[Prediger]

К сожалению, в полемике с одной из самых распространенных и многочисленных тоталитарных сект – «Свидетелями Иеговы» – многие православные миссионеры базируются на ошибочных предпосылках. Автор этого доклада не был исключением. Опираясь на наши сложившиеся представления, мы читали литературу секты, не замечая очевидного. Таким образом, мы исходили из данности, что коль скоро «Свидетели Иеговы» не признают Святую Троицу – они являются строгими монотеистами, и их представления о Боге – Иегове – сродни представлениям о Боге иудеев, или, скажем, мусульман. В некоторых изданиях можно было найти даже утверждения вроде того, что иеговисты, дескать, отрицают Сына, но поклоняются Отцу. Отметив очевидную абсурдность такого определения, ибо какой может быть Отец без Сына, согласимся, что оно в общем-то довольно точно передает восприятие иеговистов большинством активных православных. Еще чаще – то есть почти повсеместно – можно услышать, что «СИ» – современные ариане. С определенными оговорками принимал это мнение и я. В предыдущем издании моего «Сектоведения» давалось такое определение иеговизму: это псевдохристианская арианствующая апокалиптическая милленаристская (хилиастическая) тоталитарная секта.

Однако, прочитав более внимательно литературу «Свидетелей Иеговы», я понял, что это мнение и, соответственно, определение поверхностно и не отражает сущности секты. В новом издании «Сектоведения» я называю «Общество сторожевой башни» псевдорелигиозной коммерческой организацией, основанной на квазикоммунистической идеологии с элементами язычества, прикрывающейся несколькими христианскими образами и концепциями. Эта точка зрения доказывается в этой книге (она должна выйти из печати через пару меcяцев). Некоторые из перечисленных пунктов я постараюсь раскрыть сейчас.

Начнем с того, что сектантский Иегова не имеет никакого отношения не только к Богу Отцу христиан, но и к богу иудеев и к богу мусульман. Представление о своем боге у иеговистов грубо-материалистическое. Он ограничен в пространстве, т. е. локализован, не вездесущ и существует во времени (т. е. не неизменен):

…Где есть интеллект, там есть и разум. Где же есть разум, там есть мозг в теле определенной формы… Бог является личностью с духовным телом… Небо является «местом обитания» Бога…

Электростанция находится на определенном месте в городе или около него. Но она снабжает электричеством всю окрестность. Подобно этому обстоит дело с Богом (! – А. Д.). Он живет на небесах. Однако Его святой дух (Так в тексте. – А. Д.), Его невидимая действенная сила, может быть ощущаема везде, во всей вселенной. Посредством Своего святого духа Бог создал небеса, землю и все живые существа. Для создания всего этого Богу не нужно было присутствовать лично. Он может послать Свой дух, Свою действенную силу, и сделать то, что Он хочет, даже если Он находится очень далеко[1].

Изначально иеговисты верили, что Бог постоянно находится на звезде Альцион созвездия Плеяд: лишь в 1953 г. упоминание об этой звезде как месте жительства Бога исчезло из их публикаций.

Альцион – центральная, знаменитая звезда в созвездии Плеяд… Альцион, кроме того, насколько это исследовано наукой, оказывается «полуночным троном», который является центром целой системы притяжения и с которого Всемогущий управляет своей Вселенной[2].

Иегове предшествовало не только время, но и пространство: «Прежде чем Он начал создавать Свои творения, Иегова был совершенно один в космическом пространстве»[3]. Более того, из иеговистского описания он предстает верховным эгоистом: «В то же время Он не мог ощущать одиночества, так как Он совершенен Сам в Себе и не в ком не нуждается»[4]. Примитивные теории сектантов, представляющих себе своего Бога самодовольным и самоудовлетворенным эгоистом, нагляднейшим образом иллюстрируют «от противного» то, что слова апостола «Бог есть любовь» (1 Ин 4:8) – тринитарная формула.

Непосредственно общаться с самодостаточным Иеговой человек не может. Имеющий «духовное тело» Бог напрямую общается только с подобными ему личностями, обитающими в «духовных телах», в иеговистской терминологии – с «богами». Человеку же о нем можно узнать лишь опосредованно: изучая созданный им мир[5] и читая Библию, переданную им телепатическим путем своим избранникам: «Ввиду того, что Бог сотворил разум, Ему, конечно не было трудно войти в связь с разумом Его служителей, чтобы снабдить их необходимыми сведениями для записи»[6]. Естественно, Иегову можно познавать через Библию, только читая иеговистские публикации.

Как мы видели выше, сектанты отказывают Святому Духу не только в Божестве, но и в личности, считая его чем-то вроде электричества. Иеговисты отрицают Божество Иисуса Христа, Который для них есть некое высшее творение Божие, но не более того: «Первая духовная личность, которую создал Бог, является для него как бы (выделено нами. – А. Д.) первородным сыном»[7]. Дескать, вначале это существо звали Логос (Он «назывался Словом Бога. Этот титул показывает, что Он служил на небе как Тот, Кто говорит за Бога»[8]), потом оно стало известным под именем Михаила Архангела, а затем на время стало человеком. Естественно, Богом оно никогда не было и не могло Им быть, так как искупить человека мог только человек. Но зато «Бог очень любит его и употребит для того, чтобы уничтожить плохих людей и спасти послушных»[9].

Странною любовью любит Иегова своего «как бы сына», которого он использует в качестве палача… Ну что же – раз «как бы сын», то и «как бы любовь». Обратим внимание и на то, что антонимом слова «плохой» в иеговистском тексте является не слово «хороший», а слово «послушный».

Беда в том, что иеговисты не различают термины «родить» и «сотворить»:

Иисус был на небесах могучей духовной личностью. Он имел духовное, невидимое тело, подобное телу Бога (! – А. Д.) <…> Он также назывался «первородным», и «единородным» Сыном… Это означает (на основании чего делается такой вывод? – А. Д.), что Он был создан прежде всех других духовных сыновей Бога и что только Он был создан непосредственно Богом. Библия объясняет, что этот «первородный» Сын участвовал с Иеговой в создании всего другого… Поэтому, когда Бог сказал: «Сотворим человека по образу Нашему», Он обратился к Своему Сыну[10].

Очень трогательно описывается цель земной миссии Христа в проиеговистском источнике:

Живя на земле, Иисус творил чудеса, с тем чтобы помочь страждущим, доказать, что он Сын Бога, и уведомить всех о возможностях, которые он реализует, когда станет царствовать над землей[11].

Иными словами, иеговистский Христос на земле проводил образцовую предвыборную кампанию…

Существующее на небе Царство Божие «Свидетели Иеговы» обычно называют «правительством Бога». Иеговистское учение о последних временах говорит о том, что якобы было несколько присутствий Иисуса Христа на земле. Первое присутствие – это три с половиной года – период от его крещения до смерти; второе присутствие началось в 1914 г., когда Христос, воскресший духовно, обратил внимание на земные дела и начал отделять овец от козлищ и взращивать настоящих христиан, чтобы готовить их к своему второму пришествию и к тому, как выжить в грядущем Армагеддоне – то есть сейчас идет предварительный период отделения овец от козлищ (очевидное заимствование у адвентизма). В 1914 же году Иегова назначил Христа Царем – главой своего небесного правительства.

Свою деятельность в качестве Царя Иисус начал с низвержения на землю Сатаны со всеми его приспешниками – восставшими ангелами, что повлекло за собой неисчислимые беды для человечества (Милосердный царь, ничего не скажешь! – А. Д.). Сатана, который является «богом мира сего», пребывает в великой ярости. Под его властью оказались не только отдельные личности, но и целые народы, земные власти, государственные структуры, экономические системы, политические и религиозные организации (очевидно потому, что они в свое время не поверили секте. – А. Д.): «Мировой системой вещей управляют люди, унаследовавшие несовершенство. Многие из них продажны, а некоторые откровенно злы. Никто из них не обращается к Иегове за мудростью. Это приводит к многочисленным человеческим страданиям… Библия открывает, что господствующая сила, стоящая за этим миром, исходит от Сатаны…» (Сторожевая Башня. 1997. 1 июля. С. 8.)

Разразилась сначала первая мировая война, а затем и вторая. Вспыхнули многочисленные локальные войны, революции и бунты. Мир стали сотрясать экономические кризисы и экологические катастрофы. На человечество обрушились эпидемии. Миллионы обездоленных обречены на нищету и голод. Провоцируя все это, Сатана чувствует, что его власть на земле не вечна и поэтому лютует без меры, о чем свидетельствуют перечисленные выше бедствия, переживаемые человечеством после 1914 года. Однако у Иеговы назначен день, когда он вмешается в дела земли и тогда власти Сатаны на земле будет положен конец[12].

Иеговисты не верят в бессмертие души, которая, по их небиблейскому учению, умирает вместе с телом. В ад они тоже не верят. Они говорят, что Бог не может подвергать людей вечному мучению, Он милосерден, а милосердный хозяин не будет терзать бешеную собаку, а просто возьмет и пристрелит ее. Есть люди, которые воскреснут (точнее, будут воссозданы заново – тело и душа) и спасутся, а остальные будут уничтожены навсегда.

По учению иеговистов, полное спасение получат лишь 144 тысячи верных (эту цифру они вычитали в книге Откровения Иоанна Богослова). Их, дескать, Иегова назначил в помощь поставленному им главой небесного правительства Христу, чтобы они были вместе с ним царями и священниками. Это учение было разработано основателем секты Чарльзом Тейзом Расселом (рассчитывавшим, что к 1914 г. все закончится), но понятно, что это число было быстро исчерпано, а сейчас иеговистов сейчас уже миллионы. Уже в 30-е годы преемникам Рассела нужно было как-то выкручиваться, поэтому появилось учение, что в первом воскресении эти самые 144 тысячи верных получат лишь «духовные» (а не физические) тела и будут вознесены на небо (сегодня считается, что большая часть из них уже на небе, а остающиеся несколько тысяч еще доживают на земле и проповедуют), а у остальных будет воскресение более низкого сорта – они в своих обновленных физических телах будут жить в раю на земле, есть бананы и апельсины и ходить среди пальм с добрыми тиграми, львами и змеями (это одна из наиболее часто используемых тем для картинок в иеговистских публикациях).

Что воскрешается после того, как кто-нибудь умирает? Не тело умершего. <…> Даже те, которые воскреснут к жизни на земле, не получат того же тела, которое у них было в их прежней жизни. То тело, вероятно, истлело и возвратилось в землю. Со временем элементы мертвого тела стали, может быть, частью других живых организмов. Бог воскресит поэтому не то же самое тело, а того же самого человека, который умер. Лицам, идущим на небо, Бог дает новое духовное тело. Тем, кто будет воскрешен для жизни на земле, Он даст новое физическое тело. Это новое физическое тело, несомненно, будет подобно тому, которое это лицо имело, прежде чем оно умерло, так что его узнают знавшие его[13].

Таким образом, мы видим, что воскресшие иеговистские «небожители» будут коренным образом отличаться от тех, кому обещается сытое рабство на новой земле.

Работа у землян будет не более 4-х часов в день (а после нее интересные экскурсии, кино и иные развлечения), жилище – удобное, еда – высококачественная, и все будут принудительно счастливы. 144 тысячи первых будут смотреть на них с неба и вместе с Христом ими управлять, регулируя каждый, даже самый мелкий аспект их жизни, а земные жители будут беспрекословно повиноваться и добросовестно исполнять свои данные свыше обязанности. «Плохие люди» будут истреблены в Армагеддоне, в живых останутся только «послушные». «Отказники», тунеядцы и симулянты останутся в «проклятом прошлом» – «старом мире». В новом же мире всем будет хорошо, тепло и сыто. Жизнь без «нечестивцев» будет светлой, богатой и привольной. Обитатели нового рая вселятся в освободившиеся дома и воспользуются накопленным «нечестивцами» имуществом. Смех и шутки будут звучать постоянно, а тяжкое бремя свободы и ответственности навсегда будет снято с человека[14].

Так будет продолжаться тысячу лет, после чего все неверные будут воскрешены для окончательного уничтожения на Страшном Суде. Безмятежная же жизнь иеговистов в раю продолжится всю вечность. Присутствие Бога во всей этой трогательной идиллии не просматривается вообще.

Рассмотрим представление «Свидетелей Иеговы» об этой новой жизни. До недавнего времени в российском Интернете существовал сайт под названием «Свидетели Иеговы приглашаются…» (http://www.jw.by.ru). Сайт назывался неофициальным и даже был снабжен гостевой книгой, хотя тут же предупреждалось, что никакая критика «Свидетелей Иеговы» в ней недопустима и будет немедленно удаляться. Книга предназначалась исключительно для обмена опытом между иеговистскими проповедниками. Материалы, размещаемые на сайте, безусловно, строго отбирались. Но, вместе с тем, он был чуть-чуть поживее, чем мертвенно-скучный официальный сайт секты[15]. На этом «неофициальном» сайте был даже раздел юмора, который, впрочем, требует отдельного анализа. Скажем лишь, что юмор членов тоталитарных сект, да еще официально разрешенный, – весьма характерное и любопытное явление.

Нас же интересует размещенный на сайте рассказ канадского «свидетеля Иеговы» Марка Тьернелла (Mark Tjernell) под названием «Неужели это..?». Жанр рассказа характеризовался на сайте как «теократическая фантастика». Больше всего он был похож на задание, даваемое ученикам младших классов начальной школы, – написать рассказ по картинке. «Картинками» в данном случае послужили многочисленные иллюстрации к иеговистским изданиям, изображающие разные этапы конца света и последующей райской жизни на земле.

Опустим описание конца света и уничтожения всего человечества. Отметим лишь, что все происходит при помощи природных катаклизмов и естественных катастроф, в которых люди погибают миллионами, а «свидетели Иеговы» наслаждаются видом гибели человечества, чудесным образом оставаясь невредимыми. Ни Иегова, ни Христос во всем этом «конце света» не проявляются. Они остаются невидимыми, а все происходит как бы само собой. Но вот, наконец, все кончилось и «свидетели Иеговы» остались одни на всей земле, избавленной, наконец-то от вредных, злобных, растленных и непослушных «безбожников». Вот тут-то в первый и в последний раз на сцене появляется Иегова в «виде» голоса Гудвина великого и ужасного, с левитанскими раскатами объявляющего, что теперь он невиданным образом осчастливит своих верных свидетелей: «Вы – мои верные свидетели, и я – Иегова. Я изолью на вас благословения сверх того, о чем вы можете мечтать»[16]. Счастливчики без промедления предались безудержному счастью. В чем же оно проявилось? Естественно, в мародерстве, сопровождаемым пароксизмами злобной радости.

Около полудня мы почувствовали, что проголодались. Старейшины выделили группы для поиска пищи. Сестры думали, что будет забавно пойти по магазинам, но отправились в основном братья. Через некоторое время они начали возвращаться. Двое возвратились с огромными прицепами для жилья, а один – с большим трейлером для путешествий и генератором. Одна группа принесла посуду и столовые приборы. Большей частью это были сервизы, было также и настоящее серебро. Другая группа принесла столы, а остальные – продукты и напитки. У нас было обилие всякой еды. Один брат, Патрик, приехал на парковочную стоянку в полицейской машине с включенными огнями и сиреной. Он набил ее ящиками с вином и кофе. А в багажнике находилась кофеварка эспрессо.

<…>

Мы пошли к расположенным вблизи домам, чтобы принести то, что можно было бы использовать в качестве дров. Было странно входить в эти опустевшие дома. Мы не стучались. Мы просто открывали двери и говорили: «Вы говорите "Меня это не интересует?" У вас своя религия? Очень плохо, очень плохо… Ты, великий город, в один день свершится суд твой». Мы даже принесли к огню несколько табличек. На одной было написано: «Торговцам и агентам вход воспрещен», а на другой: «Осторожно! Злая собака». Мы долго смеялись, бросая их в огонь[17].



Но вот жизнь уже устоялась, мародерство завершено, все что можно натаскать уже натаскано, и «свидетели Иеговы» вселились в опустевшие дома. Как проходит их жизнь?

Глава семьи просыпается утром, наслаждается прекрасной погодой, пьет в постели кофе, принесенный ему женой. Затем:

«Где пульт?– спросил я. – Включи телевизор. Время утреннего поклонения. Не знаешь, "Духовная мысль" на сегодняшний день из Новых Писаний или из первоисточника?» «Из первоисточника, – ответила она. – Из 18 главы Иезекииля. И кто, ты думаешь, будет комментировать?» Я почесал лоб. «Не знаю. Слишком ранний час, чтобы быть в состоянии строить догадки. Скажи мне сама». «Иезекииль, – ответила она. – Иезекииль комментирует то, что написал сам. Это должно быть здорово». Это, действительно, было здорово!

«Знаешь, – сказал я, когда она уже вставала, – Боб и Тэнни были на конгрессе, на котором был воскрешен Иезекииль. Боб сказал, что он очень крепкого телосложения». «Да ну? Я рада, что на нашем конгрессе был воскрешен Илия (sic! – А. Д.). Прямо-таки шаровая молния! Для нашего первого опыта участия в воскресении кто мог бы быть лучше? До конца моей жизни… (Я все еще так говорю) …Во всяком случае, я никогда не забуду этот конгресс. У меня до сих пор слезы на глазах…» Она вышла в кухню, ее голос постепенно затих[18].

Затем к рассказчику приходят гости:

Когда позже я отдыхал, пришли Норм и Труди. «Норм, – сказал я, – Я слышал, тебе пришлось основательно потрудиться на прошлой неделе». Они сели. Опершись локтем о стол, он сказал с огоньком в глазах: «Послушай-ка, что я тебе скажу. Когда я сплю, я сплю основательно. Когда я играю, я играю основательно. И когда я работаю, я работаю основательно». Мы основательно над этим похохотали. (Кстати, вот образчик сектантского юмора. – А. Д.) Труди сказала: «Будете готовы сегодня вечером?» «Конечно, – ответил я. Вы уже решили, куда мы пойдем?» Ее глаза загорелись, и она ответила: «Да. Мы с Нормом готовим настоящий обед в стиле старого мира по-итальянски, а затем пойдем в "Большой Экран"». «"Большой Экран"? – воскликнул я. – Это звучит здорово, а что там сегодня будет?» Норм дружески похлопал меня по плечу и сказал: «Растерзанное сердце. Сценарий и постановка Ионафана. Это насыщенная драма, в основном о жизни с Давидом. Я слышала, она великолепна». И это, действительно, было великолепно[19].

Отметим, что хотя герои нашего рассказа живут в материальном мире, вся культура человечества (за исключением «культуры потребительства») из него полностью изъята: ни литературы, ни изобразительного искусства, ни музыки более не существует. Исчезли в небытие Фидий и Веласкес, Платон и Спиноза, Шекспир и Достоевский, Бах и Рахманинов. Есть только картины, написанные в Вефиле (теперь перенесшемся на небо), музыка, сочиненная там же, и псевдоголливудская кинопродукция того же происхождения. Растительному существованию сытых рабов не должно мешать ничто, провоцирующее несанкционированные мысли и непредписанные чувства: все это препятствует здоровому пищеварению. Из «старого мира» в раю можно оставить только поваренную книгу.

Воскресение мертвых (отметим, только «свидетелей Иеговы») происходит не в один день, а постепенно, по спущенному сверху плану. О волнительном свидании с родственниками жителей рая на земле обычно предупреждают за несколько дней. Воскрешают (а точнее, воссоздают) покойных братьев и сестер сами иеговисты в специально выстроенных для этой цели центрах – мрамор, хрусталь и позолота. Назначенный сверху служитель произносит заклинание, которое приводит в действие потусторонний механизм, – и вот, из ничего в хрустальном гробу возникает из небытия давно скончавшийся сектант.

Мы вошли в святыню. Там было мягкое освещение. Еще более захватывающие картины золотым орнаментом. На нем возвышалась кровать, сделанная из необычного материала, – покрытая частично непрозрачным стеклянным колпаком.

Брат Рэнч произнес молитву, которую слышали все присутствующие в приемной.

Как только он произнес «аминь», мы услышали как бы звук ветра. Затем перед нашими широко открытыми глазами под стеклом она начала материализоваться. Вскоре мы увидели женскую фигуру. Я посмотрел на ее лицо, и вот – это она с закрытыми глазами. У нее волосы до плеч. Я не помню, чтобы у нее были волосы до плеч, но именно такими они были на ее школьных фотографиях. Это, конечно, была она, но я едва ли помню ее такой молодой. Конечно, когда она так выглядела последний раз, меня еще не было. Мое сердце ёкнуло. Я наклонился, чтобы рассмотреть каждую черту ее лица, когда она вдруг раскрыла глаза. Я слегка отпрянул. Она посмотрела мне прямо в глаза и ее лицо озарилось улыбкой. И тут стеклянный колпак открылся и сестра дала ей симпатичную рубашку. Она спросила: «Где я?» Мы ответили: «Привет, мама. Это очень длинная история, но с тобой все в порядке, мы все здесь, чтобы встретиться с тобой. Мы тебя ждали»[20].

Далее рассказ ведет новоссозданная мать иеговиста. Вот как она описывает вечеринку по поводу своего нового появления на свет:

В середине празднования ко мне подошла Дженни, держа в руке пирожное из инжира, она сказала: «Скажи, что подсказало тебе, что ты – в новом мире?» На секунду я задумалась, а затем, хихикнув, ответила: «Когда я увидела всех, я заметила, что никто не носил очков. Тогда я осознала, что и я могла всех четко видеть, хотя на мне тоже не было очков». Мы рассмеялись.

Одежда у всех была непривычной для меня. И действительно, кроме того, что никто из братьев не носил галстук, самым заметным было многообразие удобной одежды.

Один брат был одет по-особенному. Я не узнала его, когда он присел рядом со мной, держа свою тарелку с едой. С его лица не сходила теплая улыбка, а загадочные глаза выказывали мудрость. Когда я представилась, он поставил свою тарелку и протянул мне свою большую, мягкую ладонь. «Добрый вечер. Я Давид», – сказал он глубоким, приятным голосом. То, как он произнес свое имя, показалось мне знакомым. «Давид? Просто Давид?» Он кивнул, широко улыбаясь, но не разжимая губ. «Ты имеешь ввиду Царь Давид?» – вскликнула я в изумлении. «О, пожалуйста, не так. Просто Давид или брат Давид, если тебе так больше нравится», – ответил он. «Ничего себе!» – я затаила дыхание. «Я могу тебя обнять?» Он ответил: «Конечно!» Ошеломленная я обняла его. «А что ты делаешь на моем воскресении?» – хотела знать я. «Это мое назначение в настоящее время, – ответил он. Я здесь, чтобы помочь тебе адаптироваться к новой жизни». Мы еще поговорим об этом на днях»[21].

Но, вечеринки вечеринками, а работу делать нужно. Рабы должны быть заняты – об этом знали еще в древних Вавилоне и Риме. Даже, если это «райские рабы».

Однако через некоторое время я начала ощущать некоторый дискомфорт. Что-то было не так. Я никогда не думала, что в раю можно ощущать дискомфорт. Я посмотрела вокруг: все были так счастливы, занимаясь порученным им делом, что это давало им чувство значимости и целостности, чего не было у меня. Я чувствовала, что просто бесцельно плыву по течению. В результате я обратилась к брату Давиду за индивидуальной консультацией и поделилась своей тревогой.

«Не беспокойся, – сказал он. – То, что ты чувствуешь, совершенно естественно. Это означает, что ты готова добровольно принять назначение. Пойди и поговори с местным надзирателем. Именно с ним тебе нужно увидеться, и он предложит тебе что-то, может быть, даже на выбор. Работы много, и твоя помощь будет оценена». Итак, днем я отправилась в Зал Царства в центре городка и там встретилась со Стивом и Синди, которые работали в приемной. Я сказала им, зачем пришла и они проводили меня в кабинет надзирателя. «Проходи, – сказал Стив. – Он будет рад дать тебе поручение. А потом, не хочешь ли присоединиться к нам для игры в теннис? Будет весело. Затем у нас будет велосипедная прогулка по горе Пять Миль и плавание через озеро Пантера, и если не будет темно, то до ужина устроим поход». «Конечно», – ответила я[22].

Итак, свобода – это осознанная необходимость, от каждого – по способностям, каждому – по потребностям. Причем потребности, также как и способности, формируются сверху и спускаются вниз по разнарядке. Все это удивительным образом напоминает картину счастливой жизни при коммунизме, которую живописал для жителей СССР советский агитпроп.

Поразительно, но эта организация, называющая себя религиозной, описывает будущую вечную жизнь, в которой Бог фактически отсутствует и никто от этого не страдает. У обитателей иеговистского рая нет жажды Бога, нет стремления быть со Христом (Христа эти «христиане» в ходе всего повествования вспоминают лишь один раз, да и тот – мельком, в ходе произнесения привычной формулы: «Дорогая сестра… Твое искреннее раскаяние и смирение, несомненно, быстро приведут тебя к духовному выздоровлению на основе жертвы Иисуса Христа»[23]). Есть только обеспеченное послушное существование под руководством всезнающей и вездесущей организации: земные надзиратели получают указания от «низших богов» (или «обожествленных героев») – 144 тысяч. Да, конечно, несколько раз в день «Свидетели» дежурно благодарят далекого Иегову за свое сытое существование (по типу: «спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!»), но никакого пусть даже иллюзорного опыта богообщения или хотя бы стремления к нему у них нет. Есть только изредка предоставляемая возможность обнять временное физическое тело того или иного направленного на землю с инспекцией «144-тысячника».

В общем, перед нами система, которая может быть охарактеризована прежде всего как грубо языческая: далеко на небе имеется недоступный верховный бог, ограниченный духовным телом, общающийся с миром и избранными людьми только через подобных ему малых богов (Иисуса и ангелов), также имеющих только духовные тела. Для помощи им призываются «герои» с земли, которые утрачивают свои менее совершенные физические тела и взамен приобретают более совершенные духовные, благодаря чему тоже делаются богами. Они-то и руководят земным стадом сытых рабов с полностью удовлетворенными физическими потребностями. То есть существование иеговистов в раю принципиально ничем не отличается от их жизни в этом мира, где рядовыми членами управляет обожествленная организация.

А пока необходимо помнить, что «Свидетели Иеговы» – одна из самых многочисленных и самых быстрорастущих тоталитарных сект в большинстве стран Восточной Европы. Секта, в основе вероучения которой лежит грубое материалистическое язычество. Однако именно ей чрезвычайно успешно удается маскироваться под вполне традиционную и общепризнанную христианскую деноминацию. Именно так чаще всего воспринимается эта тоталитарная секта в массовом сознании – как на Западе, так и на постсоветском пространстве. И нам в своей полемике против нее непременно нужно это учитывать.

Александр Дворкин