IPB
     
 

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

 
3 страниц V   1 2 3 >  
Ответить в данную темуНачать новую тему
Святая Русь
Александр Сириче...
сообщение 7.5.2016, 20:29
Сообщение #1


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Христос сказал о книжниках и фарисеях: "учат учениям, заповедям человеческим". Чтобы было всем хорошо, нужно соблюдать Закон Божий. Современный антихристианский либеральный взгляд на это:"зачем такая узость? Образованный человек должен иметь миллион точек зрения. Нужно мыслить шире". В государстве, где соблюдают только Закон Божий, не нужна даже полиция, но нужна крепкая армия, т.к. диавол, завидуя такому народу, возбуждает против него все другие народы. Но этим он ничего не может сделать, т.к. Бог покрывает угодный Ему народ. Тогда диавол более старается разложить этот народ изнутри, чтобы он не соблюдал Закон Божий. В результате народ духовно слабеет и становится добычей других окружающих его народов, которые накидываются на него как голодные волки и терзают его. Но Бог не попускает погибнуть народу вконец-люди, увидев к чему привело их их нечестие, каются, и государство начинает снова крепнуть. От этого становится хорошо не только этому народу, но и многим людям из окружающих народов: не желая жить в злой антихристианской системе (среде), они могут перейти под кров этого народа. А также хорошо будет другим маленьким народам, желающим жить благочестиво, но не имеющим силы противостоять мировой антихристианской системе-они могут пойти под кров Святой Руси.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 8.5.2016, 9:04
Сообщение #2


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Есть ещё сыны российские по всей земли
Православну Веру Божию хранящия
Сколько Мучеников, Старцев, Исповедников
Пред Престолом Христа-Бога Вседержителя
Дни и ночи умоляют Матерь Божию
О родимой стороне и об Отечестве
И покуда в Церквах Божьих люди молятся
Панихиду рано пети по Святой Руси
(Андрей Байкалец "Добрынюшка").
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Prediger
сообщение 8.5.2016, 20:25
Сообщение #3


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Servus Servorum Dei
Сообщений: 14476
Регистрация: 20.9.2005
Вставить ник
Цитата
Из: Русь - чудесная страна
Пользователь №: 1



Репутация:   462  



Тема не в том разделе, поскольку это общие оценочные рассуждения и к философии отношения не имеющие. Если вы хотите позиционироваться в рамках русской православной философии, то нужно ей соответствовать, благо уровень русской философии весьма высокий.
А тут всё ближе к кликушеству. А понятие "Святая Русь" вообще вот из-за такого кликушества становится всё более маргинальным.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Prediger
сообщение 24.5.2016, 14:27
Сообщение #4


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Servus Servorum Dei
Сообщений: 14476
Регистрация: 20.9.2005
Вставить ник
Цитата
Из: Русь - чудесная страна
Пользователь №: 1



Репутация:   462  



Кстати написать, вот есть такое произведение, как "Сердце святой Руси". Как бы вы его оценили, Александр?
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 28.11.2016, 17:16
Сообщение #5


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Из книги "Не от мира сего. Жизнь и учение иеромонаха Серафима (Роуза) Платинского":

Страдалица Россия

   Епископ Нектарий любил рассказывать платинским отцам о России и больше всего о том, что связано с его духовным отцом, оптинским старцем Нектарием. Молитвой и благодатным прозрением много лет назад спас он свое духовное чадо от службы в Красной Армии, а его мать — от тюрьмы. Однако далеко не все рассказы увенчивались счастливым концом. Например, нельзя было без слез слушать о том, как закрывали Оптину пустынь в 1923 году, чему мать еп. Нектария явилась свидетельницей. Кто из монахов принял мученическую смерть, кто был посажен за решетку. В бывшем монастыре обосновался комсомольский комитет по ликвидации. Но даже рассказывая о таких отчаянных минутах, еп. Нектарий не терял столь ценимого отцами чувства юмора. Когда большевики нагрянули с обыском в келью старца Нектария, они обнаружили детские игрушки: куклы, мячи, бумажные фонарики, корзиночки. Старца спросили, зачем ему всё это, и он ответил: «А я сам — дитя». А когда нашли несколько церковного вина и снеди, старец ответил просто: «Это вам выпить и закусить».
   Во время ареста у старца случилось кровоизлияние, один глаз опух. Сперва его поместили в монастырскую лечебницу, а потом перевезли в тюремную больницу. Увозили его на санях, напоследок он попросил: «Помогите немного». Самому уже не по силам оказалось залезть в сани. На дорогу перекрестился и отбыл. навеки.
   Вспоминая Святую Русь, коей ему больше не суждено было увидеть, еп. Нектарий едва сдерживал слезы. Однажды, пробыв у отцов в Платине изрядное время, он собрался уезжать. Отец Серафим — по старому монашескому обычаю — провожал гостя колокольным звоном. Отец Герман помахал вслед машине, вернулся, а брат его всё звонил и звонил. И на лице его играла довольная улыбка.
   — Чему ты рад? — спросил о. Герман.
   — Какой же ты счастливый — в твоих жилах течет русская кровь! — ответил тот и отпустил колокольную веревку.
   Немного времени спустя о. Герман выговорил ему за «однобокую любовь», ведь каждому народу есть чем гордиться.
   — А епископ Нектарий оплакивал Оптину, — просто возразил о. Серафим.
   — Ну и что? Неужели ты ничего бы не стал оплакивать в Америке?
   — Великий Каньон или Золотые Ворота я бы уж точно оплакивать не стал, — улыбнулся о. Серафим.
   Как человек русский, о. Герман благоговел перед изысканной византийской культурой, давшей России Православие. Иное дело — о. Серафим: он отдавал предпочтение русской культуре. И на это у него было две причины. Во-первых, он считал, что Россия — последний оплот православного мировоззрения, она была «третьим Римом», сдерживающим натиск антихриста вплоть до свержения Царя и его мученической кончины.
   Такие личности, как Достоевский и Киреевский, заложили в России фундамент православного мышления, дав анализ и прошлого, и настоящего перед грядущим всемирным вероотступничеством. Во-вторых, о. Серафим любил Россию, ее страдающий ныне народ, среди которого яркими огоньками светят судьбы смиренных мучеников и стойких исповедников, от Полярного круга до знойных пустынь. Иной раз, видя в церквах истово молящихся коленопреклоненных русских бабушек, о. Серафим не мог сдержать слез. В них, в этих немощных старушках, видел он образ славного прошлого, «последних могикан» истинно русской эмиграции, кто еще помнил иную Россию, кто сознал, что Россия потеряла, и кто всем сердцем сострадал ныне братьям и сестрам на далекой Родине.
   За «железным занавесом» шла открытая война с христианством: людям насильно вдалбливалась материалистическая идеология. На Западе враг действовал изощреннее: материализм исподволь ржавчиной разъел всю жизнь, утвердился и в религии. И бороться с таким положением неизмеримо труднее. Отец Серафим полагал, что узнав, как их братья в коммунистических странах сражаются против явного врага Церкви и веры, православные западного свободного мира найдут силы и мужество бороться с врагом тайным — обмирщенностью — и достойно сдерживать его натиск, когда время кровавых преследований наступит и на Западе. Отец Серафим твердо верил, что главное явление XX века — новомученики российские, числом они превысили пострадавших за веру на заре христианства, и о них нужно рассказать всему миру. В 1970 году в одном из писем он поведал: «Сегодня Господь дает людям два великих дара: в мире, порабощенном коммунистами — страдание, коим, возможно, по воле Божией спасется Россия; в мире свободном — свободу говорить и свидетельствовать ее, рассказывать правду о происходящем. Как, однако, мало пользуемся мы этим даром, возможно, скоро он от нас отнимется. Однако еще не вечер, и мы должны нести свое слово правды».
   Еще в 1965 году платинские отцы начали печатать материалы о страданиях Русской Церкви, новых российских мучениках, выступали с воззваниями преследуемых верующих.
   В 1968 году они посвятили целый номер «Православного Слова» Царю-мученику Николаю II, в том числе и статью о. Серафима о нем. К 1970 году жития новомучеников значительно прибыли в объеме и заняли видное место в журнале. Эта традиция поддерживается и ныне, после смерти о. Серафима: в каждом номере непременно рассказывается о каком-либо новомученике.
   Отец Серафим говорил, что «свидетельства мучеников — самый драгоценный дар России Западу». Многие полагают, что это — самое важное из всего опубликованного Братством преп. Германа. Отцу Серафиму хотелось, обнажив насыщенную жизнь во Христе в самых жестоких и бесчеловечных условиях, «пробудить западный мир от спячки, самодовольства, показать, сколь неглубоко (и не всегда искренне) их непрочувствованное собственной душой христианство».
   Составляя жития новомучеников, отцы руководствовались сведениями от непосредственных очевидцев и сопричастников: от Елены Лопешанской, духовной дочери архиеп. Леонтия Чилийского, который, в свою очередь, служил секретарем у новомученика еп. Дамаскина; от уже упоминавшихся Алексея и Зинаиды Макушинских из Сакраменто, они лично знали св. прав. Иоанна Кронштадтского и являлись духовными чадами новомученика о. Измаила и его брата о. Михаила Рождественских; от о. Николая Мезича, священника из Сан-Франциско, отбывшего срок в советских концлагерях, — он составил жизнеописания мучеников Иосифа Молчальника и Григория Крестоносца; от Ивана Михайловича и Елены Юрьевной Концевичей — они предоставили отцам бесценные факты о жизни мучеников Николая Загоровского и игумении Софии Киевской; и, конечно, в большой степени от И. М. Андреева, некогда учившего о. Германа в Джорданвилльской семинарии, человека необычайно тонкой и чуткой души. Он по личному опыту и наблюдениям составил летопись начала гонений на Русскую Православную Церковь, записал незабываемые события из жизни ее исповедников: мон. Марии (Стахович), еп. Максима, Александра Якобсона и монахинь Шамординской обители.
   Всего около 80-ти человек оставили братьям свои свидетельства. Почти всех отцы Серафим и Герман знали лично, и почти все в ту пору были весьма пожилыми людьми. Увы, сейчас никого из них с нами нет. Не запиши и не опубликуй братия их рассказы, жития многих новомучеников были бы утеряны для истории.
   Стараясь пробудить в монастырской братии интерес и любовь к новомученикам, о. Герман частенько спрашивал их, когда они собирались вечерами в трапезной, кто из русских исповедников им ближе всего. Об избранном каждым «своем» мученике должно было отныне знать всё, его нужно было чаще поминать в молитвах. Некоторые выбрали священномученика Илию. Прощаясь со своей праведной женой, приехавшей к нему в ГУЛаг, он сказал: «Знаешь, я всем своим существом возгорелся любовью ко Христу. Только здесь я понял, что нет ничего лучше, прекраснее Его. И я готов умереть за Него!» Другие братья предпочли Григория Крестоносца, которого выбросили из лагеря в глуши на верную смерть, и он радовался своей участи, зная, что Господь не оставит его, даст сил преодолеть это испытание и оделит мученическим венцом. Сам о. Серафим неизменно отдавал предпочтение еп. Дамаскину, чье житие, составленное Еленой Лопешанской, он перевел на английский. Отец Герман разгадал причину: как еп. Дамаскин, о. Серафим был «духовным философом, он рассматривал современную историю и сегодняшний день с точки зрения тайноведения — каким бы представилось наше время святым Отцам. В дальнейшем мы вернемся к теории еп. Дамаскина, гласившей, что советский «эксперимент» должен наглядно показать каждому, какой будет духовная обстановка в последние времена и где христианам искать последнюю надежду».
   Как и многие из новомучеников коммунистического режима, еп. Дамаскин принадлежал к катакомбной Церкви — той части Русского Православия, которая отказалась принять Декларацию патр. Сергия и ушла в подполье. С 1940 по 1979 годы катакомбная Церковь исчезла из вида, из чего наблюдатели на Западе заключили, что она более не существует. С новой волной эмиграции в 70-е годы наладилась и связь России с окружающим миром. Завеса неведения несколько приоткрылась, и сведения о подпольном христианском движении стали просачиваться на Запад.
   Отец Серафим радовался всякий раз, когда удавалось раздобыть какие-либо факты о катакомбной Церкви, и незамедлительно опубликовывал их в «Православном Слове». Он писал: «Документы эти получены из первых рук и свидетельствуют о религиозной жизни в Советском Союзе. Мы получаем важнейшие факты о том, о чем ранее почти не упоминалось: об отношении иерархов Церкви в Москве и простыми верующими, об отношении верующих к иерархам, к проповедям, которые им преподносят в церквях Московской Патриархии, об упадке в понимании жизни и роли Церкви у простых верующих, которые в ее таинствах склонны видеть некое «колдовство»; о трудностях новообращенных в СССР; о противостоянии Церкви-организации Церкви — Телу Христову; о «подпольном положении всякой истинно религиозной жизни в Советском Союзе, как внутри Патриархии, так и вне ее».
   Отец Серафим проявлял интерес к катакомбной Церкви отнюдь не из политических соображений. Как и во всём, он докапывался до Истины, отбрасывая всё лишнее, несущественное. Он писал: «Катакомбная Церковь России — не «соперница» Патриархии, это — церковная организация, которая не борется за власть и влияние, а прежде всего носительница верности Христу, она побуждает людей по-новому относиться к Церкви и ее структуре, нежели так, как относятся сейчас почти во всём православном мире».
   Отец Серафим ценил катакомбную Церковь еще и за то, что она продолжала линию исповедников-иерархов, принявших мученическую смерть при коммунизме: они, не впадая в сектантство и фанатизм, считали Московскую Патриархию частью Православной Церкви. В одной из статей о. Серафим писал: «Митрополит Казанский Кирилл и другие руководители катакомбной Церкви считают богохульством отвергать Божию благодать, дарованную Московской Патриархии». Когда до о. Серафима дошли слухи о смуте в катакомбной Церкви, об угрозе раскола, он открыто вынес этот больной вопрос на страницы «Православного Слова». Хотя в ту пору позиции сергианства в Русской Православной Церкви были весьма сильны, он никогда не ратовал за всеобщее вхождение в катакомбную Церковь и не судил тех, кто «официально» принадлежал к Московской Патриархии, указывая, что в «Советском Союзе, как ни в одной другой стране, нельзя точно разграничить «юрисдикции».» Мы знаем одного (а сколько таких еще!) катакомбного священника, который сознательно «внедрился» в Московскую Патриархию для того, чтобы нести благодать Божию как можно большему числу людей, что невозможно в условиях катакомбной Церкви. Прихожане катакомбной Церкви причащаются Святых Тайн у священников из Московской Патриархии, у тех, конечно, кому они доверяют. и мы не вправе их осуждать за это. «Да, в Московской Патриархии немало иерархов-предателей. но там же есть и священники, не участвующие в столь постыдном деле!»
   В 70-е годы одним из таких мужественных пастырей был о. Димитрий Дудко, известный и любимый верующими. Он был очень близок о. Серафиму по духу. Отец Димитрий привечал в своей приходской церкви в Москве всех, устраивал встречи, беседы, отвечал на вопросы пришедших о вере, о безбожии, о повседневной жизни. Говорил с людьми откровенно, проникновенно, с великой убежденностью в христианстве. В душах тысяч людей, особенно молодых, возжег он огонек веры.
   Конечно, о. Серафим и не думал причислять о. Димитрия к «идейным врагам» только потому, что тот не входил в катакомбную Церковь. Напротив, он пытался понять «необыкновенно трудное положение этих пастырей» и радовался, что истинное Православие пробивает дорогу.
   Многие из проповедей и бесед о. Димитрия, особенно вечера «вопросов и ответов», были записаны и попали на Запад. В 1976 году о. Серафим писал: «. Получили новые «беседы» о. Димитрия Дудко, он говорит много важного не только для людей в Советском Союзе, но и для нас. Призывает «не обожествлять» церковных иерархов и духовных наставников — в саму точку угодил! — и всех тех, кто ставит свое мнение превыше мнения других. Отец Димитрий, несомненно, самый трезвый и вдохновенный поборник Православия в наши дни (несмотря на некоторые «теоретические» заблуждения), и его пример вселяет надежду на будущее Православия в России. Именно поэтому мы должны не отгораживаться от Московской Патриархии, а быть предельно открытыми для диалога. Вопрос экуменизма и вероотступничества нельзя решать в узких рамках канонов и догматов, он должен решаться с позиций духовности. И о. Димитрий резко критикует чисто формальный подход к канонам, что вяжет нас по рукам и ногам духовно и по сути убивает православную жизнь Церкви, тем самым подыгрывая протестантам, у которых более «живой» подход. Были в России и другие исповедники истины Христовой, например мирянин Борис Талантов. Его статьи о. Серафим перевел и напечатал в «Православном Слове», считая, что такие люди знаменуют «пробуждение совести в Московской Патриархии». Но за «пробуждение» это приходится дорого платить — муками, а то и жизнью. В 1969 году за статьи, призывающие покончить с обманом и предательством в Русской Православной Церкви, Борис Талантов был арестован, брошен в тюрьму, где и скончался в 1971 году.
   Очень интересовали о. Серафима и свидетельства тех, кто бежал или был выслан из России. В 1974 году вышел в свет «Архипелаг ГУЛаг» Александра Исаевича Солженицына. Отец Серафим не только внимательнейше прочитал все тома, они стали его настольными книгами. В «Православном Слове» он помещал длинные критические разборы романа, и с духовной точки зрения, пожалуй, никто так глубоко не рассматривал «Архипелаг». Отец Серафим, в частности, писал: «"Архипелаг ГУЛаг» — не политическое разоблачение. В страшных событиях, описанных в романе, коммунизм предстает лишь как частный случай зла. Все чудовища — «герои» книги — совершают варварские преступления не потому, что они коммунисты, а потому, что являются жертвами идеологии куда более глубокой и смертоносной, чем коммунизм. Мало кто из палачей понимает истинный смысл этой идеологии, потому что «логика» ее не поддается осмыслению, этот вирус поразил кровь и плоть «сынов просвещенного XX века». Коммунизм — лишь одна из систем, наиболее полно претворившая в жизнь эту идеологию».
   «Идеология эта, — писал далее о. Серафим, — не что иное, как нигилизм, которому Ницше предрекал «торжество» в XX веке. И «Архипелаг ГУЛаг» — это история «торжества нигилизма», которое на своем горьком опыте познал автор.
   Солженицын и впрямь написал «историю XX века». Ведь история — это не перечень событий в политике и экономике, это, в первую очередь, перемены (к добру ли, ко злу) в душах людей, и лишь потом перемены эти отражаются во внешнем мире. В XIX веке «исторических тенденций» было две: широкое наступление всемирной революции (т. е. наступление неверия) и попытка предотвратить это, исходившая в основном от Православной Руси (достаточно вспомнить действия Царского Правительства). В XX же веке пока преобладает одна-единственная тенденция: развитие революционного атеизма (точнее указать термин социалиста Прудона — «антиатеизм», т. е. богоборчество), дорвавшихся до власти.
   И противостоят ему те же силы зла (только в ином обличьи): Гитлер, движимый гордыней и завистью, или Антанта, лицемерно ратовавшая за правое дело и в решающую минуту его предавшая. Да и противостояние это было лишь эпизодическим, оно не стало историческим событием. А Солженицын описал именно это главное историческое событие XX века»60.
   В то же время, когда на Западе вовсю зазвучал отважный голос великого русского писателя, другой «глас совести» порабощенного народа России вторил ему в свободном мире. То был Сергей Курдяков, двадцати одного года. В 1973 году вышла его книга «Гонитель», и тем же годом он погиб при весьма таинственных обстоятельствах, скорее всего от рук КГБ. Вырос Сергей в России, уверовал в лживые коммунистические лозунги, в комсомоле был «на хорошем счету», и его назначили командиром особой группы для разгрома подпольных собраний верующих, их обычно избивали до полусмерти, отбирали духовную литературу. Однажды, прочитав несколько страничек от руки переписанного Евангелия, он почувствовал: что-то дрогнуло в душе. Во время последнего «разгона», напав на старушку, он услышал, как она молится на него. Это только добавило злобы: он уже занес дубинку, чтобы «прибить» старушку, но вдруг почувствовал, что какая-то сила удерживает его руку. В ужасе, заливаясь слезами, он бежал прочь. Вскоре он решился избавиться от кошмарной действительности, и ему удался побег в Канаду. С собой он захватил икону — благословение умирающей матери. Сам глубоко и искренне уверовал в Иисуса Христа и нередко собирал толпы, рассказывал людям о пережитом. В статье, посвященной Сергею Курдякову, о. Серафим писал, что американцы, увы, еще не готовы к таким откровениям. «Если вслушаться в записи на кассете (их сейчас выпустили великое множество) одной из бесед Сергея (говорит он по-английски понятно, хотя и с огрехами), то в его страстном монологе слышится отчаяние. Да, его встречают с восторгом, овациями, и тому, что он говорит, вроде бы внемлют, но. За внешним благожелательством и сочувствием видно: его не понимают и не поймут. И это он чувствует.
   «Сердце у меня было, что камень. Большой бесчувственный камень. Помню, однажды ударил по лицу человека — он читал Библию. «Не бей, не надо!» — просил он, а я бил, пока у него из носа не пошла кровь. У меня все руки были в крови. А потом мы с другом пошли на дискотеку, как ни в чём не бывало. Я даже не помыл рук! Думал: кровь, ну и что такого? Я пил, ел — страшно! — и не вымыл рук! Мне с детства внушали прекрасную мысль: мы все равны. А я даже не отмыл кровь!» Многие ли в благодушной Америке способны понять этот крик души, души воистину страдающей? Многие ли способны представить себе государственную систему, в которой молодого человека поощряют и повышают по службе за то, что руки у него в крови верующих христиан? Многие ли отдают отчет, сколь легко повернуть на этот же путь и наше общество? «Вы не понимаете, а это страшно, — взывает Сергей Курдяков. — Мы можем утерять последнюю возможность!»
   Однако именно в жизни Сергея усматривал о. Серафим надежду России в будущем: «В грядущей православной Руси таких, как Сергей Курдяков, горящих любовью к Православию сердец, Бог даст, будет много. Они выйдут из катакомб и, закаленные исповедничеством и немыслимыми страданиями, будут много выше захиревших духом православных Зарубежья, где, увы, не только русские скверно пользуются дарованной им свободой!»
   Как показывают эти слова, о. Серафим верил в возрождение Святой Руси — хотя бы на короткое время — перед концом света. Этой был посвящен юбилейный 50-й номер «Православного Слова», который Е. Ю. Концевич считала самым удачным.
   На его страницах о. Серафим рассказывал, как святые отцы и старцы, предрекавшие грядущую катастрофу России из?за отхода от основ Православия, также предсказывали ее полное возрождение через страдание и покаяние. Вместе с о. Германом он составил подборку таких пророчеств, включив «Великую Дивеевскую тайну» преп. Серафима, ранее не печатавшуюся на английском. В том же номере были помещены две статьи архиеп. Иоанна, которого, без сомнения, можно тоже причислить к пророкам Святой Руси. По мнению отцов, архиеп. Иоанн «глубоко и прозорливо истолковывал духовное значение порабощения России богоненавистниками- коммунистами и миссию, и покаяние русских за рубежом. И, пожалуй, никто более так ясно не видел связи будущего России с Божией Тайной Воскресения, не просто взятого как образ, а Воскресения истинного — из мертвых, что является краеугольным принципом православной христианской веры».
   Отцы Серафим и Герман в своем журнале писали о Воскресении Святой Руси, а русская интеллигенция (в эмиграции) распространяла мнение, что нечему воскресать, нет никакой Святой Руси, что само это понятие — миф и не более, плод ностальгической фантазии. Эти идеи во многом исходили от тех русских прагматиков, кто порочил последнего русского Царя, тем самым неосознанно приближая падение Православной Руси. Конечно, русские интеллигенты за рубежом никоим образом не разделяли коммунистических воззрений, они, по словам о. Серафима, «старались не замечать плодов покаяния даже в нынешней страдалице-России. Эти псевдоправославные интеллигенты стараются отрицать само существование Святой Руси, ее предназначение хранить и исповедывать истины Православия и, конечно, не верят в ее будущее».
   Время показало, сколь далека была эта интеллигенция от сердца современной Руси. Возможности духовного роста Святой Руси отчетливо видны сегодня на примере вдумчивых и мужественных людей, пестующих ростки духовности на пропитанной кровью земле многострадальной России.
   В первые же дни февральской революции оптинский старец Анатолий Младший уподобил Россию в своем пророчестве кораблю: «И будет буря на море. И в щепки разобьется корабль Руси. Но люди, не все, некоторые, спасутся на обломках. Нужно молиться, каждый должен покаяться, а молиться должно горячо! А после бури что?… Наступит штиль, покой». «Как же, — воззвали к старцу, — если нет корабля, значит, всему конец». «Не так, — утешил он, — будет явлено великое чудо Божье, и все останки да щепки соберутся воедино, и восстанет корабль во всей красе, и пойдет путем Божьим. И чудо это будет явлено всем».
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 4.2.2017, 22:24
Сообщение #6


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Из книги "Не от мира сего":

Воскрешение Святой Руси

   Лишь глубоко изменившись, вправе мы серьезно помышлять о спасении России. Да, нужно понудить себя измениться в корне, ибо в прежнем состоянии мы вольно или невольно, по умыслу или неведению, с охотой или по безразличию сердца ввергли Россию в страшную кровавую бездну, где она пребывает и по сей день… Негоже нам радоваться, ликовать на могиле России – ведь это мы довели ее до смертного одра. Нужно каяться в слезах, каяться, как учит святая Церковь, в твердой решимости коренным образом изменить свою жизнь, обновить дух.
   Архиеп. Аверкий (†1976).
   Если уже человек не увенчан мученическим венцом, пусть хотя потрудится быть рядом с мучениками.
   Блаж. Климент Александрийский (†223).
   В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЖИЗНИ о. Серафима в России и иных коммунистических странах происходили заметные перемены. Крушение коммунистической идеологии (отразившееся поначалу не в политике, а в сердцах и умах людей) сопровождалось религиозным подъемом. Согласно пророчествам, началось возрождение Святой Руси. На это обратил пристальное внимание о. Серафим. Главной темой его лекций, бесед, статей, наряду с изложением «сердечного Православия», стала Россия, ее духовное возрождение вкупе с искупительным страданием. О важности этой темы можно судить даже по его джорданвилльскому дневнику. Отец Серафим неразрывно связывал сердечное Православие, возрождение Руси и искупительные страдания с личностью о. Димитрия Дудко. К 1980 году тот своими проповедями, публикациями, беседами (даже изданием еженедельной газеты!) привел к Православию и крещению более пяти тысяч человек (только взрослых, не считая детей). Он попытался привлечь внимание мировой общественности к явлению новых российских мучеников, к судьбе христиан, подвергаемых истязаниям и заточению безбожными коммунистическими властями. Во главу новых мучеников он ставил Царя Николая II и его Семью, открыто молился ему и величал «Великомучеником Николаем». И всё это о. Димитрий делал, по словам о. Серафима, находясь в страшной пасти атеистического чудовища. Он писал: «Так велико зло в наш век, что мы подчас забываем о могучей силе, которую можно противопоставить злу. Отец Димитрий, как никто другой сегодня, несет утверждающее Православие, хотя в пучине зла современной жизни. В «ГУЛаге» Солженицын дал мирскую оценку большевизму, о. Димитрий оценивает «власть Советов» с христианской точки зрения. Главное в его писаниях (равно и в самой жизни современной России) – понимание страданий, порожденных атеизмом, их ненапрасности, ибо в них можно обрести Иисуса Христа.
   В 1980 году о. Серафим провел беседу «Православное возрождение Руси» и процитировал о. Димитрия: «Нашу страну можно уподобить Голгофе: страдания мучеников мало-помалу очищают ее дух. Сегодняшнее распятие Христа в России, преследования и издевательства лишь возрождают веру в сердцах людей. Сколько мучеников знала Русь – значит сколько святых чувств! Неужто они не дадут плода? А, может, и живы-то мы лишь молитвами святых мучеников, они-то нас и поддерживают. Да, сегодня в России – Голгофа, распинание Христа. Но Голгофа – не просто страдания, а страдания, ведущие к духовному просвещению людей».
   Отец Димитрий вкусил этой Голгофы. В молодые годы на восемь с половиной лет был заточен в концлагерь за религиозные стихи. В 1975 году попал в далеко не случайную «аварию», едва остался жив, «отделавшись» переломом обеих ног. В 1980 году (ему в ту пору перевалило за шестьдесят) государство и чиновники Московской Патриархии всё еще оказывали на него давление, понуждая прекратить религиозную деятельность. Отец Серафим отмечал: «Православие о. Димитрия глубоко пронизано страданием, оно не сродни уютному кабинетному разглагольствованию о Православии, что так нетрудно на свободном Западе. Его Православие – это вера, облеченная в дела, это любовь к страдающему ближнему. В письмах из ссылки о. Димитрий очень хорошо сказал: «Если я буду говорить лишь о Православии, невзирая на страдалицу Россию, вера моя будет питаться лишь разумом"».
   Отец Серафим также отмечал, что «главнейшая беда современного Православия – избыток расчета и нехватка сердца». Он понял, что слова о. Димитрия чрезвычайно важны для сегодняшних людей.
   Когда в церкви, где священствовал о. Димитрий, его обвинили в том, что религия для него – лишь прикрытие, он прямо ответил: «Я отсидел в лагере восемь с половиной лет, но у меня ни на кого злобы нет. Неужели не понятно, что те, кто занимается политикой, так открыто не говорят? Политики всегда рассчитывают, а я, как видите, на рассчитываю, говорю, рискую своей жизнью и жизнью своей семьи, в моих словах нет политики. Не враждебность, не клевета в моих словах, не тайный какой-то умысел, а боль за всех и вся, и другого ничего нет».
   В одном из писем о. Серафим замечал: «Слова о. Димитрия – точно глоток свежего воздуха для людей нашего времени. Слова эти достигают сердец, как в России, так и за ее пределами».
   В другом письме: «Отец Димитрий помогает и нам разобраться с некоторыми нерешенными вопросами: например, у нас не любят даже говорить о святых, еще не прославленных Церковью, он же открыто упоминает «святого новомученика Царя Николая»69. Нам в пример в его «ослушание» «сверхправильных» и обюрократившихся иерархов».
   За несколько лет платинские отцы получили лишь две строчки от о. Димитрия. «Очевидно, остальные его письма – в архивах КГБ», – писал о. Серафим. Меж тем с 1978 по 1980 год он перевел на английский первые четыре номера газеты о. Димитрия «В свете преображения», и о. Алексий Янг напечатал их в своем «Никодиме». Перевел он и письма, и воззвания о. Димитрия (поместив их в «Православном Слове» вместе с фотографией автора на обложке), и книгу «Проповеди о воскресении» (которую, увы, не разрешил издать праводержатель из Канады). Об о. Димитрии к тому времени узнали уже во всём мире. Бесхитростно и безыскусно обнажал он свою многострадальную душу перед людьми, представая перед ними жертвенным агнцем. Будто мало было гонений со стороны властей, так добавились к ним упреки братьев – православных на Западе. Это огорчало больше всего. В беседах о. Серафим говорил: «Правдивостью и страстной верой о. Димитрий снискал много врагов, и самое огорчительное – даже среди православных. Его проповеди считают излишне эмоциональными, чересчур мрачными (он говорил о скором конце света), едва ли не мессианскими. И верно: пожалуй, со времен св. прав. Иоанна Кронштадтского не слышала Русь (да и весь православный мир) таких пламенных, злободневных проповедей. Сколько православных удовольствовалось своим «правильным» житьем, их даже оскорбляет столь неистовый, пламенный призыв. А сколько верующих заражены подозрительностью (насаждаемой советской шпиономанией) и попросту не верят ему, кое?кто даже видит в нем агента КГБ. Иные прислушиваются к его словам, выискивая ересь, и теряют главную мысль, полагают его «экуменистом», потому что он предает анафеме всё неправославное христианство, хотя различия в учениях непрестанно подчеркивает».
   В январе 1980 года о. Димитрия снова арестовали и посадили в тюрьму. Перед заключением он написал своим зарубежным критикам: «Вы смелы в рассуждениях, но не знаете всех наших обстоятельств. Не пора ли нам научиться понимать друг друга, помогать друг другу, радоваться друг за друга. Братья, Россия гибнет, да и весь мир гибнет, прикрываясь ложным благополучием, а мы мешаем друг другу делать дело Божие.
   Русские люди, за кого я решил отдать всю жизнь, вдруг начали травить. Господи, прости им!.. Помоги мне вынести этот тяжелый крест».
   В Америке о. Димитрия больше всего поносила «сверхправильная» православная группировка. Даже когда он томился в застенке и терпел изощренные пытки советских палачей, «сверхправильные» опубликовали большую статью, стараясь поймать его на слове и доказать: все, кто принадлежит Московской Патриархии, – экуменисты и еретики. Заканчивался этот пасквиль заявлением архиеп. Антония Лос-Анжелесского (недоброй памяти гонителя архиеп. Иоанна): «Если о. Димитрий умрет в тюрьме и не отречется от Московской Патриархии, то смерть его не будет мученической, а простым самоубийством». Статья призывала православных христиан молиться «правильно»: не за о. Димитрия, а только за тех гонимых в вере, кто не связан с Московской Патриархией.
   В одном из писем о. Серафим говорил: «Ну вот, теперь нападают на о. Димитрия, а нас (с о. Алексием Янгом), защищавших его в печати, обвинили во лжи, беспринципности и безответственности. Нас меньше всего задевают личные оскорбления. Но поносят лучших сынов живого сердечного Православия!»
   Отцы Герман и Серафим сочли статью об о. Димитрии возмутительной и послали редактору письма, взывая к состраданию узнику. Но прошло и недели, как стало известно: о. Димитрий не выдержал испытаний и «покаялся» публично в своей «антисоветской деятельности». «Православное Слово» откликнулось заметкой о. Серафима: «Многие православные в свободном мире опечалены «признанием» о. Димитрия, которое транслировало советское телевидение (20-го июня 1980 года). Он прочитал заранее подготовленное заявление, отрекаясь от своих статей, книг, признавая свою вину и «антисоветскую деятельность». «Признание» это последовало после почти полугодового заключения. К нему не допускали никого, даже родных. Остается лишь гадать, каким психологическим пыткам он подвергался (вероятно, ему впрыскивали препараты, ослабляющие волю) и что заставило его прочитать это заявление, состряпанное в КГБ».
   В беседе о возрождении Православия о. Серафим замечал: «Нетрудно представить, что произошло с о. Димитрием. Он «сломался» не в вере (отречься от нее его, возможно, и не просили), а в своем миссионерстве, изуверился в нем. Еще до ареста он писал о «бессонных ночах», когда читал поношения и клевету зарубежных братьев по вере: «Как это дозволяют говорить столь открыто? Откуда у него друзья за рубежом? Почему не запрещают его газету?»
   Как же мелко это недоверие перед чудом проповедей о. Димитрия в последние годы! Мучители- безбожники, конечно, сыграли и на сомнениях и подозрениях единоверцев о. Димитрия, чтобы вынудить его, оторванного от семьи и паствы, усомниться в пользе своего дела, – казалось, что все ополчились на него.
   Думается, мы не вполне оценили о. Димитрия и не помогли ему в должной степени. Так что в его трагедии есть и наша вина. Никто не попытался «прорваться» к нему, а его матушка (с которой довелось поговорить) лишь повторяла: «Что они с ним сделали?"»
   Несколькими днями позже публичного «покаяния» о. Димитрия о. Серафим выразил свои чувства в письме: «Да поможет Господь бедняге в час испытаний! Нам не понять и не представить воздействия и пыток, которые он претерпевает ради своих ближних и духовных чад70. Надеюсь, хоть сейчас его недруги не станут злопыхать. Всем нам это хороший урок вглядеться в собственную душу. Конечно, утешительно думать, что где-то живет «герой», смело говорящий то, на что не отважимся мы, живущие в свободном мире, но сейчас важно понять и оценить страдания, ожидающие всех нас, православных христиан, в эти ужасные времена. «Покаяние» о.
   Димитрия не перечеркивает ни одного ранее сказанного им слова. Но теперь дело его нужно продолжать другим. Нужно истово молиться друг о друге, любить и сострадать. Да поможет нам Бог! И над Америкой уже собираются тучи!»
   Как и опасался о. Серафим, нашлись в свободном мире люди, бросившие камень в о. Димитрия, будто «покаяние» его доказало его несостоятельность и в прошлом. Бюллетень «сверхправильных» опубликовал статьи Бостонского монастыря и архиеп. Виталия, авторы снова пытались доказать, что ничего хорошего от Московской Патриархии ожидать не приходиться.
   Подобные мнения касались не только личности о. Димитрия, они свидетельствовали о серьезном кризисе сегодняшнего Православия, о «неравной борьбе Православия мертвого, выхолощенного логикой и расчетом, с Православием сердечным».
   Защищая о. Димитрия, о. Серафим по сути защищал сердечной Православие, поруганное и оплеванное.
   В 1980 году он написал и напечатал в «Православном Слове» статью «В защиту о. Димитрия Дудко». Он ответил злопыхателям на каждое из выдвинутых ими обвинений. Так, например, о. Димитрию пеняли на то, что он не выходит из Московской Патриархии и не примыкает к катакомбной Церкви. Отец Серафим указал, как трудно широко известному пастырю вступать в «подпольную» организацию, доступную лишь немногим. Он писал: «Всё не так просто, как кажется нам, живущим вольготно и свободно. Открой мы телефонный справочник – и сразу увидим имена официальных представителей всевозможных Церквей. Выбирай любую! Маловероятно, чтобы верующие в России осудили о. Димитрия за то, что он не принадлежит к катакомбной Церкви. Было бы даже чудом, окажись он в ней, а чуда можно ожидать, но не требовать. что толку читать каноны утопающему. Сначала надо помочь, поддержать, а не читать нравоучения. Муки гонимого ныне Православия не облегчить, поменяв «юрисдикцию"». Еще о. Серафим говорил: «Не стоит особенно радоваться, что мы не принадлежим к Московской Патриархии. Сегодня дух приспособленчества и компромисса, обмирщенности поразил всю Православную Церковь. Но, несмотря на это, мы призваны быть Христовым воинством!»
   Отец Серафим неоднократно подчеркивал, что принадлежит к той же Церкви, что и о. Димитрий, хотя и не может формально присоединиться к нему, покуда Московская Патриархия находится под пятой коммунистов. Понимал это и о. Димитрий, изложив этот парадокс так: «Единство Церкви сегодня – в ее разделении. Пока мы не можем объединиться и, чтобы сохранить целостность Церкви, должны пребывать в разделении. Нужно учиться понимать друг друга, являть терпимость. И в этом залог нашего единства. Каждый должен жить по совести, каждый как может предстоит перед Богом и Богу судить каждого».
   Слова о. Димитрия о «единстве в разделении» о. Серафим считал «наиболее удачной попыткой передать сложность положения Церкви в наше время, как бы вразрез с «правильными» суждениями это слова ни шли».
   Даже при явном «поражении» о. Димитрия о. Серафим считал его главным свидетельством возрождения России: «Он – глашатай воскресшей России, несмотря на «падение», на то, что долее не может говорить, как ранее. Он известил о начале воскресения. Конечно, оно невозможно, покуда в России правят безбожники, а церковная организация им кланяется и исполняет их приказы. Но возрождение началось и в угодное Богу время принесет плоды, каким бы ни было сопротивление.
   Отец Димитрий, при всём уповании на Россию, предупреждает, что ей не возродиться и без нашей помощи, без помощи каждого православного. В одном из последних перед заключением писем он сообщал: «Как раз сейчас-то не только для живущих в России, но и для верующих всего мира наступает самый ответственный момент: как коснется наших душ начавшееся воскресение. Нужно установить усиленное моление за всех гонимых в России. оказывать всемерную помощь гонимым и их семьям. От нашего единения зависит начавшееся воскресение».
   Неудивительно, что после такого воззвания о. Серафим на каждой лекции и беседе (до самых последних дней) настоятельно просил братьев-американцев молиться за гонимых христиан в России, приводил имена, рассказывал о тех, о ком знал. В «Православной Америке» печатались адреса, дабы американские верующие могли поддержать преследуемых за веру, равно и воззвать к преследователям «положить конец преступной деятельности».
   В лекции о возрождении России о. Серафим подчеркнул, что «на заре христианства молитвы верующих об узниках, рабах, мучениках давали огромные силы не только страждущим, но и самим молящимся. То же и ныне. Запишите их имена и помолитесь дома или в церкви».
   Это было очень важно для о. Серафима, и, получив приглашение на конференцию «сверхправильных», он поделился своими чувствами с единомышленником: «Мое участие в этой конференции будет предательством Православия, ибо там я не смогу открыто предложить людям помолиться за о. Димитрия и за всех гонимых братьев в Московской Патриархии, не смогу открыто призвать к помощи и поддержке их. Нельзя отворачиваться от них и молчать, ибо молчание – предательство братьев православных». И о. Серафим послал организаторам спокойный и вежливый отказ.
   Поминал он и гонимых в Румынии, Сербии, Болгарии, Албании, Грузии. Латвии и других странах, находившихся под коммунистическим игом. Старался молиться о каждом поименно (когда удавалось выяснить имена и какие-либо иные сведения), хотя дознаться было еще труднее, чем о русских. Запад так никогда и не узнает тысяч и тысяч имен гонимых православных. Известны стали лишь некоторые, например, о. Георгий Кальчу из Румынии, отважный проповедник сердечного христианства, как и о. Димитрий в России. В последнем перед смертью о. Серафима номере «Православного Слова» начали печататься «Великопостные проповеди» о. Гергия, пламенные призывы к пастырскому самопожертвованию (изначально проповеди были обращены к православным румынским семинаристам). Отец Серафим увидел в них отличный и своевременный посыл всей молодежи.
   В предисловии о. Серафим писал: «Проповеди эти читались по средам Великим Постом 1978 года в церкви Бухарестской православной семинарии, где преподавал о. Георгий. Они вызвали большой интерес и споры, обнаружив большие возможности для возрождения Православия в страждущей Румынии. Положение там почти такое же, как в России, где проповеди о. Димитрия так же значимы и важны».
   Когда проповеди о. Георгия появились в журнале, автор отбывал уже второй тюремный срок (первый раз он провел за решеткой 18 лет. На этот раз его осудили на 10 лет, но выпустили в 1984 году, и с 1985 года он живет в США). Вместе с проповедями о. Георгия, принадлежавшего к Румынской Патриархии (нового календарного стиля), о. Серафим поместил и статью о страждущей старокалендарной Церкви в Румынии.
   ДАЖЕ БУДУЧИ БЕСПРИСТРАСТНЫМ в своих работах, о. Серафим не избежал еще одного столкновения со «сверхправильной» группировкой. Нечаянно замешанным в скандале оказался глава Русской Зарубежной Церкви митроп. Филарет. В сентябре 1981 года он прислал Братству письмо:
   Дорогой о. Герман!
   Посылаю Вам для публикации материал о последнем старце Глинской пустыни архим. Таврионе. По имеющимся сведениям этот благочестивый старец принадлежал поначалу к катакомбной Церкви. Но, видя, как рассеивается без пастыря стадо Божье, присоединился к официальной Церкви, хотя деятельность его была совершенно иного толка: все силы он отдавал духовному водительству верующих. Да поможет Вам Бог! Мира Вам и Вашей братии!
   С любовью, митрополит Филарет.
   Оказалось, документы, присланные Владыкой, невероятно обнадеживающи: в них рассказывалось об истинной жизни Церкви в России в разгар коммунистического шабаша, об истинном праведнике и ясновидце, преисполненном любви старце, сродни по духу старцам Оптиной. Архим. Таврион (1978) питал большую любовь к о. Димитрию Дудко: «У о. Димитрия вера простая, детская, вот Господь и выбрал его в исповедники. Так что бояться нечего».
   К тому времени появились и другие вдохновенные работы о нынешних проповедниках. Их писали и распространяли тайно, но, увы, на Запад они вовремя так и не попали (за исключением публикаций Самиздата Зои Крахмальниковой). Поэтому платинские отцы, получив такое ценное и редкое свидетельство, очень быстро опубликовали его. Чтобы избежать лишних объяснений со «сверхправильными» (ибо о. Таврион из катакомбной Церкви «переметнулся» в Московскую
   Патриархию), отцы присовокупили к статье и письмо Владыки Филарета, и несколько документов катакомбной Церкви.
   Получилось всё вопреки ожиданиям. Письмо митрополита вызвало возмущение «правых». Они не могли поверить, что их собственный первоиерарх называет «мудрым и благочестивым старцем» священника Московского Патриархии! «Сверхправильные» организовали кампанию протеста, у верующих собирали подписи, официальная делегация даже прибыла в Нью-Йорк в резиденцию Владыки для получения объяснений. В их «воззвании» говорилось, что фотография о. Тавриона, как и житие его, присланное Владыкой, «являются орудием советской пропаганды, стремящейся умягчить наше отношение к советскому священству и советской Церкви, где, видите ли, тоже есть «мудрые и благочестивые старцы». Нашим иерархам нужно объединиться и дать отпор этой серьезной провокации. Редакция «Православного Слова» должна в виде искупления за нанесенный ущерб отказаться от этих публикаций и поместить заявления нашего Синода по столь важному вопросу».
   Отец Серафим писал, что «один из «сверхправильных» священников заставляет несчастных русских старушек-прихожанок подписывать письма протеста митрополиту, а они даже не знают, из?за чего сыр-бор разгорелся!
   Какая узколобость! Как противна она насущной миссионерской работе. Они не видят действительности, воюют с ветряными мельницами, пуская в ход свою иезуитскую логику, боясь запятнать свою «непорочную чистоту». Хотя сегодня нужно другое: чуткое и любящее сердце, готовность помочь страждущим и ищущим, привести их ко Христу». В другом письме о. Серафим назвал такое христианство «Православием в Зазеркальи».
   Митрополит и все здравомыслящие епископы вскоре положили конец этой смуте и издали «Решение», в котором говорилось, что нельзя закрывать глаза на положительные изменения в Московской Патриархии. Его напечатало «Православное Слово» вместе со статьей о. Серафима «Хвала старцу Тавриону». Таким образом стало очевидным, что журнал не изменил своей позиции в отношении церковной жизни в России. Отец Серафим подчеркивал, что материалы об о. Димитрии и старце Таврионе продолжают серию (начатую еще в третьем номере) статей о положительных переменах в Московской Патриархии.
   ОТЕЦ СЕРАФИМ, как известно, избегал всяких церковных распрей, потому может показаться удивительным, что он вдруг и сразу встал на защиту о. Димитрия и старца Тавриона. Удивился этому и послушник Григорий, появившийся в монастыре в разгар последнего скандала. С чего бы это о. Серафим так яростно защищает этих людей? «Мы – американцы, какая нам забота о сугубо российских делах». Позже он понял: о. Серафим защищал дух истинного христианства от засилья буквы, формализма. Более того, примеры старца Тавриона и иных подвижников свидетельствовали о том, что со святой Русью не покончено, что она воскреснет. И воскресение ее, как неоднократно указывал о. Серафим, скажется на всём белом свете: от этого зависят судьбы мира.
   3-го августа 1981 года на конференции русской молодежи в Сан-Франциско о. Серафим объяснил значение России – он прочитал свою самую известную лекцию «Будущее России и конец мира». Он сказал: «Россия первой познала бремя коммунистического ярма, первой же она воскреснет и сбросит иго. Несмотря на долгое правление безбожников, атеизм не поработил душу России, и сегодня видны признаки пробуждения религиозного сознания. И это лишь начало естественного процесса выздоровления народа от чумы безбожия. Вот почему Россия сегодня может сказать весомое слово всему миру, погружающемуся в пучину безбожия, – Россия из нее уже выбирается. Поэтому в религиозном понимании судьба всего мира зависит во многом от судьбы России».
   Далее о. Серафим привел пророчества русских святых о возрождении России, в том числе и следующие.
   Старец Алексий из Зосимовой пустыни ( 1928) говорил: «Кто это говорит, что Россия пропала, умерла? Нет, она не пропала и не умерла, и не умрет, но очищение от греха придет к русским людям великими скорбями. Нужно молиться и каяться. Но Россия не пропала, не умерла».
   А вот слова старца Варнавы из Гефсиманского скита ( 1906): «Усилятся гонения верующих. Неслыханные скорби и мрак опустятся на Россию. Почте все церкви будут закрыты. И когда будет казаться, что нет силы терпеть долее, придет избавление. Наступит расцвет, будут строиться новые церкви. Но расцвет этот наступит перед самым концом света».
   Отец Серафим напомнил юным русским слушателям, что воскресение России «зависит от самих русских людей, ибо Бог действует посредством свободной воли человека. Как Ниневия некогда спаслась покаянием и не оправдались пророчества Ионы, так и предсказания о возрождении России окажутся пустыми словами, если русский народ не покается».
   В 1938 году современный пророк свят. Иоанн, архиеп. Сан-Францисский и Шанхайский, сказал, что возрождение России возможно лишь после того, как она искупит страшные грехи – клятвопреступление и цареубийство (убийство помазанника Божьего). «Гражданские и военные руководители преступили клятву верности и послушания Царю еще до его отречения от престола, вынудив его к этому (поскольку он не хотел братоубийственной кровопролитной войны). Народ громогласно приветствовал это вопиющее беззаконие, нигде люди не выступили против свержения Царя. Поэтому в цареубийстве повинны не только палачи, но и весь народ, возликовавший при низложении богоданной власти. При попустительстве народа Царя свергли, унизили, арестовали, сослали, он оказался беззащитен в руках бандитов. Уже одно это предрекло конец России.
   Поэтому катастрофа, которую претерпела эта страна, – следствие страшного греха всего народа, и возрождение ее возможно лишь по искуплении греха. Однако по сей день не видно признаков покаяния, совершенные преступления до сих пор не осуждены, и многие непосредственные участники тех событий и сегодня утверждают, что в то время нельзя было поступить иначе. Не предав анафеме февральскую революцию, восстание против помазанника Божия, русский народ закосневает во грехе, особенно, когда защищает плоды революции».
   Более сорока лет спустя о. Серафим подвел итог: «Цареубийство символизировало отпадение России от Христа и Православия, начавшееся еще в XIX веке. И только в конце XX века наметился обратный процесс».
   Отец Серафим выступил с лекцией о будущем России всего за несколько месяцев до прославления Зарубежной Русской Церковью Царя и Новомучеников Российских. Канонизация, по словам о. Серафима, «снимает с России проклятие, нависшее над страной со дня цареубийства».
   Через пять дней после о. Серафима на той же молодежной конференции выступил еп. Нектарий. Он пошел еще дальше: заявил, что возрождение России непостижимым образом зависит от канонизации Царя как главы все русских новомучеников, даже выше погубленных иерархов Церкви. Сказал он так в пику архиеп. Антонию, который (в угоду русской либеральной эмиграции) настаивал, чтобы Царю не отводилось особое место, что во время богослужения имя его упоминалось в тропаре новомученикам следом за именами иерархов. Мнение Владыки Антония возобладало, однако еп. Нектарий взял с платинских отцов обещание опубликовать тропарь в должном виде, дабы снять грех цареубийства. Когда отцы исполнили просьбу епископа, Владыка Антоний огорчился и рассердился, требовал даже, чтобы номер журнала отпечатали заново, а подписчикам прислали извинения.
   18/31-го октября в Нью-Йорке состоялось прославление Царя и Новомучеников Российских. Текст богослужения был составлен отцами Германом и Серафимом. Сослужил еп. Нектарий – единственный иерарх, бывший еще в России сыном ее страждущей Церкви. Он был знаком с новомучеником патриархом Тихоном. Полтора года спустя в последний раз он явит единство души с новомучениками – упокоится в день их поминовения, совершив накануне в субботу всенощную в их честь.
   В упомянутой лекции еп. Нектарий сказал: «В нас теплится надежда, что, когда весть о прославлении Государя во главе всех новомучеников российских достигнет России, православный русский люд на Родине вместе с нами, осознав тяготеющий над Россией грех цареубийства, с покаянными слезами будет молить Господа о прощении и в молебном пении всем сердцем будет призывать в помощь Царя-мученика: «Святый Царю Мучениче и Страстотерпче Николае, со всеми Новомучениками Земли Русския, молите Бога о нас, грешных!»
   Тогда верим, что светлая душа Государя, печальника страждущей России, поклонится Престолу Божию и сотворит сугубую молитву о спасении России и о нас грешных. «Кровь мученическая вопиет к Небу». И Господь, внемля нашему покаянному воплю, услышав святую молитву Своего смиренного раба – нашего Царя-мученика, в силе СОТВОРИТЬ ЧУДО – снять с совести русского народа тяжкий грех цареубийства, дыханием уст Своих сдунуть с лица Русской земли коммунистическое иго и всю нечистоту богоборческой власти.
   У Господа всё возможно! В силе Он печаль на радость преложить и ВОСКРЕСИТЬ СВЯТУЮ ПРАВОСЛАВНУЮ РУСЬ. Аминь».
   КОНФЕРЕНЦИЯ ЭТА ПРОХОДИЛА в 1981 году, и ни еп. Нектарий, ни о. Серафим не дожили до исполнения своих пророчеств.
   К сожалению, и сегодня люди спрашивают: «А что, собственно, сделал полезного о. Димитрий? Навлек на себя и на многих других беду, сделался посмешищем для многих недругов». Не будь о. Димитрия и ему подобных, сознание народа так бы и не пробудилось, не было бы открытого прославления Мученика-Царя и русский народ так бы и не осознал своего страшного греха и не стряхнул бы тиранию безбожников. Еще при коммунистах о. Димитрий предрекал, что путь на Голгофу может и не закончиться воскресением для России. «И глупый вор восходил на Голгофу».
   Да, о. Димитрий плыл против течения. Он пытался достучаться до сердец не только верующих прихожан, знакомых с православной духовностью, Добртолюбием и другими книгами, он взывал ко всем людям, даже к закоснелым атеистам и заблудшим агностикам, чьи души еще не пробудила вера отцов. Конечно же, нельзя отвращать от зла лишь избранных, весь русский народ должен осознать грехи прошлого и раскаяться в них, лишь тогда Россия станет по-настоящему свободной. Поднять весь народ одному о. Димитрию, конечно, не под силу. Таких, как он, были сотни, имена многих так и не дошли до Запада. И велика доля добрых дел о. Димитрия. По словам иеросхим. Аристоклия ( 1918), «весы Божии точны: если добро хотя бы малостью перевесит, Он явит милость Свою к России». Не будь о. Димитрия, куда бы качнулись ныне эти весы?
   В 1980 ГОДУ, НЕЗАДОЛГО ДО АРЕСТА, о. Димитрий размышлял о тысячелетнем юбилее христианства на Руси: «Что нужно нам сделать, чтобы наша христианская земля (ставшая атеистической) пришла бы к тысячелетнему юбилею христианства при новой власти?» В октябре 1987 года он смог написать: «Да благословит Бог новые начинания на нашей многострадальной земле, чтобы все смогли свободно вздохнуть. Тысячелетие христианства на Руси – юбилей для всех христиан, знаменательная дата, много говорящая миру. Да будет так!»
   В 1987 году слова эти воспринимались как благое пожелание, и не более того. Но уже на следующий год в России и в Русской Церкви произошли большие перемены. Мученику-Царю стали служиться молебны, о нем заговорили по радио и на телевидении. Стали сбываться отдельные предсказания, вспомнили лекцию о. Серафима о будущем России и заговорили о ней, даже на телевидении. Русские благодарили о. Серафима.
   Прошло еще несколько лет, и коммунистический режим пал. В 1993 году новомученики российские были прославлены и в России (при патриархе Алексии II). В июле на месте убийства Царской Семьи в Екатеринбурге собралась толпа, коей зачитали воззвание патриарха. Он призвал покаяться в грехе цареубийства, указав, что России не возродиться, покуда народ не покается в страшном грехе.
   Настала пора духовного очищения и покаяния. Как злободневны сегодня слова свят. Иоанна, архиеп. Аверкия и о. Серафима! Потому что и после крушения коммунизма дьявол искушает русских православных ответить за распятие Царя не покаянием, не сердечной болью за всё и вся, а злобой и ненавистью, поисками козла отпущения за то, что Россия подпала коммунизму, за все беды Церкви, за все прочие скорби России. Искушение это коренится в том же духе «сверхправильности», «чисто внешней мудрости», в бездушном и рассудочном подходе к христианству (о чём не раз предупреждал о. Серафим). Не духовная свобода, а страх, парализующий всяческую духовную жизнь, движет этими людьми.
   Отцу Серафиму всегда претили попытки искать козла отпущения. За этим стремлением скрывается мысль поверхностная, обывательская и бесчестная. Он советовал христианам вглядваться в собственные души, честно ответствовать своей совести, искоренять собственные грехи.
   И если русский православный народ едино сможет до конца держаться этого принципа, исполнятся предсказания российских святых – Русь понесет всему человечеству последнее слово покаяния, но не мести. В конце лекции о воскрешении России о. Серафим сказал: «В Книге, подробно рассказывающей о конце, в Откровении Иоанна Богослова написано: «И когда он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса» (8:1). Эти слова истолковываются как короткое установление мира перед концом света, а именно недолгое воскресение России и начало проповеди покаяния всему миру, «слова нового и последнего», которое, по мнению Достоевского, должна сказать Россия. В современной жизни события в одной стране сразу же становятся известны повсюду, поэтому и желание Достоевского осуществимо: нужно лишь, чтобы Россия, очищенная кровью своих новомучеников, пробудилась от летаргии атеизма и безбожия. Отец Димитрий Дудко и иже с ним утверждали, что не может быть напрасной жертвенная кровь миллионов российских мучеников. На ней, несомненно, возрастет последний цвет христианства.
   На Соборе 1938 года архиеп. Иоанн в завершение своего доклада сказал, что настанет Пасха на Руси, воссияет перед самым концом света, перед наступлением Царства Божия: «Отряхните сон уныния и лености, сыны России! Воззрите на славу ее страданий и очнитесь, омойтесь от грехов ваших! Укрепитесь в вере православной, чтобы быть достойными обитать в жилище Господнем и вселиться во святую гору Его! Воспряни, воспряни, восстань Русь, ты, которая из руки Господней выпила чашу ярости Его! Когда окончатся страдания твои, правда твоя пойдет с тобой и слава Господня будет сопровождать тебя. Придут народы к свету твоему и цари к восходящему над тобою сиянию. Тогда возведи окрест очи твои и виждь: се бо придут к тебе от запада и севера и моря и востока чада твоя, в тебе благословяще Христа во веки»71. Аминь».
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 4.2.2017, 22:37
Сообщение #7


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Будущее России и конец мира
(Серафим Роуз):

В 19 веке в России были известны многие пророки, среди них даже миряне, как, например, Достоевский, предвидевшие приход революции как результат неверия, житейской суеты и чисто внешнего исполнения обрядов, лишенных горячей и самопожертвованпой веры, которой требует Православие.
Некоторым из них это казалось ужасным бедствием, которое постигло землю Русскую. Например, наблюдая отсутствие истинной веры у многих людей. Епископ Феофан Затворник восклицал: «Через сто лет что останется от нашего Православия?»
Другие считали, что это отсутствие веры выразится в страшной революции, которая в итоге распространится по всему миру. Святой Иоанн Кронштадтский в своей проповеди, произнесенной в 1905 г., сказал: «Россия, если отпадешь от своей веры, как уже отпали от нее многие интеллигенты, то не будешь уже Россией или Русью Святой. И если не будет покаяния у русского народа — конец мира близок. Бог отнимет благочестивого царя и пошлет бич в лице нечестивых, жестоких, самозваных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами». (Юбил. сборник, Ютпка, 1958 г.)
И действительно, мы уже и теперь видим мир, частично залитый кровью и подавленный тиранией, начавшейся в России с революции 1917 г. При этом возникает вопрос: есть ли надежда на освобождение, или атеизм поглотит весь мир и приготовит место для царства Антихриста?
Но мы имеем основательные причины сомневаться в том. что будущие события развернутся так просто, уже только потому, что страна, в которой началось владычество коммунизма, переживает в данный момент религиозное возрождение, препятствующее распространению атеизма в мир. А также и потому, что Антихрист, согласно Православным пророчествам, не будет обыкновенным тираном, каким был Сталин, но будет «духовной» личностью, которая скорее будет убеждать людей, чем заставлять их признать себя силой.
Святые мужи России, здравствовавшие в начале революции, сознавали, что по сути это явление апокалиптическое, и знали, что предстоит многолетнее испытание. Но они также предвидели, что будет конец и этому испытанию.
Старец Алексий Зосимовский, находясь в Чудовом монастыре при выборах Патриарха, слышал, как люди плакали, и кто-то громко воскликнул: «Пропала, значит, наша Россия, пропала Русь Святая!» И вдруг громким голосом он спрашивает: «Кто это тут говорит, пропала Россия, что погибла? Нет, нет, она не пропала, не погибла и не погибнет, не пропадет, но надо через великие испытания очиститься от греха русскому народу. Надо молиться, горячо каяться. Россия не пропадет, и не погибла она». («Православная Русь», 1970, 1, стр.9.)
Незадолго до начала революции старец Варнава из Гефсиманского скита предсказал, что Россию ждут тяжелые испытания и что жестокое преследование постигнет Православную веру.
Он говорил: «Преследования против веры будут постоянно увеличиваться. Неслыханное доныне горе и мрак охватят все и вся, и храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, то тогда наступит освобождение. И настанет время расцвета. Храмы опять начнут воздвигаться. Перед концом будет расцвет». (Частное письмо Н. Китер.)
Иеросхимонах Аристоклий незадолго до своей смерти в августе 1918 года сказал: «Сейчас мы переживаем предантихристово время. А Россия будет спасена. Много будет страдания, много мучения. Вся Россия сделается тюрьмой, и надо много умолять Господа о прощении. Каяться в грехах и бояться творить и малейший грех, и стараться творить добро, хотя бы самое малое. Ведь и крыло мухи имеет вес, а у Бога весы точные. И тогда малейшее на чаше добра перевесит, тогда явит Бог милость Свою над Россией».
За 10 дней до своей кончины он сказал, что конец будет через Китай. Какой-то необычный взрыв будет, и явится чудо Божие. И будет жизнь совсем другая на земле, но не очень долго («Православная Русь», 1969 г., 2, стр. 3).
В 1920 году старец Нектарий Оптинский говорил: «Россия воспрянет и будет материально небогата, но духом богата, и в Оптиной будет еще 7 светильников, 7 столпов». («Оптина Пустынь и ее время», И. Л’1. Кон-цевича, Джорданвилль, ‘1973 г., стр. 538.)
Интересно отметить, что святой Иоанн Кронштадтский также предсказал, что освобождение России придет с Востока (И. К. Сурский, «Отец Иоанн Кронштадтский», Белград, 1924 г., т. 2, стр. 24).
В 1930 году архиепископ Феофан Полтавский суммировал пророчества, полученные им от старцев, способных призирать будущее.
«Вы меня спрашиваете о ближайшем будущем и о грядущих последних временах. Я не говорю об этом от себя, но то, что мне было открыто Старцами. Приход Антихриста приближается и уже очень близок. Время, разделяющее нас от его пришествия, можно измерить годами, самое большее—десятилетиями. Но перед его приходом Россия должна возродиться, хотя и на короткий срок. И Царь там будет, избранный Самим Господом. И будет он человеком горячей веры, глубокого ума и железной воли. Это то, что о нем нам было открыто. И мы будем ждать исполнения этого откровения. Судя по многим знамениям, оно приближается; разве что из-за грехов наших Господь отменит его и изменит Свое обещанное. Согласно свидетельству слова Божия, и это тоже может случиться». («The Orthodox Word», 1969, 5, р. 184.)
Итак, мы видим, что все пророчества этих Богом вдохновленных людей в начале нашего столетия говорят об ожидании восстановления Святой Руси и даже православного Царя незадолго до пришествия Антихриста и конца мира. Но это событие будет носить характер скорее необычно-чудесного, а не обыкновенного исторического события. И в то же время оно будет в какой-то мере зависеть и от самого русского народа, так как Бог здесь действует через свободную волю человека.
Так же, как после покаяния людей Ниневия была помилована, и пророчество Ионы о ее гибели оказалось, таким образом, ложным, так и пророчества о восстановлении России могут оказаться ложными, если русские люди не раскаются.
Блаженной памяти архиепископ Иоанн Максимович долго думал о смысле русской революции и о рассеянии русского народа.
В своем сообщении на Всезарубежном Архиерейском Соборе в Югославии в 1938 году он писал: «Русский народ весь в целом совершил великие грехи, явившиеся причиной настоящих бедствий, а именно клятвопреступление и цареубийство. Общественные и военные вожди отказали в послушании и верности Царю еще до его отречения, вынудив последнее от Царя, не желавшего внутреннего кровопролития, а народ явно и шумно приветствовал совершившееся, нигде громко не выразив свое несогласие с ним.
В грехах цареубийства повинны не один лишь физические исполнители, а весь народ, ликовавший по случаю свержения Царя и допустивший его унижение, арест и ссылку, оставивший его беззащитным в руках преступников, что уже само собой предопределяло конец.
Таким образом, нашедшее на Россию бедствие является прямым последствием тяжелых грехов, и возрождение ее возможно лишь после очищения от них. Однако до сих пор нет настоящего покаяния, до сих пор не осуждены содеянные преступления, а многие активные участники революции продолжают и теперь утверждать, что тогда нельзя было поступить иначе.
Не высказывая прямого осуждения февральской революции, восстания против Помазанника, русские люди продолжают участвовать в грехе, особенно когда отстаивают плоды революции». (Акт Всезарубежного Собора, 1938 г. Югославия.)
Конечно, цареубийство не является единственным грехом, лежащим на совести русских людей. Оно является как бы символом отпавшей от Христа России и истинного Православия — процесса, происходившего в течение 19 и 20 веков, и только теперь, возможно, изменившего свое направление. Интересно отметить тот факт, что в современной России вопрос прославления Царя и Новомучеников связан со снятием проклятия, которое лежало на русской земле со времени их мученичества.
Отец Глеб Якунин, который находится в тяжелом заключении, выразил те же самые идеи, что и владыка Иоанн.
В своем письме к русскому Зарубежью он пишет: «Значение для мировой истории мученической кончины императорской семьи, которую можно сравнить с известными библейскими событиями, заключается в том факте, что Константинопольский период Церкви Христовой кончается, и перед нами раскрывается новая мученическая, апокалиптическая эра. Она началась добровольной жертвой последнего помазанного Православного Императора и его семьи. Трагедия царской семьи легла проклятием на всю русскую землю, являясь символическим прологом длинному пути России к Кресту — смерти 10 миллионов ее сыновей и дочерей. Канонизация Императорских Мучеников будет для России освобождением от греха цареубийства; и в конце концов избавит ее от злых чар». («Pensee Russe», Dec. 6, 1979, 3285, р. 5.)
Конечно, было бы слишком поверхностным заключением сказать, что прославление Новомучеников и Царской Семьи приведет к восстановлению Святой Руси. Но если православные русские люди и в России, и в рассеянии воспримут это событие всем своим сердцем, то оно сможет послужить поводом к раскаянию в грехах, а влияние его на саму Россию и измерить нельзя.
Одно из самых значительных пророчеств о будущем России до революции было известно только немногим оно было настолько смелым, что цензура церковная не разрешила его напечатать. Оно было найдено среди манускриптов Мотовилова, известного своей знаменитой «Беседой с Преподобным Серафимом о стяжении Духа Святого», Это пророчество, которое теперь появилось в печати (за последние десятилетия), касается будущего воскресения преп. Серафима перед самым концом мира.
Вот что преп. Серафим сказал Мотовилову:
«Неоднократно,—пишет Мотовилов,—слышал я из уст великого Угодника Божьего, старца о. Серафима, что он плотью своею в Сарове лежать не будет. И вот, однажды осмелился я спросить его:
— Вы, Батюшка, все говорить изволите, что плотью своею в Сарове лежать не будете. Так, нечто, Вас саровские отдадут?
— Мне, Ваше Боголюбие, убогому Серафиму, от Господа Бога положено жить гораздо более ста лет. Но так как к тому времени архиереи так онечестивятся. что нечестием своим превзойдут архиереев греческих во времена Феодосия Юнейшего, так что главнейшему догмату веры Христовой и веровать уже не будут, то Господу Богу благоугодно взять меня, убогого Серафима, до времени от сей привременной жизни и посем воскресить, и воскресение мое будет, аки воскресение семи отроков в пещере Охлонской во дни Феодосия Юнейшего.
Открыв сию великую страшную тайну, великий Старец поведал мне, что по воскресении своем он из Сарова перейдет в Дивеево и там откроет проповедь всемирного покаяния. На проповедь же ту, паче же на чудо воскрешения, соберется народу великое множество со всех концов земли; Дивеево станет Лаврой, Бертьяново—городом, а Арзамас—губернией, И проповедуя в Дивеево покаяние, Батюшка Серафим откроет в нем четверо мощей и, по открытии их, сам между ними ляжег. И тогда вскоре настанет и конец всему».
В одной из других своих бесед с Мотовиловым Преподобный Серафим, говоря о духовном состоянии последних христиан, оставшихся верными Богу перед концом мира, поведал нечто весьма важное для укрепления исповедников Христовых:
«И во дни той великой скорби, о коей сказано, что не спаслась бы никакая плоть, если бы, избранных ради, не сократились оные дни,—в те дни остатку верных предстоит испытать на себе нечто подобное тому, что было испытано некогда Самим Господом, когда Он, на кресте вися, будучи совершенным Богом и совершенным человеком, почувствовал Себя Своим Божеством настолько оставленным, что возопил к Нему: Боже мой? Боже мой! Для чего Ты Меня оставил?
Подобное же оставление человечества Благодатью Божиею должны испытать на себе и последние христиане, но только лишь на самое краткое время, по минованию коего не умедлит вслед явиться Господь во всей славе Своей, и все Святые Ангелы с Ним. И тогда совершится во всей полноте все от века предопределенное в предвечном Совете», («Беседа Прпд. Серафима о цели христианской жизни», Братство Блаж. Германа, Сан-Франциско, 1968, стр. 82.)
Это пророчество, никогда не печатавшееся в России, стало, однако, там известным. Из письма одного священника, напечатанного в первом выпуске журнала «Надежда», в котором он описывает посещение Сарова и Дивеева и говорит о своем убеждении, что Святая Русь еще жива, явствует, что среди живущих там монахинь это пророчество сохранилось.
Одна старая женщина, Евдокия, по Святом Причащении, приложившись к Кресту, стала громким голосом говорить, обращаясь к нему:
«Скоро, скоро здесь, в Дивееве, будут торжества. Теперь не годы и не месяцы, а дни и часы остались до открытия монастыря и явления четырех мощей: Батюшки Преподобного, Первоначальницы Александры, Матушки Марфы и Блаженной Евдокеюшки, замученной и убитой безбожниками… Вот Преподобный и велит мне: скажи ему, никому другому, что скоро, скоро откроются монастырь и мощи. Он велит сказать тебе, чтобы ты обязательно приехал сюда на открытие церкви и мощей». («Надежда», 1977, I, стр. 148.)
Убеждение в том, что Святая Русь еще жива, подтверждается и рядом свидетельств некоторых наблюдателей современной России. Вот что говорит Геннадий Шиманов:
«Святая Русь не исчезла, не закопана; она вечна и победоносна, и это последнее слово принадлежит истории нашего народа… Святая Русь исчезла только с поверхности современной жизни, но она продолжает жить в ее скрытых глубинах, произрастая до того времени, когда будет угодно Богу, и переживая зиму, она опять появится на поверхности и украсит образ земли русской, которую хлестали свирепые и ледяные ураганы и бури». («Наша Страна». Буэнос-Айрес, 1972 г., 22 ноября.)
О. Серафим (Роуз) Будущее России и конец мира.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 29.1.2018, 9:47
Сообщение #8


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Из письма Серафима Саровского:

"Славяне же любимы Богом за то, что до конца сохраняют истинную веру в Господа. И удостоятся великого благодеяния Божия: будет всемогущественный язык на земле, и другого царства более всемогущественного, чем Русско-Славянского не будет на земле”. То есть Россия будет стремительно становиться мировым лидером.

Из еще одного письма, написанного собственноручно Серафимом Саровским Н.А. Мотовилову: “Россия сольется в одно море великое с прочими землями и племенами славянскими, она составит громадный вселенский океан народный, о коем Господь Бог издревле изрек устами всех святых:

Грозное и непобедимое царство всероссийское, всеславянское - Гога Магога, пред которым в трепете все народы будут”. И все это, все верно, как дважды два четыре, и непременно, как Бог свят, издревле предрекший о нем и его грозном владычестве над землею".
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Prediger
сообщение 30.1.2018, 10:41
Сообщение #9


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Servus Servorum Dei
Сообщений: 14476
Регистрация: 20.9.2005
Вставить ник
Цитата
Из: Русь - чудесная страна
Пользователь №: 1



Репутация:   462  



Добавлю одно замечание к этим влажным мечтаниям и мифотворчеству, что т.н. "письма Серафима Саровского" это не что иное, как подделка и фантазии Мотовилова и прочих дельцов и визионеров. Это примерно та же публика, что и бабка Блавацкая. Та же мистико языческая среда.

Вот один из разборов подобных "писем" https://azbyka.ru/otechnik/Serafim_Sarovski...ifotvorchestve/

Приведем замечательные слова святителя Димитрия Ростовского: «Нe буди ми лгати на святого…» И будем помнить, что любое мифотворчество и подтасовка церковно-исторических и агиографических фактов есть тяжкий грех, способный только соблазнить верующие души и привести к нестроениям и расколам в Православной Церкви.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
А.М. Шмуленсон
сообщение 30.1.2018, 17:27
Сообщение #10


Завсегдатай
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 139
Регистрация: 18.10.2011
Вставить ник
Цитата
Пользователь №: 2550



Репутация:   11  



ДИВЕЕВСКАЯ ОБЩИНА И Н.А. МОТОВИЛОВ: НЕПОДКУПНАЯ ПРАВДА ДОКУМЕНТОВ.

Официальная передача земель Дивеевской общине, ранее обещанная на словах Н.А. Мотовиловым, как и размежевание монастырских земель с землями местных землевладельцев затянулись на долгие годы. Согласно «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря» (далее: «Летопись»), Мотовилов и Мантуров выступали в этом вопросе как благодетели общины и истинные ученики прп. Серафима, наделенные лучшими человеческими качествами.

«Однако подлинные документы, обнаруженные в архивах, опровергают такой взгляд на вещи. Официальные земельные документы, отчеты настоятельниц, рапорты нижегородских архиереев в Священный Синод, решения судебных органов, переписка чиновников – раскрывают нам поступки и внутренний облик этих людей с иной стороны» (Букова, 2010. С.168).

Благодаря беспристрастному историческому исследованию нижегородского историка и краеведа Ольги Викторовны Буковой,* введшей в оборот и обнародовавшей архивные документы, касающиеся Дивеевской общины и деятельности Н.А. Мотовилова, нам представляется возможность взглянуть на исторического Мотовилова, используя ее книгу.**

Н.А. Мотовилов вошел в историю Серафимо-Дивеевского монастыря, как «служка Божией Матери и Серафимов», как истинный ученик батюшки и благодетель сестер. О нем весьма восторженно писали свщмч. Серафим (Чичагов), С.А. Нилус, Н.И. Субботин, Е.Н. Поселянин и др., создав ему образ «человека святой жизни», в «Летописи» Мотовилов изображен как особо приближенный ученик прп. Серафима (С. 168-169).

Однако, как справедливо уточняет автор труда по страницам которого мы следуем, необходимо пояснить читателям, что Мотовилов познакомился с прп. Серафимом в сентябре 1831 г., т.е. за год и четыре месяца до смерти подвижника (+ 2 января 1833), прибыв к прп. Серафиму в состоянии глубокого расстройства душевного и телесного и получив от святого исцеление и некоторые наказы, как казалось бы, должен был пробыть со святым старцем в Саровской пустыни все время до кончины подвижника, в этом случае он мог бы сблизиться с ним и стать его учеником. Но архивы свидетельствуют, что молодой барин после исцеления не оставался со старцем, но успел съездить в свои имения в Лукояновском и Симбирском, съездить в 1832 г. в Казань, чтоб, вопреки «запрету» прп. Серафима, посвататься к Екатерине Языковой. Как пишет О.Букова в отношениях Мотовилова с прп. Серафимом невозможно усмотреть «учитель – ученик», а тем более говорить о послушании, определяющем эти отношения (С. 171). Мотовилов скорее был преданный почитатель преподобного. И опираясь на это благоговение, которое Мотовилов испытывал к прп. Серафиму и на его искреннее желание как-то отблагодарить за исцеление, святой старец поручил ему вполне посильное дело – материально помогать Дивеевской общине, на что тот с радостью и согласился.

Когда святой подвижник Божий Серафим преставился, Мотовилов, искренне его оплакав, стал уговаривать местных дивеевских землевладельцев продать ему землю, обязуясь передать ее общине дивеевских сестер, земледельцы соглашались на сие богоугодное дело отдавая землю за бесценок. Но передать землю общине, купленную 1834, 1835 и послед. гг., Мотовилов не спешил и фактически сестры получили землю в конце 1853 года, т.е. через 20 лет. Как свидетельствуют архивы, Мотовилов, владея землей долгие годы, успешно добывал из ее недр руду, которую выгодно продавал, а на доходы собирался то построить для общины собор, то открыть банк, то завести огромный конезавод. Употребляя различные хитрости или ссылаясь на какие-то «заветы» батюшки Серафима и запутывая настоятельницу и официальные органы, Мотовилов, фактически оставлял все доходы себе (С. 172-173). Архивные документы свидетельствуют о своекорыстности Мотовилова. Так настоятельница Дивеевской общины Екатерина (Лодыженская) в своих рапортах управляющему епархией Владыке Иеремии (Соловьеву) писала о нем следующее:

«В продолжении десятилетнего срока, положенного между владельцами, о выемке руды из прежних полос, с вознаграждением нового владельца деньгами и обязательством заравнивать дудки, община оставалась зрительницей того, как все, и в особенности господин Мотовилов, спешили воспользоваться сим временем, дабы приобрести, сколько возможно более руды в свою пользу, не смея вникнуть в то, закапываются ли дудки… По истечении же сего срока… община тоже смело приступила к правам своим выкапывать руду из принадлежащих ей дач… Господин Мотовилов… пришедши ко мне в келью, просил меня оставить копку руды, уверяя, что община не имеет на то право… из желания отнять у нас нашу принадлежность. Спустя несколько дней, получаю от него записку, в которой вижу запрещение копать руду – и с угрозами жаловаться правительству… Дело ли это человека, желающего, чтобы его чтили благодетелем и жертвователем?» (ЦГАНО. Ф.570. Оп.557./1842/. Д.63. Л.346-347; Цит. По Букова, 2010. С. 174-175, 215).

Более того, Мотовилов считал себя вправе добывать руду из земель общины, которые ему никогда не принадлежали:

«Выменянную от князя Шахаева 60 дес., от послушницы оной общины девицы Татариновой 15 дес., да сверх того г-на Баташева, графини Закревской, на которые земли Мотовилов не может иметь никакого влияния. Господин же Мотовилов домогается присвоить себе даже и не почему ему не принадлежащие, от других лиц, оставляя общине в мнимом пожертвовании числительного количества ископанные ямы» (Там же. Л. 348-349; С. 175, 215).

Таким образом, помещик Мотовилов, который считался благодетелем общины и уверял в этом всех: правительство, соседей-помещиков, Консисторию, Св. Синод, не желал расстаться с прибылью, пока сестры общины наблюдали всюду изрытую ямами и дудками землю, годами жили в непролазной грязи, дожидаясь того времени, когда г-н Мотовилов передаст им землю, купленную специально для них. Матушка Екатерина вряд ли бы сетовала и жаловалась владыке Иеремии на неприятности ,если бы не догадывалась, что Мотовилов заботится скорее о своем собственном кармане, чем о сестрах общины (С. 176).

Это всего лишь небольшой эпизод деятельности Н.А. Мотовилова "на благо" Дивеевской общины. Небольшой, но весьма красочный. Опуская дальнейшие подробности ее исследований и открытий о Мотовилове, на основе данных архива ЦГАНО, о самохвальстве, гигантомании (его задумка постройки собора), не совсем нормальное душевное и умственное состояние, с которыми читатель может ознакомиться на с.168-188 исследования О.В. Буковой.

В заключение приведем ее слова и собственную оценку личности Н.А. Мотовилова:

«Вряд ли возможно считать великим деянием Н.А. Мотовилова то, что он пожертвовал Дивеевской общине землю спустя двадцать лет после своего обещания сделать это и спустя десять лет после официального учреждения общины… В современных исследованиях нередко звучит нездоровое и опасное стремление скоропалительно причислять к лику святых людей, имеющих славу старцев и подвижников, однако серьезное изучение исторических документов часто опровергают распространенные мнения и слухи» (С. 188). отсюда
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 31.1.2018, 0:12
Сообщение #11


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Цитата(А.М. Шмуленсон @ 30.1.2018, 18:27) *
ДИВЕЕВСКАЯ ОБЩИНА И Н.А. МОТОВИЛОВ: НЕПОДКУПНАЯ ПРАВДА ДОКУМЕНТОВ.

Официальная передача земель Дивеевской общине, ранее обещанная на словах Н.А. Мотовиловым, как и размежевание монастырских земель с землями местных землевладельцев затянулись на долгие годы. Согласно «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря» (далее: «Летопись»), Мотовилов и Мантуров выступали в этом вопросе как благодетели общины и истинные ученики прп. Серафима, наделенные лучшими человеческими качествами.

«Однако подлинные документы, обнаруженные в архивах, опровергают такой взгляд на вещи. Официальные земельные документы, отчеты настоятельниц, рапорты нижегородских архиереев в Священный Синод, решения судебных органов, переписка чиновников – раскрывают нам поступки и внутренний облик этих людей с иной стороны» (Букова, 2010. С.168).

Благодаря беспристрастному историческому исследованию нижегородского историка и краеведа Ольги Викторовны Буковой,* введшей в оборот и обнародовавшей архивные документы, касающиеся Дивеевской общины и деятельности Н.А. Мотовилова, нам представляется возможность взглянуть на исторического Мотовилова, используя ее книгу.**

Н.А. Мотовилов вошел в историю Серафимо-Дивеевского монастыря, как «служка Божией Матери и Серафимов», как истинный ученик батюшки и благодетель сестер. О нем весьма восторженно писали свщмч. Серафим (Чичагов), С.А. Нилус, Н.И. Субботин, Е.Н. Поселянин и др., создав ему образ «человека святой жизни», в «Летописи» Мотовилов изображен как особо приближенный ученик прп. Серафима (С. 168-169).

Однако, как справедливо уточняет автор труда по страницам которого мы следуем, необходимо пояснить читателям, что Мотовилов познакомился с прп. Серафимом в сентябре 1831 г., т.е. за год и четыре месяца до смерти подвижника (+ 2 января 1833), прибыв к прп. Серафиму в состоянии глубокого расстройства душевного и телесного и получив от святого исцеление и некоторые наказы, как казалось бы, должен был пробыть со святым старцем в Саровской пустыни все время до кончины подвижника, в этом случае он мог бы сблизиться с ним и стать его учеником. Но архивы свидетельствуют, что молодой барин после исцеления не оставался со старцем, но успел съездить в свои имения в Лукояновском и Симбирском, съездить в 1832 г. в Казань, чтоб, вопреки «запрету» прп. Серафима, посвататься к Екатерине Языковой. Как пишет О.Букова в отношениях Мотовилова с прп. Серафимом невозможно усмотреть «учитель – ученик», а тем более говорить о послушании, определяющем эти отношения (С. 171). Мотовилов скорее был преданный почитатель преподобного. И опираясь на это благоговение, которое Мотовилов испытывал к прп. Серафиму и на его искреннее желание как-то отблагодарить за исцеление, святой старец поручил ему вполне посильное дело – материально помогать Дивеевской общине, на что тот с радостью и согласился.

Когда святой подвижник Божий Серафим преставился, Мотовилов, искренне его оплакав, стал уговаривать местных дивеевских землевладельцев продать ему землю, обязуясь передать ее общине дивеевских сестер, земледельцы соглашались на сие богоугодное дело отдавая землю за бесценок. Но передать землю общине, купленную 1834, 1835 и послед. гг., Мотовилов не спешил и фактически сестры получили землю в конце 1853 года, т.е. через 20 лет. Как свидетельствуют архивы, Мотовилов, владея землей долгие годы, успешно добывал из ее недр руду, которую выгодно продавал, а на доходы собирался то построить для общины собор, то открыть банк, то завести огромный конезавод. Употребляя различные хитрости или ссылаясь на какие-то «заветы» батюшки Серафима и запутывая настоятельницу и официальные органы, Мотовилов, фактически оставлял все доходы себе (С. 172-173). Архивные документы свидетельствуют о своекорыстности Мотовилова. Так настоятельница Дивеевской общины Екатерина (Лодыженская) в своих рапортах управляющему епархией Владыке Иеремии (Соловьеву) писала о нем следующее:

«В продолжении десятилетнего срока, положенного между владельцами, о выемке руды из прежних полос, с вознаграждением нового владельца деньгами и обязательством заравнивать дудки, община оставалась зрительницей того, как все, и в особенности господин Мотовилов, спешили воспользоваться сим временем, дабы приобрести, сколько возможно более руды в свою пользу, не смея вникнуть в то, закапываются ли дудки… По истечении же сего срока… община тоже смело приступила к правам своим выкапывать руду из принадлежащих ей дач… Господин Мотовилов… пришедши ко мне в келью, просил меня оставить копку руды, уверяя, что община не имеет на то право… из желания отнять у нас нашу принадлежность. Спустя несколько дней, получаю от него записку, в которой вижу запрещение копать руду – и с угрозами жаловаться правительству… Дело ли это человека, желающего, чтобы его чтили благодетелем и жертвователем?» (ЦГАНО. Ф.570. Оп.557./1842/. Д.63. Л.346-347; Цит. По Букова, 2010. С. 174-175, 215).

Более того, Мотовилов считал себя вправе добывать руду из земель общины, которые ему никогда не принадлежали:

«Выменянную от князя Шахаева 60 дес., от послушницы оной общины девицы Татариновой 15 дес., да сверх того г-на Баташева, графини Закревской, на которые земли Мотовилов не может иметь никакого влияния. Господин же Мотовилов домогается присвоить себе даже и не почему ему не принадлежащие, от других лиц, оставляя общине в мнимом пожертвовании числительного количества ископанные ямы» (Там же. Л. 348-349; С. 175, 215).

Таким образом, помещик Мотовилов, который считался благодетелем общины и уверял в этом всех: правительство, соседей-помещиков, Консисторию, Св. Синод, не желал расстаться с прибылью, пока сестры общины наблюдали всюду изрытую ямами и дудками землю, годами жили в непролазной грязи, дожидаясь того времени, когда г-н Мотовилов передаст им землю, купленную специально для них. Матушка Екатерина вряд ли бы сетовала и жаловалась владыке Иеремии на неприятности ,если бы не догадывалась, что Мотовилов заботится скорее о своем собственном кармане, чем о сестрах общины (С. 176).

Это всего лишь небольшой эпизод деятельности Н.А. Мотовилова "на благо" Дивеевской общины. Небольшой, но весьма красочный. Опуская дальнейшие подробности ее исследований и открытий о Мотовилове, на основе данных архива ЦГАНО, о самохвальстве, гигантомании (его задумка постройки собора), не совсем нормальное душевное и умственное состояние, с которыми читатель может ознакомиться на с.168-188 исследования О.В. Буковой.

В заключение приведем ее слова и собственную оценку личности Н.А. Мотовилова:

«Вряд ли возможно считать великим деянием Н.А. Мотовилова то, что он пожертвовал Дивеевской общине землю спустя двадцать лет после своего обещания сделать это и спустя десять лет после официального учреждения общины… В современных исследованиях нередко звучит нездоровое и опасное стремление скоропалительно причислять к лику святых людей, имеющих славу старцев и подвижников, однако серьезное изучение исторических документов часто опровергают распространенные мнения и слухи» (С. 188). отсюда
Клевета!
Если фальсифицировалась история России, Царской Семьи, то велико ли дело, что сфальсифицированна история про Мотовилова?
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 31.1.2018, 1:05
Сообщение #12


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Пройдет гроза над Русскою Землею.

Народу русскому Господь грехи простит

И Крест святой Божественной красою

На Божьих храмах снова заблестит.

Открыты будут вновь обители повсюду

И вера в Бога всех соединит

И колокольный звон всю нашу Русь Святую

От сна греховного к спасенью пробудит.

Утихнут грозные невзгоды

Своих врагов Россия победит.

И имя русского, великого народа

Как гром по всей вселенной прогремит!

Преподобный Серафим Вырицкий, 1943 г.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 31.1.2018, 1:19
Сообщение #13


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Когда-нибудь, когда устанет зло
Насиловать Тебя, едва живую
И на Твое иссохшее чело
Господь слезу уронит дождевую
Ты выпрямишь Свой перебитый стан
Как прежде ощутишь Себя Мессией
И разцветешь на зависть всем врагам
Несчастная, великая Россия
Игорь Тальков "Последний концерт 25 мая 1991"
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Александр Сириче...
сообщение 31.1.2018, 1:30
Сообщение #14


Ветеран
***

Группа: Демиурги
Сообщений: 1014
Регистрация: 23.1.2010
Вставить ник
Цитата
Из: Владивосток
Пользователь №: 2037



Репутация:   8  



Цитата(А.М. Шмуленсон @ 30.1.2018, 18:27) *
ДИВЕЕВСКАЯ ОБЩИНА И Н.А. МОТОВИЛОВ: НЕПОДКУПНАЯ ПРАВДА ДОКУМЕНТОВ.
В советское время тоже была куча всяких "документов".
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Prediger
сообщение 1.2.2018, 12:34
Сообщение #15


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Servus Servorum Dei
Сообщений: 14476
Регистрация: 20.9.2005
Вставить ник
Цитата
Из: Русь - чудесная страна
Пользователь №: 1



Репутация:   462  



Цитата(Александр Сириченко @ 31.1.2018, 0:12) *
Клевета!
Если фальсифицировалась история России, Царской Семьи, то велико ли дело, что сфальсифицированна история про Мотовилова?


А ещё лучше зажмуриться от неудобной реальности и кричать "вывсёврётиии". Вы хоть займитесь чтением нормальной литературы, а не этих помоев, которые постите. Понятно, что помои не требуют труда ума, но так вы просто деградируете дальше и всё. Просто находитесь в плену фантазий и фальсификаций. Это не Православие и даже ниже язычества. Вообще ничтожность.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 

3 страниц V   1 2 3 >
Быстрый ответОтветить в данную темуНачать новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 

RSS Текстовая версия Сейчас: 29.3.2024, 1:05
 
 
              IPB Skins Team, стиль Retro