В последние дни увлёкся пере-чтением всего Маяковского. Гениальнейший русский поэт. Чуткость - как лейтмотив - этого в русской поэзии было очень мало. С долей презрения смотрели на жертв "медного всадника", любовались своими "нерукотворными" памятняками.
И только Маяковский вернул "на коня" такую простую тему - гуманность. Ах да, он был убит. Гуманность пришлась не ко двору эпохи. Но, я думаю, трогательная искренность Маякоского перевешивает пастернаковсое гамлетовское самолюбование.
А вы ноктюрн сыграть могли бы?
Ниже - далеко не самая лучшая вещь. Но.
P.S. К сожалению, "фирменная" маяковская "лесенка" побилась ((
****
Я волком бы выгрыз бюрократизм. К мандатам почтения нету. К любым чертям с матерями катись любая бумажка. Но эту... По длинному фронту купе и кают чиновник учтивый движется. Сдают паспорта, и я сдаю мою пурпурную книжицу. К одним паспортам - улыбка у рта. К другим - отношение плевое. С почтеньем берут, например, паспорта с двухспальным английским левою. Глазами доброго дядю выев, не переставая кланяться, берут, как будто берут чаевые, паспорт американца. На польский - глядят, как в афишу коза. На польский - выпяливают глаза в тугой полицейской слоновости - откуда, мол, и что это за географические новости? И не повернув головы кочан и чувств никаких не изведав, берут, не моргнув, паспорта датчан и разных прочих шведов. И вдруг, как будто ожогом, рот скривило господину. Это господин чиновник берет мою краснокожую паспортину. Берет - как бомбу, берет - как ежа, как бритву обоюдоострую, берет, как гремучую в 20 жал змею двухметроворостую. Моргнул многозначаще глаз носильщика, хоть вещи снесет задаром вам. Жандарм вопросительно смотрит на сыщика, сыщик на жандарма. С каким наслажденьем жандармской кастой я был бы исхлестан и распят за то, что в руках у меня молоткастый, серпастый советский паспорт. Я волком бы выгрыз бюрократизм. К мандатам почтения нету. К любым чертям с матерями катись любая бумажка. Но эту... Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза. Читайте, завидуйте, я - гражданин Советского Союза.
1929
|