[соня]

Глава 4
ОБНАЖЕННОСТЬ И ВОСПРИЯТИЕ
 
Ригпа1 — это состояние обнаженного восприятия 1. Это обнаженное пламя, что пылает, не прогорая. Обнажено оно в том же смысле, в каком обнажен меч. извлеченный из ножен, — когда клинок его ярко блистает под лучами солнца. Ригпа — это состояние чистого и полного присутствия, свободного от привязанности к условным ориентирам. Посредством чистого внимания иллюзия двойственности самопроизвольно исчезает, и наша сущностная реальность проявляется как она есть1.
 
1 В дзогчен ригпа — недвойствснное состояние, достигаемое методами «мгновенного присутствия».
1 Чер-тхонг — «обнаженное восприятие».
1 «Как она есть» — буквальный перевод слова но, эквивалент санскр. дхарма).
 
Мы не доверяем самой природе своего существования. Мы словно нуждаемся в постоянных подтверждениях того, что мы — действительно здесь. Мы беспрестанно заняты поиском свидетельств своего бытия. Вот откуда в нас эта бессмысленная склонность окутывать свое обнаженное осознание (Ригпа чербу — букв, «обнаженное Ведение») покровами всевозможных понятий. Недоверие к своему бытию — это навязчивая идея, лежащая в основе всех наших дуалистических представлений. Она только маскируется под ожесточение, раздражительность, упрямство, подозрительность и депрессию. В действительности же именно недоверие к бытию заставляет нас непрестанно бороться с миром. Когда очередной этап борьбы подходит к концу, мы тотчас начинаем бороться против достигнутого результата: мы идем на все, лишь бы не прекратилась сама борьба. Тот, кто не практикует безмолвное сидение, никогда не встречается с этим недоверием лицом к лицу. А тот, кто не столкнулся с этим недоверием на личном опыте, едва ли поймет объяснения, данные в следующих главах. Поэтому для начала необходимо приобрести этот опыт. Не доверяя собственному существованию, мы постоянно выискиваем конкретные и практически применимые «доказательства бытия». С этой точки зрения ши-не нас разочарует: ведь оно не может предоставить нам подобных подтверждений. Поэтому мы инстинктивно избегаем практик, подобных ши-не.

 
Попадая в ходе практики ши-не и пустой промежуток между двумя мыслями, мы во избежание дискомфорта стремимся заполнить эту лакуну понятийным содержанием. Мы пытаемся либо ухватить опыт переживания этой бреши, либо выйти из нее, либо отмежевать от нее свое присутствие. Иначе говоря, промежуток этот либо притягивает нас, либо отталкивает, либо оставляет безразличными. Но как бы мы ни реагировали на него, результат всегда один: мы стремимся заполнить брешь. Мы так или иначе маскируем отсутствие мысли. Как бы мы ни оценивали этот промежуток — «позитивно», «негативно» или «нейтрально», мы в любом случае уничтожаем его тем или иным понятием. Либо мы заполняем его понятиями одобрения или неодобрения — либо вовсе не осознаём, впав в забытье нейтральности. В любом случае мы предпочитаем что-либо сделать, вместо того чтобы пребывать в открытой очевидности того, что мы есть. Мы привычно заполняем лакуны любого рода, потому что они не содержат никаких подтверждений нашего существования — а без доказательств мы в бытие не верим. Бытие — это одновременно и мысль и отсутствие мысли, и явления и пустота, и порядок и хаос. Но когда мы начинаем практиковать ши-не, вскоре становится ясно, что столь расплывчатое определение нас не удовлетворяет.
Это происходит с каждым, кто приступает к практике сидения. Если вы не верите, что с вами будет то же самое, — попробуйте и убедитесь. Между прочим, этот совет относится ко всем утверждениям, с которыми вы встретитесь в этой книге: если сомневаетесь — проверьте и удостоверьтесь. Обратитесь к практике ши-не — и вы увидите, насколько вы привязаны к процессу мышления и насколько трудно работать с промежутками между мыслями: эти бреши трудно уловить, а уловив — трудно найти в них себя.

Практика сидения в бездействии трудна еще и потому, что в ситуациях, когда мы не заняты какой-либо конкретной деятельностью, поддающейся описанию, нам начинает недоставать привычных определений. Когда мы просто сидим, то из всех возможных доказательств нашего бытия остаются лишь наше физическое присутствие и мыслительные процессы. А когда мы привыкнем к физической «составляющей» сидения, то единственным фактором, определяющим наше бытие, останутся мыслительные процессы. Как только ши-не направит на эти процессы увеличительное стекло нерассуждающего наблюдения, нам начнут открываться истины, принять которые будет не так-то легко. Мы обнаружим, что готовы цепляться за мышление любой иеной — лишь бы думать, думать о чем угодно, пусть даже о самых банальных вещах. Мы увидим, что мышление — это своего рода потребность. Любой, кто проведет дольше двух-трех часов в камере сенсорной депривации, постигнет природу подобных «потребностей» на собственном опыте.
 Его захлестнут крайне неприятные чувства: ощущение собственной нереальности, страх, одиночество, растерянность. Кроме того, ему придется пережить и стандартную реакцию на эти чувства. Стремясь вновь ощутить себя полноценной личностью, он попытается прибегнуть к защитным механизмам, включиться в привычный ход мыслей (и войти в контакт со внешними объектами), начнет разрабатывать стратегии бегства и сложные «планы эвакуации», а потом — когда убедится, что все это не работает. — попытается заснуть. Находясь в «пространстве отсутствия», человек утрачивает чувство стабильности, индивидуальности и контроля, теряет столь необходимую ему определенность бытия.

Опыт полной сенсорной депривации позволяет испытать эти переживания во всей полноте, но большинству людей он по техническим причинам недоступен. Зато всем доступна практика ши-не, позволяющая пережить все то же самое, но более плавно и неторопливо, не подвергаясь столь серьезному риску психической травмы. Практикуя ши-не, мы узнаём все в свое время и не раньше, чем очередная порция опыта будет усвоена и займет подобающее ей место в контексте обыденного восприятия. И довольно скоро практика ши-не выявит замкнутую в себе дуалистическую систему доказательств, которую мы выстраиваем в подтверждение собственного бытия: «Чтобы существовать, я должен постоянно знать, что я существую. Чтобы я не сомневался в этом знании, мне необходимы постоянные доказательства моего существования, наглядно демонстрирующие мою устойчивость, неизменность, самостоятельность, целостность и определенность», Ши-не ставит нас лицом к лицу с тем фактом, что терзающий нас страх небытия есть одновременно и первопричина двойственности, и проблеск нашей безначальной просветленности. Таким образом, наше недоверие к природе своего бытия в действительности совершенно оправданно. Но беда в том, что недоверие это обычно направлено на ложную цель. Вместо того чтобы усомниться в понятийных критериях, которыми мы по привычке мерим наше существование, мы не доверяем открытому пространству бытия как таковому. А практика ши-не помогает понять, что определения, которыми мы пользуемся, — это преграда. Нам становится ясно, из чего состоит эта преграда: из ощущения собственной нереальности, из страха и одиночества, смятения и апатичной скуки. Практика ши-не стимулирует все эти чувства. Сама жизнь тоже возбуждает их — но не столь явственно и целенаправленно. Итак, до тех пор пока мы упорствуем в попытках сохранить привычные определения нашей сущности, практика ши-не и сама наша жизнь остаются источниками дуалистического дискомфорта и в то же время дуалистических «лекарств» от него. А вездесущий дуализм, в свою очередь, и заставляет нас постоянно подыскивать определения. Так что практика ши-не в каком-то смысле вынуждает нас волей-неволей отдохнуть от этой борьбы.

Сама природа бытия и способствует, и в равной мере препятствует поиску определений. Проблема в тем, что мы хотим контролировать этот процесс — так, как если бы не были связаны с тем, что нас определяет. На самом деле это сложнейшая процедура, но мы так привыкли к ней, что почти ее не замечаем. Вместо того чтобы открыться процессу постоянной смены самоопределений (и в том числе периодам полной неопределенности), мы требуем для себя единоличного господства над той совокупностью процессов определения и снятия определений, что и составляет поток реальности. Но обрести контроль такого рола невозможно: ведь для этого каждый индивид должен был бы занимать жестко фиксированное положение в рамках жестко фиксированной вселенной. Практика ши-не разрушает наши определения, в чем бы они ни заключались, и выявляет то, как крепко мы в эти определения верим. Одним — грациозно, другим — грозно, но всегда с полной неотвратимостью ши-не дает понять, что жизнь без определений кажется нам невозможной.
  
Глава 5
ОКЕАН И ВОЛНЫ
 
На самом деле ничего «плохого» с нами не происходит. Но в ответ на бескомпромиссное совершенство проявленной реальности в нас могут пробудиться чувства незащищенности, уязвимости, неполноты, несоответствия или потерянности. Но на самом деле в природе нашего мира нет ничего «дурного» или «неправильного». Нет ничего «дурного» и нашем чувственном восприятии. С точки зрения дзогчена ни в чем нет ничего дурного: все сущее как оно есть — совершенно. Но откуда, в таком случае, берется это ощущение «неправильности»? Что это за чувство неполноты и каково его происхождение?
 Пытаясь установить, что же «не так» с окружающим миром, с нашим телом или с полем нашего восприятия, мы можем обозначить эту «неправильность» лишь в соотнесении с неким ощущением «правильности». Для этого необходимо некое беспроблемное или утопическое представление о том, «как все должно обстоять на самом деле». На первый взгляд может показаться, что подобная утопия должна заключать в себе некий намек на просветление... однако в своих представлениях об утопии мы, как правило, отвергаем реальность нашего истинного положении, а следовательно, создаем всего лишь очередную дуалистическую конструкцию. Дуалистической она оказывается потому, что в ходе ее построения мы проецируем на реальность теоретическую схему разделения на «чистое» и «нечистое». Но возможен и другой подход к пониманию реальности. Выйдя за пределы противоположностей — таких, как мирское и священное, боль и отсутствие боли, путаница и ясность, сансара и нирвана, — мы сможем уловить образ нашей ситуации, реальность которой пребывает вне поляризованных параметров.
Если встать на позицию восприятия, отличающую ши-не, если просто молча наблюдать воспринимаемое нами окружение, сможем ли мы сказать, что в нем чего-либо не хватает? Чем еще оно должно обладать, кроме того, чем оно является! И если мы заглянем в самих себя в поисках того, чего может не хватать нам, — удастся ли нам прояснить сущность этой «недостачи»? Чем еще должны мы обладать, кроме того, чем мы являемся? Что это за чувство «неполноты»? Откуда оно берется, если мы не можем обнаружить для него никакого основания? Вопросы эти могут показаться странными, но на самом деле они помогут нам глубже понять значение слова дзогчен — «несотворенная самосущая полнота».
Опыт погруженности в мир и принадлежности к нему и впрямь потрясает и вводит в замешательство. Но быть может, существует способ перевести это переживание в иной, более широкий план, в котором замешательство преобразится в изумление и восхищение чудом?

Вопрос о погруженности в мир и принадлежности к нему — вопрос прилипчивый и опасный. Иногда эта опасность сладка, как мед на лезвии клинка. Лизнув лезвие, мы восклицаем: «О, как сладко!» А потом приходят боль и кровь.
Одни скажут: «Мед — штука коварная и нехорошая. Лучше не трогать его, а не то порежешься». При таком подходе лезвие жизни воспринимается как нечто неприятное. Другие спросят себя: «Что бы такое придумать, чтобы полакомиться медом, не порезавшись?» Подход здесь другой, но результат тот же самый: лезвие жизни опять-таки рассматривается как нечто, чего следует избегать. Третьи скажут: «На самом деле здесь чет ничего, кроме лезвия. Жизнь — это только боль и ничего, кроме боли; следовательно, пресечение жизни есть освобождение». Тот, кто придерживается такого образа мысли, отрицает сладость меда. Наконец, найдёся такие, кто заявит: «На самом деле важен только мед. Что с того, что я порежусь? Зато я смогу вкусить сладость!» Сторонники этого подхода принимают и мед, и лезвие, но разделяют опыт на «хороший» и «плохой». Однако на самом деле сладость меда и острота лезвия — это единый опыт. Если вы воплотились в человеческом облике, вы вкушаете мед на лезвии клинка. И если вы живете ради меда, а лезвие воспринимаете как неизбежный «профессиональный риск», рано или поздно вас постигнет одно из двух разочарований: либо сладость меда обернется для вас тошнотворной приторностью, либо лезвие изранит вас до крови.
Что значит вкушать мед на лезвии клинка?
Значит ли это отвергнуть то или иное или обе эти стороны опыта— с тем, чтобы искать ответ в небытии? Или напротив — принять весь опыт в его совокупности, принять бытие как оно есть и тем самым освободиться от двойственности?
К счастью или к несчастью, жизнь состоит не только из подобных крайностей. Поскольку просто быть, не располагая доказательствами бытия, нам кажется слишком трудно, мы пытаемся использовать явления, попадающие в поле нашего восприятия, в качестве таких доказательств. Мы не в состоянии просто отдаться своим ощущениям и насладиться разворачивающимся перед нами представлением. Нам во что бы то ни стало надо все потрогать, а потрогав — схватить. А стоит что-нибудь схватить, как мы тотчас это присваиваем, начинаем защищать от посягательств, объявляем своей собственностью, придумываем ему применение и отгораживаемся вместе с ним от остального мира. Все. чего бы мы ни коснулись, неизбежно прилипает к нашим рукам, словно мы обмакнули их в горшок с медом и так и не удосужились вымыть.
В том, чтобы пребывать в мире и принадлежать ему, нет ничего «плохого», И постигая совершенство мира на опыте, мы волей-неволей задаемся вопросом — и вопрос этот, как уже говорилось, опасный и прилипчивый. Однако ответ не заставит себя долго ждать, если мы вспомним, что у нас просто-напросто липкие руки, а значит, надо вымыть их — омыть в пустоте, Практика ши-не мало-помалу развивает в нас способность прикасаться к различным предметам и явлениям так, чтобы они не прилипали к рукам.
  
Рассмотрим эти идеи применительно к опыту четырех йог. В нёндро четырех йог процесс соотнесения — это процесс привязывания к мыслям в поисках доказательств существования. Процесс соотнесения — это замкнутый крут бесконечных разочарований. А практика ши-не выявляет этот процесс и наглядно показывает, чем на самом деле мы занимаемся. Мысли становятся ориентирами в процессе соотнесения только благодаря тому, что мы цепляемся за привычные схемы. Но сами по себе мысли, идеи, образы, чувства, ощущения, люди, места и вещи вовсе не являются ориентирами. Сами по себе они не обладают никакими качествами, пригодными для соотнесения. И только из-за страха перед небытием мы низводим все явления до условных ориентиров.
Но, практикуя сидение, мы обнаруживаем, что вторичная функция мысли — обеспечивать доказательства нашего существования. Лишаясь мыслей, мы лишаемся ориентиров для соотнесения. Лишаясь мыслей, мы лишаемся подтверждений своей устойчивости, неизменности, самостоятельности, целостности и определенности. Ши-не — это метод привыкания к такому состоянию.
В повседневной жизни постоянный поиск ориентиров искажает опыт существования, делая его по большей части неудовлетворительным. Это недовольство раздражает и мучит нас, но мы его терпим, чтобы удовлетворять более важную для нас потребность — потребность в самоопределении. Ведь поиск ориентиров позволяет нам отвлекаться от бытия, забываться в непрерывных попытках «быть», — а это «быть» мы неизменно отождествляем с «заниматься чем-либо». Мы занимаемся «поддержанием своей устойчивости», «своей неизменности», «своей самостоятельности», «своей целостности», «своей определенности». Принимая бытие и небытие за взаимоисключающие понятия, мы обрекаем себя на бесконечное блуждание в круговороте недовольства и мучительных недоразумений. Распределяя воспринимаемые явления по шкале их относительной ценности, мы оставляем за собой лишь три возможных типа реакции на каждое из них; влечение, отвращение или безразличие. Ничто не воспринимается как таковое. В мысли самой по себе нет ничего дурного, хотя в свете некоторых наставлений к медитации может показаться, что это не так. Согласно дзогчену, мысль — это естественная функция Ума. Мысль — столь же естественное проявление нашего физического существование, как и другие формы чувственного восприятия. Но как только мы осознаем, что Ум — это океан пространства, лишенный всяких соотнесений, дуалистический узел страха развяжется сам собой. Погружаясь в это пространство, мы совершим потрясающее открытие: избавиться от соотнесений не значит умереть.
Если мы сможем естественно и без усилий поддерживать присутствие, не впадая в дремоту и забытье, то в нас пробудится спонтанная ясность. Звезды зажгутся в небе, и сияние их отразится в океане бытия, свободном от каких бы то ни было соотнесений.
 
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Вопрос: Ринпоче, вы сказали, что мы не делаем различий между мыслью и нашими отношениями с мыслью. Не могли бы вы рассказать подробнее о наших отношениях с мыслью?
Нгакпа Чогьям: Да, отношения с мыслью у нас такие запутанные, что без консультанта по брачным вопросам, похоже, не разобраться (смеется]. В своих отношениях с мыслью, строящихся на системе соотнесений, мы ведем себя требовательно, вздорно, собственнически, ревниво и неуживчиво. Мысль выполняет важные функции, но, когда мы начинаем относиться к своим мыслям как к ориентирам в системе соотнесений, возникают проблемы. Именно поэтому следует практиковать ши-не как способ войти в такое состояние, где мысли перестают возникать. Ши-не дает нам отдохнуть от процесса соотнесения.
Вопрос: Вы сказали, что по большому счету в нашем мире и в нашем чувственном восприятии нет никаких недостатков, нет ничего дурного. Но как можно утверждать, что все в порядке? В мире полным-полно зла! Столько людей страдает...
Кхандро Дечен: Последователь духовного пути считает мир совершенным в рамках своей практики, но это вовсе не значит, что страдания других людей представляются ему совершенством.
Вопрос: Если мы пытаемся обосновать свое существование, привязываясь к людям, мыслям, чувствам и Ситуациям и устанавливая тем самым какие-то ориентиры, но все ориентиры рано или поздно нас подводят, то не значит ли это, что сам мир — в каком-то смысле обман?
Кхандро Дечен: Не совсем (смеется). Мир нас не обманывает, но лишь до тех пор, пока мы не пытаемся им манипулировать. Если мы начнем создавать ориентиры из своего присутствия в мире, то он непременно нас обманет, не оправдает наших ожиданий. Но если оставить мир таким, каков он есть, он просто не сможет нас обмануть. Напротив, он будет поддерживать нас во всем. А вот точки соотнесения и ориентиры — это всегда обман. Просто потому, что их на самом деле не существует.
Нгакпа Чогьям: Замечательно, правда?
Вопрос: Значит... (смеется)... значит, если мы допустим, чтобы ориентиры были непостоянными, тогда... тогда они смогут существовать?
Нгакпа Чогьям: Естественно! Разрешая чему-то не существовать, мы позволяем ему существовать. И наоборот. Это-то и разъясняется в учении о двойственности и не двойственности.
Кхандро Дечен: Если допустить, чтобы ориентиры были непостоянными, тогда они перестанут быть ориентирами в том смысле, какой мы вкладываем в это понятие.
Вопрос: Вы сказали, что ши-не — это способ войти в состояние, в котором мысли перестают возникать, А как насчет эмоций? Они тоже перестают возникать?
Кхандро Дечен; Да.
Вопрос: По-моему, из эмоций зачастую получаются куда более устойчивые ориентиры, чем из мыслей.
Кхандро Дечен: Да, но для того чтобы эмоция стала ориентиром, надо думать о ней как об ориентире и относиться к ней соответствующим образом..
Нгакпа Чогьям: На самом деле вы можете сказать по этому поводу только то, что мысль — или, точнее, намтог1 — это то, что рождается в Уме. Намтог может быть каким угодно. Одни намтоги эмоционально окрашены, другие— почти нейтральны. Чем сильнее эмоциональный заряд, тем более мы склонны манипулировать намтогом в целях соотнесения. 
1 Намтог, санскр. викальпа, — концептуальная мысль, возникшая в уме в результате восприятия внешнего мира, a также рассудочное мышление в целом.       
Вопрос: Значит, мысли на самом деле невозможно отделить от эмоций?
Нгакпа Чогьям: Не стоит и пытаться. Все, что возникает, либо способно к самоосвобождению, либо нет. А прочее не имеет значения. Чтобы избавиться от привычки к соотнесению, совершенно необязательно идентифицировать содержимое Ума. Нужно лишь позволить всему, что возникает, спокойно пребывать в присущем ему состоянии.

[соня]

Часть вторая
ДЗОГЧЕН: ОСНОВНЫЕ СПОСОБЫ ВХОЖДЕНИЯ

Глава 6
 ПОЛЕТ
(букв, «собственный лик, обнаженный и лишенный концепций»)

Все, что сейчас в наших силах, — это спросить, как нам выйти на такой уровень опыта, на котором мы сможем иметь дело с ясно осознанным рассуждением. Ответ на этот вопрос дают различные методы подготовки, первый из которых и есть практика ши-не. Приобретя некоторый опыт сидения, мы входим в сферу нового опыта, из которой исходит поток ясно осознанного рассуждения. А открывшись этому потоку, мы получаем стимул выводить все новое знание па опытный уровень. Чем дольше мы практикуем сидение, тем более открытыми становимся. Постепенно мы избавляемся от ограничений традиционной логики. И рушатся преграды между узкой областью нашего понимания и более обширными территориями ясно осознанного рассуждения.
 
Упражнение 4
 Сядьте в удобной позе, сохраняя бдительность. Добейтесь того, чтобы ваше осознание присутствовало только в выдохах.
Вдохи пусть происходят сами по себе. Пусть все ваши переживания с каждым выдохом растворяются в пустоте. Если вы почувствуете, что отвлеклись от присутствия в выдохах, просто вернитесь к нему и оставайтесь в нем. Если возникают мысли, пусть они с каждым выдохом растворяются в пустоте.
Выполняйте это упражнение в течение получаса. Наблюдайте за тем, как все происходит. Если вы привыкли сидеть дольше — сидите столько, сколько обычно. И наблюдайте за тем, как все происходит.
  
Упражнение 4 (пояснения)
 Это заключительный этап практики ши-не с формой. Вы отпустили вдох и теперь просто позволяете вашему выдоху растворять все мысли и мысленные образы в пустоте. Возможно, вы и раньше переживали опыт, который можно назвать «промежутками между мыслями». Но с чем бы вы ни сталкивались на практике до сих пор, сейчас самое главное — избегать целенаправленного поиска таких промежутков. Такой поиск обречен на провал. Ухватиться за этот промежуток невозможно — потому что он возникает лишь тогда, когда мы перестаем за что бы то ни было хвататься. Возможно, вы заметили, что мысль или мысленный образ, возникший при вдохе, просто растворяется в пустом пространстве вместе с выдохом, в результате чего в конце каждого выдоха возникает промежуток между мыслями. Продолжая выполнять это упражнение, вы обнаружите, что постепенно эти промежутки удлиняются и начина ют охватывать уже несколько вдохов и выдохов. На этом этапе появляется возможность перейти к практике ши-не без формы.
 
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

я расскажу вам, каково выпасть из самолета на высоте восемнадцати тысяч футов. Надеюсь, так вы лучше представите, что мы подразумеваем, говоря о традиционной логике и ясно осознанном рассуждении. Если вы увлекаетесь затяжными прыжками, то испытываете необыкновенные переживания. Такие, которые другим людям будет очень трудно понять, пока они не испытают сами то, что испытали вы. Итак... посмотрим, что будет. Вы выпрыгиваете из самолета. О ужас... о чудо! Вы совершили настоящее безумство. Только что вы летели в таком замечательном самолете — и вдруг ни с того ни с сего решили выпрыгнуть!.. Но с таким же успехом можно сказать: «Я только что стоял на такой замечательной твердой земле — и вдруг ни с того ни с сего решил сесть в этот самолет!»
Любителей затяжных прыжков в мире гораздо меньше, чем практикующих ши-не.
Нгакпа Чогьям: Поначалу все и вправду очень похоже на то, чего вы могли бы ожидать: вы падаете как камень. Падаете с ускорением 9,8 м/с2. И ускоряетесь, пока не достигнете предельной скорости свободного падения. Она составляет около 240 км/ч, и достигнете вы ее примерно за семнадцать секунд. Звучит устрашающе, но стоит вам достигнуть этой скорости, как произойдет кое-что утешительное: вам покажется, что вы перестали падать и просто парите в воздухе.
Вот почему большинству людей хочется тут же взлететь опять и повторить все сначала!
...Но с позиций вашего опыта эти аргументы покажутся бессмысленными. Вы скажете: «Попробуй сам — и увидишь. Вот тогда и поговорим». Но если ваш собеседник боится летать, он не сможет убедиться в вашей правоте на собственном опыте. Он никогда не поймет, о чем вы говорите. Возможно, он лишь скрывает свой страх полета.
Вам будет обидно, что этот человек не желает выйти за пределы своих привычных схем рассуждения и открыться новому опыту. Но едва ли вам захочется ради него втискивать свой собственный опыт в узкие рамки традиционной логики: вы понимаете, что переубедить этого упрямца почти невозможно.
Кхандро Лечен: Традиционная логика может стать средством уклонения, уловкой, к которой мы прибегаем, чтобы не пришлось признаваться себе в своих страхах. Мы готовы до бесконечности выдвигать разумные доводы против прыжка. Но не проще ли отбросить все эти изощренные отговорки и честно признать, что мы просто боимся летать? Признать свое нежелание отказаться от определений — это большой шаг вперед, шаг к работе с тем, каков ты есть.
Нгакпа Чогьям: Признав страх полета, мы получаем возможность исследовать природу этого страха. Стоит сделать этот первый шаг— и страх уже ослабит свою хватку. С ним уже можно будет работать. Сама мысль о сидении превратится из раздражающей угрозы в реальную задачу. Перед посадкой в самолет для первого прыжка инструктор обычно обращается к новичкам с предупреждением, которое многим кажется зловещим: «Единственный человек, который вернется на землю в этом самолете, — пилот. Это билет в один конец.
Раз уж взлетел прыгай!»
Кхандро Дечен: Это же относится и к работе с Учителем. Если вы не сядете на самолет, то и не прыгнете: вы просто не попадете в такую ситуацию, в которой можно прыгнуть или, на худой конец, в которой вас могут вытолкнуть. И чтобы оказаться один на один с небом, выпрыгнув из самолета, и чтобы оказаться один на один с небом Ума, практикуя сидение, необходимо одно и то же: взглянуть в лицо своему страху полета.
Вопрос, Вы сказали, что это учение предназначено для практического применения, поэтому читать не практикуя имеет смысл только тем, кто уже обладает соответствующим опытом или приобрел тесную связь с излагаемым учением. Что вы подразумеваете под «тесной связью»?
Кхандро Лечен: Интуитивный эмоциональный отклик. Если вы, скажем так, интуитивно чувствуете излагаемый материал, то в принципе можете читать не понимая. Я сказал «тесной связи» потому, что у некоторых людей этот материал может вызвать отклик, основанный на их жизненном опыте.
 
Глава 7
ПУТЕШЕСТВИЕ В БЕСПРЕДЕЛЬНОСТЬ
 
Моря и океаны Земли лишены ориентиров — в том смысле, что в открытом море не видно берегов. Правда, днем мореплаватель может ориентироваться по солнцу, а ночью — по звездам. Но эта возможность не заложена в природе солнца, луны и звезд: никто не предназначал их для этого целенаправленно. Океан Ума также лишен ориентиров, но игра явлений Ума, рождающихся в его беспредельности, допускает понятийную ориентацию. Однако возможность служить ориентирами не заложена в них преднамеренно: это просто игра порождений природы Ума. Понятия возникают как случайным образом, так и структурированно, как в свободном течении, так и в устремлении к той или иной цели. Явления Ума складываются в яркие картины, украшающие реальность в соответствии с основополагающей природой сострадания.
До сих пор мы исследовали течения, оживляющие поверхность океана Ума. Мы исследовали потребность в определении «я» как чего-то устойчивого, неизменного, самостоятельного, целостного и определенного. Теперь же настало время вглядеться в саму поверхность океана Ума, сверкающую в свете солнца и поблескивающую в свете звезд. Этот взгляд есть открытость, взгляд через прозрачность наших отношений с ориентирами.
Всякая область интереса или вовлеченности (в которую человека увлекает его восприятие) находится в процессе непрерывных изменений. Нет неизменных объектов. Нет неизменных ситуаций. Нет неизменных существ. Нет неизменной жизни. Ткань бытия — это «подвижная сеть», магически проявленное переплетение бесчисленных измерений . Само существование — это подвижная сеть, нити которой суть энергия формы и пустоты — бытия и небытия. Образ или структура любого индивидуального бытия вызывает колебания во всей сети, частью которой оно является. Натяжение нитей ослабляется или усиливается, что отражается на всей сети в целом. Невозможно действовать, не влияя на все сущее и не испытывая, в свою очередь, влияния всего сущего. Каждая структура влияет на другие и порождает новые структуры. Упорядоченные структуры рождаются из хаоса и вновь обращаются в хаос. Порядок и случайность танцуют рука об руку: круги, расходящиеся по воде, сталкиваются с другими расходящимися кругами.
Ни одно событие в этой текучей сети не происходит независимо от остальных. Изоляция невозможна. Невозможно полностью отгородить «себя» от того, что мы воспринимаем как «внешний мир». Мы — частицы океана, в котором рыбы и вода сосуществуют в неразрывной связи.
 Термин «подвижная есть» в переводе может показаться довольно неуклюжим, но зато он точно передает представление о том, что ткань бытия — это не стабильная структура, а бесконечные ряды структур, возникающих друг из друга и растворяющихся друг в друге. Неподвижной и неизменной представляется в философии монизма. А в свете идей буддийской недвойственности форма всегда пуста, а следовательно, никаких стабильных и вечных структур существовать не может.
 
На основе практики ши-не постепенно развиваются другие практики, в которых кругозор опыта становится еще шире, раскрывая перед нами еще более масштабные и яркие картины взаимосвязанности всего сущего. Ши-не — врата в состояние свободы, где индивидуальное существование не исключает океанического мировосприятия. Стоит нам осознать взаимосвязь между рыбой и океаном на опыте, как становится ясно, что многие явления, прежде казавшиеся нам взаимоисключающими, — это лишь различные грани нашего безначального просветления. Итак, попытаемся понять, что такое океаническое мировосприятие. Обычно оно присуще лишь грудным младенцам и некоторым мистикам. Это не означает, что все младенцы просветленны: просто обширный спектр человеческого опыта включает в себя среди прочего и отблески просветления. В случае с младенцем океаническое мировосприятие проявляется как характерная для маленького ребенка неспособность отличать себя от матери и от окружения в целом. Согласно учению внутренних ступеней ваджраяны, каждое проявление двойственности динамически связано с качеством недвойственности. Так и тип восприятия, который мы называем океаническим, входит в сферу человеческого опыта вообще, а не только в область переживаний, открывающихся при медитации. В ходе психологического развития ребенок с возрастом переходит на стадию индивидуализации. Но. как правило, индивидуализация достигается лишь ценой утраты океанического мировосприятия. Никто и ничто не побуждает ребенка удержать какие-то средства доступа к океаническому восприятию мира.

 Общество поощряет индивидуализацию, но потребность в океаническом восприятии не исчезает. Это неотъемлемая часть полного спектра человеческого потенциала.
Индивидуализированный опыт порождает такие формы эпистемологии, в которых творец отделен от творения, а все существа представляются четко определенными и самостоятельными сущностями. И напротив, океанический опыт порождает формы эпистемологии, в которых творец неотделим от творения, а индивидуальность живых существ представляется иллюзорной. С обыденной точки зрения резонно было бы предположить, что полностью проявленный океанический опыт несовместим с индивидуализированным опытом, развитым в совершенстве. Кажется, совместить два эти подхода можно лишь в ущерб обоим. Но подобное рассуждение основано на двойственном восприятии, способном представить неразделимость двух этих традиционно противопоставляемых типов опыта лишь как некое сочетание или компромисс. Не двойственное же восприятие не подразумевает ни ухода в инфантилизм, ни какого-либо чередования двух взаимоисключающих форм мироощущения. Опыт просветления выходит за рамки обоих подходов — и океанического, и индивидуализированного: он принадлежит беспредельности, в которой все подобные разграничения теряют смысл.

Уловить смысл здесь не так-то просто, и интеллект в этом — только помеха. Сама попытка уловить смысл лишь отдаляет от понимания. Эта ситуация во многом напоминает аналогию со свободным падением: ты падаешь не падая. От традиционной логики здесь приходится отказаться — она не поможет нам продвинуться ни на шаг.
Итак, перед нами идея двойственного видения, противопоставляющего два типа опыта — индивидуализированный и океанический, В области религии эта поляризация порождает два представления о «высшей реальности». Согласно первому мы «достигаем единения» со всем миром или с Богом. Согласно второму мы «обретаем жизнь вечную в Боге», но остаемся отделенными от него, самостоятельными сущностями.
  Все многообразие подходов, сложившихся в различных религиях, в конечном счете сводится к двум этим вариантам. Первый из них подразумевает полную утрату индивидуальности, второй — полную изолированность. Однако существует и еще один вариант — впрочем, открывающийся лишь тогда, когда мы избавляемся от необходимости определять ту или иную сферу опыта — либо как отличную от всех других, либо как тождественную одной из прочих сфер. Согласно этому третьему подходу форма есть пустота, а пустота есть форма, и все структуры подвержены непрерывным изменениям. Форма рождается из хаоса и вновь растворяется в хаосе — хаос и форма вдут рука об руку в безначальном танце, отражая друг друга, как зеркала.

Возможность просветления открыта в любой момент. Всеохватность бытия — постоянное напоминание о просветлении. Но отчужденное индивидуализированное восприятие, оторванное от океанического опыта, интерпретирует это напоминание как угрозу нашему существованию. Подобный подход можно назвать точкой зрения отторгнутой индивидуальности. Отторгнутая индивидуальность создает шаткую иллюзию жизнеспособности неизменных определений. Иллюзия эта мерцает, как старая кинопленка. Какие-то образы на экране можно уловить, но все они, к вящему нашему комфорту, нечеткие и расплывчатые. И по молчаливому соглашению никто не вспоминает, что образы, которые мы видим, в действительности находятся не здесь. Мы забыли, что наблюдаем нечто неосязаемое в виде проекции на экран. Мы считаем все это реальным, поддавшись иллюзии устойчивости, неизменности, самостоятельности, целостности и определенности. Чтобы наслаждаться фильмом, мы вынуждены притворяться про себя, что все происходящее — реально. Нам приходится соглашаться на так называемую «добровольную отсрочку недоверия». И такую же отсрочку мы активно поддерживаем и постоянно продлеваем в отношении своего чувства бытия.
Воспринимаемый нами мир постоянно балансирует на грани между бытием и небытием. Сквозь призму традиционных условностей воспринимаемые явления предстают соблазнительными, манящими и в высшей степени обманчивыми. Вещественность и невещественность идут рука об руку. Но за ними скрыто что-то еще — и различить нагую госпожу-недвойственность удается лишь в те краткие мгновения, когда мы случайно проникаем взглядом сквозь вечно колеблющуюся двойственную завесу.
 Женский род использован здесь потому, что недвойственное состояние именуется Самантабхадри — «совершенное благо». Термин благо не следует понимать как некую противоположность «злу». Благо Самантабхадри — это благо абсолютной всеохватности и целостности.
 
До тех пор пока мы не поймем этого, разглядеть, что происходит на самом деле, невозможно. До тех пор пока мы не поймем, мы не сможем различить ничего, кроме формы. Чтобы ощущать устойчивость, неизменность, самостоятельность, целостность и определенность, нам приходится привязываться к тем аспектам этой изменчивой иллюзии, и которых временно проявляются эти качества. Но сама потребность ощущать устойчивость, неизменность, самостоятельность, целостность и определенность возникает лишь потому, что для поддержания своего существования отторгнутая индивидуальность нуждается в иллюзии. А бороться за сохранение иллюзии мы вынуждены лишь потому, что искры безначального просветления проблескивают сквозь покров двойственности, постоянно угрожая свести на нет плоды наших отчаянных манипуляций.
Мы то и дело подходим вплотную к естественному состоянию, в котором не требуется никаких подобных усилий,— но всякий раз отвлекаемся, дабы поддержать в себе мировосприятие отторгнутой индивидуальности. Все наши мучительные и однообразные уклонения от естественности — не что иное, как попытки поддержать иллюзию двойственности. Но, повторим еще раз, иллюзия эта постоянно находится под угрозой крушения, заключающейся в постоянных атаках со стороны недвойственности, заложенной в самой природе реальности, — атаках, которые побуждают нас к защитным действиям, двойственным по своей сути.
 Действия эти можно описать как образование привязанностей к мимолетным призракам постоянства. Такова природа двойственности.
Недвойственность же, напротив, характеризуется совершенно спокойным пребыванием в потоке чего бы то ни было. Ничто сущее не обладает качествами устойчивости, неизменности, самостоятельности, целостности и определенности. Постоянно эти качества не присущи ни одному из явлений, но временно могут проявляться в каждом из них. Отсюда и возможность создавать иллюзорные версии реальности. Но вес эти версии — узоры и образы, украшающие собою чистое обнаженное присутствие бытия.
 
Упражнение 5
 Сядьте в удобной позе, сохраняя бдительность. Добейтесь того, чтобы ваше осознание не было сосредоточено ни на чем. Если вы почувствуете, что отвлеклись от осознания, просто вернитесь к нему безо всяких замечаний и суждений. Если в уме будут происходить какие-то события, не вовлекайтесь в них. Отпускайте и оставляйте все как есть. Полностью расслабьтесь. Выполняйте это упражнение от сорока минут до часа, в зависимости от того, как долго вы сможете сидеть. Если вы еше не можете просидеть час без перерывов, постепенно увеличивайте продолжительность сеансов, пока не дойдете до часа. Если же вы, напротив, привыкли сидеть дольше — сидите столько, сколько обычно. Наблюдайте за тем, как все происходит.
 
Упражнение 5 (пояснения)
 Это — последний этап практики ши-не, но отнюдь не последняя ступень практики в целом. Ши-не приобщает нас к восприятию времени, не наполненного содержанием, — к восприятию ума, в котором не происходит никаких событий. Цель ши-не — приблизить опыт восприятия Ума, в котором перед нами откроется полное отсутствие соотнесений и ориентиров. Это— постижение пустоты и понимание того, что мысли или ментальные события сами по себе не составляют ткань Ума. Природа Ума — чистая сияющая пустота. Наставления и указания к этому этапу практики сводятся к тому, что практикующий должен пребывать в пустом состоянии и войти в так называемое устойчивое ши-не. Устойчивое ши-не— это такое состояние Ума, в котором на протяжении долгих промежутков времени при сидении не возникает никаких ментальных событий. Достигнув стадии, на которой вы способны просто оставлять все как есть и ни в чем не нуждаться, вы тотчас избавитесь от невротического желания порождать мысли с целью установления ориентиров.
Но как только ши-не станет устойчивым, перед вами может возникнуть новое препятствие, И мы должны с ним справиться, чтобы практика продолжала развиваться. Его называют сонным ши-не. Это состояние, о котором никаких ментальных событий не происходит, но и осознание также отсутствует. В этот момент ши-не нужно будет растворить, войдя в лхаг-тонг. Лхаг-тонг, «проникновенное видение», — это врата, ведущие за пределы пустоты, первый шаг на пути в беспредельность.
 

[соня]

Глава 8
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ПУСТОТЫ
 
За пределами опыта пустоты1 лежит опыт восприятия энергий, проявляющихся как бесконечная игра Ума. Многие полагают, будто конечная цель практики -достичь состояния ума, полностью свободного от всяких мыслей. Понятно, откуда взялось такое представление: ведь многие наставления к медитации направлены именно на достижение устойчивого ши-не. И зачастую подобные поучения почти не уделяют внимания тому, что лежит за пределами пустоты.
Учителя, указывающие в своих наставлениях на пустоту как цель устремлений, вовсе не заблуждаются: в рамках той конкретной практики, которую они описывают, они совершенно правы.
(1 Ми-тогпа, состояние, в котором ум свободен от содержимого, в котором нет никаких ментальных явлений, никаких намтогов.)
 
Согласно многим наставлениям сутр, пустота и впрямь является целью. Но в дзогчене с присущей ему тонкостью и точностью определений пустота называется одним из аспектов цели, И здесь нет никакого противоречия, поскольку в «Сутре сердца» вполне лаконично указывается, что форма есть пустота, а пустота есть форма.
В сутрах аналогом формы выступает сострадательная деятельность. В контексте просветленного состояния форма никогда не рассматривается отдельно от пустоты. Поэтому, говоря о пустоте, по большому счету следует уточнять, идет ли при этом речь о двойственном или недвойственном опыте. При недвойственном опыте восприятие пустоты непременно связано с беспрепятственным рождением и растворением форм. В свете этого всякое упоминание о пустоте вне связи с формой можно рассматривать всего лишь как утонченную разновидность дуализма. Но давайте изучим этот вопрос подробнее. Пустота — плод практики ши-не. Конечный результат этой практики — отсутствие намтогов, состояние, в котором не зарождается ни единой мысли2. Однако отсутствие намтогов— вовсе не конечный результат практики как таковой, и достижение этого состояния — еще не реализация, Дальнейшие ступени практики посвящены работе с энергиями, непрерывное проявление которых — естественная функция пустоты, а также задаче воссоединения энергии с присутствием осознания.
 (2 Намтог: «то, что возникает в Уме». Намтоги — это не только мысли, но и чувства, а также структуры, цвета и ощущения текстуры.)
 
Обнаружение пустоты — это лишь один из этапов в процессе реализации нашего безначального просветления. И если мы слишком привяжемся к идее пребывания в бессодержательном пространстве Ума, то попросту зайдем в тупик. Ум без единой мысли — состояние столь же неестественное, как и Ум, набитый мыслями до отказа. Так неужели же мы прошли весь этот долгий путь лишь ради того, чтобы испытать ещё одно ограниченное состояние? Чтобы ответить на этот вопрос, надо продвинуться немного глубже в изучении собственного «я» и задаться другим вопросом: как мы себе представляем Ум?
Без опыта медитации даже исследование понятийного ума неизбежно окажется весьма ограниченным. Взглянув на природу Ума {так, как мы обычно смотрим на вещи) с целью понять, что он собой представляет, мы не увидим ничего, кроме ментальных событий. Мы просто-напросто упремся в мысли: мысли, оказавшиеся под наблюдением, и мысли, составляющие метод наблюдения. Будь это единственный возможный способ наблюдения Ума. мы никогда не обнаружили бы ничего, кроме бесконечной череды мыслей. Открыть природу Ума при помощи столь ограниченных средств невозможно: мы лишь угодим в ловушку беспрестанно вращающегося калейдоскопа мыслей. Глаз может увидеть себя только в зеркале. И сущность такого зеркала применительно к мысли — это естественная отражающая способность Ума, лежащая за пределами мышления.
Практикуя ши-не, обучаясь «оставлять все как есть и ни в чем не нуждаться», уже в процессе занятий можно заметить, что Ум — это не только мысли. Впервые взглянув на Ум, мы сможем различить только сплошную завесу мыслей. Мы как будто взираем на поверхность озера, взволнованного ветром, или на небо, бурлящее темными тучами. На основании одних лишь этих впечатлений нам и в голову не придет, что поверхность озера может быть гладкой и ясной, как зеркало, а за тучами простирается бесконечное небо, озаренное солнцем или залитое светом луны и звезд.

Но как только ослабевает привязанность к мыслям, ослабевает и волнение. Облака рассеиваются, ветер стихает, и мы уже можем увидеть свои отражения в озере. Время от времени случайный порыв ветра может снова поднять волны, но теперь мы уже знаем, что вода не всегда находится в движении— иногда она бывает спокойна. Как только прекратится навязчивое мыслеобразование, между облаками начнут появляться просветы. Солнце станет проглядывать сквозь тучи. И как только мы осознаем, что сплошная завеса мыслей — это всего лишь временная конструкция, приближаться к постижению пустоты станет гораздо легче.
(Сплошная завеса мыслей — это первое впечатление от Ума. с которым мы приступаем к практике ши-не.)

Открыв для себя пустоту и обнаружив, что мы способны существовать без ориентиров, мы должны теперь постичь истинную природу своих отношений с энергией — спонтанным проявлением пустоты. В своем естественном состоянии Ум— это не сплошная завеса мыслей, но и не пустота, в которой не происходит никаких событий. Но когда мы поймем, что способны избавляться от мысли, наши отношения с мыслью могут перерасти в нечто более гибкое, подвижное и ненавязчивое. Мы вдруг обнаружим, что просветленное состояние отнюдь не исключает мышления. В наставлениях к медитации основное внимание зачастую уделяется избавлению от мыслей. И многие люди из-за этого начинают считать, что мысль — это враг. Но на самом деле мысль —- это естественная функция Ума. Где из пустоты ничто не рождается, там нет энергии, а следовательно, нет и ясности (естественное движение намтигок в пространстве Ума именуется «ясностью» ).
Необходимо продолжать практику до тех пор. пока мы не войдем в состояние, свободное от мыслей. Мы должны отучиться от привычных невротических отношений с мыслями.

 Вспомнив, что медитации нет, но есть привыкание к ней, мы теперь сможем понять, что этот процесс отучения и есть привыкание к бытию, лишенному ориентиров. Избавление от невротической вовлеченности в мышление можно уподобить избавлению от алкогольной зависимости. Решившись бросить пить, человек может перестать пить на какое-то время. Однако алкоголиком — непьющим алкоголиком — он останется до тех пор, пока не почувствует, что может наконец выпить спокойно, без опасений, что зависимость вернется.
Точно так же обстоит дело и с мыслью, и со всеми явлениями вообще. Если вы научились входить в состояние без мыслей и осознанно оставаться и нем достаточно долго, то знайте, что ваши отношения с мыслью изменились коренным образом. Вы дошли до стадии устойчивого ши-не. а значит, теперь можно растворить ши-не и перейти к практике лхаг-тонг (випашьяна, букв «усиленное видение»; обычно переводится как «инсайт, прозрение».).

На первый взгляд может показаться, что, растворяя ши-не, мы попросту разрушаем все, чего достигли долгим и упорным сидением. Но сделать это необходимо, если мы стремимся продолжать свой путь в беспредельность. Пока не будет растворено ши-не, остается опасность пристраститься к отсутствию мыслей.
  Долго оставаться в устойчивом ши-не, не соскальзывая в сонное ши-не, почти невозможно. А пребывать в сонном ши-нс очень приятно, и тому, кто никогда прежде не практиковал, достижение этого состояния может показаться настоящим успехом. Опасность сонного ши-не в том, что без этого предостережения его можно счесть итогом всей практики. Фиксироваться вообще нельзя — на чем бы то ни было! Нужно изо всех сил стремиться оставаться открытым всему — даже тому, что противоречит самым дорогим вашему сердцу идеям.

Чтобы растворить ши-не, надо допустить, чтобы мысли-намтоги возникали вновь, но не возвращаться к невротическому процессу порождения ориентиров. Растворяя ши-не и дозволяя естествен ной энергии Ума возникнуть вновь из пустоты, .мы ничего не создаем — мы лишь позволяем этому случиться. Как только энергия начнет возникать вновь, остается лишь дать ей свободу проявляться, осознавая при этом и ее возникновение из пустоты, и ее растворение в пустоте. Эту разновидность опыта нередко сравнивают с игрой рыбы, выпрыгивающей из-под воды на спокойной глади озера.
Когда чудно блистающая рыба появляется на свет из ничего, рассекая сверкающее зеркало вод, мы можем выделить в этой ситуации три основных компонента: спокойное озеро, прыгающую рыбу и осознание, присутствующее в том и другом. Спокойное озеро — это пустота, или отсутствие намтогов. В ней нет ничего, кроме присутствия. Мы открываем ее посредством практики ши-не. А прыгающая рыба, то есть возникающие намтоги (текстуры/цвета/структуры/ мысли/эмоции) движутся, не соотносясь ни с какими ориентирами. Ее мы открываем посредством практики лхаг-тонг.

 Термином «лхаг-тонг» обозначается практика растворения ши-не и безмолвного наблюдения за рыбой, выпрыгивающей из-под воды на спокойной глади озера. Опыт лхаг-тонг дает необыкновенно яркие впечатления, поскольку мысль в нем впервые перестает казаться двухмерной. Ум больше не кажется плоской завесой, составленной из цепляющихся друг за друга мыслей. Намтоги теперь возникают не на плоскости, а в пространстве. Лхаг-тонг допускает восприятие цвета, текстуры и тона. Практикуя лхаг-тонг, мы обнаруживаем присутствие осознания в движении энергии, возникающей из пустоты. И в этом пустом пространстве, порождающем энергию в различных формах, рано или поздно мы начнем переживать моменты Ведения— мгновенного присутствия, или недвойственного осознания бытия. Так динамика возникновения и растворения намтогов становится сущностью пути.
(Мгновенное присутствие — это один из множества возможных переводов слова puma («Ведение»). Кроме того, его переводят как «недвойственное осознание», «присутствие осознания» и «недвойственное присутствие».)

Один из способов заставить рыбу прыгнуть состоит в том, чтобы широко раскрыть глаза. Но, раскрыв глаза, вы рискуете потерять себя — начать снова хвататься за мысли. На этом этапе практики вас почти наверняка поджидает немало разочарований. Открыть глаза и обнаружить во всем, что возникает, присутствие осознания, — просто, но совсем не легко.
Это движение намтогов — прыжки рыбы на поверхности ясного озера устойчивого ши-не — называются йо-ва. Йо-ва означает «движение», и в этом движении мы и должны обнаружить присутствие осознания. Именно в этом состоит теперь наша задача — а вовсе не в том, чтобы потерять присутствие, привязавшись к понятийному содержанию движущихся намтогов. Не надо рассуждать о том, красива или уродливо гротескна та или иная рыба, появляющаяся из-под воды. Надо попросту обнаружить присутствие осознания в ее движениях. Надо отождествиться с тем, что движется.

[соня]

На этой стадии возникнет необходимость в новом понимании сущности практики. В ходе практики лхаг-тонг многие сталкиваются с проблемами потери присутствия или отвлечения. Разрешить эти проблемы можно с помощью специальных методов, позволяющих непосредственно работать с энергией на уровнях ума, речи и тела. Три упражнения, описанные в этой главе, помогут справиться с проявлениями энергетического дисбаланса.
До сих пор мы рассматривали основные принципы практики по системе ши-не и лхаг-тонг. Теперь же настало время обратиться к некоторым вспомогательным методикам. Эти дополнительные практики, связанные с категориями ума, речи и тела, относятся к трем сферам бытия: Дхармакае, Самбхогакае и Нирманакае. Дхармакая (Чо-ку) представляет собой сферу необусловленной потенциальности — измерение пустоты. Самбхогакая (Лот-ку) — это сфера неосязаемых проявлений, измерение энергии (бесконечная игра света и звука).
Наконец, Нирманакая (Трул-ку) — это сфера явного проявления, измерение вещественности1. Столкнувшись с проблемой рассеянности, для начала необходимо попытаться разрешить ее на уровне ума. Если ничего не получится, надо попробовать справиться с ней на уровне речи. Если же и это ничего не даст, тогда следует работать на уровне тела. Представленные далее три упражнения-— не что иное, как методы работы на трех этих уровнях, и выполнять их следует в описанной последовательности.
 
Упражнение 6
 Сядьте в удобной позе, сохраняя бдительность. Закройте глаза и представьте тибетскую букву «А» — белую, сияющую, сотканную из света. Пусть она появится в пространстве прямо перед вами. Вытяните руку вперед и поднимите ее под утлом 45 градусов к горизонтали. Букву «А» визуализируйте в точке, где находится ваш сжатый кулак. Обычно она оказывается примерно такого же размера, что и кулак, но добиваться этого не следует: пусть она спонтанно примет удобный вам размер. Не открывая глаз, направьте взгляд туда, где находится ваш кулак, и сосредоточьтесь на этой точке. Не опускайте руку до тех пор, пока образ буквы не зафиксируется достаточно стабильно. Затем опустите руку, но продолжайте удерживать присутствие осознания на образе буквы «А». 
Выполняйте это упражнение трижды по пять минут (или по десять, если у вас уже есть опыт визуализации) на протяжении сеанса сидения. Завершая упражнение, всякий раз позволяйте букве «А» раствориться, после чего просто удерживайте присутствие осознания во всем происходящем.
 Упражнение 6 (пояснения)
Поначалу образ буквы «А» может двигаться перед мшим мысленным взором. Но пусть вас это не смущает: предоставьте ему остановиться самостоятельно. Старайтесь не фиксировать внимание на букве слишком долго. Вначале полностью сосредоточьтесь на ней, но затем ослабьте внимание. Если вам не удается визуализировать букву достаточно отчетливо и ярко, не огорчайтесь: достаточно и расплывчатого, смутного образа. Нечего и рассчитывать, что вы добьетесь успехов в визуализации с первой же попытки. тренируйтесь в визуализации по меньшей мере педелю.
 
Упражнение 7
 Сядьте в удобной позе, сохраняя бдительность. Не закрывайте глаза. Сделайте несколько глубоких вдохов и выдохов. Наполнив легкие воздухом, на выдохе пойте звук «А» и тяните его до тех пор. пока хватит дыхания. Пойте громко и достаточно низко. Подберите удобную для себя высоту тона и удерживайте ее. Пусть звук постепенно угаснет и растворится в тишине. Повторяйте звук «А» на каждом выдохе. Пусть ваше чувство бытия заполняется этим звуком без остатка. Удерживайте в звуке присутствие осознания, а если отвлечетесь — просто вернитесь к нему. Выполняйте это упражнение по пять минут на протяжении сеанса сидения столько раз, сколько потребуется. Прибегайте к нему всякий раз, как заметите, что отвлеклись.
 Упражнение 7 (пояснения)
 Звук «А» считается естественным звуком первозданного состояния. Пение звука «А» высвобождает энергию речи. Вибрация пронизывает все ваше существо и помогает сбросить напряжение, вызванное попытками найти себе четкое определение. Выпевая «А», вы открываетесь узнаванию беспредельности бытия. В тибетской традиции «А» считается нейтральным звуком, и как таковой, он позволяет энергии речи войти в естественный резонанс без лишних усилий. Во время пения и при растворении звука в тишине вы будете испытывать ощущения, схожие с теми, что бывают при глубоком вздохе. Звук «А» способствует растворению структур восприятия, что приносит спокойствие и ясность. Поскольку энергия речи более осязаема, чем образ визуализированной буквы «А», звук «А» можно использовать всякий раз, когда визуализация не удается или не приносит желаемых результатов. работайте с голосом по меньшей мере неделю.

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
Вопрос: я слышал от одного буддийского учителя: «В уме будды нет мысли». Какое отношение это имеет к учению дзогчена? Нет ли здесь противоречия?
Кхандро Дечен: Трудно что-либо сказать на этот счет, не зная контекста. А впрочем... в Уме будды нет привязанности к мысли. Кроме того, Ум будды не ограничен никакими понятиями.
Нгакпа Чогьям: Полагать, будто Ум, очищенный от содержимого, есть итог и конечная цель пути, — все равно что утверждать, будто обрести просветление значит превратиться в статую будды. Многие думают, что, чем дольше ты сидишь в состоянии, свободном от мыслей, тем более просветленным становишься!
Кхандро Дечен: На вопрос о том, какие именно процессы включаются в этом состоянии пустоты и ведут к просветлению, обычно отвечают, что подобные вещи непостижимы для ума и невыразимы в словах. Да, действительно, слова несовершенны, а опыт просветления лежит за пределами всех понятий. Но если мы говорим о процессе, то описать его в словах вполне возможно, — при условии, что мы испытали его на себе. Важно понимать, что вы зайдете в тупик, если не перейдете на следующий этап практики — к процессу воссоединения. Надо открыто принимать все, что истекает из этого пустого состояния, которое мы для себя обрели. Тот, кто не сможет подняться на эту ступень практики, не постигнет во всей полноте, кто он есть. А без этого постижения сущность нашего жизненного опыта в целом практически не изменится. Мы по-прежнему будем испытывать неудовлетворенность, разочарование и смятение.

Часть третья
ДЗОГЧЕН: ЛИЦОМ К ЛИЦУ СО ВСЕМ СУЩИМ
Глава 9
ЖИВЫЕ ВРАТА
 
Одновременное осознание спокойной глади озера и рыбы, выпрыгивающей из воды, — это первый проблеск опыта недвойственности. Это открытие ньи-ме и живые врата в дзогчсн. (Одновременность букв. «ни раньше, ни позже».)
Обсуждая выше практики ши-нс и лхаг-тонг и описывая возникновение намтогов, мы прибегли к такому сравнению: рыба выпрыгивает из пустоты и поднимает рябь на поверхности озера. Эта ситуация включает три необходимых условия: спокойное озеро, прыгающая рыба и осознание, присутствующее в том и другом.
 Говоря о наличии трех необходимых условий, мы расчленяем на части опыт, который б действительности неделим. Кое-кому, возможно, покажется, что расчленять цельный опыт исключительно ради того, чтобы постичь его цельность, — значит только усложнять задачу. Но по мере того как мы подходим все ближе к подлинной практике дзогчена, парадокс все чаще оказывается единственно возможной формулировкой наставления.
Условия практики представлены отдельными друг от друга только для того, чтобы определить нечто цельное в терминах нашего двойственного опыта практики. Сам факт, что мы способны отличать эти условия друг от друга, не только характеризует наше так называемое двойственное состояние', но и снабжает нас методологией для постижения недвойственности.
Естественное развитие лхаг-тонг выводит нас на стадию, именуемую «ньи-ме». «Ньи-ме» означает «нераздельность»г. Посредством практики ньи-ме мы приближаемся к недвойственности и достигаем порога, за которым начинается собственно практика дзогчена. Цель стадии ньи-ме — перестать отличать свойства восприятия пустоты от свойств восприятия формы: пространство — от энергии, отсутствие намтогов — от движения намтогов. ми-тогпа от тогпа. Необходимо постичь, что вес эти переживания обладают единым вкусом. Необходимо войти в состояние, в котором ничто не будет отвлекать нас от присутствия осознания — ни ментальные события, ни их отсутствие.

На самом деле практиковать ньи-ме невозможно: просто на определенном этапе практики стадия ньи-ме наступает сама по себе. Это происходит тогда, когда состояния ши-не и лхаг-тонг вдруг начинают чередоваться самопроизвольно.
С точки зрения дзогчена. оба состояния — и покой (не-па), и движение (йо-ва) —искусственны, поскольку оба они неполны. И только когда оба они начнут возникать свободно и непроизвольно, проявляется естественная природа реальности. И когда осознание практикующего сольется нераздельно с этой естественной природой, он постигнет на опыте, что такое единый вкус пустоты и формы.
Но довольно долго вы будете испытывать всего лишь чередование покоя (не-па) и движения (йо-ва). Целенаправленно искать единый вкус покоя и движения невозможно. Невозможно практиковать ньи-ме. Но в ваших силах открыто принимать возможность того, что рано или поздно вы испытаете единый вкус — а это само по себе и будет состоянием ньи-ме. С такой точки зрения, ньи-ме— это просто способность пребывать либо в безмыслии (ми-тогпа), либо в движении мыслей (йо-ва).           
 
вопросы  и ответы
Говоря о присутствии осознания в движении намтогов, мы используем слово «намтог» как сокращение термина, означающего «мысль, возникающая как медитация». Следовательно, утверждая, что у «отсутствия намтогов» вкус такой же, как у «движения намтогов», мы подразумеваем пустое присутствие и мысль, возникающую как медитация. И это в большей мере связано с состоянием ньи-ме. мы говорим, что ми-тогпа и тогпа имеют
единый вкус.
Вопрос: «Мысль, возникающая как медитация»... это ведь определение самого средоточия дзогчена?
Нет. Это всего лишь именно то, что мы сейчас обсуждаем.
И то, что может случиться в любой момент.

[соня]

Глава 10
ИЗМЕРЕНИЕ МГНОВЕННОГО ДОСТИЖЕНИЯ
 
Это— последний этап путешествия, которое не начиналось никогда. Не имея начала, оно не имеет и конца. И его заключительная стадия — это, по существу, постоянно длящаяся одновременность. Линейные понятия, с которых мы начинали, принесли немало пользы, пока путешествие еще было путешествием, но теперь они утратили всякий смысл. На этом этапе начало и кульминация стали неразличимы, слипшись воедино в ясной видимости своего растворения друг в друге. Это — путешествие в беспредельность.
До сих пор мы рассмотрели первые три практики из цикла четырех йог: практики успокоения (ши-не), прозрения (лхаг-тонг) и нераздельности (ньи-ме). Последняя, четвертая, практика называется лхун-дркт, но прежде чем обратиться к ней, мы должны будем изучить смысл четырех йог и понять, в каком контексте они существуют как метод. Слово «налджор» означает «оставаться в естественном состоянии». Налджор — это сокращение от слов налма и джорпа. Налма означает «естественный», а чжорпа — «оставаться». Поскольку в тантрах словом «налджор» переводится санскритское слово йога, важно иметь в виду, что в дзогчене оно употребляется в ином, совершенно особом смысле, В тантрах йога, или налджор, означает «союз» или «объединение», а в дзогчене — «оставаться в естественном состоянии».
Четыре йоги составляют нендро, то есть основные способы вхождения в практику семдэ — в раздел дзогчена, посвященный природе Ума.
  Представленные здесь четыре йоги встречаются и в других линиях передачи, где именуются «бесформной махамудрой».
Эти термины используются не только в дзогчене, так что необходимо осознать различия между их употреблением в различных контекстах сутр, тантры и дзогчена.
Шаматха и випашьяна (в переводах на русский часто употребляется палийский эквивалент «випассана»)— это санскритские слова, тибетскими эквивалентами которых выступают ши-не и лхаг-тонг. Санскритскими терминами мы обозначаем здесь практики сутрияны, а тибетскими — практики дзогчена.
 В тантре эти термины связаны с визуализацией, а идея объединения пустоты и формы несет особую смысловую нагрузку. Принцип же простого распознания их недвойственности принят только в дзогчене.

Первые три йоги описывались как серия упражнений, последовательно подводящих к практике ньи-ме.  
•    Ши-не— это метод обнаружения себя в бессодержательном пространстве Ума с присутствием полного осознания.
•    Лхаг-тонг — это метод, позволяющий воссоединить присутствие осознания с движением того, что возникает в пространстве Ума.
•    Ньи-ме— это распознание ро-чиг, т.е. единого вкуса пустоты и формы.
 (Под формой здесь подразумевается энергия, возникающая и растворяющаяся в пространстве бытия.)
 Эти три практики закладывают фундамент будущей интеграции. Для того, кто освоит их, дзогчен сможет воплотиться в реальность. Но до тех пор пока вы не познакомитесь с ними на личном опыте, понятие дзогчена как некой практики останется для вас не более чем абстрактным источником вдохновения. Смысл обсуждения дзогчена с теми, кто еще только пытается утвердить основу для практики дзогчена, собственно, и сводится к тому, чтобы вдохновлять на дальнейшую работу. С точки зрения дзогчена все мы уже просветлены от безначальных времен. Поэтому-то идея дзогчена и способна пробуждать вдохновение. Вдохновение — это способность просветленного состояния обнаруживаться для себя посредством себя же. Так нам открывается — на миг или на целую вечность — проблеск обнаженности бытия.
 Некоторый опыт в практиках ши-не и лхаг-тонг у нас уже есть. Получили мы и кое-какие намеки на то, что представляет собой ньи-ме. Но как быть с уникальным для дзогчен лхун-друп?
 
Упражнение 9
 Сядьте в удобной позе, широко раскрыв глаза. Оставайтесь бдительными, но не напрягайтесь.
 Упражнение 9 (пояснения)
 Это упражнение похоже и на заключительные упражнения из предыдущей главы, и на упражнение 1, приведенное в главе 2. Такое сходство не случайно. Оно призвано прояснить для вас на опыте некоторые важные идеи. Начали мы с ума как мышления. Затем открыли Ум без мышления. А теперь возвращаемся к мышлению как Уму.
И природа Ума, и природа реальности характеризуются движением в пустоте. Реализация — это воссоединение присутствия осознания со всем, что возникает как опыт бытия. Представить четыре йоги в строго линейной последовательности в каком-то смысле невозможно, поскольку опыт наш не всегда вписывается в линейную модель.

Попытаемся объяснить, что это означает. Если в ходе практики ши-не вы переживаете возникновение и растворение мыслей в пустоте, что вы можете сказать об этом переживании? Если вы при этом удерживаете присутствие осознания, то чем данное состояние отличается от состоянии ньи-ме? Ничто не мешает нам испытать состояние ньи-ме, не проходя промежуточных этапов. Ничто не мешает нам перейти сразу от ши-нс к лхаг-тонг, миновав стадию устойчивого ши-нс. Более того, некоторым людям труднее достичь устойчивого ши-нс, чем лхаг-тонг или ньи-ме. Но у того, кто не утвердился на стадии устойчивого ши-не, состояния лхаг-тонг и ньи-ме в рамках ши-не подобны вспышкам молний на фоне ясного дневного неба. Проблески просветления вспыхивают постоянно. Они беспрерывно пронзают покров непросветлённости, который мы сами беспрерывно сплетаем из ткани своего бытия. А потому любой человек может спонтанно переживать кратковременные вспышки лхаг-тонг или ньи-ме независимо от того, обладает он опытом медитации или нет.

Врата для подобных озарений нередко распахиваются перед нами болезнью или предсмертным опытом. Просветленность — это естественное для нас состояние, и нет ничего удивительного, что время от времени она дает о себе знать. А непросветленность — это лишь деятельность, которой мы постоянно заняты. Чтобы поддерживать себя в непросветленном состоянии, нам приходится беспрерывно трудиться не покладая рук. Вот почему в те моменты, когда мы вынуждены отказаться от этих постоянных усилий, нас настигают проблески реализации. Один такой проблеск может в корне преобразить всю вашу жизнь, но нельзя же всерьез надеяться, что обстоятельства «сами все за вас сделают» в свое время! Нужно стараться привлечь в свою жизнь вспышку просветления, избавляясь от ориентиров и поддерживай присутствие осознания.

Итак, утверждать, что йога — это линейный процесс, нельзя, если только речь не идет о человеке, чей опыт развивается линейно. Но хотя процесс этот необязательно линейный, описывать его все равно приходится последовательно. Линейное описание действует таким же образом, как последовательность слов, образующая предложение. Начать прямо со смысла нельзя: приходится начинать с первого слова предложения, затем переходить ко второму, третьему, четвертому и так далее. И только к концу предложения проясняется собственно смысл. К концу фразы становится не важно, что слова были выстроены в линейной последовательности. Раз вы дочитали предложение, вы знаете его смысл. А зная смысл, вы можете вернуться к любому отдельному слову или словосочетанию в любом порядке, какой вам покажется уместным.
Лхун-дрюп — это наше спонтанное самосовершенство. Это четвертая йога. Лхун-дрюп — это знание, которое мы обретаем в конце фразы. Если мы забудем смысл фразы или отвлечемся от него, то нам опять придется прочесть все предложение слово за словом. Лхун-дрюп — это воссоединение опыта нераздельности (ньи-ме) со всеми без исключения аспектами бытия. Мы выходим за границы практики. Для работы с лхун-дрюп не существует никаких методов: необходимо лишь поддерживать недвойственное присутствие осознания в самом расцвете каждого мгновения.
 
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Вопрос: Вы говорили, что лхаг-тонг включает в себя парамиты. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?
Нгакпа Чогъям: Конечно. Десять совершенствований (парамит) таковы: дана — даяние или щедрость; шила — нравственность или честь; кшанти — терпимость или стойкость; вирья — решимость или энергичность; дхьяна— устойчивость в сосредоточении или медитации; праджня — интуитивное или проникновенное знание; упал — искусные средства; пранидхана — молитва или путь благо пожелания; бала — сила и джняна — изначальное знание. Здесь приведены наряду с привычными эквивалентами и наши собственные переводы.

Давайте же рассмотрим лхаг-тонг под этим углом — или, точнее, не только лхаг-тонг, а все четыре йоги, поскольку десять парамит в действительности применимы к ним всем. Начнем с ши-не. Даяние здесь необходимо для того, чтобы мы щедро уделили себе время для сидения и щедро посвятили время своего сидения всем существам. Безмолвному сидению мы предаемся не ради самих себя — и это очень важно. Под даянием тут следует понимать выделение пространства, в котором ши-не сможет подвести нас к восприятию пустого состояния. В лхаг-тонг щедрость необходима для того, чтобы позволить намтогам возникать вновь: мы не замыкаемся на себе, не изолируем себя в той эгоцентрической области, где всякая мысль встречается в штыки. В лхаг-тонг даяние необходимо для того, чтобы радушно приветствовать все, что возникает, без исключения. Далее идет шила.
  
Кхандро Дечен: Мы предпочитаем термин «честь» традиционному переводу «нравственность», поскольку в последнем содержится пуританская «религиозная» подоплека. Честь— это то же самое, что и нравственность, но с акцентом на чувстве собственного достоинства. Чтобы практиковать ши-не, необходима отвага, и не меньшая отвага требуется для практики лхаг-тонг. Без отваги мы не сможем взглянуть в лицо пустоты и формы и обнаружить присутствие Ведения-ригпы. Быть честным — значит исполнять то, что обещал. Быть честным — значит сидеть и тогда, когда тебе не особенно этого хочется. Быть честным — значит практиковать усердно и настойчиво.

Далее следует кшанти — «терпение», «терпимость» или «стойкость» — тоже полезные слова. Наверное, смысл понятия кшанти адекватно выражается только тремя этими вариантами перевода, вместе взятыми. Практикуя ши-нс, необходимо быть стойким. Для успешной практики ши-не нужно научиться терпеть неимоверную скуку. А кроме того — уметь смиряться с разочарованиями. Нгакпа Чогьям: Короче, без терпения не обойтись. Поток мыслей кажется бесконечным, но его надо вытерпеть. Приходится бесконечно повторять одни и те же движения, и с этим тоже надо терпеливо смириться. Если вам не хватает терпения, надеяться не на что. А терпение рождается из щедрости. Вы проявили щедрость. Вы сказали: «Бог, я дарю это время всем живым существам». Что же после этого остается как не проявить терпение? Что еще остается как не принять терпимо и смиренно последствия своей щедрости? Есть то, что есть. Мы с этим смирились. Мы пошли на уступку. И театр феноменальной реальности открылся. Сегодня — премьера. Премьера — каждый раз. Актеры взволнованны и полны сил. Представление поистине великолепно. Все то, что мы так щедро отдали, теперь возвращается к нам сторицей. Мы терпеливо следим за ходом спектакля. Мы терпимо принимаем все, что появляется на сиене.
Кхандро Дечен: «Хорошие мысли», «плохие мысли»... они приходят и уходят, и не надо их судить и оценивать. Белые облака скрывают солнце точно так же, как и черные туч и. В этом — смысл терпимости.

Нгакпа Чогьям: Для практики тантрического нёндро необходимы терпение, смирение и терпимость. Нужно быть стойким, потому что в ходе практики начинают возникать самые разнообразные эмоции. И непременно появляется множество поводов отказаться от практики — но надо продолжать. И мы продолжаем — невзирая на кажущееся отсутствие результатов. Это и есть кшан-ти.
Далее вирья — решимость или энергичность.
Кхандро Дечен: Мы не пользуемся словом «усилие», потому что оно подразумевает некое тяжелое бремя. А энергичность включает в себя и усилие, и старание.
Нгакпа Чогьям: Решимость — это сопутствующее практике чувство, что ты живешь. Я — не мертвое тело. Я жив. В самой практике, в ши-не и лхаг-тонг, заключены решимость и жизненная сила.
Кхандро Дечен: А дальше дхъяна — устойчивость в медитации.
Нгакпа Чогьям: Устойчивость медитативного состояния основана на щедрости, терпении и решимости.

Вопрос: И каким же образом все это обеспечивает устойчивость?
Нгакпа Чогьям: Щедрость— это свободное пространство, в котором, как мы уже объяснили, может появляться и исчезать без помех все что угодно. Когда явления могут возникать и исчезать без помех, устраняется само понятие неустойчивости, поскольку отпадает необходимость в контроле. То же самое и с терпением: мы. перестаем нервничать и торопиться. Явления попросту возникают и исчезают сами по себе. А решимость сообщает всему этому искру жизни: благодаря ей практика не сводится к апатичному, флегматическому смирению со всем происходящим. Щедрость, терпение и напряжение сил тождественны состраданию, мудрости и энергии —трем важнейшим факторам в буддийской практике. В системе дзогчена терпение, энергичность и щедрость суть три сферы бытия: пустота, энергия и форма — дхармакая, самбхогакая и нирманакая).

Далее следует праджня— интуитивное знание, или прозрение. Праджня приходит благодаря нашей вовлеченности в практику. Выбора нет: проблески знания возникают самопроизвольно. На этом этапе в структуру тантрических подготовительных практик начинает проникать опыт нераздельности (ньи-ме). Подготовка перестает быть подготовкой: ты вдруг понимаешь, что мог бы практиковать таким образом до конца своих дней.
Можно также назвать это «очищением Ваджрасаттвы». В разных колесницах буддизма термин «очищение» понимается по-разному. В дзогчене он обозначает то, что происходит само по себе. Он подразумевает восприятие той или иной вещи как чистой — на том основании, что она действительно уже чиста. Здесь слово «чистый» означает «недвойственный», а «очищением» называется метод постижения того, что недвойственное состояние присуще всем вещам изначально. Следовательно, нечего и очищать — кроме представления о том, что существует нечто нечистое.

Следующая парамита — упая, способ или искусные средства. Это этап, на котором мы понимаем, что наши практики в действительности составляют средоточие всего сущего. Понимание стало возможным благодаря проблескам праджни — и теперь мы ясно видим, на что мы способны. Точнее, мы начинаем видеть, что кое-что и вправду возможно. Мы осознаём, что лично вовлеклись в процесс, не имеющий обратного хода, Мы начинаем понимать, что наш метод на самом деле непосредственно связан с тем, где мы находимся. Теперь все эти нёндро — уже не просто какие-то тибетские практики. Они — часть того, что мы есть и чем мы становимся. А за этим пониманием следует пра-нидхана — путь благопожелания, или устремление.
Кхандро Дечен: Лранидхана, или моншм, можно перевести как «направление, в котором мы стремимся». Когда мы начинаем осознавать свои возможности, вариантов выбора не остается. Стоит лишь нам понять, что мы в силах достичь освобождения, как и освобождение всех прочих существ начинает обретать статус неизбежности.
 

[соня]

ПРИЛОЖЕНИЕ
 ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
 
Кхандро Дечен: По идее в том, чтобы просто сидеть и пребывать там, где мы есть, не должно быть ничего сложного. Однако на деле это оказывается совсем непросто. Если человек в разладе с самим собой, сидение может потребовать от него колоссальных усилий. Простота сидения может обернуться для него почти заведомо проигранной битвой с неусидчивостью, раздражительностью и сонливостью.
Нгакпа Чогьям: Да, и об этом следует помнить. На самом же деле для успешной практики ши-не необходимо учиться чувствовать свое тело. Нужно физически запомнить состояние естественного равновесия и гармонии.
Кхандро Дечен: Первое, что нужно запомнить относительно сидения, — что вам должно быть удобно. Главное, что мешает вам почувствовать себя удобно, — представление о том, что нужно якобы опираться спиной на спинку стула или на стену. Привычные представления об удобстве зачастую мешают воспринять то, что удобно по-настоящему. И сильнее всего от этих привычек страдает спина. Учиться чувствовать себя удобно — это настоящее искусство. Овладевая им, вы познаете тайны собственного тела.

Вопрос: Кхандро Дечен, вы говорили, что главное в практике четырех йог— естественное положение спины в позе сидя. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?
Поза должна помогать нам расслабляться, не теряя бдительности. Расслабление должно сочетаться с бдительностью. Можно сидеть на хорошем устойчивом стуле — но только так. чтобы ваши бедра и спина находились под прямым углом друг к другу. На стуле может сидеть любой, независимо от возраста и прочих обстоятельств: такая поза ничем не хуже других, рекомендованных наставниками. Подойдет любой мягкий стул с прямой спинкой. Когда спина находится в естественном положении, таз тоже располагается естественно и никаких усилий для поддержания правильной позы не требуется. А это— идеально для ши-не.

Выполняйте практики, описанные в этой книге, а промежутки заполняйте ходячей медитаций или несложными физическими упражнениями. Ходить следует очень медленно и сосредоточенно, стараясь обнаруживать осознание в каждом движении.

Вопрос: Когда знакомые говорят мне, что сидят каждый день по часу, а то и дольше, я начинаю сомневаться в себе... Если я не могу заниматься так долго, имеет ли смысл сидеть вообще?
Имеет смысл сидеть столько, сколько вам удается. Главное — заниматься каждый день. Не поддавайтесь соблазну сидеть дольше, чем вы можете. Иначе вы начнете подыскивать себе оправдания, чтобы пропустить занятия, — и в конце концов почувствуете, что у вас ничего не получается. Ваша задача — укреплять в себе уверенность, так что продвигайтесь в удобном для вас темпе. Если вам удается сидеть всего пять минут в день, при этом действительно оставляя все как есть и ни в чем не нуждаясь, это гораздо лучше, чем воображаемые успехи тех, кто мнит себя профессионалами в медитации. Это же не состязание. А если вы состязаетесь с другими — это уже не практика. Начните с того, что можете выполнить без труда, и ежедневно отводите на сидение это время. Лучше сидеть по пять-десять минут каждый день, чем по часу от случая к случаю. Самое главное— заниматься ежедневно. Сидение должно войти в естественный поток и структуру вашей повседневной жизни. Особость сидения невозможно постичь, пока оно не станет обыденным, пока вы не будете сидеть каждый день. И соответственно, не став обыденным, оно никогда не станет особым. Особость сидения не сводится к тому времени, которое вы отводите для практики. Она пронизывает собою и весь опыт повседневной жизни, придавая вашему бытию открытость и свободу. Старайтесь практиковать не только в отведенное для этого время, но и в другие моменты. В течение дня нередко выпадает случай остановиться и войти в состояние осознания. Такие краткие упражнения насыщают ваш повседневный опыт чувством открытости: вы все отчетливее видите, как сами ввергаете себя в заблуждения и разочарования.
Ежедневная практика сидения подготавливает почву для других мгновений
открытости в течение дня.
Разумеется, сидеть по часу в день — это хорошо и полезно. Но мы хотим подчеркнуть, что качество важнее продолжительности.

НАСТРОЕННОЕ НАМЕРЕНИЕ
 
Вопрос: Мне никак не удается выделить время для медитации. Я хочу медитировать и часто даю себе слово, что начну практиковать медитацию ежедневно. Но стоит начать, как что-то меня отвлекает и я бросаю занятия на несколько недель, а то и месяцев. Не могли бы вы что-нибудь посоветовать?
Нгакпа Чогьям: А насколько сильно вы хотите практиковать?
Нежелание сидеть — это недостаток мотивации к переменам. Если вы не чувствуете мотивации к переменам, значит, вы либо боитесь, либо не видите причины для перемен. Если составить достаточно глубокое представление о буддизме, читая, размышляя и слушая — и проверяя все обретенные знания на личном опыте, то мотивация разовьется естественным путем. Но не торопитесь; не надо ни к чему себя принуждать.
Нгакпа Чогьям: Будьте честны с собой и постарайтесь точнее оценить свой нынешний уровень мотивации. Настройте намерение и дайте ему развиваться естественно. Это — ваш личный эксперимент, и не надо усложнять его чувством вины и разочарованиями. Вы приступите к практике тогда, когда это будет иметь смысл с точки зрения накопленного вами опыта. Если же практика для вас -— это нечто вроде религиозного служения, то истинная мотивация на этой основе не разовьется.
Кхандро Денен: Примите себя таким, какой вы есть, и начните с этого. Вас такой подход устраивает?
Вопрос: У меня просто камень с души свалился!
Кхандро Дечен: Чтобы практика заняла достаточно высокое место на шкале наших приоритетов, надо следить за тем, чтобы другие ценности не вступали с ней в конфликт. Поэтому надо просто сидеть. Когда придете домой — сядьте и сидите. Точно так же и завтра утром — просто сядьте и сидите. Приступая к сидению, каждый раз делайте это, как в первый раз. И каждое мгновение вашей жизни проживайте так, как будто оно — последнее. Помните: вам предстоит подружиться со смертью. Все ощущения должны стать как песок, протекающий между пальцами. Если вы собираетесь практиковать ежедневно, надо обрести глубокую уверенность в том, что вы действительно хотите сидеть каждый день, что это для вас на самом деле важно. Найдите в своей жизни для этого время и место — и старайтесь не поддаваться разочарованию.
Не стремитесь сидеть слишком долго. Пообещайте себе, что будете сидеть понемногу каждый день, и твердо держите данное слово. Переходить к более продолжительному сидению следует лишь тогда, когда вы почувствуете, что без этого не сможете продвинуться дальше на пути практики. Повторю еще раз; даже если вы сидите всего по пять минут в день, но ежедневно, это гораздо лучше, чем сидеть по полчаса, но лишь от случая к случаю. Дайте себе такое обещание, которое вы наверняка сможете сдержать. В противном случае вы никогда не обретете веру в себя и обнаружите в конце концов, что вообще не можете держать данное себе слово. А в том, чтобы давать себе обещания и твердо их выполнять, заключен глубокий смысл. Таким способом вы задаете позитивную направленность своей жизни и подготавливаете перемены к лучшему. Сидение, таким образом, становится частью вашей жизни, и как следствие начинает развиваться ясность. Ясность усилит мотивацию к практике. Когда же вы увидите огромную пользу практики, вы естественным образом устремитесь к новым открытиям. И тогда проблема поддержания мотивации отпадет сама собой.
Помните, однако, что мотивация необходима лишь для того, чтобы вывести вас на путь практики. А затем в ней уже не будет нужды. Если вы заполните пространство сидения ожиданием прогресса, осознание не сможет развиваться. Так что самое главное здесь — вовремя отказаться от мотивации. Сидеть следует без всякой цели — и без надежды, и без страха.

ДОБРОТА
 Вот почему так важно практиковать сидение. Прежде чем доброта пробудится и свободно хлынет в мир, нам нужно встретиться лицом к лицу с собой и принять себя такими, каковы мы есть.
 
ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ
 
Вопрос: Не могли бы вы сказать что-нибудь вкратце о том, как ввести практику в повседневную жизнь?
Кхандро Дечен: Надо стереть границы между периодами сидения и периодами, когда вы не сидите. Сидение в чем-то подобно уходу в затворничество: это такой период времени, когда вы полностью отказываетесь от участия в какой бы то ни было деятельности,
Нгакпа Чогьям: Сидение — это такой участок пространства в нашей жизни, на котором мы можем растить осознание. Но осознание должно проявляться постоянно,
Кхандро Лечен: Дуджом Ринпоче сказал: «Первый опыт состояния ригпа подобен ощущениям ребенка, безжалостно вытолкнутого на поле битвы возникающих явлений». Это означает, что опыт осознания необходимо растить. Надо плавно интегрировать его в опыт своей повседневной жизни.
Нгакпа Чогьям: Чтобы интегрировать практику в повседневную жизнь, надо, чтобы открытость, которую вы обретаете в сидении, свободно перетекала в ваш обыденный опыт. Вы должны разрушить дамбу, сдерживающую великий океан бытия, — и пусть он свободно хлынет в вашу повседневную жизнь. Для начала научитесь после упражнений оставаться всецело вместе с тем, что вы делаете.
Вопрос: А есть ли какой-нибудь метод?..
Кхандро Дечен: Нет никакого метода. Вы просто существуете— вот и все. Чтобы развивать постмедитативный опыт — опыт дже-тхоб, нужно выделять для этого специальное время. Допустим, если вы сидите в течение часа, то отводите еще от пятнадцати минут до получаса на период дже-тхоб. Завершив сеанс сидения, поднимайтесь медленно, не теряя осознания, и продолжайте отыскивать присутствие осознания во всех возникающих ощущениях, не переводя все это на понятийный уровень. Но чем бы вы ни занялись, просто будьте вместе с тем, что вы делаете.
Нгакпа Чогьям: Обнаруживайте присутствие осознания в каждом нюансе своих движений, но не уходите в себя. Просто пребывайте там, где вы есть. А если отвлечетесь — просто вернитесь к присутствию осознания.
Кхандро Дечен: В период дже-тхоб лучше оставаться одному, чтобы никто не отвлекал и не мешал вам, и выходить из него следует осторожно и плавно. Так же постепенно переходите от дже-тхоб к тому, что за ним последует. По существу сеанс дже-тхоб вообще можно не заканчивать. Все мы то и дело теряем осознание, но, как только вы обнаруживаете, что отвлеклись, можно снова возвратиться к осознанию присутствия. Это и есть сущность практики дзогчена. Не исключено, что она у вас не получится, но, может быть, и получится. На какой бы ступени практики вы ни находились, никто не мешает вам стараться сосредоточиться на том, чем вы заняты в данный момент.

Вопрос: По-моему, это слишком просто. Тут не за что зацепиться... Должно быть что-то еще...
Нгакпа Чогьям: Что-то такое, что поможет вам «быть» каким-то особым образом — вместо того, чтобы просто быть!
Вопрос: О-о-о... я понял!
Нгакпа Чогьям: Метод состоит в отсутствии метода. Метод— в том, чтобы просто быть. Если вы обнаружите, что не можете дольше оставаться в этом состоянии простого бытия, то можете по крайней мере попытаться сохранять сосредоточенность.
Вопрос: А что, если и сохранять сосредоточенность не удастся?
Кхандро Дечен: Если вы не можете сохранять сосредоточенность, то попытайтесь хотя бы признать, что все происходящее с вами есть обучение, и относиться к жизни соответственно.
Вопрос: Не расскажете ли подробнее о таком отношении к жизни?
Нгакпа Чогьям: Ну... мир, можно сказать, разговаривает с вами. Прислушайтесь к миру. И вы увидите, что мир явлений — это зеркало.
Нгакпа Чогьям: Вам постоянно дают уроки.
Нгакпа Чогьям: Но что представляет собой тот, кто все это видит? В чем сущность вашего восприятия? Иногда оно основано на влечении, иногда — на отвращении, а подчас — на безразличии. И что представляет собой тот объект, к которому вы чувствуете влечение, отвращение или безразличие? Кто он — тот, кто обнаруживает в себе эти чувства? Все это —-открытость: сущность сущего.
Кхандро Дечен: Быть может, приняв такую точку зрения, вы поймете, почему имеет смысл просто отражать, подобно зеркалу, эту данность, не вынося никаких оценок и суждении.
Нгакпа Чогьям. Чтобы признать это, нужно научиться видеть то, что есть. Стоит вам выйти за пределы доступного обыденному пониманию — и вы уже не сможете полноценно выразить в словах свой новый опыт. Но учиться у жизни можно всегда. Простую прогулку по улице можно превратить в созерцание природы реальности. Пусть в ответ на страдания, наполняющие эту жизнь, в вас пробуждается врожденная доброта. Открывайтесь с любовью навстречу прохожим.
Кхандро Дечен: Простая прогулка по улице может стать источником глубокого и ценного опыта, если вы действительно будете с полным осознанием участвовать во всем происходящем.

Вопрос; Итак, вы советуете принять как есть именно ту ситуацию, в которой мы находимся?
Нгакпа Чогьям: Совершенно верно. Вы находитесь именно там, где находитесь, — и где же еще вы можете находиться, кроме этого места?!
Нгакпа Чогьям: То, о чем мы говорили прежде, связано с тезисом, гласящим, что никаких отвлекающих влияний на самом деле не существует. Это — абсолютный подход. Вы отвлекаетесь сами, и не следует винить в этом какие-то шумы: ведь они не имеют собственной воли и не стремятся отвлечь вас нарочно. Я сказал об этом для того, чтобы развенчать в ваших глазах идеал безмятежного, тихого местечка для медитации. Но с относительной точки зрения все-таки нужно найти или создать себе такие обстоятельства, в которых вас не будут отвлекать шумы, имеющие регулярную, легко вычленяемую структуру. Разум вцепляется мертвой хваткой в любой звук, созданный в расчете на разумное восприятие. Единственное спасение от этого — достичь известной стабильности медитативного состояния. А пытаться не обращать внимания на осмысленные звуки — все равно что учиться плавать, напялив на себя несколько шуб.
 
СЛОВАРЬ
 
Дзогчен — самый глубокий из трех разделов внутренних тантр, основанный на принципе самоосвобождения. В буквальном переводе означает «великое совершенство». Это значит, по для достижения просветленного состояния нет нужды что-либо дополнять или изменять: оно уже присуще каждому из нас от безначалъности времен.
По-ва — движение, «то, что движется». Состояние, в котором практикующий полностью отождествляется с движением всего, что возникает в Уме.
Лонгдэ — «раздел Пространства», один из трех разделов дзотчена.
Лхаг-тонг — букв, «прозрение», метод воссоединения присутствия осознания сдвижением всего, что возникает в Уме.
Лхун-дрюп — «спонтанное самосовершенство»; опыт недвойственного присутствия осознания в каждом мгновении.
Мн-тогпа — состояние без мысли, без намтогов.
Налджор — пребывание в естественном состоянии.
Налма — изнеможение в смысле истощения невротической привязанности к мысли как определению бытия; погружение в естественное состояние.
Намтог — «то, что возникает в Уме». Намтоги — это не только мысли, но и чувства, а также структуры, цвета и ощущения текстуры.
He-па — отсутствие в присутствии. Состояние, в котором отсутствуют мысли, но присутствует осознание.
Ньи-ме — букн, -недвойственный». Нераздельность; осознание единого вкуса формы и пустоты.
Ригпа — Ведение, мгновенное присутствие, недвойственное осознание, присутствие осознания, недвойственное присутствие.
Ро-чиг — букв, «единый вкус. Недвойственное восприятие пустоты и формы как обладающих одним и тем же вкусом (эмпирическим качеством).
Сем — обычный понятийный ум.
Семлэ — «раздел о природе Ума, один из трех разделов дзогчена.
Сем-ньи — природа Ума, пустота Ума, пространство, в котором возникает сем и в котором он либо вступает в сострадательное общение, либо впадает в дуалистические ухищрения.
Ши-не ~ букв, «успокоение». Метод, позволяющий найти себя в пространстве пустого Ума, сохраняя присутствие осознания.

[соня]

Чогъям Трунгпа - Улыбнись страху. Пробуждение истинного сердца отваги

Для меня прикосновение к учениям Чогьяма Трунгпы сродни обнаружению бездонного колодца, из которого можно черпать бесконечную мудрость. Уже в течение более чем тридцати лет я то и дело возвращаюсь к этому источнику и всякий раз нахожу, что в нём есть что-то способное вдохновить меня, проверить меня на прочность и помочь мне на моём пути. В наши дни мы более чем когда-либо опираемся на учения Трунгпы Ринпоче.
Метод пробуждения людей, применяемый Чогьямом Трунгпой, провокационен, проникновенен и восхитителен. Я считаю, что его учения помогут нам открыть своё сердце и обрести подлинную отвагу. Для этого необходимо быть уязвимым и одновременно сильным. И коль скоро он призывает нас именно к этому, давайте честно и без притворства посмотрим внутрь самих себя, давайте станем людьми чуткими, мягкими и бесстрашными.
Пема Чодрон

Полностью - тут:
https://www.litmir.me/br/?b=597672&p=1





Предисловие
Главный страх, с которым мы должны работать, – это боязнь потерять себя. Когда цитадели эго грозит опасность, страх является одним из наших самых сильных защитных механизмов. Начать разбирать стены этой крепости – вот одно из самых больших благодеяний, которые только можно совершить.
В этой книге Чогьям Трунгпа использует образ воина для описания подхода, при помощи которого мы можем взрастить в себе бесстрашие и отвагу, – как в нашей духовной практике, так и в повседневной жизни.
Ринпоче говорит о том, как каждый момент может стать возможностью пробудить уверенность благодаря осознанию святости повседневной жизни. Это также является мощным противоядием от страха и тревоги. Глубокий и полноводный колодец доброты – вот источник и основа храбрости воина Шамбалы, практикующего, стремящегося к полной вовлечённости в жизнь, без какого-либо высокомерия и агрессии.
Ещё одним ключевым элементом является объединение мягкости и твёрдости как составных частей пути воина. Он снова и снова рекомендует практику медитации в качестве ключа к раскрытию этого потенциала возможностей.
В конце концов эта книга рассказывает о том, как быть настоящим, как быть человеком в истинном смысле этого слова. Если мы готовы стать уязвимыми, то благодаря этой уязвимости мы сможем также открыть в себе подлинную непобедимость. Если нам нечего терять, то нас невозможно победить. Если нам нечего бояться, то что может поставить нас на колени?
Я желаю вам насладиться этим путешествием по путям страха и бесстрашия. Пусть оно приведёт вас к подлинной храбрости, пусть оно научит вас бесстрашно улыбаться, и пусть оно принесёт мир и процветание всему живому.

Часть I. Путь воина
Стать воином и научиться смотреть в лицо самому себе – это вопрос честности, а не самоосуждения. Итак, первым делом посмотрите на себя, но без осуждения. Важно быть реалистичным, подлинным, здесь и сейчас, не заниматься самообманом. Просто смотрите; и когда вы видите ситуацию в её наиболее полном масштабе, тогда вы превращаетесь в воина.

1. Встреча с собой
Любой, кто хочет заниматься медитацией, по своей сути является воином. Зачастую отношение к духовности, как и вообще жизненная позиция человека, сопряжено с недостатком смелости. Однако, если кто-то готов посмотреть на себя, исследовать и развивать пробуждённость непосредственно, этот человек – воин.
«Воин» здесь является переводом тибетского слова «паво». «Па» означает «храбрый», а с добавлением «во» получается «человек, который храбр». Обсуждаемая нами воинская традиция основана на отваге. Здесь воинский дух следует понимать как принципиальную храбрость, бесстрашие.
Путь воина зиждется на преодолении трусости и нашего ощущения того, что мы ранены. Подход воина состоит в том, чтобы смело встречать все ситуации, в которых он испытывает страх или малодушие. Главная цель пути воина – стать бесстрашным. Но оплотом воина становится сам страх. Для того чтобы быть бесстрашным, первым делом мы должны выяснить, что такое страх.
Страх – это нервозность; страх – это тревога; страх – это чувство неполноценности, ощущение того, что мы вообще можем оказаться не в состоянии справиться с проблемами.
...Таким образом, источники этой проблемы очень простые. Когда между телом и умом нет синхронизации, вы воспринимаете себя в карикатурном свете, почти как извечного идиота или клоуна. В этой ситуации очень трудно вступить во взаимоотношения с остальным миром.
...В отличие от него Солнце Великого Востока – это такое светило, которое полностью взошло в вашей жизни. Это солнце пробуждённости, солнце человеческого достоинства. Оно великое потому, что олицетворяет воодушевление и качества открытости и мягкости. Вы ясно чувствуете свою позу или место в своём мире, что мы называем «высоко поднять голову и расправить плечи». А на востоке оно потому, что на вашем лице играет улыбка. Восток символизирует рассвет. Поглядев ранним утром в окно, вы видите свет, льющийся с востока, даже прежде восхода солнца. Таким образом, восток – это ваша улыбка в миг пробуждения. Вот-вот взойдёт солнце. На рассвете воздух будет свеж. Итак, солнце находится на востоке, и оно велико.
...Здесь солнце является полностью зрелым – тем светилом, которое вы видите в небе примерно в десять часов утра. Видение Солнца Великого Востока бодрит дух, пробуждает, даёт ясность, свежесть и точность.

Одним из главных препятствий для бесстрашия являются привычные шаблоны, или стереотипы восприятия и поведения, которые позволяют нам обманывать самих себя. Мы, как правило, не позволяем себе в полной мере познать самих себя. Иначе говоря, нам страшно встретиться с собой лицом к лицу. Мы не в силах освободиться от себя. Мы должны быть честными с собой. Мы должны увидеть свои самые неприятные закоулки. Мы должны увидеть их. Это основа пути воина и непременное условие обуздания страха. Мы должны взглянуть в лицо своему страху, тщательно осмотреть и изучить его, работать с ним и практиковать медитацию. Мы должны быть с собой.
Состояние внутреннего покоя можно обрести, лишь открыв своё сердце. Тогда у вас есть возможность увидеть, кто вы есть. Этот опыт сродни раскрытию парашюта. Когда вы выпрыгиваете из самолёта и раскрываете парашют, вы плывёте в небе в полном одиночестве. Иногда это очень страшно; однако, когда вы делаете этот шаг, вся ситуация – всё путешествие – приобретает смысл. Но вы должны претворить это в жизнь, вот тогда вы всё поймёте. Отказ от частной жизни происходит не столько благодаря обучению и рассуждениям, сколько в результате прямого действия, здесь и сейчас.
Тогда вы начинаете понимать, что в вас есть то, что изначально, принципиально добродетельно и благостно. Это выходит за рамки понятия хорошего или плохого. Нечто ценное, доброе, полезное и здоровое существует во всех нас. Впервые вы видите Солнце Великого Востока. Добро возникает благодаря тому, что вы начинаете видеть Великое Солнце Востока. Это добро является изначальным или первичным добром, неотделимым от вас. Вы уже добры. Такое добро эквивалентно храбрости. Оно есть всегда. Вы начинаете понимать, что в вашей жизни всегда и везде есть место миролюбию, и вы явственно, раз за разом, ощущаете свежесть осознавания в себе добра.
Но нельзя забегать вперёд. Прежде всего, давайте посмотрим на себя. Если вы вкладываете сто процентов своего сердца в созерцание себя, то соединяетесь с этим безусловным добром. Когда вы искренны в полном смысле этого слова, вы не нуждаетесь в условном суждении о том, что хорошо или плохо, но вы благи по своей сути, а не просто делаетесь такими.

Если мы наблюдаем и изучаем самих себя должным образом, до конца, то видим, что существует что-то ещё, за гранью самосозерцания. В нас есть нечто, по существу бодрствующее и пробуждённое, а не спящее. Мы находим что-то по своей природе радостное, чем по определению стоит гордиться. Мы находим подлинное, чистое золото. это значит открыть для себя свою природу будды. На санскрите природа будды звучит как татхагатагарбха, а это означает, что сущность татхагат, будд, которые уже шагнули за пределы, существует и в нас.
Мы изначально пробуждены. Мы благи в своём нынешнем виде. И это не просто какие-то скрытые возможности, это нечто большее, чем внутренний потенциал. Понятное дело, уверенность и сомнение в этом будут поочередно брать над нами верх. Можно подумать, что это добро – просто старый миф, ещё один трюк, призванный приободрить нас. Но нет! Оно реально и благодатно. Природа будды пребывает в нас, благодаря ней мы вообще существуем. Ваша сущностная природа будды привела вас сюда.
Главным решением вопроса, техникой, единственно способной, как кажется, постичь и реализовать это, является практика сидячей медитации. Медитация – ключ к познанию себя и ключ к познанию всего остального. Сначала мы заглянем в себя и откроем всевозможные творящиеся в нас ужасы. Увидеть воочию эти возможности и внутренние процессы не так уж плохо. Если вы начали делать это, значит, вы уже честный человек. Затем идите дальше, вам нужно раздвигать рамки восприятия. Ваша честность позволяет вам реализовать ваше внутреннее добро. Будда действительно обитает в вашем сердце.

[соня]

2. Медитация: прикоснуться и отпустить

После того как мы начинаем признавать, что добро существует в нас, нам нужно избавиться от своих сомнений и поверить в то, что мы достойные люди и что у нас есть то, чем можно гордиться. Мы не безнадёжные и жалкие создания. Нам нужно миновать облака, за ними мы узрим солнце. Философское отношение воина к себе выражается в умении видеть ценность человеческой жизни.
есть только один способ решить задачу. Этот единственный способ – быть с собой в течение длительного периода времени, провести много секунд, минут и часов с самим собой. Мы никогда не уделяли себе столько времени и внимания. Да, мы силимся быть с собой,... Но мы не установили надлежащим образом внутреннюю коммуникацию. Мы всегда стараемся делать что-то с собой, а не просто быть с собой. Если вы не можете быть с собой, то у вас нет возможности дать оценку себе и своему положению. В этом случае немыслимо постичь суть того, чем вы на самом деле являетесь.
...Соль этого открытия состоит в том, что на самом деле вы не существуете. Пытаясь выяснить, кто вы, вы можете прийти к пониманию того, что вы вообще ничем не являетесь. И тогда, несмотря на то, что вы отдаёте себе отчёт в том, что вас нет, вы узнаёте о ярком сиянии, пронизывающем всё ваше переживание небытия.

В качестве метода установления крепкой связи с самим собой рекомендуется практика медитации.
Если мы даём себе установку на развитие внимательности, это позволяет нам видеть себя и наш мир довольно ясно и чётко. Когда мы говорим об установке в этом контексте, речь идёт о развитии осознания ума, а именно этим является внимательность. Осознание ума следует понимать как непрерывную сознательность и как бдительное самонаблюдение ума. Другими словами, вы осознаёте, что вы осознаёте. Вы не машина, а наделённая индивидуальностью личность, интегрированная в окружающую действительность. Внимательность развивает это чувство сопричастности.
Для описания медитации мы могли бы использовать словосочетание «коснуться и отпустить». Вы входите в соприкосновение, отмечаете про себя переживание своего присутствия, подлинного присутствия, а потом отпускаете переживание. Это применимо к осознанию своего дыхания, а также ко всякой сознательной деятельности в повседневной жизни. Смысл техники «коснуться и отпустить» состоит в ощущении того, что вы – это вы, во всех отношениях, без обмана. Коснуться – значит почувствовать, что вы полны жизни и остаётесь тем, кто вы есть.
Когда вы сидите, то знаете и чувствуете, что вы сидите на подушке и что вы на самом деле существуете. Вы присутствуете, вы сидите, вы присутствуете, вы сидите. Вот что значит коснуться. А понятие «отпустить» означает, что вы устанавливаете связь, но не цепляетесь. Вы не затягиваете своё чувство бытия, а отпускаете даже его. Коснитесь и отпустите.

Во время медитации вы сидите правильно. У вас прямой позвоночник, дыхание свободное и расслабленное, в шее нет чувства скованности. Сидите так, выпрямившись. При необходимости можете изменить свое положение и устроиться поудобнее. Нет смысла в намеренном самоистязании.
Для нас вертикальная поза естественна, в том числе и во время медитации. И раз мы сформированы таким образом, то должны медитировать именно так. Будда, подавая пример людям, сидит в позе медитации вертикально, с выпрямленной спиной. Итак, поза очень важна. Она вертикальна и не предполагает напряжение в шее. Просто сидите ровно, и ничего лишнего.
Когда вы сидите правильно, вы присутствуете. Ваше дыхание происходит естественным образом. Я заметил, что, когда люди видят на киноэкране что-то захватывающее внимание, каждый сидит в идеальной позе. Пусть это будет для нас примером. Что-то происходит в вашей жизни – и вот вы уже подобрались, задышали. Практика очень индивидуальна и непосредственна.

Что касается дыхания в медитации, то здесь главное – стать дыханием. Попробуйте полностью отождествить себя со своим дыханием, а не следить за ним или просто наблюдать за движением воздуха. Вы и есть дыхание, а дыхание – это вы. Воздух выходит из ноздрей, попадает в атмосферу и рассеивается в окружающем пространстве. Вы вкладываете определённое количество сил и энергии в своё осознание этого процесса. А потом, когда происходит вдох, нужно ли вам пытаться умышленно втягивать воздух, наполняя им лёгкие? Здесь этого делать не рекомендуется. Просто перестаньте думать о дыхании; не давайте себе сосредоточиться на дыхании. Воздух из вас вышел – пусть он рассеется. Забудьте его, не волнуйтесь о нём.

Итак, вдох – это просто пространство. Физически, или биологически, конечно, человек делает вдох, втягивая в себя воздух, но это не имеет большого значения, и вы не акцентируете его. За ним следует выдох – будьте с ним. Продолжайте в этом ключе: выдох, растворение, промежуток; выдох, растворение, промежуток. Этот процесс непрерывен: открытие, промежуток, отпускание, игнорирование. Слово «игнорирование» в данном случае очень важно. Если вы держитесь за своё дыхание, значит, вы постоянно держитесь за себя. После того как вы начинаете игнорировать конец выдоха, от мира ничего не остаётся, если не считать того, что следующий выдох напоминает вам о необходимости настроиться. Таким образом, вы настраиваетесь и растворяетесь, настраиваетесь и растворяетесь, настраиваетесь и растворяетесь.

В разгар практики возникают мысли. Всевозможные мысли возникают естественным образом. Если время позволяет вам долго сидеть, мысли идут нескончаемой чередой.
Подходить к этому следует отказавшись от какого-либо подхода. Сведите всё на уровень мысли – признайте, что весь этот процесс является просто мышлением. Обычно, когда вы болтаете в уме, вы называете это своими мыслями. Но если вы глубоко вовлечены в эмоциональную болтовню, то придаёте ей особое значение. Вы полагаете, что эти мысли заслуживают особую привилегию называться эмоцией. Так или иначе, в области истинного ума это не работает. Всё возникающее там – просто мышление, то есть мысли о том, что вас охватило возбуждение или вы рассердились. Что касается практики медитации, то ваши мысли больше не рассматриваются как особо важные в то время, как вы медитируете. Вы думаете, вы сидите; вы думаете, вы сидите; вы думаете, вы сидите. У вас есть мысли, у вас есть мысли о мыслях. Пусть всё происходит именно так. Назовите их мыслями.

Помимо этого, есть ещё одно касание, которое необходимо. Эмоциональные состояния следует не просто признавать и отталкивать, на самом деле на них нужно смотреть. Во время медитации вы можете ощутить, как вас охватывает злоба, ненависть либо пленяет похоть или иное чувство. Но вы говорите своей эмоции вежливо: «Привет. Приятно снова видеть тебя. Всегда пожалуйста. А теперь всего самого доброго, я хочу вернуться к своему дыханию». Это больше похоже на встречу со старым другом, который напоминает вам о прошлом; и вы, вместо того чтобы остановиться и поболтать, говорите: «Извини, я сейчас не могу разговаривать. Мне нужно ещё успеть на поезд, съездить кое-куда по делам». При таком подходе к практике вы не просто замолкаете. Вы признаёте происходящее и уделяете ситуации ещё больше внимания.

Вы не даёте себе поблажку, пытаясь избегать неловких и неприятных ситуаций, напряжённых моментов в своей жизни. Такие мысли могут возникать в виде воспоминаний о прошлом, болезненного опыта настоящего или тревожных ожиданий будущего. По мере возникновения всех этих переживаний вы проникаетесь ими, созерцаете их и лишь затем возвращаетесь к своему дыханию. Это очень важно.
Если вы чувствуете, что ваша сидячая медитация превращает вас в эскаписта, значит, у вас появилась ещё одна проблема. На самом деле большинство ваших невзгод объясняются не вашей агрессивностью или похотливостью. Самая большая проблема заключается в том, что вы хотите спрятать эти вещи, вытеснить их из своей жизни – и становитесь искусным лжецом. Практика медитации должна развенчать любые попытки разработать утончённый, сложный, лукавый подход.

В медитации имеет место ощущение своей индивидуальности, личности. Мы действительно здесь, мы существуем. А как же отсутствие личности, или «я», на которое делается такой акцент в буддизме? Как насчёт духовного материализма, желания обрести счастье и самореализацию благодаря своей практике? Не попадём ли мы в результате в какую-нибудь западню? Может быть, вы угодите в неё. А может, и не угодите. Нет никакой гарантии, так как нет гаранта. Тем не менее вы вполне могли бы следовать этому методу буквально. Я советую вам не беспокоиться о безопасности в будущем, а просто делать это, бесхитростно и непосредственно.
Наша установка, когда мы заканчиваем медитацию, также очень важна. Мы должны упорядочить весь свой жизненный опыт и обеспечить высокое качество всей своей жизни. Медитировать не значит сидеть в тюрьме, а время между сессиями – это не перерыв между отсидками. Всё должно иметь системный характер. Таким мне видится основополагающий медитативный подход к жизни. Сидите вы или стоите, суть от этого не меняется; едите вы или спите, всё едино. Это тот же старый добрый мир. Вы носите свой мир с собой в любом случае; вы не можете рассечь свой мир на отдельные части и разложить их по разным полочкам.
Мы не должны быть крохоборами в отношении своей жизни. Не следует пытаться отломить маленькую дольку шоколада от одного уголка нашей жизни. «Вся остальная жизнь, может быть, горькая, но вот здесь, в этом уголке, я могу насладиться ею». С этой точки зрения практика медитации не так уж связана с гипотетическим достижением просветления. Она имеет отношение к выстраиванию благой жизни. Для того чтобы научиться жить благопристойно и безупречно, нам нужна постоянная осознанность, которая связана с жизнью всегда, непосредственно и очень просто.

[соня]

3. Луна в вашем сердце

Стать воином и научиться смотреть в лицо самому себе – это вопрос честности, а не самоосуждения. Идея заключается в том, чтобы просто посмотреть в лицо фактам. Честность играет очень важную роль. Просто увидьте простую и очевидную правду о себе. Когда вы становитесь честным с самим собой, то развиваете подлинный глубинный уровень истины. Это не обязательно принижение себя. Просто узнайте то, что есть; просто увидьте это, а затем остановитесь! Итак, первым делом посмотрите на себя, но без осуждения. Важно быть реалистичным, подлинным, здесь и сейчас, не заниматься самообманом. Просто смотрите; и когда вы видите ситуацию в её наиболее полном масштабе, тогда вы превращаетесь в воина.
…. Однако, если вы будете только присутствовать, то стоит вам увидеть подлинную тьму, как вслед за этим загорится свет или взойдёт солнце.
Вы начинаете понимать, что вы настоящий человек. Отныне вы чувствуете в себе умиротворение, уверенность, а помимо своей целостности и присутствия осознаёте ещё и то, что вы полны внутренней силы. Природа будды уже есть в вас, потому что вы верны себе – верны в том смысле, что вы безусловно честны. На самом деле нет такого понятия, как истинная самость, неизменно реальное «я». Когда вы видите себя по-настоящему, то обнаруживаете, что понятие реальности в действительности начинает исчезать. Вместо этого вы находите там обширное пространство, что является ничем не обусловленным вместилищем для процессов дыхания. С тех пор как вы увидели себя, вам становится беспричинно легко и радостно.
В то же время вы начинаете признавать существование мудрости более высокого порядка. Вы понимаете, что на самом деле, независимо от того, насколько вы умны и образованы, вы не так много знаете о природе реальности. Вам нужна помощь для того, чтобы установить подлинную связь с самим собой. Кто-то должен помочь вам проснуться. Некоторым людям достаточно встретить эту пробуждённость или мудрость в книге или в форме созерцательного учения, которое вы практикуете. Тем не менее она приходит откуда-то. Изначально мудрость должна была выйти из вдохновения и понимания человека, которыми он или она были готовы поделиться.
Когда эта первооснова, являющая собой вашу природу будды, пробуждается в вашем существе, вы, как ни странно, считаете её чужеродным, привнесённым элементом. Согласно буддийской традиции, этот опыт называется пересадкой сердца просветления, или вживлением полной луны в своё сердце. Наверно, понимать легче, когда говоришь о даровании или пробуждении, а не о вживлении, или «трансплантации» полной луны. Это помогает нам понять, что, хотя мы и получаем луну как дар, на самом деле она уже есть в нас.
Представьте себе полную луну, вплывающую в окно гостиной, всё ближе и ближе, а затем вдруг входящую в ваше сердце. Вы могли бы испытать шок или негодование от такого события, однако оно, как правило, приносит огромное облегчение. «Уф, полная луна вошла в моё сердце». На самом деле это просто здорово, замечательно.
Вместе с тем, когда полная луна входит в ваше сердце, вы можете слегка обеспокоиться. «Боже мой, что я натворил? В моём сердце луна. Что я буду делать с нею? Очень уж ярко она сияет». Возможно, она только сегодня утром вошла в ваше сердце, но она там полностью, до конца. Вот она! Мы абсолютно бессильны. Поэтому мы вправе немного испугаться. Ум эго может почувствовать, что его обесчестили. Вы потеряли свою опору.
Луна вживлена в ваше сердце, и вам это может не понравиться. Иногда вы чувствуете себя ужасно. «Что я наделал?» Вы надеетесь на то, что это просто морок, наваждение, очередной сон. К сожалению, в действительности это не сон и не репетиция, а нечто настоящее, абсолютно реальное. Мы вживили полную луну просветления в своё сердце. Кстати, эта луна не может убывать. Она никогда не убывает, она всегда растёт.
Возможно, чем лучше мы понимаем это, тем больше печалимся. По правде говоря, мы утратили чистоту своего эго. Мы могли бы отмечать про себя положительный момент, но в то же время мы испытываем чувство потери. Мы хотим цепляться за своё старое доброе эго. … Но теперь жизнь пошла кувырком. Мы позволили этой глупой луне поселиться в нашем сердце. Мы сникли, мы скисли, и от нашего апломба не осталось и следа.
В крайних случаях вы можете захотеть уничтожить всё, связанное с этим принципом пробуждённости, лишь бы избавиться от этой луны. Вам кажется, что она способна свести вас с ума.
Но если хорошо подумать, то при беспристрастном отношении к сложившейся ситуации это самое большое достижение в вашей жизни. Если вы смотрите прямо на луну в своём сердце, то чувствуете себя превосходно. Это первый шаг. Вы впервые осознали, что вы действительно человек, а не какой-нибудь робот. И всё же вам по-прежнему грустно и одиноко. Такая печаль свидетельствует о томлении по высшей мудрости и дальнейшим открытиям. Это не предел.

4. Солнце в вашей голове

Пробудив луну в своём сердце, вы чувствуете одиночество и, естественно, сердечную боль. В этой тоске может воплощаться ваше нежелание идти дальше, проявляться ваше упрямство. Заполучив луну в сердце, вы не желаете, чтобы вас беспокоили ещё какие-то луны, другие люди. Вы довольствуетесь своим мирком и не решаетесь выйти за его пределы. В такой момент вам очень нужно совершить следующий героический поступок воина.
А это значит принять магию. говоря об обращении к магии, мы подразумеваем, что мы способны преображать свой опыт явленного мира. Наши будничные переживания страсти, агрессии и невежества можно трансформировать в естественное состояние существования, то есть в такое состояние, в котором нет места страсти, агрессии и невежеству. Для того чтобы получить такой опыт естественной магии, нужно вместить в себя солнце.
Согласно буддийской традиции, солнце олицетворяет женское начало, а луна считается мужским началом. Женский принцип связан с родами, а также с обеспечением роста и плодородия. Куда вы вживите солнце? Наверно, вы сильно удивитесь, но это солнце помещают в голову, прямо в мозг. Луна, мужское начало, была вживлена в ваше сердце, а солнце – в ваш мозг.
Каковы качества солнца? Оно включает в себя естественную пробуждённость, а также бесстрашие и мягкость. Мы используем слово «естественный», чтобы описать это состояние бытия, противопоставив его всему рукотворному. Если что-то создаётся, значит, это, по логике, искусственно. В нашем случае естественная пробуждённость обозначает состояние бытия, свободное от какой-либо борьбы или агрессии. Таким образом, солнце символизирует неизменную кротость и великодушие, а также бесстрашие. Все эти принципы закладываются в вашу голову.
Когда солнце, женский принцип, вживляется в ваш мозг или пробуждается в нём, вы видите необходимость упорядочить свою жизнь, чтобы отразить это естественное состояние рассудительности или различающей мудрости. Вы хотите, чтобы ваш мир отличался чистотой и опрятностью – более того, блистал красотой и великолепием. Поэтому вы начинаете превращать свой мир в своего рода дворец – в апофеоз уюта и элегантности. Такое чувство связано с пестованием естественного чувства собственного достоинства и благородства.
Солнце в вашей голове привносит естественную разумность в ваши приёмы упорядочивания своего мира. Вашей жизни требуется структура. Вы всегда нуждаетесь в ощущении своей защищённости и хотите иметь некое прибежище. Вы чувствуете себя внутри защищённого периметра, в прибежище, а также находите природные вход и выход, существующие в вашем мире, благодаря солнцу, вживлённому в вашу голову. Вы начинаете видеть, как в пространстве блистает разум, ибо воинский дух в вас воссиял в своей славе.
Вам нужно нечто большее, чем пустая структура, для выражения пробуждённости в своей жизни. Кто будет населять это пространство? Речь идёт о создании пробуждённой атмосферы в вашей жизни.
Окружающая среда должна быть насыщена достоинством и честностью. С солнцем в вашей голове эти качества становятся ориентирами для организации нашего мира.
Когда вы вживляете солнце мудрости в свою голову, пробуждённость, естественное чувство своего бытия, подлинность – всё это сосуществует. И этот мир дарит всем радость и несравненное наслаждение.

5. Несокрушимая природа

Путь воина – естественный процесс развития человека. Достигнув глубокого понимания воинского духа и сроднившись с ним, мы помещаем в своё сердце луну, полную мягкости, сострадания и пробуждённости. Затем мы помещаем в голову солнце, и оно привносит в нашу жизнь ещё больше пробуждённости и искренности.
Подъём воинского духа происходит при отсутствии лени. Мы, как правило, довольно ленивы, когда заходит вопрос о духовном путешествии в нашей жизни. Лень здесь – это просто наше неумение собраться. Теоретически вы, может быть, и не прочь стать более развитым человеком, но что-то предпринять вам мешает лень. Преодолев её, вы можете поместить луну в своё сердце, что связано с развитием вашей щедрой, сострадательной природы. Вы развиваете доброту и мягкость, или майтри, в себе, а помимо этого развиваете ещё и сострадание, или каруну.
Помещение солнца в голову связано с дальнейшим развитием интеллекта, или праджни. Иногда нам противна сама мысль о развитии нашего интеллекта. У понятия интеллектуализации имеется отрицательный оттенок. Мы связываем её с отчуждением от собственных чувств, отказом смотреть на себя или основательно исследовать себя. Тем не менее на самом деле очень хорошо пользоваться своим интеллектом для понимания жизни. Интеллект, или праджня, символизирует самый острый пик нашего опыта. Оттачивание нашего интеллекта даёт искомую точность. Интеллект позволяет непосредственным образом видеть вещи как они есть, чтобы мы не пренебрегали потенциальными возможностями нашего опыта. Праджня учит нас действовать сознательно, педантично и пунктуально.
Тогда мы можем подразделять свой опыт на сансарический, или связанный с заблуждением, и просветленный, или пробуждённый. В практике сидячей медитации, наблюдая за умом, мы можем определять, где у нас сбивчивые мысли, а где суть осознанности и внимательности. Мы начинаем понимать, что между этими видами опыта существуют различия. Однако ни один из них не отвергается и не принимается как таковой. Мы включаем всё в свою практику. Наши методы не должны быть ограниченными и скудоумными – напротив, они становятся очень разумными.
… Мы можем сделать наше отношение к себе более благосклонным. Существует внутренняя коммуникация, достичь которой нам вполне по силам.

Так человек постепенно учится видеть в вещах и их светлую, а вместе с тем и смешную сторону. Дело в том, что независимо от обстановки можно сформировать радостный жизненный настрой. В мире воина вы полноправный царь или царица, правитель своих владений. Этот праздник жизни ощущается благодаря тому, что теперь в сердце у вас луна, а в голове – солнце. Изящество и достоинство становятся естественными и прекрасными, здоровыми и отрадными. Здесь нет обмана и какого-либо притворства.
Эта полнота природного здоровья – начало развития того, что мы называем ваджрой, или несокрушимой природой. Ваджра означает обладание природой, подобной алмазу, – природой, которую невозможно уничтожить. Наполнив своё личное бытие утончённой красотой, отражающейся в нашем умении вести себя невозмутимо, мы обнаруживаем кое-что ещё, известное как «ваджрная природа». Это качество нерушимой пробуждённости и бесспорного присутствия.
Нерушимость ваджрной природы даёт понимание того, что никто не в силах отвратить вас от вашего обязательства или вашего бытия. Ни у кого нет никакой возможности по-настоящему помешать вам пробудить воинский дух. Окна и двери на замке – непрошеным гостям хода нет. Невозможно попасть внутрь алмаза. Алмаз – это уже алмаз, самый твёрдый материал на свете, в полной мере несокрушимый и неприступный. Можно подумать, что если начнёшь развивать такое ваджрное существование, то можно стать слишком гордым и высокомерным, можно начать пестовать собственное себялюбие. В теории это возможно, но на практике, если человек действительно взрастил луну в своём сердце, то тем самым он уже отрёкся от своей личной реальности или самомнения.
Без практики медитации трудно, если вообще возможно, достичь такого понимания. Даже если вы можете выделить в своём графике на практику только десять минут в день, стоит медитировать в течение этих десяти минут. Это поможет вам не только открыть для себя мягкость и доброту в своём бытии, но и организовать собственную жизнь должным образом, чтобы вы могли по-настоящему оценить луну в сердце и солнце в голове, а также развить ваджрную природу.
Союз солнца и луны скреплён естественностью и неподдельной искренностью ваджрной природы. Эти два принципа должны соединяться без обмана. Ваджрная природа заключается в нашем способе объединения всего своего опыта, с тем чтобы проявить себя в мире. Вот подобное алмазу проявление природы будды. Так природа будды воплощается в действительность.

6. Священный мир

Переживание святости объединяет луну в вашем сердце и солнце в вашей голове, а также поддерживает основополагающее ощущение благоразумия или ваджрной природы в вашей жизни.
…Это опостылевшее «я» сродни свинцовым ботинкам, приковывающим нас к земле. Однако на самом деле мы вовсе не обязаны так жить. Мы могли бы праздновать жизнь и гордиться собой. Это не означает, что мы должны отказаться от одной своей части и развивать другую часть – мы могли бы просто и открыто посмотреть на свою природу, природу «я». Когда мы делаем это, у нас есть возможность влюбиться в себя, в положительном смысле. Вы начинаете симпатизировать себе и в тот же миг несчастное «я» начинает постепенно таять. Не то чтобы ваша личность особо изменилась – скорее просто выросла ваша жизнерадостная часть. Мы могли бы осознать всю громаду нашего мира и увидеть в нём себя открытыми и значительными. Мы можем увидеть священность нашего мира.
Священность появляется при развитии мягкости по отношению к себе. Тогда вам уже не досадно от того, что вы всегда остаётесь с собой. Когда возникает такого рода дружеское расположение к себе, в вас одновременно развивается и дружелюбие ко всему остальному миру. В тот момент печаль, хандра и томление начинают рассеиваться. Мы развиваем чувство юмора. Наконец мы начинаем высоко ценить наше человеческое достоинство, и тогда луна в сердце становится естественной и яркой, и столь же ярким и естественным становится солнце в голове.
Священность – это не стремление смотреть на светлую сторону жизни как на утилитарное средство достижения цели, а безусловная радостность, у которой нет другой стороны. Есть только одна сторона, один вкус. Благодаря ей добро начинает всё сильнее озарять ваше сердце. Поэтому, что бы мы ни переживали, что бы мы ни видели, ни слышали и ни думали, все эти действия исполнены ощущения святости, или сакрального, в них. Мир полон радушия в этот момент. Острые углы начинают растворяться, и полог тьмы постепенно поднимается над нашей жизнью.
И это не тот случай, когда происходящее слишком хорошо, чтобы быть правдой. Такие добро и святость безусловно благостны. В момент осознания этого мы становимся порядочными людьми и настоящими воинами. Мы должны снова регулярно напоминать себе о том, что этот подход всегда должен сопровождаться практикой сидячей медитации. Медитация выполняет роль учебного полигона, надёжного бастиона; благодаря ней в нашу почву попадает семя дружелюбия к себе. Главное – по достоинству оценить наш мир, который становится ваджрным миром, миром воина, а такой мир радостен.
Священность предполагает, что бесстрашие сохраняют во всех ситуациях повседневной жизни, в том числе при чистке зубов и мытье посуды. Бесстрашие присутствует повсюду и в каждое мгновение.
Единообразие в мире воина может быть нашим мощным средством в деле достижения единого ума. Этот единый ум исполнен мягкости.
На самом деле, было бы лучше говорить о несомненности, а не о бесстрашии. Мир в своём нынешнем виде уже завершён, поэтому для сомнений нет места. Таким образом, победа в истинном смысле этого слова не предполагает взаимодействие с врагом.
Если победа – это наше понимание того, что врагов нет, тогда весь мир дружествен нам. Свойствами воина являются бесстрашие и мягкость. Вот ваше оружие. Подлинный воин становится по-настоящему мягким, потому что врагов не бывает.

[соня]

Атиша - Советы духовного друга

В этой книге приведены основные положения учения великого индийского мастера Дхармы Дипамкары Шриджняны, который шире известен миру под именем Атиши.
Атиша Дипамкара Шриджняна (982—1054) — великий буддийский учитель и проповедник, восстановивший буддизм в Тибете после жестоких гонений царя Лангдармы, основатель школы кадампа тибетского буддизма, именуемый Вторым Буддой.
В Индии он овладел всеми буддийскими традициями, после многочисленных приглашений он согласился приехать в Тибет, где провёл остаток своей жизни.
книга содержит комментарии к сутрам Атиши-буддизма, включая перевод самих сутр

Полностью - тут:
http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=2711735



Атиша
Советы духовного друга
История преображения мысли.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Драгоценные четки пробужденного воина.
Коренной текст.

1. Прочь все сомнения! Приложи все усилия
2. Ради успешной практики.
3. Прочь сонливость, тупость и лень!
4. Постоянно наполняйся энтузиазмом.
5. С помощью осознанности, бдительности и внимательности
6. Все время стой на страже всех дверей чувств.
7. Три раза в сутки неизменно
8. Проверяй состояние своих мыслей.
9. Признавай свои ошибки,
10. Не ищи ошибки в других людях.
11. Скрывай свои хорошие качества,
12. Но прославляй хорошие качества других людей.
13. Отвергай похвалы и почести,
14. Никогда не желай славы.
15. Довольствуйся малым, будь самодостаточным,
17. Созерцай любовь и сострадание,
18. Поддерживай устойчивость пробужденного ума.
20. Всегда укрепляй свою веру.
21. Победи гнев и высокомерие,
22. Смири свой ум.
23. Поддерживай правильный образ жизни,
24. Живи в истине (дхарме).
25. Откажись от всякого мирского имущества,
26. Укрась себя драгоценностями высшего мира.
27. Избегай всякого легкомыслия,
28. Живи в уединении.
29. Уходи от праздных разговоров,
30. Всегда следи за своей речью.
36. Всех наделенных чувствами существ
37. Научись признавать их своими родителями или детьми.
40. Отстраняйся от гневливых, несчастных умов
41. И будь счастлив везде, где бы ни оказался.
42. Перестань цепляться ко всему на свете,
43. Живи, ни к чему не привязываясь.
44. Привязанность никогда не принесет тебе благое перерождение,
45. Она удушает свободную жизнь.
46. Встретив практики, ведущие к счастью,
47. Всякий раз усердно изучай их.
48. Какое бы дело ты ни начал,
49. Сначала закончи именно его.
50. Любое дело исполняй усердно,
51. Иначе ничего не достигнешь.
52. Никогда не симпатизируй злу.
53. Когда ум преисполнится высокомерия,
54. Сбей ему спесь.
55. Вспоминай поучения своего мастера.
56. Если ум проявляет трусость,
57. Восславь возвышенный ум.
58. Если ты испытываешь влечение или отвращение к чему-то,
59. Созерцай пустоту объектов этих чувств,
60. Воспринимай их как иллюзии и фантомы.
61. Услышав в свой адрес обидные слова,
62. Сочти их эхом.
63. Если твое тело получило увечья,
64. Отнесись к этому как к воздаянию за прошлые поступки.
66. Словно смертельно раненый дикий зверь.
67. Будь самодостаточным, таись от людей,
68. Легко расставайся с вещами.
69. Все время оттачивай осознанность своего идама,
70. И всякий раз, когда тебя одолевает лень и апатия,
71. Признавайся себе в этих недостатках
72. И раскаивайся в сердце своем.
73. Общаясь с другими людьми,
74. Говори спокойно и открыто.
76. Пусть у твоего лица всегда будет радостное выражение.
77. При встрече с другими людьми постоянно
78. Радостно делись с ними, нимало не скупясь.
79. Искореняй в себе зависть.
80. Ради защиты душевного покоя другого человека,
81. Избегай любого противоборства с ним
82. И никогда не теряй терпение.
83. Не льсти, будь постоянным в дружбе,
85. Не унижай других людей,
86. Всегда своим поведением показывай уважительное отношение к ним.
87. Давая кому-то совет,
88. Сострадай ему и думай о его благе.
89. Не говори пренебрежительно о духовных доктринах,
90. Направь внимание на то, чему поклоняешься.
91. Используя канал десяти практик Дхармы,
92. Старательно практикуй все сутки напролет.
93. Сколько бы добродетелей у тебя ни набралось за три медитации,
94. Посвяти эти добродетели непревзойденному великому пробуждению.
95. Направь свои заслуги на благо всех чувствующих существ.
97. И выражай свое стремление двигаться по пути.
98. Если ты будешь так себя вести,
99. То накопишь заслуги и мудрость.
100. Искоренив два типа помрачения,
101. То есть выполнив задачу сознания в человеческой форме,
102. Ты достигнешь непревзойденного полного пробуждения.
103. Камень веры и камень нравственности,
104. Камень щедрости и камень слушания,
105. Камень внимания,
106. Камень стыдливости и камень разумности
107. Вот семь высших драгоценных камней.
108. Запасы семи драгоценных камней никогда не иссякают.
110. Следи за своей речью, когда находишься в скоплении людей.
111. Следи за своим умом, когда живешь уединенно.
 
Комментарии к части 1:

Прочь все сомнения! Приложи все усилия ради успешной практики.
Каким бы ни был объект нашей медитации, мы должны заранее внимательно изучить его и устранить все сомнения в отношении ее техники. Если учитель просто говорит: "Медитируйте на пустоту", и мы уходим, так и не разобравшись, что он имел в виду, то не знаем, что нам делать. Мы можем медитировать, плохо понимая, что такое пустота и не-пустота. Поэтому мы должны первым делом изучить медитацию, которую хотим практиковать, и ясно осознать рассудком ее назначение. На основе полученного понимания мы в конечном итоге сможем переступить интеллектуальный уровень и медитировать, не оглядываясь на рассудочные понятия.
нам следует не отвлекаться, а сосредоточенно медитировать, не позволяя мыслям бродить. Помимо этого, выбранный нами метод должен быть действенным, и мы должны убедиться в его пригодности. В результате мы, освободясь от всех сомнений, сможем медитировать абсолютно сосредоточенно, уверенные в правильности своего пути. Нам нельзя уподобляться лужице на столешнице, которую можно размазать пальцем в любое направление, расплескать и вытереть, согласно множеству подсказок. Если мы воспользуемся силой слушания, изучения и созерцания, иначе говоря исследования, то сможем устранить всякую нерешительность.

И все-таки этого не достаточно. Если мы приобретаем рассудочные знания о медитации, но никогда не практикуем ее, то уподобляемся человеку, который хранит еду, но никогда не ест ее.
человек умрет, так и не вкусив ее.
цель слушания и рассудочного познавания учений - в том, чтобы медитировать на них. Итак, мы должны слушать и изучать как можно больше учений, чтобы, медитируя на них, реализовывать практики.
Каждый человек видит мир по-своему и обладает своими способностями, поэтому все мы достигаем просветления не одинаково, ведь мы не сотворены по одному шаблону. Понимая это, каждый из нас должен выбрать себе наиболее подходящую ему лично форму медитации. Когда мы занимаемся практикой, нам важно никому не подражать. Вместо этого нам лучше исследовать свои способности и медитировать согласно им. Если мы поступим иначе, то в конечном итоге лишь разочаруемся.

Прочь сонливость, тупость и лень! Постоянно наполняйся энтузиазмом.
Мы должны устранить лень, рассеянность, умственную тупость и прочие подобные им помехи нашей медитации. Эта строка в тексте не унижает нас, но предупреждает, чтобы мы устремляли свою энергию в практику. Даже если мы будем бдительны в отношении всех этих препятствий, все равно мы должны проявить усердие и прилежание для того, чтобы наша медитация стала успешной.
"Носите защитный панцирь из воодушевления и старания, и пусть этот ваш панцирь утолщается как прибывающая луна".
"Все глубокие и поверхностные цели следуют за воодушевлением и старанием, с помощью этих качеств достигается что угодно".
С помощью осознанности, бдительности и внимательности все время стой на страже всех дверей чувств.
Мы должны считать осознанность, бдительность и внимательность стражами у врат нашего тела, речи и ума. Для того чтобы уберечь сокровище знания, которое хранится в нас, мы должны запереть эти двери изнутри и снаружи.
Мы можем сравнить способность ума к осознанности, иначе говоря сознательности (дранпа, смрити), с железным крюком. Когда ум склоняется, осознанность поддевает его и возвращает на путь добродетели.
Скрывай свои хорошие качества, но прославляй хорошие качества других людей.
"Ваши достижения и озарения должны быть похожими на масляный светильник, горящий внутри вазы: он освещает окружающее пространство, но не виден извне".
Особенно важно никогда не хвалиться сверхъестественными силами, не показывать их, например повышенную осознанность
"Если вы видите свои недостатки и никогда не ищете недостатки в других людях, тогда вы мудрец, даже если у вас больше нет других положительных качеств".
Следовательно, не искать недостатки в других людях это уже само по себе очень высокая практика Дхармы.
"Мое сострадание обязано доброте моих учителей пробужденного ума. Мое осознание пустоты обязано доброте моего учителя пустоты. Сам я ничего не добился".

Созерцай любовь и сострадание, поддерживай устойчивость пробужденного ума.
Развивать любящее сердце очень важно для нашего же счастья. созерцание чистой любви и излияние любви к другим существам лучше, чем снабжение их материальными благами. Будда Шакьямуни во многих своих лекциях говорил, что лучше даже один раз проявить чистую любовь и благожелательность, чем отдать что-то материальное. Чистая любовь это страстное пожелание счастья всем существам.
Сострадание есть суть Дхармы, поэтому Будда Шакьямуни особо отмечал важность созерцания сострадания. созерцая и развивая сострадание (пожелание всем существа избавления от страдания), мы обретаем суть прочих практик Дхармы.

...Отстраняйся от гневливых, несчастных умов и будь счастлив везде, где бы ни оказался.
...Перестань цепляться ко всему на свете; живи, ни к чему не привязываясь.
...Привязанность никогда не принесет тебе благое перерождение, она удушает свободную жизнь.
..Встретив практики, ведущие к счастью, всякий раз усердно изучай их.

Какое бы дело ты ни начал, сначала закончи именно его. Любое дело исполняй усердно, иначе ничего не достигнешь.
Если мы выполняем духовные практики неосновательно, приобретая неполный опыт во многих медитациях, обращаясь к медитациям разных традиций, то никогда не сможем ни одну из них довести до совершенства.
мы должны уподобиться строителю и возводить стены нашего духовного дома, все время работая упорно. Мы должны всегда давать время на появление ростков своих дел и не должны ожидать, что приобретем "мгновенное блаженство", выполняя какую-то практику несколько недель, месяцев или пусть даже год. Ясное понимание и усиливающаяся осознанность в любой жизненной ситуации могут появиться только спустя несколько лет. На самом деле, если мы уже начали пробуждать ум, то должны взять за цель его пробуждение и поддерживать свое крепкое намерение на протяжении всей жизни.

Иногда мы можем преисполниться чувства гордости из-за признаков неких достижений, тогда как признаки отката назад, когда над нами берут верх наши недостатки и привычные пристрастия, обескураживают нас. Все эти чувства взаимосвязаны, ведь угнетенное состояние духа существует только в связке с приподнятым настроением, ни одно такое чувство не бывает независимым. И хорошо, что в нашей жизни так много течений, как в полноводной широкой реке. Поэтому нам нельзя приходить в возбуждение, когда добиваемся великих достижений, и падать духом, когда терпим неудачи в своих практиках. нам следует считать большой удачей уже одно то, что мы родились в драгоценной форме человека, обладающего широким спектром возможностей.

Если ум проявляет трусость, восславь возвышенный ум.
Мы должны попытаться воспитать в себе мужество воина и сильный ум, чтобы с энтузиазмом и усердием заниматься своими практиками. Если нам при наших усилиях недостает смелости, тогда медитация просто наскучит нам. Если вода способна наполнить ведро по капле, тогда почему нельзя освободить ум посредством поступательного внутреннего развития? Если ум направить на правильный путь, тогда он благодаря своей подвижности и гибкости обязательно сможет обрести полную свободу от смущения. Полное пробуждение этих возможностей представляет собой высшую природу самого ума.

[соня]

Если ты испытываешь влечение или отвращение к чему-то, созерцай пустоту объектов этих чувств, воспринимай их как иллюзии и фантомы.

Услышав в свой адрес обидные слова, сочти их эхом.
Всякий раз, когда мы слышим несправедливые и оскорбительные речи, которые нам не нравятся, мы должны считать их эхом звука, который мы сами же и извлекли. Неприятные звуки это эхо нашей вздорности, а славословия это эхо приятной мелодии, которую мы исполнили.

Если твое тело получило увечья, отнесись к этому как к воздаянию за прошлые поступки.
Умелая практика выражается в том, чтобы вину за все свои неудачи, боль и несостоятельность считать плодами своих прошлых неблаговидных поступков. Мы должны думать, что совершили в прошлом очень плохие поступки, и наши нынешние трудности берут начало именно в них. Такая практика быстро устраняет внутренний конфликт. Неправда, что наши затруднения приходят к нам извне, их порождаем мы сами. Если мы проведем внутренний анализ, то сможем достичь вечного состояния счастья.

Живи совершено уединенно, за городской чертой, словно смертельно раненый дикий зверь.
Мы должны посвятить все свои усилия на начальных стадиях практики самонаблюдению, а также успокоению и покорению своего ума, поэтому нам полезно жить уединенно. Чем больше смущения вокруг вас, тем больше его внутри вас. И чем больше тишины вокруг вас, тем спокойнее ваш ум. Для практики необходима сила и мужество вкупе с энтузиазмом и усердием. Миларепа говорил: "Если родственники не узнают про мое счастье, если враги не узнают про мои страдания, если я умру без плакальщиц, значит все мои желания в йоге осуществятся".
Держа в уме такую установку, мы можем в дальнейшем набраться мужества.

Все время оттачивай осознанность своего идама, и всякий раз, когда тебя одолевает лень и апатия, признавайся себе в этих недостатках и раскаивайся в сердце своем.
Для того чтобы уравновесить свой личный идам, или личное божество, мы должны все время укреплять побудительный мотив наших поступков и носить в уме цель полного единения с полностью пробужденным состоянием, которое символизирует наш идам. В книге "Десять сокровенных драгоценностей Кадама" утверждается, что мы должны всегда вызывать в себе убеждение алмазной твердости в своем чистом побуждении прежде, чем совершить некое действие. Если мы усвоим эту установку, тогда ничто не сможет поколебать планы и намерения нашей медитации.
Тогда при возникновении помехи медитации вроде лени, усталости или рассеянности мы должны суметь быстро возвратиться к объекту нашей медитации, вспомнив свой побудительный мотив. Мы должны подражать своему внутреннему учителю и исправлять свои изъяны.

Ради защиты душевного покоя другого человека, избегай любого противоборства с ним и никогда не теряй терпение.
мы должны старательно оберегать душевный покой других людей, никогда не споря с ними и не отстаивая ожесточенно свою точку зрения на фоне их мнения. Если мы вовлечены в подобную дискуссию, тогда нам лучше всего соглашаться со словами оппонентов, поскольку так мы доставим им удовольствие. Мы должны научиться соглашаться с чужим мнением, поскольку без крепкого терпения практически невозможно практиковать Дхарму.

Не говори пренебрежительно о духовных доктринах, направь внимание на то, чему поклоняешься.
Нам следует придерживаться духовной системы, которая наилучшим образом подходит нашим способностям, и не позволять себе критиковать другие традиции. Люди с разными склонностями, естественно, выбирают себе традиции по душе. У нас нет права сбивать других людей с выбранного ими пути, критиковать их и принижать их выбор только потому, что мы придерживаемся определенной системы. Третируя другие религиозные системы, мы ведем себя грубо и недобродетельно, отталкиваем Дхарму. Будда Шакьямуни говорил: "Религиозное сектантство приносит более худшие результаты, нежели убийство святых или разрушение стольких религиозных памятников, сколько найдется песчинок в Ганге".

Используя канал десяти практик Дхармы, старательно практикуй все сутки напролет.
Мы пробужденные воины, поэтому должны активно практиковать десять трансцендентных совершенств. Первые шесть совершенств известны. Это щедрость, высоконравственное поведение, терпение, исполненное бодрости усердие, медитативная уравновешенность и ясная осознанность. А вот остальные четыре совершенства: сила, воодушевляющие на путь молитвы, эффективные средства и исконная сознательность. Будда говорил, что мы должны искренне выполнять эти десять практик Дхармы.
Вот десять практик, получивших название практик одного дня:
1) перевод и написание священных книг;
4) слушание лекций о Дхарме;
5) чтение священных книг в уединении и для других людей;
6) сердечное осознание сути учения посредством медитации;
7) объяснение смысла Дхармы;
8 ) повторение Сутры Сердца или любой другой сутры Будды;
9) размышление о смысле текстов;
10) сосредоточенная медитация на смысле учения.
В связи с этим нам часто рекомендуют спать как можно меньше. Будда Шакьямуни сказал, что самый благотворный сон протекает несколько часов, перед полуночью и после нее. Мы должны бодрствовать в ранние часы утра и продолжать свою медитацию. Даже сегодня многие практики спят, сидя на ковриках для медитации, так они активно занимаются своими практиками.
Созерцатели прошлого и мастера Дхармы установили, что ранние часы утра самые благоприятные для медитативной чистоты.

Сколько бы добродетелей у тебя ни набралось за три медитации, посвяти эти добродетели непревзойденному великому пробуждению. Направь свои заслуги на благо всех чувствующих существ.
Посвятить совершенные нами красивые поступки тому, чтобы мы и все наделенные чувствами существа достигли поля Будды, это все равно, что попросить кого-нибудь сберечь эти поступки для нас.

Всегда возноси молитву семи конечностей и выражай свое стремление двигаться по пути.
Первая часть из семи - земные поклоны. Простираясь, важно осознавать свой побудительный мотив, не позволяя уму сосредоточиваться на физическом действии или процессе счета. Земной поклон представляет собой одно из самых мощных средств, противодействующих гордости, так как это форма сдачи. Данную практику высоко ценил Атиша. В отношении необычных предварительных практик она особенно действенна в устранении препятствий и накоплении заслуг.
Третья часть молитвы - исповедь, которая искореняет все три источника несчастий.
Четвертая часть молитвы - радость. Нам следует радоваться своим и чужим добродетельным поступкам. Радуясь достижениям других людей, мы противодействуем зависти. Говорят, что благодаря чистой радости мы обретем приятную внешность в будущем рождении.
Пятая часть молитвы - мольба к пробужденным людям о продолжении вращения колеса доктрины и о дальнейшем обучении. Такие просьбы укрепляют наше понимание, поскольку именно прослушиванием Дхармы мы развиваем внутренние силы для того, чтобы устранить нехватку осознания истинной природы реальности. Нам нужны спички, чтобы зажечь светильник, точно так же нам нужно наставление духовного мастера, чтобы воспламенить огонь нашей внутренней мудрости. Эти действия сводят на нет некрасивые поступки, в которых мы придерживаемся неверного мировоззрения.
В шестой части молитвы мы просим полностью пробужденных людей жить долго и не покидать нас. Такие просьбы устраняют некрасивые действия против наших духовных учителей и в конечном итоге увеличивают наш жизненный срок. Итак, эта практика называется нектаром бессмертия.
И наконец, мы должны направить любую приобретенную нами заслугу на достижение поля Будды и освобождение от страдания всех живых существ.
После этой молитвы мы должны также вознести молитвы о стремлении двигаться по пути - например, о желании переродиться влиятельным человеком с тем, чтобы принести пользу еще большему количеству людей.

Если ты будешь так себя вести, то накопишь заслуги и мудрость.
Накопление заслуг и мудрости происходит благодаря осознанию пустоты всех вещей и становится семенем обретения озарения пробужденного бытия, известного как совершенное тело истины, или дхармакаи.

Искоренив два типа помрачения, то есть выполнив задачу сознания в человеческой форме, ты достигнешь высшего и полного пробуждения.
Способ, которым мы достигаем высшей реализации, заключается в устранении двух препятствий, которые мешают нам осознать истинную природу реальности. Вот эти препятствия: душевное неблагополучие и всезнайство. Первое препятствие мешает нам освободиться от сил циклического существования, а второе препятствие отсекает от нас всеведение поля Будды. По сути, мы начинаем избавляться от этих препятствий, только когда нам удается реализовать свою практику.
Если мы хотя бы не ослабим психологическую неуравновешенность, более тяжелое препятствие из двух означенных, то можем и не обрести счастье и душевный покой, даже если будем иметь все внешние обстоятельства. Для того чтобы сделать эту жизнь поистине осмысленной, мы должны совершать внутреннюю работу.
"Наш подход должен учитывать осознание того факта, что интуитивная осознанность зависит от наших усилий и нашей разумности".
По сути, практиковать Дхарму значит вносить суть учений в свою повседневную жизнь. Если нам не удается добиться этого, тогда даже получение учений посредством созерцательных состояний ума не будет иметь никакого смысла, так как слова и учения это не что иное, как способ изменить свое отношение.

[соня]

В уединении мы должны изучать свои мысли. Если мы не научились сосредоточиваться на одной точке, тогда наш ум подобен беспокойному ребенку, но даже еще прежде обретения вектора внимания мы должны всегда стараться вернуть свой ум в состояние уравновешенной концентрации.
Не важно, какие именно практики мы выполняем. Если они помогают нашему уму, значит в них есть толк.


ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Восемь стансов о преображении мыслей.

Преисполнившись решительного желания принести высшее благо всем существам, которые дороже драгоценного камня, исполняющего желания, я буду всегда превозносить их.
Находясь в людском обществе, я буду считать себя низшим среди всех и в глубине своего сердца буду ставить других людей выше себя.
Я буду изучать поток собственных мыслей во всех своих поступках, и как только во мне возникнет грубое чувство, сулящее беду как мне, так и другим людям, я решительно подавлю эту эмоцию.
Завидев человека с дурной природой, обуреваемого жестокими страстями и терзаемого муками, я сочту, что такого прекрасного человека трудно сыскать на свете, все равно что найти сокровище.
Когда другие люди из зависти будут скверно со мной обращаться, то есть оскорблять, унижать и так далее, я снесу их неприятные слова и признаю их победу.
Если тот, кому я оказал поддержку и в ком я был совершенно уверен, принесет мне черное горе, я сочту такого человека своим высшим духовным другом.
Одним словом, я буду приносить пользу и блаженство всем матерям в своей нынешней жизни и в будущих воплощениях и тайно возьму на себя все беды и страдания своих матерей.
Более того, не запятнав себя предубеждениями восьми мирских интересов и считая все явления иллюзорными, я освобожусь от привязанности и сброшу с себя оковы.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Преображение мыслей в семь ступеней. Коренной текст.

Ом Свасти: мое почтение великому состраданию. Сначала обучись всем предварительным практикам.
Обретя уравновешенность, узнай тайну учения.
Считай все явления сновидением.
Изучай природу не рожденной осознанности.
Средство само освобождается в собственном местопребывании.
Проводи медитацию на природу основания всего сущего, на суть пути.
В перерывах между медитациями будь творцом иллюзий.
Когда пышно расцветают признаки упадка, превращай их в путь полного преображения.
Не позволяй себе обвинять в чем-то других людей.
Созерцай великую доброту всех людей.
Во время медитации поочередно бери и отдавай.
Практику отдачи и изъятия привяжи к дыханию.
Постоянно напоминай себе о необходимости практиковать.
Произноси эти слова, за какое бы дело ни взялся.
3.
Когда мешок полон зла, превращай эти неблагоприятные обстоятельства в помощь на пути к полному пробуждению.
Используй любую ситуацию для медитации. Пройди четыре стадии подготовки, приобрети высшие средства.
4.
Выяви самую суть этого совета.
Сочетай практику одной жизни с пятью силами.
Наставления по великому преображению сознания предполагает применение этих пяти сил, пребывающих в совершенном состоянии.
Вся Дхарма сосредоточивается в одном наставлении.
Сохраняйте двух свидетелей великой важности.
5.
Вас всегда окружают только радостные мысли.
Вы учитесь, если у вас есть способность к учению, даже когда рассеяны.
6.
Всегда выполняйте три главных условия.
Поменяйте свое отношение, оставаясь естественными.
Не говорите о недостатках других людей.
Не думайте о том, что замечаете в других людях.
Сначала устраните свой самый тяжелый недостаток.
Откажитесь от надежды получить награду.
Не служите главному объекту поклонения снисходительно.
Никогда не нагружайте вола тяжело.
7.
Практикуйте йогу и прочие виды деятельности в одиночестве.
Сносите все нападки извне в одиночестве.
У вас есть два долга: в начале и конце.
Терпите всякой свое положение: как благоприятное, так и дурное.
Берегите оба состояния больше жизни.
Практикуйте три испытания.
Обретите три главные причины.
Созерцайте три непреклонных отношения.
Обладайте тремя неделимыми вещами.
Всегда практикуйте совершенно непредвзято ко всем предметам.
Заботливо взращивайте глубокое и широкое применение всех искусств.
Всегда созерцайте то, что ближе всего к вам.
Напрягайте силы, особенно в это время.
Не совершайте обратные поступки.
Будьте настойчивыми.
Не нужно недооценивать свои способности.
Освободитесь с помощью исследования и анализа.
Не бахвальтесь.
Не мстите.
Будьте надежными.
Не требуйте благодарности.
Перед практикой я исследую свои действия, (а затем) из-за множества своих желаний, преодолев страдание, оскорбления и критику, обращаюсь к наставлению о преодолении эгоизма.
Умирая, я ни о чем не пожалею.

КОММЕНТАРИИ
Введение

Нас ясно, что тело способно приобретать более высокую степень гибкости с помощью соответствующих упражнений, то же самое верно в отношении ума. Поначалу мы можем столкнуться со многими трудностями и сложностями, но посредством направленных усилий все-таки придаем ему гибкость. Мы можем заняться великим множеством полезных дел, если наделены этим качеством.
Тибетский термин, обозначающий преображение мыслей, в буквальном смысле обозначает перевод наших мыслей из одного состояния в другое. Метод, особенно подчеркиваемый в этом тексте, разработан для освобождения своих мыслей от эгоистичной установки. Приобретя новый образ мыслей, направленных на благо всех существ, мы сможем полностью посвятить себя всеобщему счастью.

1. Предварительные практики.
Сначала обучись всем предварительным практикам.

Для обретения успеха в любой практикуемой нами медитации мы должны всегда выполнять подготовительные меры, принимая искреннее прибежище в Трех Редких и Высших Драгоценностях, то есть в полностью пробужденном человеке (будде), истине (дхарме), и группе людей, настойчиво стремящихся к добродетели - иначе говоря, в духовной общине (сангхе). Медитируя, старайтесь сидеть в твердой позе, глаза приоткрыты и сосредоточены на кончике носа, челюсть расслаблена, язык мягко прижат к нёбу.

Прежде чем мы научимся глубоко погружаться в медитацию, мы не раз обнаружим, что в наш ум словно буря врывается множество ненужных мыслей. Ради успешного созерцания их нужно вымести из ума, для этой цели мы должны для начала практиковать простое осознание дыхания. Делая выдох, мы воображаем, будто из нашего сердца исходит легкий дымок и вытекает из ноздрей наружу. Делая вдох, мы воображаем, будто этот легкий дымок возвращается в наш нос неспешно и равномерно. Концентрируясь подобным образом на дыхании, мы тем самым избегаем четырех недостатков: а) шумного дыхания, при котором мы слышим каждый свой вдох и выдох, б) дыхания с усилием, в) столь длинного выдоха, что нам приходится делать поспешный и резкий вдох, г) слишком частого дыхания. Когда мы выполняем эту предварительную медитацию, наша осознанность должна следовать туда, куда веет ветер дыхания, словно наездник на лошади. Фокус нашего внимания не должен отвлекаться в ту или иную сторону.
Сосредоточив внимание на дыхании, мы добиваемся эффекта, сходного со способностью некоего наблюдателя следить в толчее базара за передвижением конкретного человека. Растерянность и суета постепенно отступают на второй план. И наступает пора человеку самому решать, когда успокоить ненужные мысли и самому определять, достиг он четкого сосредоточения или нет. Некоторым людям требуется всего лишь семь или двадцать один вдох, чтобы унять внутреннюю болтовню, тогда как другим людям для этой же цели требуется больше времени. Достигнув состояния умственного равновесия, мы получаем возможность приступить к более высоким объектам созерцания, поскольку теперь ум будет иметь больше способности твердо концентрироваться на них.

Смерть и непостоянство.

Теперь, когда мы обрели человеческую форму, наделенную разумом, нам нельзя медлить с использованием ее для практики внутреннего развития. Мы не будем жить вечно. Более того, мы никогда не можем быть уверенными в том, когда именно мы исчерпаем срок своих драгоценных способностей. Следовательно, мы ведем себя глупо, когда откладываем практику Дхармы, полагая, будто в настоящее время мы слишком заняты, что мы приступим к практике позднее, когда у нас найдется свободная минутка. мы должны без промедления извлекать пользу из своих возможностей.
Среда, в которой мы живем, может оказаться прекрасным учителем. Если мы будем постоянно осознавать свое окружение, тогда постигнем непостоянство всех вещей. Люди не обладают особыми качествами, которые освобождают их от своего непостоянства. На самом деле, все мы подобны овцам на бойне: не важно, кто из нас умрет первым, так как все мы неизбежно когда-нибудь окончим свои дни. Хотя мы в своем большинстве совершенно уверены в том, что умрем, мы все же не знаем точную дату своей кончины, поэтому должны постоянно напоминать себе о том, что час смерти нам неведом. Такое осознание есть один из наших лучших учителей, поскольку благодаря нему мы помним о том, что нам нельзя лениться и транжирить свое время, и подобное понимание постоянно придает нам силы продолжать свою практику.

Действия (карма) и их результат.

Если мы в этой жизни прилагаем все силы, занимаясь практикой, тогда приобретем определенное количество положительной энергии, которая перейдет в нашу следующую жизнь. Если мы и новую жизнь посвятим практике, тогда плоды обеих жизней перейдут в третью жизнь. Этот процесс накопления заслуг напоминает рост дерева. В первый год своей жизни фруктовое дерево мало, оно не приносит плоды, и лишь по прошествии нескольких лет неустанных забот садовника оно достигает зрелости и приносит плоды.
Мы получаем плоды только тех поступков, которые сами же и совершили. Если мы ведем себя безалаберно, импульсивно, если потакаем качествам душевной неустроенности, вроде жадности, агрессии, высокомерия и прочим подобным им качествам, тогда мы лишь получим результаты, противоположные своих желаниям. Результаты легкомысленных поступков уничтожат всякую вероятность того, что мы найдем обстоятельства, благоприятствующие духовной практике в будущем.
Если мы осознаем свои поступки, то обретаем глубокую мудрость и широкое понимание жизни. Вообще-то, наши поступки исходят из трех дверей нашего тела, речи и ума. Для того чтобы избежать страданий и смущения в будущем и еще раз обрести драгоценную человеческую форму, мы должны перестать совершать дурные поступки. Нам следует постоянно действовать с подчеркнутой осознанностью, поскольку это качество поможет нам достичь столь желанного счастья.
Мы должны не просто расширять всю свою энергию, собирая отрывочные сведения, но стараться прочувствовать их вескость через озарения в своей обычной жизни. Если мы не будем практиковать таким образом, то уподобимся человеку, который заходит в каждый магазин, спрашивает цену товара и сравнивает их количество, но никогда ничего не покупает, так как у него просто нет денег. Если мы будем внимательно слушать духовные учения, старательно изучать их, а потом применим их на практике для того, чтобы осознать их действенность, тогда наша работа будем иметь высокую ценность и непременно принесет благие плоды.

2. Главная практика.

Ключевое значение в преобразовательной науке об обучении ума занимает практика активизирования пробужденного ума (бодхичитты), который, как и все явления, имеет две части: высшую и условную. Первая часть включает развитие правильного воззрения - иначе говоря, осознание пустоты (стонгпаньид, шуньята). Вторая часть, условно пробужденный ум, в свою очередь имеет два раздела: развитие альтруистических устремлений ради достижения полностью пробужденного состояния ума, а затем выполнение действенных практик и медитаций для достижения этого состояния. Во многих других текстах Махаяны сначала дается объяснение условно пробужденному уму, но здесь применяется обратный метод. Оба порядка правильны, и наша практика может развиваться по обоим путям.

Развитие высшего пробужденного ума.
Обретя уравновешенность, узнай тайну учения.

Из всех учений Будды Шакьямуни труднее всего понять пустоту. Нагарджуна сказал "Если мы неправильно воспринимаем пустоту, то все равно как небрежно берем змею. Крохи нашей разумности рассеются в пыль".

А. Время медитации.
(i) Различение объекта противоречия.

В цикле существования мириады существ подвержены страданиям, так как они постоянно носят в себе корень бесчисленных отрицательных качеств. Единственный корень всех умственных недостатков это неведение, из-за которого человек воспринимает явления изначально независимыми. Поэтому сначала здесь объясняется медитация на пустоту, поскольку это лучшее средство для уничтожения невежественного сознания. В бою солдаты пытаются убить друг друга, но они особенно стремятся устранить вражеского предводителя. Точно так же, главная цель практики Дхармы заключается в устранении в себе невежественного сознания, так как это корень всякого страдания.
Существуют два типа невежественного сознания: внутреннего представления о самости и изначальном отождествлении эго со своим бытием, и внешнего представления о вечном отождествлении с другими явлениями.
Медитация на пустоту это не просто полное очищение ума и устранение всех мыслей. Первым делом на начальных стадиях медитации следует открыть природу неведения, так мы осознаем концепцию самости и прекрасно поймем, как она работает. Только тогда мы сможем обнаружить ложность - иначе говоря, пустоту этого неведения. Если мы пустим стрелу, плохо видя цель, она никуда не попадет. Вот точно так же бессмысленна медитация на пустоту, если мы не осознаем концепцию своего отождествления с самостью.

Возможно, некоторые из нас уже достигли рассудочного понимания того факта, что в настоящее время наши умы воспринимают явления искаженно. Мы даже можем делать такие замечания: "Я воспринимаю мир совсем не так, как он существует на самом деле". И все же люди в своей основной части плохо понимают такие слова, и мы продолжаем верить в то, что мы и все внешние явления существуем как независимые понятия и вещи. Если бы нас спросили, может ли что-то существовать само по себе, нам бы пришлось ответить, что это лишь видимость, что ничто в действительности не существует само по себе. Тем не менее, большинство людей четко ощущают, что воспринимаемые ими объекты существуют сами по себе.
Например, читая слова на этой странице, мы естественным образом склонны думать, что буквы существуют сами по себе. Мы не принимаем в расчет их связь между собой, нашу сознательность и способность понимать слова. Цепляясь за концепцию независимого существования, мы читаем без осознания взаимозависимости вещей. Это относится ко всем воспринимаемым нами явлениям. Мы видим, что все внешние объекты и мы сами существуем как независимые явления, но это просто поверхностное понимание жизни, которое не выдерживает никакого анализа. Если мы станем изучать основную форму существования, то есть истинную природу реальности, то постепенно перестанем воспринимать вещи как независимые понятия и избавимся от неведения.
Вообще-то, ложное представление о независимом существовании внешних явлений нисколько не отличается от образа восприятия самих себя, которого придерживаются большинство людей. Мы полагаем, что существуем независимо. Обычно мы не понимаем, как в действительности воздействует на нас наше убежденное отождествление со своим эго, но когда в нас возникают сильные эмоции вроде радости, печали, ненависти или страха, нам легче разобраться в этом вопросе.
Регулярно исследуя образ действия своего эго и анализируя способ, которым мы воспринимаем внешние объекты, считая их независимыми, мы в конечном итоге поймем, что все явления кажутся нам истинно существующими, но на самом деле мы так полагаем только потому, что невежественны. Мир похож на сон.

[соня]

Считай все явления сновидением.

когда мы чувствуем сильные эмоции, нам предоставляется замечательная возможность заглянуть в себя и ясно увидеть, как из-за своего неведения наше эго управляет личностью. Нужно сказать, что невежественное эго само подобно сновидению, и эта иллюзия пустила в нас глубокие корни. Эго цепляется за представление о самости, связанной со всеми остальными явлениями и вещами, но при особых обстоятельствах, когда наши эмоции накалены, оно проступает четче, чем обычно, поэтому его можно исследовать лучше. При более спокойных обстоятельствах мы не сможем осознать, как воздействует на нас наше отождествление с эго, поскольку оно очень тонко.

Первая стадия в медитации на пустоту предполагает, что вы тратите несколько месяцев только на то, чтобы понять неведомый предмет и осознать, как действует невежественное эго, цепляясь за понятие о самости. Только после того как мы поймем это, мы сможем доказать зыбкость объекта, и нас не отвлечет пагубное влияние цепляния за самость. Восприятие пустоты объекта неведения это способ приблизиться к пониманию истинного смысла пустоты. Если мы будем медитировать без понимания этого главного момента, не осознавая предмет, существование которого следует опровергнуть, и будем считать, что пустота сродни запустелой комнате, тогда мы никогда не достигнем полной реализации, так как смысл высшей истины другой.
Если вор проник в дом, смешавшись с толпой народа, тогда мы первым делом должны поймать его, а уже потом выгнать и заявить о том, что в доме нет воров. Точно так же, для того чтобы понять пустоту, которая представляет собой прямую противоположность цепляющемуся за самость невежественному эго, мы должны сначала осознать объект этого невежественного эго и его поведение, когда оно цепляется за свою личность и за внешние явления, которые считает существующими самостоятельно. Если мы будем просто читать, слушать или зубрить наизусть учение о пустоте без регулярной медитации, то никогда не достигнем прямого и интуитивного понимания.

Во время медитации нужно сначала понять, как мы в своем неведении цепляемся за эго, с которым отождествляем себя. Только ознакомившись с этим процессом, мы сможем направить фокус своего созерцания на изучение концепции о том, как все внешние явления в равной степени кажутся нам независимо существующими понятиями и вещами. Итак, мы должны исследовать, как мы воспринимаем мир пятью органами чувств (зрением, слухом, обонянием, языком, осязанием) в связи с пятью объектами чувств (формами, звуками, запахами, вкусами, предметами тактильных ощущений). Лучше поняв, как работает наше эго и невежество, мы поймем ошибочность нашего нынешнего восприятия картины мира.

Если нам все внешние объекты кажутся существующими независимо друг от друга, без всякой связи с нашим их восприятием или ярлыками, которые присваивает вещам наш ум, значит мы видим мир искаженно. На самом деле, картина мира выглядит совсем иначе. Мы убеждены в том, что все предметы изначально обладают независимым существованием, из-за того, что наш ум затуманен неведением. Желание, жадность, ненависть, гордость и другие помутнения ума возникают из-за этого ошибочного взгляда.
Несмотря на то, что появляющиеся в сновидении образы кажутся нам абсолютно реальными, на самом деле это фантомы, блуждающие в нашем уме. Таким образом, считать каждое явление существующим самим по себе, совершенно независимо от своего окружения, причин, условий и ярлыков, которые присваивает ему наш ум - это все равно, что считать реальными сновидения. Такое воззрение, пусть даже очевидно основанное на действительности, все же абсолютно ошибочно и необоснованно.
Однако к аналогии со сновидениями нельзя относиться слишком строго, ведь образы, появляющиеся во сне, вообще не имеют объективной реальности. Если мы применим этот аргумент непосредственно к своему бодрствующему состоянию и станем считать, что животные и прочие объекты, пусть и воспринимаются нашими органами чувств, на самом деле не существуют, тогда мы впадем в крайность нигилизма. Такое ложное умозаключение, как вера в полное несуществование, представляет собой опасный и извращенный взгляд. Придерживаться такого представления это все равно, что схватить за хвост ядовитую змею.
Сравнение реальности со сновидением мы строим так: вопреки нашему невежественному представлению, ни мы сами, ни другие объекты не имеют независимого существования. Точно так же, например, нет самости у образов во сне. Отрицание независимого, или изначально присущего, существования не то же самое, что и отрицание мира. Если бы мы не существовали, то не смогли бы медитировать и не осознали бы идею пустоты. И мы не смогли бы обрести связь с различными объектами и ситуациями. Если бы мы не существовали, то кто считал бы, что мы не существуем? Мы действительно существуем, но не так, как склонны верить из-за своего невежества.

Если мы, например, посмотрим на снежную гору, но у нас на носу при этом будут желтые очки, тогда гора покажется нам желтой. Но стоит нам снять очки, и иллюзия сразу же исчезает. Тогда мы видим, что гора белая. Точно так же, нам кажется, будто все явления существуют независимо от своих причин, условий и модели их восприятия, поскольку наше понимание затруднено из-за невежественных оценок эго, цепляющегося за понятие о самости. Этот покров невежества подобен желтым очкам, которые искажают наше мировосприятие. Снег и в самом деле существует, только он не желтого цвета, и все явления подобно ему, несмотря на то что кажутся нам независимо существующими, все же существуют, только совсем не независимо.
Попытаться осознать пустоту это все равно, что идти по узкой и скользкой тропе, по краям которой лежат снежные сугробы. Для того чтобы успешно преодолеть путь, нам нужно быть внимательными и ловкими, так мы не соскользнем ни в одну сторону. Медитируя на пустоту, мы должны искусно избегать падения в одно из крайних воззрений. Прежде всего, есть крайность утверждения. Она имеет прямое отношение к невежественному мировосприятию, при котором мы цепляемся за свою самость. Вера в свое отождествление с эго, в раздельное существование явлений и нас самих, приведет к расширению эго. Другое ошибочное воззрение представляет собой нигилистскую крайность. Осознавая, что наш образ восприятия мира ошибочен, мы приходим к выводу о том, что ничего не существует. Следовательно, мы должны защищаться от обоих недостатков и приобретать искусство следования по срединному пути (мадхьямика). Мы должны поддерживать полную концентрацию на пустоте самости, а не просто на пустоте.
Мы попали в круговорот смущения еще в незапамятные времена и так привыкли к нему, что теперь чувствуем себя едиными с невежеством, которое удерживает нас здесь. Мы не умеем провести разграничительную линию между иллюзорными концепциями невежественного эго и истинным образом существования. Мы верим, что наше мировосприятие, которое основывается, по сути, на недостатке осознанности, это единственный способ соотнести себя с видимостью мира явлений. Да, образы в сновидении не имеют материального существования, и точно так же наши эмоциональные всплески, возникающие из невежественной концепции о том, что все явления существуют независимо от своих причин, частей и нашего их толкования, в действительности тоже не существуют.

(ii) Пустота ума.
Изучай природу не рожденной осознанности.

Хотя пустоту осознать трудно, мы все-таки можем, медитируя на свое бытие и внешние явления, понять несостоятельность своего невежественного понимания самости. Однако сложности остаются, так как наша концепция независимого существования глубоко запала в медитирующий ум. Когда появляется такая трудность, мы должны сосредоточиться на самом сознании для того, чтобы постичь тот факт, что ум тоже пуст и не существует независимо.
Ум не явился откуда-то словно гость, вошедший в комнату, и он никуда не уйдет. У ума нет формы и цвета, и он не обитает в неком определенном месте. На самом деле, ум абсолютно неощутим, и он зависит лишь от двух моментов, а именно от воспринимаемого им объекта и чувств, которыми он воспринимает объект.
С помощью постоянного исследования ума мы поймем, что он совсем не такой, каким мы раньше представляли его. Когда мы полагали, что наш ум медитирует, нам всегда казалось, что мы можем выделить и удерживать некую концепцию, но если мы станем медитировать согласно вышестоящим строкам, то постигнем пустоту предыдущей невежественной концепции. Однако эта пустота не подразумевает, что ум не существует, просто нет ума, который можно осознать и выделить. Итак, ум существует, поэтому мы можем воспользоваться им для медитации.

(iii) Пустота пустоты.
Средство само освобождается в собственном местопребывании.

После того как мы помедитировали какое-то время на внешние явления, а также на медитирующее сознание, мы должны пролить свет разума на пустоту. Однако наше понимание ограничено, поэтому появится очередная неправильная концепция, которая принесет нам трудности, ведь пустота сама покажется нам независимо существующей. Тогда мы должны точно так же медитировать на саму пустоту.
Однако пустота не существует независимо, сама по себе, ведь она тоже полностью зависит от своей основы и не может пребывать самостоятельно. "О Шарипутра, форма это пустота, а пустота это поистине форма. Пустота не отличается от формы; форма не отличается от пустоты. Что форма, то и пустота; что пустота, то и форма. То же самое относится к ощущению, осознанности, формированию кармы, сознанию..."
Для объяснения не-существования используется пример с рогом кролика. Основа (в случае с рогом кролика) абсолютно не существует, поэтому мы никогда не сможем говорить о ее пустоте. Как пустота, так и основа пустоты, форма и так далее - все это в полной мере связано взаимозависимостью, как две доски, сложенные "домиком", которые поддерживают друг друга, не давая себе упасть. Если бы не поддержка соседки, доски упали бы.
Осознание пустоты это самое действенное средство для устранения хронического недуга невежества. Однако мы, считая средство чем-то исключительным и существующим самостоятельно, проявляем невежественное понимание. Средство должно также раствориться в пустоте и освободиться.
Приступив к медитации на пустоту, мы должны начать созерцать свое отождествление с эго, а потом преобразить осознание в концепцию существования самости в связи с внешними явлениями, в том числе и медитирующим умом. В конечном итоге нам следует направить свое понимание на саму пустоту. После того как мы медитировали на эти аспекты по очереди, нам нужно медитировать на них в их единстве, пытаясь как можно дольше удерживать ум на отрицании своих невежественных концепций. Вот шесть примеров, которые традиционно приводят, чтобы помочь поддерживать концентрацию на пустоте:
1. Словно солнечный свет, который яркими лучами падает на землю, ум должен быть не темным и тусклым, а ярким, чистым и бдительным; ум должен лучиться, озаряя своим светом все вокруг.
2. Словно безмятежность глубокого и огромного океана, который нелегко взволновать как узкий речной поток, ум следует держать в покое и тишине, не давая ему возбуждаться.
3. У маленького ребенка при первом знакомстве с внутренней росписью храма не возникает ощущение, какие божества хорошие, а какие плохие, вот точно так же наше сосредоточенное внимание должно настолько четко удерживаться на пустоте, чтобы мы не ощущали глубину и ясность своей концентрации. Словно ребенок, который смотрит широко открытыми глазами на роспись, мы должны воспринимать пустоту широко открытыми глазами, в которых светится острая осознанность.
4. Словно орлы, которые взмывают высоко в небо при небольших затратах силы, лишь время от времени прибегая к махам крыльев, мы должны зависать в пространстве пустоты, лишь иногда обращаясь к активному исследованию природы самости, когда наша концентрация сменяется скукой или тупостью ума. Применив аналитическую медитацию, мы приобретаем энергию для того, чтобы возобновить медитацию, направленную без всяких усилий на пустоту. Если подобно маленьким птахам, которые все время машут крыльями, но никогда не поднимаются высоко в небо, мы будем прибегать лишь к анализу, тогда в конечном итоге наша медитация никогда не получит развитие. С другой стороны, если мы не будем пользоваться этой способностью, но будем просто погружаться в пустоту, тогда сила нашей медитации постепенно иссякнет, и нас одолеет сон. Так орел, ни разу не взмахнувший крыльями, неизбежно рухнет на землю.
5. Иногда во время медитации у нас возникают посторонние мысли. Мы должны относиться к ним, как голубь относится к кораблю посреди океана. Оторвавшись от корабля, голубь может пролететь в небе какое-то расстояние, но так как повсюду простирается один только океан, он скоро возвратится к кораблю. Точно так же, если мы пытаемся подавить посторонние мысли, возникающие у нас во время медитации, то лишь порождаем ненужные сложности. Мы должны позволять лишним мыслям появляться и просто наблюдать их природу и развитие, не вовлекаясь в их хитросплетения. Таким образом, посторонние мысли постепенно исчезнут, и ум вернется к кораблю, то есть объекту медитации.
6. Однако эта техника не всегда оказывается действенной, поэтому мы должны быть бдительными в отношении любых смущающих мыслей, особенно таких душевных изъянов, как фантазии, включающие в себя желание, агрессию и так далее, и уподобиться искусному воину-мечнику, обороняющемуся от на падения воина-лучника. В этом примере лучник постоянно пускает стрелы, которые мечник ловко отражает мечом. В это время мечник должен полностью сосредоточиться, поскольку утратив на миг внимание, он погибнет. Точно так же мы должны владеть мечом разумности и осознанности, а также абсолютной внимательности и сноровкой, чтобы не давать острым стрелам душевных изъянов ранить нас.
Хотя эти шесть методов могут оказывать нам помощь во время медитации, мы все равно зря потратим время на медитацию, если не приобретем преправильное представление о том, что такое пустота.

(iv) Медитация, подобная пустоте.
Проводи медитацию на природу основания всего сущего, на суть пути.

Термин "основание всего сущего" выступает здесь синонимом пустоты. Это наставление представляет собой высший пик предыдущих объяснений, поскольку после осознания пустоты своего невежественного представления о существующих независимо вещах мы должны направить всю свою энергию и внимание на пустоту, то есть суть пути и само основание всего сущего. Мы должны распространить свою энергию на чувственные объекты, распределяя ее через пять органов чувств.
Когда мы установим внимание ума на пустоту, наше понимание постепенно станет проясняться после каждой повторенной медитации, и мы обретем не концептуальное, иначе говоря интуитивное, понимание. Чем яснее понимание пустоты, тем слабее становится невежество, а потом оно вообще исчезает. Чем чище наше восприятие истинного образа существования вещей, тем яснее мы видим недостатки и ложную природу невежества. В конечном итоге мы устраним невежество. Вместе с тем, земные действия станут возникать уже не так интенсивно (карма), соответствующие инстинктивные склонности и пристрастия тоже потеряют свою силу, а потом совсем исчезнут.
Фокусируя внимание ума на прямом отрицании независимого существования эго и отождествления самости с внешними явлениями, мы создаем понятие, известное как медитативное равновесие, подобное пространству. Чем устойчивее равновесие, тем чище будет наше восприятие, когда мы будем действовать в мире после своей медитации.

[соня]

Б. Время после медитации.

В перерывах между медитациями будь творцом иллюзий.
Когда мы не погружены в формальную медитацию, а занимаемся повседневными обязанностями, например читаем, едим, идем куда-то или работает, мы должны размышлять над своим искаженным восприятием всех явлений так же, как фокусник относится к своим трюкам. Например, фокусник мастерски творит иллюзию, и он умеет как по волшебству превращать одну вещь в другую, делать из камня птицу. И он и зрители в зале видят птицу, но между его восприятием происходящего на сцене и восприятием зрителей громадная разница. Фокусника не обманывают собственные уловки, поскольку он знает о том, что люди видят плод его искусства.
Точно так же, когда мы выходим из формальной медитации на пустоту и снова вынуждены обращаться к внешней действительности , мы должны рассмотреть свое искаженное восприятие мира, которое мы до сих пор питаем, и счесть его просто иллюзорным творением невежественного пристрастия нашего ума. Раньше во время медитации мы видели, что объект искаженного восприятия пуст, свободен от независимого существования, поэтому должны считать искаженное восприятие мира абсолютно ложным, как фокусник относится к своим трюкам.
если мы относимся к внешним явлениям так же, как фокусник - к своим трюкам, тогда даже в случае возникновения душевных изъянов мы будем осознавать их не так невежественно, как это было, когда мы еще не начали практиковать медитацию. Такая острая осознанность невероятно ценна, она поможет уменьшить силу невежества, из-за которого мы цепляемся за независимое существование всех явлений. Таким образом, медитация и занятия после медитации будут в равной степени приносить нам благо.

В. Истинный образ существования.

Если явления существуют не так, как мы воспринимаем их, тогда каков истинный образ существования? Давайте возьмем для примера себя и исследуем свои прошлые поступки. Кто этот человек? Что представляет собой рожденное, выросшее, развившееся и обученное "я"? Кто здесь? Чье это имя? Кто я?
Затем мы должны медитировать объективнее, проводить глубокий поиск. Что представляет собой наше "я"? Где оно находится? Мы должны искать его в теле и существовании. Глубоко медитируя, мы должны исследовать все части своего тела от темени до кончиков пальцев на ногах, вены, кости, нервы, плоть, кожу и даже слои кожи.
Когда мы уверимся в том, что "я" не обитает ни в одной из частей тела, возникнет другой вопрос. Может быть, "я" это то же самое, что и ум, сознание? Однако даже ум не есть наша самость. Мы обнаружим много противоречий, если тщательно изучим последствия такого предположения. ..
Такими способами мы заключим, что несмотря на очевидность нашего существования само сильное и независимое ощущение "я" просто порождено нашим неведением, а на самом деле никакого "я" нет.
Тогда мы можем предположить, что и вовсе не существуем. Однако, при всей невозможности найти "я", мы не должны потакать мыслям о том, что нас нет. Сам факт нашего существования позволяет нам проводить такие исследования и сомневаться в собственном существовании. Тогда каким образом мы существуем?
По отдельности ни ум, ни тело не представляют собой нашу самость. Она возникает из-за взаимозависимости тела и ума, а также аспекта сознания, который отождествляет с "я" ощущения недомогания, голода и так далее. Условное проявление самости появляется в существовании на основе особого сочетания этих частей, то есть тела, ума и сознания, которое соединяет все эти части в единое целое.
Возьмем для примера часы. Ни одна из их частей не представляет собой часы. Шестеренки, зубцы и пружины по отдельности еще не часы. Циферблат и две стрелки сами по себе не часы. Однако когда эти части, каждая из которых индивидуально не есть часы, собирают вместе и сочетают неким образом, мы можем присвоить получившемуся предмету ярлык "часы". Точно так же, ни тело, ни ум сами по себе не есть наша самость. Но когда наше сознание, форма и имя сочетаются в определенном отношении друг к другу, мы говорим, что они существуют в привязке к "я" или "самости".
Вот простое и краткое объяснение пустоты, иначе говоря отрицания невежества, из-за которого мы осознаем независимую самость, а также методы и техники медитации. требуется много учиться и много медитировать, прежде чем непосредственно осознаешь пустоту. Теперь мы можем получить лишь слабое рассудочное представление о пустоте, но только интуитивно постигнув пустоту, мы осознаем истинный образ существования всех явлений. Тогда мы сможем понять условный и высший образ существования вещей. Логические доводы, которые вызывают в нас полное отрицание существования, ложны и лишены основания.

Активизация условно пробужденного ума.

Ты словно видишь алмаз, солнце и целительное дерево.
Даже крупица алмаза превосходит все остальные драгоценности, поскольку алмаз крепче и ярче остальных камней. Точно так же, даже когда пробужденный ум еще только развивается, он уже озаряет своим светом все качества духовных созерцателей.
Один луч солнца способен рассеять тьму над всей землей, вот точно так же пробужденный ум, только возникнув, сразу же рассеивает внутреннюю тьму несчастья и душевных изъянов.
Словно целительное дерево, которое способно изгонять любую болезнь, пробужденный ум, раз возникнув, начинает устранять хронические болезни, укорененные в душевных изъянах.
Пробужденный ум обладает уникальной силой, прибегать к ней необходимо, ибо он приносит особые плоды.
Здесь представлен один из двух способов развития переживания пробужденного ума. Этот способ считается очень эффективным, так как обладает особыми качествами. Читая эти наставления, мы должны сразу же направлять их в поток своего сознания, чтобы они стали едиными с нашим умом. Не считайте их рассуждениями.

Мы должны понять, что все наши недостатки и трудности в действительности содержатся в нас же самих. Главная причина их существования заключается в невежественном заботливом отношении к своему эго, из-за которого фокус нашего внимания сужается и устремляется лишь к одному человеку, а именно к нам самим.
Мы должны считать вредящего нам человека помощником, который приносит нам трудность и тем самым освобождает нас от более серьезных плодов наших прошлых дурных поступков. В таких ситуациях вредящие нам люди в действительности оказываются нашими благодетелями. Предположим, что у нас есть денежный долг, и наш кредитор заявил нам о том, что для отмены долга нам нужно всего лишь получить от него пощечину, тогда мы сочли бы такого человека весьма любезным, ведь мы еще легко отделались. Точно так же, причиненный другими людьми вред помогает нам устранять кармические долги, которые могут созреть в более страшные для нас плоды.
Итак, истинный объект, который мы должны считать своим злейшим врагом, заслуживающий того, чтобы на него возложили всю вину за переживаемые нами несчастья, представляет собой заботливое отношение к самости, которое мы вынашиваем в себе. Мы должны также всегда помнить доброту других людей, какой бы ни был у них характер. И пусть нам кажется, что люди вредят или помогают нам, все они всегда способствуют устранению накопленных нами кармических долгов. Никогда не думайте, что мы просто "притягиваем за уши" объяснения, пытаясь сгладить нелицеприятную картину мира, потому что в действительности все так и есть.
Созерцай великую доброту всех людей.

Во время медитации поочередно бери и отдавай.
Тибетский термин, обозначающий эту технику, звучит как тот-лен: отдавать и забирать. Однако во время медитации сначала следует забирать, а потом отдавать. Первым делом мы должны принять на себя все несчастье и нечистоту у всех наделенных чувствами существ, потому что только тогда они смогут насладиться счастьем и заслугами, которые мы дадим им взамен их горестей. Это все равно, что почистить грязный котел, прежде чем поместить в него еду.
Затем, практикуя отдачу и изъятие, мы сначала создаем в глубине своего сердца сильное желание принять на себя все страдания наделенных чувствами существ. На основе этого побуждения мы воображаем все их горести в виде темного тумана, похожего на смолистый дым, который слетается к нам из всех направлений. Мы поглощаем этот туман и тем самым уничтожаем в своем сердце воззрение, которое зиждется на заботе о самости. Затем мы создаем желание заменить страдание существ на счастье и заслуги, которые есть в нас. Такое побуждение или пожелание следует соединить с молитвой нашему личному божеству медитации (идам, иштадевата) для успешного выполнения всех этих практик. Мы отдаем свои заслуги и счастье в форме воображенного сияющего света, который расходится лучами из нашей груди и прочих частей нашего тела. Эти лучи озаряют всех наделенных чувствами существ и исполняют все их желания. Мы должны выполнить эту технику много раз, чтобы плодотворно преобразить свои мысли.

Развивай практику поступательно, начиная с себя.
Мы должны начать медитацию, смирившись со всеми затруднениями, которые могут случиться с нами сегодня, завтра и в следующей жизни. мы обучаем свой ум воображать наши непосредственные страдания.
Практику отдачи и изъятия привяжи к дыханию.
Если практику отдачи и изъятия привязать к дыханию, она протекает легче. Сначала мы делаем вдох, медленно и спокойно, создавая побуждение принять все страдания других существ. Эти страдания приходят в форме темного тумана, который попадает в нас вместе со вдохом и растворяется в нас. Затем, когда мы выражаем побуждение отдать свое счастье и заслуги другим существа, мы воображаем в себе чистый белый свет, который выходит из наших ноздрей вместе с выдохом. Этот лучистый свет распространяется во все направления, озаряя счастьем всех наделенных чувствами существ.
Птица хлопает крыльями и взмывает все выше, потом ей начинают помогать восходящие потоки воздуха, вот точно так же нам оказывают поддержку две мощные силы, когда мы развили пробужденный ум. Во-первых, это принятие на себя всех горестей и страданий других существ, а во-вторых, это излияние на них всех своих заслуг, добродетелей и прекрасных качеств вроде мудрости и сострадания. Мы должны практиковать этот метод не только в воображении, но и когда при соответствующих обстоятельствах мы получаем возможность помочь другим людям. На самом деле, мы должны спонтанно делать все, что может пойти на пользу людям. Если мы практикуем данный метод не каждый день, значит ведем себя лицемерно и просто обманываем себя.

Постоянно напоминай себе о необходимости практиковать.
Мы должны постоянно осознавать, правильно мы обучаем свой ум или нет. Нам следует внимательно выявлять любые ошибочные воззрения, которые порой возникают у нас, и узнавать правильные мысли, чтобы полностью реализовывать их. Это все равно, что постоянно напоминать себе о необходимости написать письмо.

Произноси эти слова, за какое бы дело ни взялся.
Чем бы мы ни занимались, нам следует всегда практиковать согласно этому учению. Независимо оттого, спим мы, едим, идем или медитируем, мы можем поддерживать практику. Что бы мы ни делали, мы все время дышим, поэтому всегда можем продолжить медитацию в связке с дыханием.

[соня]

Превращение неблагоприятных обстоятельств в помощь на пути.

Когда мешок полон зла, превращай эти неблагоприятные обстоятельства в помощь на пути к полному пробуждению.
Всякий раз, когда мы сталкиваемся с каким-то препятствием или трудностью, мы должны попытаться отнестись к своему положению с такой установкой: "Эти мои нынешние трудности и болезни, которые мне следует терпеть, возникли по некой причине, они глубоко укоренены в моем мироощущении, основанном на заботе о самости. В своей жизни я всегда считал себя самым важным и ценным явлением в мире. Из-за этого я уже совершил много дурных поступков, и теперь, столкнувшись с препятствиями, пожинаю плоды своего недобродетельного поведения".
Более того, несмотря на то, что мы сталкиваемся с громадными трудностями, многим другим существам достается еще больше бед. Следовательно, мы должны вызвать в себе искреннее желание принять на себя их тяготы и страдания.

Используй любую ситуацию для медитации.
Где бы мы ни оказались, мы должны пользоваться любой ситуацией, чтобы ускорить свое продвижение по пути к освобождению. Если мы умеем медитировать на пустоту, на высший пробужденный ум, то должны выполнять практику, где бы мы ни были. Итак, мы должны проявлять радость и довольство.
Человек, поступающий согласно этому совету, будет всегда удовлетворен и полон энергии. его практика постоянно развивается. Миларепа: "В любых обстоятельствах, независимо оттого, сплю я, иду или ем, я непрерывно выполняю свои медитации".
Настойчиво проводя практику превращения всех обстоятельств в помощь на пути, мы естественным образом очистим себя от всех препятствий и семян прошлых дурных поступков и одновременно накопим заслуги. Независимо оттого, кажется нам ситуация благоприятной для практики Дхармы или нет, мы используем ее исключительно для развития ума. Прыснув на горящие поленья керосин, мы увеличим силу огня, вот точно так же мы, усилив пламя пробужденного ума, начнем применять все ситуации для того, чтобы поддерживать и укреплять ум.

Разъяснение практики длиной в жизнь.

Выяви самую суть этого совета. Сочетай практику одной жизни с пятью силами.
Мы должны применять в своей практике пять сил до конца жизни, а также во всех будущих воплощениях.
Во-первых, это сила побуждения. Мы должны быть бдительными в каждый миг, чтобы суметь мгновенно устранить душевные изъяны, как только они возникнут. Мы также должны старательно оберегать три двери своего тела, речи и ума ради воспитания пробужденного состояния. Эти два побуждения следует поддерживать до тех пор, пока мы не достигнем полностью пробужденного состояния, поскольку они представляют собой основу будущей деятельности.
Во-вторых, это сила осведомленности. Благодаря ей мы привыкаем к пробужденному уму, чтобы всегда осознавать свои высшие цели. Силой ясного познания ума мы можем использовать любое обстоятельство.
В третьих, это сила белого семени. Мы культивируем семя пребывающего в нас пробужденного ума, если оно еще не проросло, или питаем и развиваем его, если оно уже проросло. Когда все наши действия направлены на воспитание семени, наши поступки становятся составляющими частями его развития.
В-четвертых, это сила разрушения. Она направлена на уничтожение воззрения, которым мы лелеем свою самость, тогда как это воззрение полностью противоречит пробужденному уму. Это наш настоящий враг, которого следует полностью уничтожить. Осознавая, что это и есть причина всего нашего смущения и страданий, мы должны попытаться измениться и уничтожить свое воззрение сразу же, как оно возникнет.
В-пятых, это сила молитв о стремлении идти по пути. Итак, мы должны применить силу своих устремлений для того, чтобы оставаться неотделимыми от практики воспитания пробужденного ума отныне и вплоть до высшей самореализации. Все это составляет молитву для воодушевления.
Нам следует понять, что наслаждение относительным счастьем и удобствами берет начало в предыдущих добродетельных поступках. Таким образом, мы должны принять решение действовать в будущем точно так же, чтобы получить причины для дальнейших приятных условий жизни. К тому же, если мы понимаем, что все неблагоприятные случаи есть результат прошлых нецеломудренных поступков, тогда должны принять твердое решение перестать сеять в будущем такие семена.
Наставления о великом преображении сознания предписывают применять эти пять сил, пребывающих в совершенном состоянии.

Пора смерти, когда наше сознание начинает переход к другой жизни, имеет ключевое значение. Нам нужно хорошо подготовиться к смерти. Это можно сделать при помощи пяти сил, хотя в настоящем случае они обладают иной природой, отличаются от тех сил, которые применяют в жизни. Во-первых, это сила белого семени. Когда мы понимаем, что скоро покинем этот мир, мы должны подготовиться к этому, отбрасывая каждый предмет своей привязанности.
Когда мы делаем такие подношения, они должны сочетаться со следующей молитвой о вдохновении ради преодоления пути: "Отныне и во все времена, в пору смерти, переходного состояния, следующей жизни и всех последующих воплощений, благослови меня никогда не отрываться от этой практики. Пусть меня всегда направляют духовные учителя, которые будет постоянно наставлять меня, как воспитывать пробужденный ум".
С помощью силы разрушения мы должны сначала понять, что изначальная причина нашего непрерывного вращения в колесе существования заключается в цепляний за свою самость. Как только мы осознали, что это цепляние представляет нашего злейшего врага, мы должны попытаться уничтожить каждый след такой привязанности, сокращающей нашу возможность обрести свободу.
С помощью силы побуждения мы должны выработать сильное побуждение, когда к нам приблизится смерть, чтобы продолжать практику создания пробужденного ума даже на переходной стадии между смертью и рождением. Если вы выработаем такое сильное побуждение, тогда пробужденный ум возникнет естественным образом несмотря на то, что вообще-то в такой период у нас нет свободы действия.
Мы должны также готовиться м помощью силы осведомленности и особенно познакомиться с пробужденным умом. Это следует делать в "совершенной позе", лежа на правом боку, подпирая щеку правой ладонью, заткнув при этом безымянным пальцем правую ноздрю. Так, все время дыша, мы должны выполнять практику отдачи и изъятия вместо того, чтобы зря растрачивать дыхание. В качестве альтернативы мы можем провести медитацию на пустоту, высший пробужденный ум, размышляя о том, что истинная природа всего сущего, внутренние и внешние явления, есть пустота подлинной, вещественной самости. •Даже если вещи все еще воспринимаются нашими органами чувств искаженно, мы все равно должны считать, что в конечном счете они пусты, то есть свободны от нашего ложного восприятия.

Умирая, мы не должны быть настолько глупыми, чтобы беспокоиться о том, насколько заботливо люди относятся к нашему телу. Когда наше сознание отделится, когда наше тело станет трупом, никто не захочет сохранить его, все люди захотят избавиться от него!
Если мы отойдем от этой жизни в состоянии ума, укрепленном пятью силами и тремя приготовлениями, мы обязательно получим счастливое и удачное воплощение. Итак, мы можем практиковать только передачу сознания, не завися от помощи духовного мастера. Однако, если нам не хватает этой способности...

Вся Дхарма собрана в одном устремлении.
Все методы разных традиций Дхармы, которым учил Будда Шакьямуни, имеют одно намерение и цель: устранить мировоззрение, основанное на заботливом отношении к самости и невежестве цепляния за эго. Если мы поступательно приближаемся к этой цели, значит наша практика развивается, но если она не поражает эти реальные мишени, значит в нашем подходе что-то не так. В таком случае, как если бы мы добавили груз на одну чашу весов для равновесия, мы должны добавить к своей практике больше энергии, применяя подходящие методы и медитации усерднее, чем прежде.

Оберегай двух самых важных свидетелей.
свидетель это наш духовный мастер, который обладает Тремя Высшими Драгоценностями и совсем не отделен от сокровенной природы нашего ума. Если мы осознаем этого внутреннего свидетеля, который понимает все, что только можно постичь, тогда мы узнаем, что он строже и точнее внешнего мастера. Если мы полностью уверены в чистоте своего побуждения и не имеем причины стыдиться перед внутренним свидетелем, это ясный признак того, что мы полностью выполняем учение.
Самое главное это практиковать, применяя истину учения в каждой области нашей жизни. Хотя изучение Дхармы уже само по себе добродетельный поступок, этого еще не достаточно. Мы должны постоянно медитировать, развивая пробужденный ум. Дхарма подобна еде: мы не получаем пользы, просто смотря на нее. Для того чтобы получить все питательные свойства Дхармы, мы должны впитать ее посредством медитации и включить ее в жизнь.

Мера приобретения преображенных мыслей.

Благодаря успешному преображению своих мыслей, мы получим важные указания, которые дадут нам лекало, которым мы сможем мерить степень привязанности в своей практике.
Тебя всегда окружают только радостные мысли.
Если мы ощущаем радость даже в неблагоприятных ситуациях, это признак достижений в нашей практике. Например, когда мы встречаемся с другим человеком, который несправедливо критикует нас, когда сильно страдаем от недуга или глубоких угрызений совести, но вместо печали и язвительности демонстрируем естественную и ясную радость, это четкий признак того, что мы лучше познали принципы преображения мыслей. Когда мы не попадаем в неблагоприятные обстоятельства, то чувствуем радость, покой и безмятежность. Тем не менее, если мы, встречаясь с трудностями, страдаем и огорчаемся как и все остальные люди, такое наше поведение ясно указывает нам на то, что наша практика несовершенна, что мы должны приложить еще больше усилий для ее развития. Нам не требуется внешний учитель для того, чтобы определить эффективность нашей практики, поскольку каждый из нас может проводить личное исследование. Попав в особые обстоятельства, человек может начать проводить анализ собственных ощущений.

Если у тебя есть способности, ты учишься, пусть даже отвлекаясь.