[Иэм]

http://www.youtube.com/watch?v=xxbYMXkPbEk

http://www.azar.ru/mp3/music/40345.html#

http://store.yanka.lenin.ru/mp3/1990-Nik%2...chnyj%20Pastyr/

[Иэм]

Интервью для журнала Досуг и Развлечения



Недавно завершился внутренний этап первого для России конкурса The Global Battle Of The Bands. Однако за рубежом он ежегодно проходит уже довольно давно. Как возникла идея проведения конкурса в России?

Наталья Жижина, национальный директор GBOB Russia:

- Хочу заметить, что за рубежом конкурс действительно проводится давно, но проходил он в отдельно взятых странах, в частности, скандинавских. Кстати, норвежцы A-Ha и шведы Europe не в последнюю очередь обязаны своей популярностью конкурсу Battle of the Bands. Что-то делали американцы, что-то англичане… Мысль зрела, зрела долгих 20 лет, к названию конкурса прибавилось слово «Global» и в 2004 году дан старт крупнейшему всемирному конкурсу-фестивалю для музыкальных групп, играющих свою музыку вживую. Как сказал Andrew Loog Oldham, бывший менеджер The Rolling Stones, «THE GLOBAL BATTLE OF THE BANDS – это идея, чье время пришло». Назрело время организовать конкурс-фестиваль, который задействует одновременно несколько стран - а в планах организаторов охватить все 6 континентов - и целью которого будет объединенить талантливых и целеустремленных музыкантов под флагманом GBOB. Это своего рода, наш ответ Евровидению, с той разницей, что и у них, и у нас есть своя благодарная аудитория. В первый же год GBOB объединил 17 стран и очень почетно, что Россия была приглашена в числе первых.



Какой вам видится главная цель GBOB?

Ник Рок-н-Ролл, председатель жюри GBOB-2004:

- Простая, на самом деле, цель – не выявление тупой рыночной конкурентоспособности - это всё чушь собачья. Главная цель – это чтобы у групп появился свой фестиваль, где всё по честному и где есть результат. И у GBOB это есть. Фестиваль сам по себе самодостаточная единица, разве что с той разницей, что с этого фестиваля кто-то, кому повезет больше, может поехать на другой фестиваль, то есть на мировой финал. Все без пыли и без слякоти. Дай бог, что это продлится долго… Например, Евровидение существует уже десятилетия. Параллели не проводим - там совсем другая история.



Что показала первая «глобальная битва групп»? Какие выводы можно сделать об общем исполнительском и творческом уровне молодых российских групп, ищущих пути к признанию?

Ник:

- На эти вопросы лучше бы ответил союз композиторов, почивший в бозе, или министр культуры Фурцева – не знаю, жива ли она еще - которая не пустила в свое время Битлз в Россию. Хотя я и не битломан. О группах. Я рад, что они не идут на поводу у толпы – меня это очень порадовало – я на дух не переношу конъюнктуру. Быть вне конъюнктуры, быть на топе – вот что является основной идеей. Группы бьются же не ради 100 тысяч (прим. Главный приз Мирового Финала - $100 000), они борются за право вырваться из под контроля, который нам навязывают бесчисленные масс-мадиа, FM-радиостанции и даже уважаемые мной лейблы. Не быть коньюнктурным, быть на топе как герои. Быть молодым (не о возрасте, а о состоянии души), ярким, дерзким. Вот, что я увидел на GBOB. Великобритания- родина рок-музыки. Поэтому символично, что мировой финал состоится там.



Начинать новое дело – задача всегда непростая….

Н. Ж.:

- Я довольна тем, как мы начинаем. Мы начинаем небольшими шагами, без надрыва, без громких заявлений о наступлении какой-то новой эры…Начало относительно негромкое – я имею в виду общественный резонанс - чем заслуживало бы мероприятие подобного масштаба. Но моя интуиция, которой я доверяю, подсказывает мне: всё идет, как надо. И дело даже не в том, что конкурс в этом году обошелся без спонсоров извне. Я бы ни при каких обстоятельствах стала покупать страницы газет и журналов, эфиры радиостанций, чтобы о нас узнали. Мы не проталкиваем какие-то свои группы или группы тех, кто заплатит нам больше. Знаю, потребуется время, чтобы поверили, что такое вообще возможно. Умы миллионов мы не изменим, но по крупицам попытаемся. Знаете, мне говорили: «Да ладно, Наташ, придет продюсер, скажет, хочу, чтобы, например, группа «Корешки» поехали в Лондон представлять Россию на финале. Вот деньги. И поедут как миленькие». Я на это отвечаю: «Придут-то ко мне. Как придут, так и уйдут. На общих основаниях – да, пожалуйста. Правда, надо будет еще убедиться, что г руппа умеет извлекать звуки из голосовых связок и инструментов вживую.». Этим конкурсом мы не решаем свои финансовые вопросы – решим их как-то иначе, мы двигаем Идею и объединяем группы единым движением. И очень важно, чтобы за нами пошли не только те, кто исполняет музыку, но и те, кто готов ее оценить и захочет говорить об этом.



Каковы ваши общие впечатления от того, как в целом прошло мероприятие? Были ли какие-нибудь шероховатости организационного плана или технические накладки, которых в будущем вам бы хотелось избежать?

Ник:

Это тот самый случай, когда команда клуба Б2: арт-дирекция и техническая команда очень хорошо взаимодействовали с организаторами. Как все прошло? Тот, кто был, тот знает. Я как ведущий действа, могу сказать – никаких накладок и шероховатостей, на удивление, не наблюдал. Все было очень слаженно. Что же касается жюри: впервые на моем веку я столкнулся с ситуацией, когда жюри приходили вовремя, отслушивали всё и в честных дебатах выбирали тех, кого посчитали наиболее достойными. Это класс. Эти лишний раз доказало взаимодействие организаторов и людей, задействованных в проведении конкурса. Все зависит от пламенного мотора, что бьется в груди и от правильности понимания темы, которая определяется организатором.



Из опыта первого фестиваля следует, что конкурсную судьбу групп определяет исключительно жюри. Как подбираются члены жюри, и каковы критерии их оценок выступлений тех или иных команд? Чем они руководствуются прежде всего, когда определяют, кому продолжать борьбу в конкурсе, а кому – нет?

Ник:

Условия таковы: есть конкурс, есть жюри. Из 100 процентов 80 зависят от решения жюри. 20 королевских процентов оставляется аудитории. Пост-рок-культура в нашей стране только формируется. (те, кто начинал рок-культуру в те далекие годы здесь, мертвы как дронты либо занимаются другими вещами, далекими от рок-музыки). GBOB - это, наверное, первый фестиваль-конкурс, где все прозрачно и все по-честному. Нет ничего проще: открыть фирмочку, собрать денежки, устроить или даже не устраивать фестивальчик, забрать денежки, уйти. Музыканты-то в суд не пойдут, потому что у рок-музыкантов нет сообщества, нет профсоюза, который бы из защитил.

Жюри собирал я под чутким контролем Натальи Жижиной. Я стараюсь быть в курсе событий и собрал людей, которые реально занимаются реальной деятельностью, их вкус и мнение мне очень дороги. К сожалению, не смог принять участие в жюри Артемий Кивович Троицкий, хотя переговоры велись, но Артемий в дни фестиваля должен был уехать из страны. Не было еще ряда людей, которых мы хотели пригласить, но которые загружены рутинной работой. Конкурс вещь достаточно консервативная и демократии не должно наблюдаться. Если есть жюри и конкурсанты – это как казаки-разбойники. В роли казаков, естественно, жюри, а разбойники – это рок-музыканты.

Н.Ж.:

- О критериях отбора можно рассуждать бесконечно и дело это абсолютно неблагодарное. Одно могу сказать точно: я очень рада, что состав жюри в этом году сформировался именно такой - собрались профессионалы, люди беспринципные, беспристрастные, обладающие вкусом и знанием предмета. Люди, которые пришли судить не за гонорары, а за Идею, которую они поняли и поддержали. И я очень им за это благодарна. У нас сложилось хорошее взаимопонимание. Бесценна заслуга Ника Рок-н-Ролла – мы познакомились с ним незадолго до фестиваля и я очень рада, что судьба так распорядилась. Ник стал стержнем мероприятия, придал ему особый колорит. Я уже не говорю о том, что Ник – мощная творческая единица и просто легендарная личность.



Понятно, что заниматься прогнозами подобного рода – дело неблагодарное. И все же, в целом, каким вам представляется российское будущее конкурса “The Global Battle Of The Bands”?

Ник:

Будущее, так скажем, каких-то определенных вещей очень хорошо описал Остап Бендер, когда придумывал клуб 4-х коней (читать: «Нью-Васюки» и т.п.). Но в отличие от Бендера, мы не литературные персонажи, а люди реальные и должны понимать, в какой стране мы живем. Главный постулат каждого организатора: формировать, формировать и еще раз формировать. Я лично хочу, чтобы фестиваль-конкурс THE GLOBAL BATTLE OF THE BANDS сформировал генерацию живых людей, которая так необходима нашей стране. Планы пока связываются только с Москвой. Москва – столица нашей страны. В Москве есть все условия для проведения GBOB. И дело не в московских группах, а в качественном подходе к материалу. Критерии – это правильное изложение предмета и вера в то, что они делают на сцене. Владение музыкальным материалом. Важно то, как группы это подают. Мое личное пожелание многим группам – писать не песенки, которые попадают на радиостанции, ибо песенки обречены. Это мотыльки, которые летят на свет и умирают вместе со зрительскими симпатиями. Писать полноценные альбомы и острее реагировать на мир, в котором они живут: с его трагедиями, комедиями, политикой и антиполитикой, глобализмом и антиглобализмом. Острее реагировать. Многие группы абсолютно сценически подготовлены – режиссура, имиджейкеры, сценография. Если ты выходишь на сцену – ты должен знать, для чего. Россия – родина системы Станиславского. А это то, чего не хватает современной поп-музыке. Лицедейства не хватает. Когда будущие участники GBOBа осознают, для чего они это делают, то мы сможем поздравить Россию с появлением качественного беспринципного конкурса фестиваля.





Вопросы задавал Денис Бочаров


/Полная версия интервью для журнала
«Досуг и Развлечения» от 24 ноября-2 декабря 2004 г./






©2004 GBOB Ltd. All rights reserved. Site constructed from 100% recycled electrons.