практик (как "мест бытования" ценностей). Другая линия внедрения аксиологических идей в социологию прослеживается от первой развернутой социологической теории Знанецкого через Сорокина к Парсонсу, считавшему ценности высшими принципами, обеспечивающими согласие (консенсус) в обществе и придающими значимость проявлениям конкретной эмпирической данности. Выделенные пять основных версий (со множеством вариантов внутри них) совместно с марксистской А. (шестая версия) и задают в своих продолжениях пересекающиеся исследовательские поля современной А. (определяемые ответами на вопросы: "что такое ценности?", "каким образом они существуют?" и "откуда возникают?"). В традициях русской философии наиболее развитыми аксиологическими подходами оказались неокантианский нормативизм (Новгородцев, Кистяковский и др.), фе-номенолого-герменевтический смысло-анализ Шпета, совершенно оригинальная (не имеющая прямых "западных" аналогов) концепция теории ценностей как "теории творчества" или "теории символизма" Белого, но прежде всего религиозно-ориентированная версия А., предложенная в различных вариантах B.C. Соловьевым, Бердяевым, Франком, Флоренским, Н.О. Лосским и др. мыслителями "русского религиозного ренесанса", которая может быть рассмотрена наряду с шестью уже обозначенными выше (основные ее концепты: "боготворчество", "софийность", "соборность" и т.д.). Советская философия долгое время игнорировала ценостную проблематику и не признавала за А. статуса особой философской дисциплины. Возрождение интреса к А. связано с пионерскими работами В.П. Тугаринова (в философии), О.Г. Дроб-ницкого (в этике), А.А. Ивина (в логике) и др. В 1966 вышла работа "Проблемы ценности в философии", в 1978 — "Философия и ценностные формы сознания", ставшие "программными" в советской А. Работами ряда авторов (Бакрад-зе, П.П. Гайденко, Б.Т. Григорьян, Ю.Н. Давыдов, М.А. Кис-сель, Н.В. Мотрошилова, И.С. Нарский, Э.Ю. Соловьев и мн. др.) в научный оборот была введена основная проблематика европейской А. (под этикеткой ее "критики"). Особая область аксиологических разработок — "реконструкция" марксистской А., давшая начало многим оригинальным концепциям (но уже в польской, венгерской, чехословацкой А. того времени). А. возвращалась и через культурологические анализы (Аверинцев, А.Я. Гуревич, Г.С. Кнабе, В.Л. Рабинович, A.M. Пятигорский, Померанц и др.), психологию (Узнадзе и его школа), социологию (В.А. Ядов и его школа). Такм образом, и в условиях монополии на философскую истину А. оказалась тем "троянским конем", который подтачивал устои официального философствования, вводил принципы методологического плюрализма (хотя формально обсуждение шло в рамках марксистской философии). Более того, обнаруживается, что А. позволила сохранить определенную преемственность в развитии, например, грузинской философии (Нуцубидзе, Бакрадзе, Узнадзе, Какабадзе, Чавчавадзе и др.). Таким образом, можно констатировать, что к настоящему времени А. утвердилась как особая область знания не только в западной, но и постсоветской традиции. Более того, современная А. выходит на новый этап своего развития (ценностный релятивизм постмодернизма, компаративистская философия, герменевтические теории, философия и социология знания, философия и социология образования и т.д.), связанный, во многом, с трактовкой философии как самосознания культуры, как рефлексии над ее предельными (смысловыми и ценностными) осованиями, как средства конструирования и освоения новых "возможных человеческих миров" (см.: Возможные миры) (в этом отношении соотносимой с исскуством, религией и наукой), как задающей не только теоретическое, но и практически-духовное отношение к миру и человеку (в этом плане соотосимой с этикой, правом и наукой), в том числе на основе "ценностного причинения" (механизмы целеполагания и долженствования). А. поворачивает философское и социогуманитарное познание к анализу феноменов личности и индивидуальности, "человеческого в человеке", смыслам и оправданию человеческого бытия, его идеалам и императивам. В настоящее время А. как теория дополняется феноменологией ценностей (история как генетическое "дедуцирование" ценностей, социология как репрезентация типов и иерархий ценностных систем, культурология как конкретный целостный анализ автономных культурных образоаний). В качестве особого уровня научного изучения ценностей предлагаются различные программы аксиометрии. В.Л. Абушенко

АКСИОМА (греч. axioma — принятое положение) — исходное утверждение (предложение) какой-либо научной теории, которое берется в качестве недоказуемого в данной теории и из которого (или совокупности которых) выводятся все остальные предложения теории по принятым в ней правилам вывода.


АКЦИДЕНЦИЯ (лат. accidens — случайность) — временное, преходящее, несущественное свойство вещи, в отличие от существенного, субстанционального. См. АТРИБУТ.


АЛЕАТОРИКА (лат. alea — игра в кости) — введение элементов случайности, импровизационности в композицию или исполнение, например отказ от строгой последовательности в исполнении тех или иных фрагментов. Понятие алеаторики обыкновенно применяется в музыке. Советский профессор эстетики Ю.Борев: "Основали АЛЕАТОРИКУ К Штокхаузен, написавший в 1957 году фортепианную пьесу, состоящую из 19 кусков, которые можно тасовать и играть в какой угодно последовательности, и П.Булез, создавший в 1961 году Третью сонату для фортепиано, в которой музыкант исполняет некоторые фрагменты импровизационно по заданным автором параметрам, другие фрагменты выпускаются, а четыре из пяти частей (за исключением средней) тасуются" (Ю.Борев "Эстетика" М., Политиздат, 1988г., стр. 403). В 1969 году киновед Ноэль Берч приложил эту категорию к исследованию кинематографа.


АМБИВАЛЕНТНОСТЬ (от греч. amphi — приставка, обозначающая двойственность, лат. valentia — сила) — понятие, обозначающее двойственность взаимосвязанных противоположностей (любовь – ненависть, левое – правое и т.д.).


АМПЛИФИКАЦИЯ — расширение, развертывание, облагораживание. Термин заимствован из средневековой риторики, разрабатывавшей принципы публичной словесной речи.


АНАЛОГИЯ (от греч. analogos — соответственный, соразмерный) — сходство между объектами, явлениями, фактами в каком-либо отношении.


АНТИНОМИЯ (греч. antinomia — противоречие в законе) — появление в ходе рассуждения двух противоречащих, но представляющихся одинаково обоснованными суждений. Понятие "А." возникло в античности (Платон, Аристотель); в древнегреческой философии в смысле А. чаще употреблялся термин "АПОРИЯ" (Философский словарь М., Политиздат, 1986г.).


АНТИТЕЗИС (АНТИТЕЗА) — одна из ступеней ТРИАДЫ. У Ю.Лотмана читаем: "Поскольку значимо только то, что имеет АНТИТЕЗУ, то любой композиционный прием становится смыслоразличительным, если включен в противопоставление контрастной системе. Смотри замечание Н.Бора о том, что отличительная черта нетривиальной истины в том, что прямо противоположное ей утверждение не является явно абсурдным" (Ю.Лотман. "Об искусстве" СПб, Искусство-СПб, 1998г., стр. 252). См. также ТРИАДА.


АНТРОПОЛОГИЯ (от греч. anthropos — человек и logos — слово, учение) — наука о человеке.


АПОРИЯ — См. АНТИНОМИЯ.


АПОСТЕРИОРНЫЙ (от лат. a posteriori ) — зависимый от опыта. Противопол. АПРИОРНЫЙ.


АППЕРЦЕПЦИОННАЯ БАЗА в лингвистике — связный, целостный, системный запас общих знаний, свойственный всем носителям языка; совокупный социальный опыт.


АПРИОРНЫЙ (от лат. a priori — изначально) — предшествующий опыту, независимый от опыта. Противопол. АПОСТЕРИОРНЫЙ.


АРХЕТИП (от греч. archetipos — первообраз) — центральное понятие аналитической психологии. Архетип — способ связи образов, переходящих из поколения в поколение. Согласно Юнгу архетипы представляют собой структурные элементы человеческой психики, которые скрыты в коллективном бессознательном, общем для всего человечества. Они наследуются подобно тому, как наследуется строение тела. Архетипы задают общую структуру личности и последовательность образов, всплывающих в сознании при пробуждении творческой активности, поэтому духовная жизнь несет на себе архетипический отпечаток. Юнг, преувеличивая роль архетипов, видел в них формообразующее начало, присутствующее в психике каждого человека… Архетипы структурируют понимание мира, себя и других людей; с особой отчетливостью они проявляются в мифических повествованиях, сказках, снах, а также в при некоторых расстройствах психики. Набор архетипов ограничен; они лежат в основе творчества и способствуют внутреннему единству человеческой культуры, делают возможным взаимосвязь различных эпох развития и взаимопонимание людей. (Словарь "Психология" М., Политиздат, 1990г.)


АСПЕКТ лат. aspectus — вид, взгляд.


АССОЦИАЦИЯ (лат. associatio — соединение) — связь между элементами, благодаря которой появление одного элемента в определенных условиях вызывает другой, с ним связанный. Следствием простейшей А. является, напр., последовательное воспроизведение человеком букв алфавита. Противоположное — ДИССОЦИАЦИЯ.


АТРИБУТ (лат. attriiuo — придаю, наделяю) — неотъемлемое свойство предмета, без которого предмет не может ни существовать, ни мыслиться. Аристотель отличал АТРИБУТ от АКЦИДЕНЦИИ. Декарт рассматривал АТРИБУТ как основное свойство субстанции.


АТТРАКТАНТНОСТЬ — притягательность. Противопол. РЕПЕЛЛЕНТНОСТЬ.


АТТРАКЦИОН в кино — термин введен С.Эйзенштейном в статье "Монтаж аттракционов" (1923г.). Означает специально смонтированную группу (два и более) кадров с целью вызвать в зрителе задуманное автором ощущение (аффект). См. также ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ (РАЦИОНАЛЬНОЕ) КИНОМЫШЛЕНИЕ на примере С.Эйзенштейна


АУТЕНТИЧНОСТЬ — совпадение, соответствие.


БИНАРНОСТЬ — оппозиционная раздвоенность. У Ю.Лотмана читаем: "Если взять не телефонную книгу, а какой-либо художественный или мифологический текст, то нетрудно доказать, что в основе внутренней организации элементов текста, как правило, лежит принцип БИНАРНОЙ семантической оппозиции: мир будет члениться на богатых и бедных, своих и чужих, правоверных и еретиков, просвещенных и непросвещенных, людей Природы и людей Общества, врагов и друзей" (Ю.Лотман "Об искусстве" СПб, Искусство—СПб, 1998г., стр.227).

P.S. Это "нетрудно доказать" потому, что давно уже миру известен глубинный закон единства и борьбы противоположностей, скрытый за любой поверхностной БИНАРНОСТЬЮ. Как раз здесь хорошо видно, что в сущности лотмановской семантики лежит подмена диалектики метафизикой, а точнее, математической схоластикой. Может, это и путь к кибернетизации искусства, т.е. к переводу его (искусства) на машинный язык (см. СМЫСЛОПОРОЖДЕНИЕ у Ю.Лотмана), но к анализу самого-то искусства такой перевод имеет ли сущностное отношение?


БИХЕВИОРИЗМ — (от англ. behaviour — поведение) — направление в американской психологии XX в., отрицающее сознание как предмет научного исследования, и сводящее психику к различным формам поведения, понятого как совокупность реакций организма на стимулы внешней среды… В 1913 году сложилась первая программа бихевиоризма, сформулированная американским психологом Д.Уотсоном.


БИХЕВИОРИЗМ по Уотсону — Основоположник бихевиоризма Джон Уотсон (1878 – 1958) утверждал: "С точки зрения бихевиориста психология есть чисто объективная отрасль естественной науки. Ее теоретической целью является предсказание поведения и контроль за ним. Для бихевиориста интроспекция не составляет, а ее данные не представляют научной ценности, поскольку они зависят от подготовленности исследователей в интерпретации этих данных в терминах сознания. Пытаясь получить универсальную схему ответа животного, бихевиорист не признает демаркационной линии между человеком и животными. Поведение человека со всеми его совершенствами и сложностью образует лишь часть схемы исследования бихевиориста (Д.Уотсон "Психология с точки зрения бихевиориста" (1913г.). Цит. по:"Хрестоматия по истории психологии" М., МГУ, 1980г., стр. 17-18).


ВАЛЬЮТИВНОСТЬ — оценочность.


ВАРИАТИВНОСТЬ (от терм. ВАРИАНТ) — выборочность, изменчивость.


ВЕРБАЛЬНОСТЬ — словесность, ВЕРБАЛЬНЫЙ — словесный.


ВИЗУАЛЬНОСТЬ — видимость, зримость, ВИЗУАЛЬНЫЙ — зримый.


ВОЛЮНТАРИЗМ (от лат. voluntas — воля) — направление философии, признающее волю как первооснову всего сущего.


ВСЕОБЩИЙ ЯЗЫК — characteristica universalis. Лейбниц считал возможным перевести философские понятия на язык символов. Эту систему он называл characteristica universalis — с лат. общая характеристика.


ВТОРАЯ РЕАЛЬНОСТЬ — все, что когда-либо создано человечеством (в отличие от природных объектов) и предстающее перед наблюдателем как внешний ему перцептивный мир — первая реальность. См. также ТЕКСТ СЕМИОТИЧЕСКИЙ.


ГЕДОНИЗМ (греч. hedone — наслаждение) — принцип обоснования моральных требований, согласно которому добро определяется как то, что приносит наслаждение и избавление от страданий, а зло — как то, что влечет за собой страдание… В Греции гедониками называли последователей этики Аристиппа. Наиболее развитой формы ГЕДОНИЗМ достиг в учении Эпикура. Идеи ГЕДОНИЗМА занимают центральное место в утилитаризме Джона Стюарта Милля (1806-1873) и Иеремии Бентама (1748-1832) (Филос. словарь).


ГЕНЕЗИС от греч. genesis — Происхождение, процесс возникновения и развития.


ГЕРМЕНЕВТИКА — эстетик Ю.Борев пишет: "Герменевтика происходит от греческого hermeneuo — "разъясняю", "истолковываю". Этимологию слова "герменевтика" связывают с именем Гермеса, которого древнегреческая мифология рисовала посланцем олимпийских богов, передававшим их повеления и сообщения людям. В обязанность Гермеса входило истолкование и объяснение того текста, который он передавал. Ему приписывали изобретение речи и письма. А также покровительство всей сфере понимания… ГЕРМЕНЕВТИКА — теория интерпретации и понимания смысла (Ю.Борев "Эстетика" М., Политиздат, 1988г., стр.430).


ГЕШТАЛЬТПСИХОЛОГИЯ (нем. Gestalt — форма, целостность) — учение о восприятии внешних объектов. Об этом много писал теоретик кино Рудольф Арнхейм в книге "Искусство и визуальное восприятие" М., Прогресс, 1974г. В частности, в ней он утверждал :"Даже психологи, которые критикуют и оспаривают положения ГЕШТАЛЬТПСИХОЛОГИИ, вынуждены согласиться, что основы существующего современного знания о визуальном восприятии были заложены в лабораториях именно этой школы" (стр. 20). См. ГОЛОГРАФИЧЕСКОЕ ВЫСКАЗЫВАНИЕ.


ГЛАВНЫЙ ФИЛОСОФСКИЙ ВОПРОС В СЕМИОТИКЕ: КТО АДРЕСАНТ ПРИРОДНЫХ ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ? — от ответа на него зависит аксиоматика фундаментальных семиотических исследований, в частности, определение понятия — ЗНАК.

Ю.Лотман пишет: "Освоение мира путем превращения его в текст, "культуризация" его, в принципе допускают два противоположных подхода.

1. Мир — текст. Он представляет собой осмысленное сообщение (создателем текста могут выступать Бог, естественные законы природы, абсолютная идея и т.п.). Культурное освоение мира человеком — изучение его языка, дешифровка этого текста, перевод его на доступный человеку язык. В этой связи можно было бы указать на устойчивый образ природы как книги, а постижение ее загадок — как чтения в текстах средневековья (ср. "Голубиная книга") и барокко. С аналогичными представлениями (не без влияния шеллингианства) мы встречаемся и в эпоху романтизма:

С природой одною он жизнью дышал:

Ручья разумел лепетанье,

И говор древесных листов понимал,

И чувствовал трав прозябанье;

Была ему звездная книга ясна,

И с ним говорила морская волна…

Е.Баратынский "На смерть Гете" (1832)

2. Мир — не текст. Он не имеет смысла.

Природа — сфинкс. И тем она верней

Своим искусом губит человека,

Что, может статься, никакой от века

Загадки нет и не было у ней.

Ф.Тютчев "Природа — сфинкс…" (авг. 1869)

Культуризация — в придании миру структуры культуры. Таков кантианский взгляд на соотношение мысли и действительности. В ином отношении аналогичны концепции аналогичны концепции культурного освоения "варварского" мира путем внесения в него структуры цивилизации (освоение ойкумены — культурное греками, военно-государственное — Римом, религиозное — христианством). В этом случае мы имеем дело не с переводом текста, а с превращением не-текста в текст (а может быть, с палимпсестом? Тогда аналогия не точна— А.А.). Преобразование леса в пашню, осушение болот или орошение пустынь — то есть любое превращение вне-культурного пейзажа в культурный — может также рассматриваться как обращение не-текста в текст. В этом смысле принципиальная разница, например, между лесом и городом. Последний несет в себе закрепленную в социальных знаках информацию о разнообразных сторонах человеческой жизни, то есть является текстом — в такой же мере, как и любая производственная структура…" (Ю.Лотман "Семиосфера" СПб, Искусство-СПб, 2000г., стр. 398-399).

Р.S. Интересно: Лотман не замечает, что и "варварский" мир, и лес — равно своеобразные знаковые системы, то есть, преобразуя то и другое, человечество "переписывает" один текст поверх другого, т.е. создает палимпсест, а частично — "компилирует" старый и новый тексты. Напр., лес — для опытного лесника, охотника, просто внимательного грибника — неисчерпаемое природное семиотическое пространство — текст, и что есть современные городские улицы, как не образы-знаки первобытных лесных троп? Да и "гром небесный" и над лесом, и над городом — одинаковые предвестники скорого дождевого ливня. Но в том-то и вопрос: грозовые предвестники эти — интенциональные "предупредительные" ЗНАКИ, скажем, Бога-громовника? Или — безличные причинно-следственные семиотические ПРИЗНАКИ, ПРИМЕТЫ, известные человеку из собственного (но чаще — из предшествующего коллективного, передаваемого из поколения в поколение) опыта? Здесь не просто два противоположных подхода, "в принципе допускаемые" Ю.Лотманом, ибо от прямого выбора какого-либо одного "подхода" зависит все дальнейшее научное рассуждение. Ю.Лотман, не дав ответа, тут же запутывается в проблеме превращения не-текста в текст.


ГОЛОФРАСТИЧЕСКОЕ ВЫСКАЗЫВАНИЕ — т.е. высказывание, образующееся путем сочетания примыкающих друг к другу корней.

Понятия "стержневого" (pivot) и "открытого" (open) класса слов впервые были введены в работе Р.Брауна… Стержневой класс слов имеет мало членов и относительно стабилен, открытый класс — много членов и изменчив. Браун и Беллуджи рассматривают процесс развития языка как усиление дифференциации стержневого класса слов…

У Сола Уорта в "Разработке семиотики кино" (1969) читаем: "При интерпретации иконических знаков не существует самого понятия "грамматичности". Насколько нам известно, человек — единственное животное, считающее зрительные изображения истинными. Мы говорим: "Это — мужчина", или "Это — дом", или "Я не знаю, что это такое". И тем не менее никогда не утверждаем, что эта картина, эдема (одиночный монтажный кадр, по терминологии С.Уорта — А.А.) грамматически правильны… Одна из причин исследования кино как семиотической системы состоит в том, что оно еще очень молодо исторически и его правила еще относительно несформированы. Вполне возможно, что так дело обстояло и в ранние периоды развития словесного языка… Сейчас же кажется достаточно очевидной возможность того, что при изучении языка дети основываются на определенной схеме, наборе правил, которая по Брауну, Мак-Нилу и другим, является внутренней врожденной биологической функцией человеческого мозга… Эти исследователи обнаружили, что вначале ребенок пытается построить словарь из набора отдельных произносимых им слов. Это простое слово или ГОЛОФРАСТИЧЕСКОЕ ВЫСКАЗЫВАНИЕ является функциональным эквивалентом предложения взрослой грамматики. Говоря "вода", ребенок может иметь в виду и "Это — вода", и "Дай мне стакан воды", и "Я только что выпил воды", и "Где океан?", и "Я хочу в воду поплавать". Это ГОЛОФРАСТИЧЕСКОЕ ВЫСКАЗЫВАНИЕ обладает множеством значений, ограниченных только известными нам обстоятельствами, при которых оно было произнесено. Следующий этап этого развития наступает, когда ребенок начинает понимать разницу между словами и постепенно устанавливает их более сложные различия… Так как теория стержнево-открытого класса кажется более непосредственно приложимой к кино, к ней я и обращусь… Первые "фильмы" — кадр поцелуя, поезда, пребывающего на станцию, матери, купающей ребенка, — могут служить примерами ГОЛОФРАСТИЧЕСКИХ конструкций… По мере того как создающий однокадемные (кадема — операторский кадр, который может быть разрезан на монтажные куски-эдемы, по терминологии С.Уорта — А.А.) фильмы стал более изощренным в использовании своих знаков и по мере развития техники, он понял что может комбинировать эдемы, составляя более длительные тексты…" (Цит. по: сб. "Структура фильма" М., Радуга, 1984г., стр. 160-163).

Перед нами типично лингвистический подход к кино. Разумеется, трезвомыслящий зритель, т.е. — не лингвист, не будет "грамматически" (имея в виду словесную грамматическую правильность-неправильность) рассматривать беззвучную картину или кадр. Однако это не исключает обнаружения в них визуальных неправильностей: искажения перспективы, цвета, стереоскопичности и пр. Да и в реальной жизни мы отнюдь не всякое "зрительное изображение" принимаем за истинное. Например, в ночном лесу, видя в сплетении сучьев, пней и деревьев какое-то существо, мы гадаем об истинности нашего видения, как это у Пушкина: "пень иль волк?", и знаем, что Солнце вовсе не того размера, как нам то видится, что в пустыне случаются обманные миражи А люди с плохим зрением постоянно корректируют свои зрительные впечатления, отнюдь не принимая их за истину. ГЕШТАЛЬПСИХОЛОГИЯ доказала, что комплексные индивидуальные впечатления от внешних раздражителей, какими являются "мужчина", "дом" и т.д., вовсе не мгновенные истины. Восприятие — процесс со своими неизбежными ошибками, уточнениями, выводами, прозрениями. Все животные, в том числе люди, могут ошибаться в своих зрительных ощущениях на уровне первой (рефлекторной) сигнальной системы. А словесная грамматика — прерогатива второй (интеллектуальной) сигнальной системы.

Беда лингвистов, занявшихся кинематографом, в непонимании того, что если заранее знать (или вообразить), будто нечто есть, например, — "дом", то взглянув затем на этот "дом" (или вторично представив в воображении) тотчас скажешь: это — "дом". А если заранее знаешь, что вот это — "декорационная копия дома", то только взглянув на это нечто, т.е. — "декорацию дома", сразу изречешь истину: это — "декорационная копия дома". Сие есть — "логический круг мышления", т.е. — тавтология мысли, а не констатация визуальной истины. Лингвистическая и психологическая тавтология — фирменный знак всех семиологов, начиная еще с Ч.Пирса. Так основатель семиологии Ф.де Соссюр, излагая существо своей теории, начинает с того, что, сказав — "дерево", рисует именно древесное растение, а потом изрекает, что рисунок дерева означается словом — "дерево". Но слово — "дерево" означает и мебель (напр., в разговоре о гарнитуре: "Это — дерево, а не пластик"), и обидную кличку человека, и, наконец, название одного немецко-российского пантомимного ансамбля — DEREVO. Потому истинность дальнейшего лингвистического рассуждения Ф.де Соссюра, как и С.Уорта, мягко говоря, проблематична.

Однако имеет смысл рассуждение относительно ГОЛОФРАСТИЧНОСТИ фильмов-примитивов, кои и сегодня снимаются под названием "авангардистских", "интеллектуальных", "элитарных". Авторы их подчас очень изысканны монтажно, но в смысловом отношении — те же примитивисты. Их картины изобилуют вырванными из чужих киноконтекстов ГОЛОФРАСТИЧЕСКИМИ цитатами в расчете на непременное зрительское "домысливание" контекста (см. ОТСЫЛОЧНЫЙ КОД), но чаще всего киноавангардисты (и не только они, а вообще начинающие) по своей режиссерской неопытности пропускают необходимые образно-логические звенья киноткани, оголяя свои фильмы до ГОЛОФРАСТИЧЕСКОЙ бедности. С ростом профессионального мастерства такая неспециальная ГОЛОФРАСТИЧНОСТЬ уменьшается.


ГОМОМОРФИЗМ — См. ИЗОМОРФИЗМ и ГОМОМОРФИЗМ.


ГРАММАТИКА (от греч. grammatikД“) занимается изучением того общего, что лежит в основе изменений слов и их сочетаний в предложении. Если в лексике обращается внимание на индивидуальные свойства слов, прежде всего на лексическое ("в лексике… на лексическое" — тавтология! — А.А.) значение слова, отличающее его от значений других слов, то в грамматике рассматриваются те свойства и закономерности слов и различных их объединений и сочетаний, которые принадлежат не отдельным словам, а целым группам или группам их сочетаний. Для грамматики важно, как то или иное слово грамматически оформлено, какие грамматические ("для грамматики… грамматически,.. грамматические" — опять тавтология! — А.А.) значения в нем содержатся и как они выражены, как то или иное слово сочетается с другими словами, какую роль выполняет в предложении и т.д. В связи с этим грамматика делится на два раздела: морфологию и синтаксис, у каждого из которых свои задачи и предмет исследования. ("Современный русский язык" М., Высшая школа, 1984г.)


ГРАММАТИКА КИНЕМАТОГРАФИЧЕСКАЯ в понимании П.-П.Пазолини — Пьер-Паоло Пазолини в статье "Поэтическое кино" (1965) пишет: "Каждая знаковая система собрана и замкнута в словаре. Вне этого словаря нет ничего, кроме разве мимики, сопровождающей знаки при разговоре. Каждый из нас, таким образом, имеет в голове словарь, с лексической точки зрения неполный, но с практической — совершенный. — это система лингвистических знаков, присущих нашему кругу и нации. Функция писателя состоит в том, чтобы выбирать из этого словаря слова, как предметы, хранящиеся в футляре, и использовать их особым образом — как по отношению к историческому, так и по отношению к непосредственному значению слова. В результате за счет историчности возникает прибавка к его значению. Если этот писатель подсчитает в будущих словарях случаи своего "особого употребления слова", то окажется, что они составляют прибавку ко всему корпусу слов. Таким образом, поиск выразительности или писательская находка — это прибавка исторической контекстуальности, то есть реальности, к языку…

Автор в кино не имеет словаря (ниже Пазолини корректирует это утверждение — А.А.), но располагает неограниченными возможностями: он берет свои знаки (образы-знаки) не из футляра, хранилища, багажного отделения, но из хаоса, где есть лишь реальная возможность или же тень механической и онирической коммуникации… В самом деле, он должен взять из хаоса образ-знак, сделать его доступным для восприятия и предположить, что он будто бы занесен в словарь значимых образов-знаков (мимика, атмосфера, сон, память); а затем выполнить ту операцию, которую выполняет писатель, то есть придать такому чисто морфологическому образу-знаку индивидуальные экспрессивные черты…

Действительно, где-то за пятьдесят лет существования кинематографа сложилось нечто вроде кинематографического словаря, то есть система условностей, любопытная тем, что она обрела стилистику прежде, чем ГРАММАТИКУ. Возьмем, к примеру, образ колес поезда, которые катятся в клубах пара: это не синтагма, а стилема. Это позволяет нам предположить, что, хотя кинематограф и обладает самой настоящей грамматической нормативностью, его ГРАММАТИКА не что иное, как так называемая СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ГРАММАТИКА; каждый раз, как автор кино должен снять фильм, он вынужден повторить ту двойную операцию, о которой а говорил. А что касается нормы, то он должен довольствоваться каким-то неопределенным количеством выразительных средств, которые были произведены на свет как стилемы, но стали синтагмами (то есть скрытые или намеренные "цитаты", или ставшие "кинословарными" штампы, типа дремучих "колес поезда, которые катятся в клубах пара" — А.А.). Зато кино-автор должен развивать стилистическую традицию, насчитывающую не века, но лишь десятилетия: практически нет такой условности, нарушив которую он вызвал бы особый скандал. В этом случае "контекстуально-историческая прибавка" касается образ-знака, совсем недавно появившегося на свет" (Цит. по: Сб. "Строение фильма" М., Радуга, 1984г., стр. 47-48).


ГРАММАТИКА КИНЕМАТОГРАФИЧЕСКАЯ в понимании К.Метца — см. РИТОРИКА в понимании К.Метца


ГРАММАТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ — это абстрактное понятие, которое, наряду с другими понятиями такого же рода, сопутствуют лексическому значению слова, органически срастаясь с ним, и определяет его место и роль в грамматической структуре предложения. Одной из особенностей знаменательных частей речи, отличающей их от остальных разрядов слов, является наличие у них грамматических категорий рода, числа, падежа, вида, залога, времени, наклонения, лица и т.д. Знаменательные части речи, как правило, морфологически изменяются; эта изменяемость и создает особые формы падежа, числа, вида, залога, лица и др. ("Совр. русск. яз." М., Высшая школа, 1984г.)

[Prediger]

ТАВТОЛОГИЯ (греч. tauto — тот же самый) — В традиционной логике — определение, в котором определяющее является простым повторением иными словами того, что мыслится в определяемом (Напр.: "Киносъемочный аппарат есть прибор для киносъемки" или в лекциях А.Тарковского: "Кинообраз — это образ самой жизни" и "Образом является отражение жизни"). Другое название — КРУГ В ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕ.

ТЕЗИС (ТЕЗА) — одна из ступеней ТРИАДЫ. См. ТРИАДА.

ТЕКСТ (лат. textum — связь, соединение) — Всякая записанная или напечатанная речь (Школьный словарь иностранных слов. М., Просвещение, 1983).

ТЕКСТ В КИНО — см. ТЕКСТ СЕМИОТИЧЕСКИЙ.

ТЕКСТ в понимании Ю.Лотмана — "Понятие "текст" употребляется неоднозначно. Можно было бы составить набор порой весьма различающихся значений, которые вкладываются различными авторами в это слово. Характерно, однако, другое: в настоящее время это, бесспорно, один из самых употребимых терминов в науках гуманитарного цикла. Развитие науки в разные моменты выбрасывает на поверхность такие слова; лавинообразный рост их частотности в научных ТЕКСТАХ сопровождается утратой необходимой однозначности. Они не столько терминологически точно обозначают научное понятие, сколько сигнализируют об актуальности проблемы, указывают на область, в которой рождаются новые научные идеи. История таких слов могла бы составить своеобразный индекс научной динамики.

В нашу задачу не входит обосновать какое-либо из существующих или предложить новое понимание этого термина. В аспекте настоящего исследования более существенно попытаться определить его отношение к некоторым другим базовым понятиям, в частности к понятию языка. Здесь можно выделить два подхода. Первый: язык мыслится как некоторая первичная сущность, которая получает материальное инобытие, овеществляясь в ТЕКСТЕ (См. определение М.-А.-К.Холидея: "Текст — это язык в действии" — Прим. Лотмана). При всем разнообразии аспектов и подходов здесь выделяется общая презумция: язык предшествует ТЕКСТУ, ТЕКСТ порождается языком… Даже в тех случаях, когда подчеркивается, что именно ТЕКСТ составляет данную лингвисту реальность и что любое изучение языка отправляется от ТЕКСТА, речь идет об эвристической, а не онтологической последовательности: поскольку в само понятие ТЕКСТА включена осмысленность, ТЕКСТ по своей природе подразумевает определенную закодированность. Следовательно, наличие КОДА полагается как нечто предшествующее.

С этой презумпцией связано представление о языке как о замкнутой системе, которая способна порождать бесконечно умножающееся открытое множество ТЕКСТОВ. Таково, например, определение Емслевым текста как всего, что было, есть и будет сказано на данном языке. Из этого вытекает, что язык мыслится как панхронная и замкнутая система, а ТЕКСТ — как постоянно наращиваемая по временной оси.

Второй подход наиболее употребителен в литературоведческих работах или культуроведческих исследованиях, посвященных общей типологии ТЕКСТОВ… С точки зрения этого второго подхода, ТЕКСТ мыслится как отграниченное, замкнутое в себе конечное образование. Одним из основных его признаков является наличие специфической имманентной структуры, что влечет за собой высокую значимость категории границы ("начала", "конца", "рампы", "рамы", "пьедестала", "кулис" и т.п.). Если в первом случае существенным признаком ТЕКСТА является его протяженность в естественном времени, то во втором ТЕКСТ или тяготеет к панхронности (например, иконические тексты живописи и скульптуры), или же образуют свое особое внутреннее время, отношение которого к естественному способно порождать разнообразные смысловые эффекты. Меняется соотношение ТЕКСТА и КОДА (языка). Осознавая некоторый объект как ТЕКСТ, мы тем самым предполагаем, что он каким-то образом закодирован, ПРЕЗУМЦИЯ кодированности входит в понятие ТЕКСТА. Однако сам этот КОД нам неизвестен — его еще предстоит реконструировать, основываясь на данном нам тексте…

В общей системе культуры ТЕКСТЫ выполняют по крайней мере две основные функции: адекватную передачу значений и порождение новых смыслов. Первая функция выполняется наилучшим образом при наиболее полном совпадении КОДОВ говорящего и слушающего и, следовательно, при максимальной однозначности ТЕКСТА. Идеальным предельным механизмом для такой для такой операции будет искусственный язык или ТЕКСТ на искусственном языке. Тяготение к стандартизации, порождающее искусственные языки, и стремление к самоописанию, создающее метаязыковые конструкции, не являются внешними по отношению к языковому и культурному механизму. Ни одна культура не может функционировать без МЕТАТЕКСТОВ и ТЕКСТОВ на искусственных языках. Поскольку именно эта сторона ТЕКСТА наиболее легко моделируется с помощью имеющихся в нашем распоряжении средств, этот аспект ТЕКСТА оказался наиболее заметным. Он сделался объектом изучения, порою отождествляясь с ТЕКСТОМ как таковым и заслоняя другие аспекты.

Вторая функция ТЕКСТА — порождение новых смыслов. В этом аспекте ТЕКСТ перестает быть пассивным звеном передачи некоторой константной информации между входом (отправитель) и выходом (получатель). Если в первом случае разница между сообщением на входе и на выходе информационной цепи возможна лишь в результате помех в канале связи и должна быть отнесена за счет технических несовершенств системы, то во втором она составляет самое сущность работы ТЕКСТА как "мыслящего устройства". То, что с первой точки зрения — дефект, со второй — норма, и наоборот. Естественно, что механизм ТЕКСТА должен быть организован в этом случае иначе… "ТЕКСТ в ТЕКСТЕ" — это специфическое риторическое построение, при котором различие в закодированности разных частей ТЕКСТА делается выявленным фактором авторского построения и читательского восприятия ТЕКСТА. Переключение из одной системы семиотического осознания в другую на каком-то внутреннем структурном рубеже составляет в этом случае основу генерирования смысла. Такое построение, прежде всего, обостряет момент игры в ТЕКСТЕ: с позиции другого способа кодирования, ТЕКСТ приобретает черты повышенной условности, подчеркивается его игровой характер: иронический, пародийный, театрализованный смысл и т.д. Одновременно подчеркивается роль границ ТЕКСТА, как внешних, отделяющих его от НЕ-ТЕКСТА, так и внутренних, разделяющих участки различной кодированности. Актуальность границ подчеркивается именно их подвижностью, тем, что при смене установок на тот или иной КОД меняется и структура границ. Так, на фоне уже сложившейся традиции, включающей пьедестал или раму картины в область НЕ-ТЕКСТА, искусство эпохи барокко вводит их в текст (например, превращая пьедестал в скалу и сюжетно связывая ее а единую композицию с фигурой). Игровой момент обостряется не только тем, что эти элементы в одной перспективе оказываются включенными в ТЕКСТ, а в другой — выключенными из него, но и тем, что в обоих случаях мера условности их иная, чем та, которая присуща основному ТЕКСТУ: когда фигуры скульптуры барокко взбираются или соскальзывают с пьедестала или в живописи вылезают из рам, этим подчеркивается, а не стирается тот факт, что одни из них принадлежат вещественной, а другие — художественной реальности. Та же самая игра зрительскими ощущениями разного рода реальности происходит, когда театральное действие сходит со сцены и переносится в реально-бытовое пространство зрительного зала… Риторическое соединение "вещей" и "знаков вещей" (коллаж) в ЕДИНОМ ТЕКСТОВОМ ЦЕЛОМ порождает двойной эффект, подчеркивая одновременно и условность условного и его безусловную подлинность…

Культура в целом может рассматриваться как ТЕКСТ. Однако исключительно важно подчеркнуть, что это сложно устроенный ТЕКСТ, распадающийся на иерархию "ТЕКСТОВ в ТЕКСТАХ" и образующий сложные переплетения ТЕКСТОВ. Поскольку само слово "ТЕКСТ" включает в себя этимологию переплетения, мы можем сказать, что таким толкованием мы возвращаем понятию "ТЕКСТ" его исходное значение" (Ю.Лотман "Текст в тексте"1981г. — В кн. Ю.Лотман "Об искусстве" СПб, "Искусство — СПб", 1998г., стр. 423 436).


ТЕКСТ КИНЕМАТОГРАФИЧЕСКИЙ в понимании К.Метца — Кристиан Метц, профессор парижской Школы теоретических исследований в области гуманитарных наук, один из создателей современной киносемиологии. Принято считать, что именно работа Метца "Киноязык: деятельность или система?" (1964) ознаменовала собой возникновение семиологии кино. В книге "Problemes de dйnotation dans le film defiction" (1968) К.Метц пишет:

"В кинематографе как таковом нет ничего, что бы соответствовало двойному членению в языке. Прежде всего отметим, что в кино нет дифференциальных признаков единиц (имеются в виду дифференциальные признаки единиц, которые были бы присущи только ему). В кино нет ничего, что соответствовало бы фонеме, то есть дифференциальному фонетическому признаку в плане выражения, или семе в плане содержания…

Конечно, верно, что в определенном смысле своего рода членение представлений на экране реальности представляет собой монтаж: вместо того, чтобы показать нам пейзаж целиком, кинематографист показывает последовательно несколько различных его аспектов, выделенных и сочетаемых в соответствии с вполне определенным планом. Ведь известно, что существом кино является превращение мира в ТЕКСТ.

Но такого рода членение не является членением в подлинно лингвистическом смысле слова. Даже самый фрагментарный "план" (то, что кинематографисты называют крупным планом) все же представляет цельный кусок реальности. Крупный план всего лишь план крупнее других.

Верно также, что эпизод (sequence) в кино представляет собой реальную единицу, то есть своего рода цельную синтагму, внутри которой "планы" семантически взаимодействуют друг с другом. Это явление в какой-то степени напоминает взаимодействие слов внутри фразы, и не случайно первые теоретики кино часто называли "план" словом, а эпизод — фразой. Но эти употребления были в значительной степени вольными…

…"план" в кино сходен скорее с высказыванием, нежели со словом. Однако было бы ошибкой утверждать, что "план" эквивалентен высказыванию, так как между "планом" и лингвистическим высказыванием сохраняются значительные различия. Даже самое сложное высказывание в конечном счете сводимо к набору дискретных элементов (слов, морфем, фонем, дифференциальных признаков), количество и природа которых определенны.

Конечно, "план" в кино тоже результат организации нескольких элементов (например, различных зрительных мотивов, появляющихся в изображении; это то, что иногда называют внутрикадровым монтажом), но количество и природа этих элементов столь же неопределенны, как и сам "план". Анализ "плана" представляет собой переход от недискретного множества к множествам меньшим, но столь же недискретным: план разложим, но не сводим к его элементам…

Если и верно, что представление о монтаже как о манипуляции безответственной, магической и всемогущей устарело, то монтаж как понятийная конструкция, основанная на различных "сближениях", сохраняет всю свою актуальность, ибо ФИЛЬМ ВСЕГДА ОСТАЕТСЯ ТЕКСТОМ, ТО ЕСТЬ СОЧЕТАНИЕМ РАЗЛИЧНЫХ АКТУАЛИЗИРОВАННЫХ ЭЛЕМЕНТОВ.

Все эти проблемы пока еще кажутся неразрешимыми. Язык расчленяет на точно определяемые единицы тот самый опыт, который кино представляет по-иному. Именно поэтому нельзя считать заранее данными в кино те единицы, которые на самом деле восходят просто к родному языку исследователя; именно поэтому для анализа фильмов нужен МЕТАЯЗЫК, означаемые которого соответствуют реалиям кино и который вместе с тем вынужден заимствовать свои обозначающие у того или иного естественного языка. Однако этот МЕТАЯЗЫК еще находится в зачаточном состоянии….

Таким образом, мы приходим, хотя в иной формулировке, к некоторым самым излюбленным положениям эстетиков кино: кино есть язык реальности; сущность кино состоит в трансформации мира в ТЕКСТ, при одновременном сохранении его "мирского обличья". Уместно заметить, что словесный язык оказывается и собственно языком, естественным языком человечества в значительной мере благодаря радикальности (т.е. несохранении "мирского обличья", условности — А.А.) этой реконструкции. Заметим также, что отсутствием этого качества в какой-то степени объясняется тот факт, что КИНОЯЗЫК (как и многие другие знаковые системы) не может претендовать на столь же центральное, столь же древнее и всеобщее антропологическое значение, как собственно язык (здесь Метц — завзятый киносемиолог. — А.А.), даже в некоторых индустриальных современных обществах, где "звукозрительные" знаковые системы играют огромную роль" (Цит. по: Сб. "Строение фильма" М, Радуга, 1984г., статья К Метца "Проблемы денотации в художественном фильме" стр.107-130).

ТЕКСТ СЕМИОТИЧЕСКИЙ, как таковой, в нашем понимании — специфически семиотическое понятие, а именно: структурированная знаковая система любого типа, выделенная из какого-либо (природного — событие, явление, отношение, или созданного — "вторая реальность", в т.ч. произведение искусства) денотатного поля с целью извлечения информации. Сам термин — "текст" в семиотическом случае никакого сугубо лингвистического содержания не имеет и является только образным названием знаковой системы. Напр., характерные ПРИЗНАКИ или намеренные ЗНАКИ, оставленные на месте события, есть ТЕКСТ, из которого наблюдатель (напр., следователь) узнает, "вычитывает" информацию о характере произошедшего. Точно так же врач по наблюдаемым симптомам — медицинскому ТЕКСТУ болезни способен получить информацию о причинах самого заболевания. В последних двух вариантах термин — "текст" является неологизмом другого образного названия-термина — "картина": картина преступления, картина болезни, в более общем смысле — картина события. Само вложение информации в ТЕКСТ адресантом (если таковой присутствует, а не имеется в виду какое-либо природное явление, напр. предгрозовые признаки как ТЕКСТ предсказания грозы) как и получение информации из ТЕКСТА адресатом прямо связано с КОДИРОВАНИЕМ информации и ДЕКОДИРОВАНИЕМ данного ТЕКСТА. В одном денотатном поле может быть зафиксировано множество структурированных ТЕКСТОВ. Так, напр., конкретный человек может быть одновременно рассмотрен как медицинский, социальный, правовой, криминальный, эстетический и т.д. ТЕКСТ. А, скажем, в балетном спектакле можно выделить мимический (пантомимные знаки песонажей), танцевальный, декоративный, сюжетный, визуальный, организационный (напр., афиша, билеты, нумерация кресел, звонок, занавес как ЗНАКИ именно спектакля, а не реального действа) и пр., и пр. ТЕКСТЫ, то есть системы знаков (знаковые системы), несущие закодированную информацию о том или ином аспекте существования балетного спектакля. ТЕКСТ В КИНО — знаковая (образная и указательная) система, из которой зритель получает информацию о сюжете, взаимоотношениях персонажей, теме, идее и т.д., а также об авторских оценках (ракурс, свет, ритм и т.д.) происходящего в фильме. См. также ИНТЕРТЕКСТ.

ТЕЛЕОЛОГИЯ ( от греч teleos — результат, завершение, цель и …логия) — идеалистическое учение о цели и целесообразности. В противовес детерминизму, а иногда и в "дополнение" к нему, Т. постулирует особый вид причинности: целевой, отвечающей на вопрос — для чего, ради какой цели совершается тот или иной процесс. Этот принцип "конечных причин" ("causa finalis"), согласно которому идеально постулируемая цель, конечный результат, оказывает объективное воздействие на ход процесса, принимал разные формы в различных концепциях Т. Во всех случаях, однако, сохраняется главное для Т. — идеалистич. антропоморфизация природных процессов, приписывание цели природе, перенос на нее способности к целеполаганию… В различных вариантах осн. формы Т. распространены в науке (витализм, неовитализм) и в философии (А.Шопенгауэр, Э.Гартман, неотомизм и др.). У Ж.Дерриды читаем: "…несмотря на темы рецептивной или интуитивной интенциональности и пассивного генезиса, понятие интенциональности было перенято из традиции волюнтаристической метафизики, т.е., возможно, из метафизики как таковой. Открытая телеология, которая управляет всей трансцендентальной феноменологией, в сущности, не была ничем другим, как трансцендентальным волюнтаризмом. Смысл хочет быть означенным; он выражается только в значении, которое не является ничем иным, как желанием-сказать-себя, присущим присутствию смысла" (Ж.Деррида "Голос и феномен" СПб, АЛЕТЕЙЯ, 1999г., стр. 50).

ТЕЛОС от греч. telos — род, падеж. — У Ж.Дерриды читаем: "Сущность языка в его телосе, а его телос — это волевое сознание как значение. Указательная сфера, которая остается вне выражения, весьма определенно описывает неосуществление этого телоса. Тем не менее переплетенная с выражением, указательная сфера репрезентирует все то, что само не может относиться к изысканной, наполненной значением речи" (Ж.Деррида "Голос и феномен" СПб, АЛЕТЕЙЯ, 1999г., стр. 52).

ТЕРМИН (лат. terminus — предел, граница) — Однозначное слово, фиксирующее определенное понятие науки, техники, искусства и т.д. ТЕРМИН является элементом языка науки, введение которого обусловлено необходимостью точного и однозначного обозначения данных науки, особенно тех, для которых в обыденном языке нет соответствующих названий. В отличие от слов обыденного языка, ТЕРМИНЫ лишены эмоциональной окраски (Филос. словарь). ТОЖДЕСТВО — категория, выражающая равенство, одинаковость предмета, явления с самим собой или равенство нескольких предметов (Филос. словарь). См. также МОРАЛЬНЫЙ ПРИНЦИП В ТЕРМИНОЛОГИИ и ЯЗЫК ИДЕАЛЬНЫЙ (B e g r i f f s s c h r i f t ) Г.Фрёге

ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ (лат. transcendere — переступать) — в схоластике означает сверхкатегориальный. Т. определения бытия, или трансценденталии, шире (по объему) традиционных категорий схоластической философии (форма и материя, акт и потенция и др.), они выражают всеобщие, сверхчувственные свойства бытия, которые познаются интуитивно, до всякого опыта. Согласно схоластике, три осн. трансценденталии (всего их шесть) обозначают: единство — отношение бытия к самому себе, или тождество бытия; истину — сопоставление бытия с бесконечным духом, или умопостигаемость бытия в божественном разуме; благо — сопоставление бытия с бесконечной волей, или целесообразность бытия, обусловленную божественной волей. Впервые трансценденталии упоминаются Александром Галльским (францисканский схоласт, реалист 12-13 вв.)… В новое время учение о трансценденталиях было подвергнуто критике с позиций номинализма. Спиноза и Гоббс называли его "наивным" и "бессмысленным",. Кант "стерильным" и "тавтологичным"… (Филос. словарь). См. также ФЕНОМЕНОЛОГИЯ.

ТРАНСЦЕНДЕНТНЫЙ (лат. transcendere — переступать) — термин, означающий, в противоположность ИММАНЕНТНОМУ, то, что находится за границами сознания и познания. Этот термин имеет важное значение в философии Канта, который считал, что познание человека не способно проникнуть в ТРАНСЦЕНДЕНТНЫЙ мир, мир "вещей в себе". С другой стороны, по Канту, поведение человека диктуется ТРАНСЦЕНДЕНТНЫМИ нормами (свободной волей, бессмертной душой, Богом). (Филос. словарь). См. ИММАНЕНТНОЕ.

ТРИАДА (греч. trias — троица, тройственность) — троичность, трехступенчатость развития. Понятие ТРИАДЫ впервые применено Платоном и неоплатониками (в частности, Проклом) широкое развитие получило в немецкой классической философии, и особенно у Гегеля. Всякий процесс развития, согласно Гегелю, проходит три ступени: тезис, антитезис и синтез. Каждая следующая ступень отрицает предыдущую, превращаясь в ее противоположность, а синтез не только отвергает антитезис, но и соединяет в себе по-новому некоторые черты обеих предыдущих ступеней развития. Синтез, в свою очередь, является началом новой ТРИАДЫ и т.д. В ТРИАДЕ отражается одна из особенностей развития, когда на основе проделанного пути вновь достигается исходный пункт, но на более высокой ступени (Филос. словарь).

ФАБУЛА и СЮЖЕТ — У Б.В.Томашевского читаем: "Фабулой называется совокупность событий, связанных между собой, о которых сообщается в произведении… Фабуле противостоит сюжет: те же события, но в их изложении, в том порядке, в каком они сообщены в произведении, в той связи, в какой даны в произведении сообщения о них" (Б.Томашевский "Теория литературы. (Поэтика)" Л., 1925г., стр. 137).

ФЕНОМЕН (греч. phainomenon — являющееся) — понятие, означающее явление, данное нам в опыте, постигаемое при помощи чувств. Ф. принципиально отличается от НОУМЕНА, к-рый остается за пределами опыта и является предметом интеллектуального созерцания. Кант пытался при помощи понятия Ф. резко отделить сущность от явления, считая первую непознаваемой. С т. зр. диалектического материализма нет непроходимой грани между сущностью и явлением; сущность познается через явления (Филос. словарь).

ФЕНОМЕНОЛОГИЯ — основанное Гуссерлем и его учениками (Л.Ландгребе, Э.Финк и др.) субъективно-идеалистическое направление, оказавшее большое влияние на совр. Буржуазную философию. Центр. Понятие Ф. — "ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ" сознания (его направленность на объект) — предназначено для утвелждения принципа: "нет объекта без субъекта". Осн. Требованиями феноменологического метода являются: 1) ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ РЕДУКЦИЯ, т.е. воздержание от каких бы то ни было суждений, относящихся к объективной реальности и выходящих за границы "чистого" (т.е. субъективного) опыта; 2) ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНАЯ РЕДУКЦИЯ, т.е. рассмотрение самого субъекта познания не как реального, эмпирического, социального и психофизического существа, а как "чистого" сознания. Философия, как наука о "чистых сущностях" (ЭЙДЕТИКА), противопоставляется познанию реальных фактов. Идеи Ф. в преобразованном виде послужили философской основой экзистенциализма (Хайдеггер, Сартр) и отчасти философской герменевтики. В русле Ф. разработаны учения Шелера, Мерло-Понти и Гадамера. Католические философы (Де Веленс, Ван-Бреда) синтезируют Ф. С НЕОТОМИЗМОМ. Идеалистические выводы Ф. вызвали оппозицию внутри самой феноменологической школы, левое крыло которой старается оградить Ф. от субъективизма, иррационализма и экзистенциализма, сохранив лишь ее мнимое "рациональное зерно". (М.Фарбер, тяготеющий к материалистическому "натурализму", отчасти, Р.Ингарден) (Филос. словарь).

ФОНЕМА — сам термин введен французским фонетистом А.Дюфриш-Деженеттом в 1873г. (Ф.де Соссюр "Курс общей лингвистики" М., Логос, 1998г., стр. 228). О ФОНЕМЕ см. СТРУКТУРНОЙ ЛИНГВИСТИКИ НЕКОТОРЫЕ ПОНЯТИЯ.

ФОРМАЛИЗОВАННЫЙ ЯЗЫК — язык искусственный, напр., язык математической символики, язык физических теорий, различные системы сигнализации, компьютерные языки и т.д.

ФРУСТРАЦИЯ (от лат. frustratio — обман, расстройство, разрушение планов) — психическое состояние человека, вызываемое объективными непреодолимыми (или субъективно так воспринимаемыми) трудностями, возникающими на пути к достижению цели или к решению задачи; переживание неудачи. ФРУСТРАЦИЮ можно рассматривать как одну из форм психологического стресса. Различают: фрустратор — причину, вызывающую ФРУСТРАЦИЮ; фрустрационную ситуацию, фрустрационную реакцию. ФРУСТРАЦИЯ сопровождается гаммой в основном отрицательных эмоций (Психолог. словарь).

ЦЕЛЕПОЛОЖЕННОСТЬ — сознательное установление цели действия. См. также ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ.

ЦИТАТНОСТЬ В КИНО как прием — открытое повторение во вновь созданном фильме каких-либо компонентов (образов, кадров сценарных ходов и т.д.) из уже снятых фильмов, создающее особую эстетическую ткань, иногда пародирующую цитируемый фильм или фильмы (напр., фильм "Макулатура" реж. К Тарантино), а также с другими целями. ЦИТАТНОСТЬ характерна для постструктуралистских фильмов, она была положена в основу французской "Новой волны". Жан-Люк Годар в 1962 году пишет: "Наши первые фильмы были в полной мере фильмами синефилов. Можно было даже откровенно цитировать то, что уже показывалось в кино. Ко мне это относилось с особой очевидностью. Я мыслил, отталкиваясь от абсолютно кинематографического контекста. Некоторые кадры я снимал, имея в виду те, что уже знал у Преминджера, Кьюкора и т.д. (…). Я всегда сохранял вкус к цитатам. Отчего меня за это упрекать? В жизни люди цитируют то, что им нравится. Следовательно, и мы вправе цитировать то, что нравится нам" (Cahiers du cinema, №138, декабрь 1962г. Цит. по: Ж.-Л.Годар Сб. "Страсть: между черным и белым" Франция, 1991г., стр. 66). Позднее, в 1966 году, он же продолжил: "До настоящего времени мы жили в закрытом мире. Кино питалось кино. Оно подражало самому себе. В моих первых фильмах я обнаружил, что делаю нечто потому. Что уже видел это в кино. Если я показывал инспектора полиции, вынимающего револьвер из кармана, то не из-за того, что это вытекало из логики ситуации, а потому, что я уже видел в другом фильме, как инспекторы полиции таким же образом и в тот же момент вынимали свои револьверы. То же самое произошло и в живописи. Были эпохи организации и имитации, и эпохи разрыва. Мы живем в эпоху разрыва. Следует вернуться к жизни. Сегодня следует идти навстречу современной жизни и увидеть ее, как будто впервые" (Le Nouvel Observateur, №100, 12.10.1966г. Цит. по: Ж.-Л.Годар Сб. "Страсть: между черным и белым" Франция, 1991г., стр. 75). См. также ОТСЫЛОЧНЫЙ КОД.

ЭЙДЕТИЗМ (от греч. eidos — вид, образ) — способность некоторых индивидов (ЭЙДЕТИКОВ) к сохранению и воспроизведению чрезвычайно живого и детального образа воспринятых ранее предметов и сцен. Первые систематические наблюдения Э. Были проведены в начале нашего века В.Урбанчичем… К середине 30-х гг. публикации сотрудников Марбургского психологического института приобрели откровенно псевдонаучный характер, а классификация видов Э. Была положена в основу фашистской типологии личности. Результаты исследований, проведенных в последние годы, не подтверждают вывод о широком распространении Э. Можно говорить лишь об относительно небольшом числе случаев достоверно установленного наличия эйдетических образов, например у некоторых (но отнюдь не у всех) выдающихся мнемонистов, художников, музыкантов. В этом случае Э. Зачастую сочетается с СИНЕСТЕЗИЕЙ (Словарь "Психология").

ЭЙДЕТИКА — наука о "чистых сущностях". См. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ.

ЭКВИВАЛЕНТНОСТЬ (лат. aequivalens — равносильный, равнозначащий) — Термин "Э." употребляют для обозначения всевозможных отношений типа равенства.

ЭКВИВОКАЦИЯ — многозначность одного слова, действия, явления Напр. народная пословица: "Лук — добро и в бою и во щах" — здесь слово "лук" используется в двух значениях. Многозначны образные средства искусства и многие обороты бытовой речи. Многозначны сонные видения, анекдоты, поступки людей, исторические события и т.д. ЭКВИВОКАЦИЯ лежит в глубинной основе произведений искусства, но всячески изгоняется из научных построений, в частности, из формализованных языков, математики, логики и т.д.

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ — одно из направлений "гуманитарной психологии". Э.п. изучает: 1) проблемы времени, жизни и смерти; 2) проблемы свободы, ответственности и выбора; 3) проблемы общения, любви и одиночества; 4) проблемы поиска смысла существования . Э.п. подчеркивает уникальность несводимого к общим схемам личного опыта конкретного человека. Одной из целей Э.п. является решение проблемы восстановления аутентичности личности — соответствия ее бытия ее внутренней природе. В практике современной Э.п. используются многие достижения психоанализа. (Словарь "Психология").

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ (от лат. ex(s)istentia — существование) — предложенный Л.Бинсвангером метод анализа личности во всей полноте и уникальности ее существования (ЭКЗИСТЕНЦИИ). Согласно этому методу, подлинное бытие личности обнаруживается благодаря углублению ее в себя с целью выбрать не зависимый ни от чего внешнего "жизненный план"… Э.а. исходит из ложной посылки о том, что подлинно личностное в человеке раскрывается только тогда, когда он освобождается от причинных связей с материальным миром, социальной средой. (Словарь "Психология").

ЭКЗИСТЕНЦИЯ — (от лат. exsistentia — существование) — одно из основных понятий экзистенциализма, означающее способ бытия человеческой личности. Впервые в этом значении термин "Э." употребляется Кьеркегором

ЭКЛЕКТИЗМ (от греч. eklektikos — способный выбирать, выбирающий) — соединение разнородных художественных элементов; обычно имеет место в периоды упадка искусства… В сфере изобразительного искусства ЭКЛЕКТИЗМ наиболее типичен для салонного искусства. Широкое распространение эклектические тенденции получили в зап.-европ. и амер культуре с сер. 20 в. в связи со становлением постмодернизма и модой на "ретроспективизм" художественного оформления, копирующий те или иные стилистич. направления прошлого ("Популярная художественная энциклопедия" М., Советская энциклопедия, 1986г.).

ЭКСПЛИКАЦИЯ (лат. explicatio — объяснение, развертывание) — Этап исследования, заключающийся в раскрытии сущности того или иного предмета, явления, — объяснение… Э. Обычно выступает как разработка исходных в развитии научной теории понятий, в отличие от донаучнного, или еще неопределенного научного, знания о предмете. Широко распространена в логической семантике, где термин "Э." И получил указанное значение (Филос. словарь).

ЭКСТЕРИОРИЗАЦИЯ (франц. exteriorisation — обнаружение, проявление, от лат. exterior — наружный) — в психологии процесс, в результате которого внутренняя психическая жизнь человека получает внешне выраженную (знаковую и социальную) форму своего существования. Принципиальное значение понятию Э. впервые было придано психологом Л.С.Выготским (БСЭ). Читаем у Ж.Дерриды: "Выражение — это экстериоризация. Оно сообщает некоторую наружность смыслу, который является первым основанием некой внутренней стороны" (Ж.Деррида "Голос и феномен" СПб, АЛЕТЕЙЯ, 1999г., стр. 47). Противопол. ИНТЕРИОРИЗАЦИЯ.

ЭКСТРОСПЕКЦИЯ (от лат. e x t r a — вне и s p e c t a r e — смотреть) — направленность сознания на объекты внешнего мира. См. противопол. ИНТРОСПЕКЦИЯ.

ЭЛИТАРНОСТЬ в кино — Первоначально слово "элита" отмечало отменных (образцовых) животных, семена и т. д., пригодные для улучшенного воспроизводства поголовья скота, урожайности и пр. В приложении к отдельным представителям "высшего общества", оно поначалу вызывало недоумение, улыбку, а потом — прижилось в речи, вросло в словари, вошло в жизнь творческой интеллигенции. См. также ОТСЫЛОЧНЫЙ КОД.

ЭМПИРИЧЕСКОЕ (от греч. empeiria — опыт) — данное в опыте, опытное.

ЭСПЕРАНТО — искусственный международный язык, придуманный в 70-х годах XIX века. Энтузиасты его распространения есть и сегодня. Константин Паустовский, изучавший эсперанто, иронически заметил: "У этого бесцветного языка, выдуманного варшавским врачом Заменгофом, было только одно достоинство, что он был легок".

ЭСТЕТИЧЕСКАЯ ЭСХАТОЛОГИЯ — Профессор эстетики Ю.Борев пишет: "На Афинском международном конгрессе по эстетике (1960) итальянский ученый Г.Каладжеро говорил: "Мир наполнен поэмами, которые мы еще не прочли. Сундук искусства неистощим, ибо оно единственное благо, не уничтожаемое потреблением". Из этих вполне резонных утверждений Каладжеро сделал необоснованный вывод: последующие поколения не будут производить искусства, им будет достаточно произведений, созданных до них ранее. ЭСТЕТИЧЕСКАЯ ЭСХАТОЛОГИЯ, предсказания о "смерти искусства" стали в последнее время довольно распространенными" (Ю.Борев "Эстетика" М., Политиздат, 1988г., стр. 415).

ЭСХАТОЛОГИЯ (греч. — учение о последних вещах), система представлений о конечных судьбах отдельных людей, человечества и всего мира. В этом ЭСХАТОЛОГИЯ перекликается с апокалипсисом. (Словарь античности. СП. "Внешсигма" М., 1992г.).

ЭТИМОЛОГИЯ — наука о происхождении слов

ЯЗЫК ЕСТЕСТВЕННЫЙ — см. ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЯЗЫК.

ЯЗЫК ИДЕАЛЬНЫЙ (B e g r i f f s s c h r i f t ) Г.Фрёге — научный язык, о котором мечтал немецкий логик математик и философ Готлоб Фрёге, писавший: "В идеале соответствие между знаками, смыслами и денотатами должно быть устроено таким образом, чтобы всякому знаку всегда соответствовал определенный смысл, а всякому смыслу, в свою очередь, всегда соответствовал один определенный денотат; в то же время денотату (вещи) может соответствовать не один смысл, а несколько, и один и тот же смысл может выражаться разными знаками не только в разных языках, но и в пределах одного и того же языка. Разумеется, в действительности указанное соответствие часто нарушается. Как было только что сказано, в идеальной знаковой системе всякому выражению должен соответствовать только один определенный смысл; однако естественные языки далеко не всегда удовлетворяют этому требованию: редко бывает так, чтобы слово всегда имело один и тот же смысл разных контекстах" (Г.Фрёге "Смысл и денотат" Цит. по: Сб. "Семиотика и информатика", вып. 8, М., ВИНИТИ, 1977г.). Как раз в формализованных языках, в отличие от естественных, требование: "чтобы слово всегда имело один и тот же смысл разных контекстах"— является наипервейшим; потому Готлоб Фрёге по праву считается "отцом-основоположником" компьютерных языков. См. также ТЕРМИН и МОРАЛЬНЫЙ ПРИНЦИП В ТЕРМИНОЛОГИИ.

ЯЗЫК и РЕЧЬ по Ф.де Соссюру — Швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр пишет: "Язык — это клад, практикою речи отлагаемый во всех, кто принадлежит к одному общественному коллективу, это — грамматическая система, потенциально существующая в каждом мозгу или, лучше сказать, в мозгах этой совокупности индивидов, ибо язык не существует полностью ни в одном из них, он существует в полной мере лишь в массе.

Разделяя язык и речь, мы тем самым отделяем: 1) социальное от индивидуального; 2) существенное от побочного и более или менее случайного.

Язык не есть функция говорящего субъекта, он — продукт, пассивно регистрируемый индивидом; он никогда не предполагает предварительной рефлексии, и анализ в нем выступает лишь в области классифицирующей деятельности...

Наоборот, речь есть индивидуальный акт воли и понимания, в котором надлежит различать: 1) комбинации, при помощи которых говорящий субъект пользуется языковым кодом с целью выражения своей личной мысли; 2) психофизический механизм, позволяющий ему объективизировать эти комбинации.

...В то время как языковая деятельность в целом имеет характер разнородный, язык, как он нами определен, есть явление по своей природе однородное: это — система знаков, в которой единственно существенным является соединение смысла и акустического образа, причем оба эти элемента знака в равной степени психичны.

Язык не в меньшей мере, чем речь есть предмет конкретный по своей природе, и это весьма способствует его исследованию. Языковые знаки хотя и психичны по своей сущности, но вместе с тем они — не абстрактны; ассоциации, скрепленные коллективным согласием, совокупность которых и составляет язык, суть реальности, имеющие местонахождение в мозгу. Более того, знаки языка, так сказать, осязаемы: на письме они могут фиксироваться посредством условных начертаний, тогда как представляется невозможным во всех подробностях фотографировать акты речи; произнесение самого короткого слова представляет собой бесчисленное множество мускульных движений, которые чрезвычайно трудно познать и изобразить. В языке же напротив, не существует ничего кроме акустического образа, который может быть передан посредством определенного зрительного образа. В самом деле, если отвлечься от множества отдельных движений, необходимых для реализации речи, всякий акустический образ оказывается, как мы далее увидим, суммой ограниченного числа элементов или фонем, могущих в свою очередь быть изображенными на письме при помощи соответственного числа знаков. Вот эта самая возможность фиксировать относящиеся к языку явления и приводит к тому, что верным его изображением могут служить словарь и грамматика; ибо язык есть склад акустических образов, а письмо — осязаемая их форма"(Ф.де Соссюр "Курс общей лингвистики" М., Логос, 1998г., стр. 19-21).

ЯЗЫК КИНО (КИНОЯЗЫК) в понимании К.Метца — см. ТЕКСТ КИНЕМАТОГРАФИЧЕСКИЙ.

ЯЗЫК ФОРМАЛИЗОВАННЫЙ — см. ФОРМАЛИЗОВАННЫЙ ЯЗЫК.

ЯЗЫКОВОЙ (ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ) ЗНАК у Ф.де Соссюра. — см. ГОЛОФРАСТИЧЕСКОЕ ВЫСКАЗЫВАНИЕ и ОЗНАЧАЕМОЕ и ОЗНАЧАЮЩЕЕ.

ЯЗЫКОВЫЙ (ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ) ЗНАК в нашем понимании — письменный, звуковой или письменно-звуковой знак (слово, знак препинания, пробел, пауза), используемый для вербальной коммуникации. Состоит из: 1) материального графического или звукового формального комплекса и 2) мнемотата (находящегося в индивидуальном мозге содержательного образа, складывающегося из общекультурного (константного), эквивокационного (контекстного) или же эвристического (личного) понимания формального комплекса).