IPB
     
 

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

 
 
Ответить в данную темуНачать новую тему
Спор иосифлян и нестяжателей
Prediger
сообщение 11.10.2006, 21:06
Сообщение #1


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Servus Servorum Dei
Сообщений: 14476
Регистрация: 20.9.2005
Вставить ник
Цитата
Из: Русь - чудесная страна
Пользователь №: 1



Репутация:   462  



Монастырские вотчины.

Средствами для содержания монастырей были разные пожертвования богомольцев, вклады на помин душ и монастырские вотчины. Вотчин монастырских было уже так много, что они составляли главный источник содержания монастырей и успели повлиять на самую жизнь монастырей, втягивая их более надлежащего в мирские попечения о хозяйстве, суде и управе над крестьянами, в тяжбы с соседями и прочее. В описываемое время возникал уже серьезный вопрос о том, прилично ли монастырям владеть селами. В послании к игумену высоцкому Афанасию митрополит Киприан писал, что отцами не предано владеть инокам селами и через то связывать себя мирскими делами, и советовал, если кто пожертвует в монастырь село, брать это село, но самим монахам им не управлять, а отдавать его в управление какому-нибудь богобоязненному мирянину, который бы доставлял инокам уже все готовое припасами. Но подобные мнения мало имели силы на практике. Вотчины быстро увеличивались за монастырями то через покупку, пожертвования, вклады, то главным образом через заселение монастырями пустых мест. Жалованные грамоты снабжали их разными льготами. Крестьяне их освобождались от княжеской дани, яма (почтовая повинность — прим. ред.), мыта (пошлины за проезд через заставу, мост; за провоз товара, припасов; иногда — просто за товар — прим. ред.), тамги, городового дела, строения княжьего двора, кормления княжьих коней, княжьего сенокоса и других пошлин, — всех или некоторых, и притом бессрочно или на известный срок, от 2 до 10 лет. При продаже своих произведений и покупке припасов на свой обиход монастыри освобождались от торговых пошлин и сборов. В их пользу князья уступали также сборы с торжков, заводившихся около обителей и в монастырских селах. Служилые люди князя к монастырским крестьянам не въезжали, сборов с них не брали и не судили их; судили их игумен с братией, и притом во всех делах, кроме душегубства, разбоя и татьбы, а по некоторым грамотам даже и без такого исключения. В случае совместного суда игумен судил с княжьим судьей вместе. Богатство монастырских вотчин, меньшее тягло, льготы и покровительство сильных монастырских властей привлекали на монастырские земли густое население. Это стремление к поселению на них тяглого люда скоро начало задевать даже интересы княжеской казны. Поэтому в жалованных грамотах монастырям им дозволялось перезывать крестьян только из чужих княжеств, а не с тяглых земель князя, давшего грамоту.


Представители нестяжателей

Самым горячим противником иосифлян явился князь-инок Вассиан Косой, в миру кн. Василий Патрикеев, бывший одним из вожаков боярской партии приверженцев Елены и Димитрия и постриженный насильно во время придворного переворота в пользу Софии и Василия. Сосланный на Белоозеро, будучи естественным врагом иосифлян по своим боярским счетам и тенденциям, он тесно примкнул здесь к партии белозерских старцев и с гордостью стал выдавать себя за ученика преп. Нила, на которого, впрочем, нимало не походил. По характеру он остался тем же высокоумным, заносчивым боярином, «говорить гораздым», каким был и до пострижения. Прежде он высокоумничал относительно политических вопросов, теперь перенес свое высокоумничанье на церковную жизнь, в которой тоже находил все не по себе. Полемика против монастырских вотчин как раз подходила к его боярской точке зрения на вотчинное владение, а среди белозерских старцев он мог найти сколько угодно материалов для своей охоты горячиться и резонерствовать по этому вопросу. Он написал против Иосифа три горячих сочинения: «Слово об иноческом житии» с предисловием, «Собрание на Иосифа от глав Никона Черногорца» и «Собрание от разных книг» в форме диалога с Иосифом, в которых постарался выставить в самых ярких чертах все язвы современного монашества, происходившие от вотчинного владения: роскошь, тяжбы по судам, попрошайничество, угодничество пред сильными, притеснение монастырских крестьян оброками, лихвой (незаконные ростовщические проценты — прим. ред.) и истязаниями за долги и недоимки. Самого Иосифа он называл здесь учителем беззакония, законопреступником, даже антихристом. Мысли свои о монастырских вотчинах он постарался провести еще в составленном им, по поручению митр. Варлаама, списке Кормчей (1517 г.). Он выкинул из этого списка все места в пользу монастырских вотчин и внес новые статьи в подтверждение своего взгляда на дело, например, свидетельство Максима о том, что афонские монастыри вовсе не имеют у себя мирских служителей, затем переведенные Максимом новые толкования (Вальсамона) некоторых правил и собственную статью «Собрание некоего старца на воспоминание своего обещания», в которой несправедливо доказывал, что древние иноки никогда не имели сел, и что в правилах, где говорится о селах (т. е. имениях населенных), по греческому тексту разумеются имения только не населенные.
Вассиану приписывается еще одно замечательное сочинение XVI в. против монастырских вотчин, написанное кем-нибудь из представителей боярской партии и содержащее в себе апокрифическую беседу Сергия и Германа — валаамских чудотворцев — о нестроениях последнего времени. Это самый задорный памфлет против духовных властей и монахов-вотчинников, изображающий страдания, поты и слезы их крестьян и их собственное жестокосердие, попрошайничество, изнеженность, леность и роскошь. В раздаче монастырям вотчин автор видит простоту и маломыслие царей, которым Господь повелел разделять свою власть над землей с своими приятелями — князьями и боярами, а не с непогребенными мертвецами — монахами, видит даже ересь новую и признак близкой кончины мира. В царствование Грозного те же мысли о церковных вотчинах развивал еще другой представитель боярских идей, кн. Курбский, в своей истории Иоанна, где он постоянно расхваливает заволжских нестяжателей и бранит «прегордых и прелютых» иосифлян, соперничавших с боярами и во владении землей, и во влиянии на государственные дела.
Кроме вопроса о монастырских вотчинах, обе монашеские партии сталкивались и по другим современным вопросам. Полемика между ними коснулась еще вопросов о вдовых попах, причем Иосиф настаивал на отлучении их от службы, а Вассиан доказывал противное, и о казни еретиков. Около 1511 года появилось послание от имени белозерских старцев, в котором заключалось колкое опровержение Иосифова мнения о казни еретиков. Думают, что и оно написано было Вассианом, который всегда был заступником за еретиков и сам не был чужд их вольномыслия. Послание приводит разные примеры милосердия из Св. Писания; на положение Иосифа, что убить еретика руками или умертвить, как апостол Симона-волхва, молитвой, — все равно, послание отвечает: «… и ты, господине Иосифе, сотвори молитву, чтобы еретиков пожрала земля… Проразумей же, яко много розни промеж Моисея и Илии и Петра и Павла, да и тебя от них». Несогласия между обеими партиями дошли до того, что пред своей кончиной (1515 г.) Иосиф заповедал своей братии не иметь никакого общения с учениками Нила и Вассиана; Вассиан, со своей стороны, говорил, что иосифлян он и в келью к себе не пускает, и никакого общения иметь с ними не желает. Появилось особое послание, неизвестно чье и к кому, которое излагает причины «нелюбви» между обеими партиями и поучительно заключает: «Всем страстям мати — мнение, мнение — второе падение».

Участие Максима Грека в споре иосифлян с их противниками.

В споре иосифлян с их противниками Максим с самого же начала встал на сторону белозерских иноков. Он близко сошелся с главным борцом против иосифлян, Вассианом, и пустился заодно с ним обличать монахов-стяжателей. В своем «Стязании о известном иноческом жительстве» он изложил свои мысли о монастырских вотчинах в форме спора Актимона с Филоктимоном. В речах Актимона он описал здесь жалкое положение монастырских крестьян, их скудость и нищету, платимые ими высокие росты и тяжкие оброки, и в параллель с этим — роскошную жизнь самих монахов. Сбитый в стязании на всех пунктах, Филоктимон прибегает к обычному оправданию иосифлян, что вотчинное владение монастырей нисколько не нарушает монашеской нестяжательности, потому что в монастырях все богатство общее, а не частных лиц. Актимон резко замечает на это, что так можно оправдаться и разбойникам, если они грабят не для себя каждый, а в пользу всей шайки. Те же мысли Максим развил в «Слове душеполезном зело внимающим ему» и в «Повести страшной о совершенном иноческом жительстве». В последней он выставляет в пример русским инокам картезианских монахов запада; вся повесть написана очень горячо; Максим доходит в ней даже до проклятий монахам-вотчинникам. Проклятия эти врагами его были отнесены к русским чудотворцам, которые владели селами. Своими речами против монастырских вотчин Максим, разумеется, сильно раздражал против себя всех иосифлян, а это не могло пройти даром для инока пришельца, как проходило до поры до времени князю-иноку Вассиану. К большему для него несчастию, после свержения благоволившего к нему митрополита Варлаама митрополитом сделался ревностный иосифлянин Даниил. Кроме того, иосифляне были сильны при дворе — это обстоятельство давало обличениям против них весьма опасный политический смысл, тем более, что Максим был скоро втянут и в политические вопросы. В своих сочинениях он, например, резко обличал неправды, лихоимство и жестокости властей, говорил, что такого неправосудия, как у русских, нет даже у латинян-ляхов. Было известно, что он, как грек, нередко высказывал негодование против независимости Русской церкви от греков, говорил, что русские митрополиты поставляются «самочинно и безчинно», без благословения патриарха. Заметили его сношения с турецким послом; заметили, что келья его часто посещалась недовольными и опальными людьми, вроде боярина Берсеня Беклемишева и дьяка Жареного, с которыми он толковал о политическом состоянии Руси, о деспотизме великого князя, о митрополите Данииле, как потаковнике властей и проч. Очень вероятно, что Максим доходил и до личного столкновения с великим князем, высказавшись против его развода с Соломонией. После этого беспокойного обличителя заключили в цепях в симоновскую тюрьму. В 1525 году он был подвергнут допросу на соборе. Кроме подозрений относительно политических идей и поведения Максима, собор, как уже сказано, выставил против него еще важные церковные обвинения — порчу богослужебных книг, которые он взялся исправлять, и погрешности в его переводах.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Маркус
сообщение 13.10.2006, 2:32
Сообщение #2


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Демиурги
Сообщений: 2262
Регистрация: 17.9.2006
Вставить ник
Цитата
Пользователь №: 518



Репутация:   179  



Нас учили в школе, что Великий русский поэт А.С. Пушкин был преследуем властью и даже однажды по приказу императора Николая первого его не допустили в С.- Петербург, что привело к появлению такого творческого эпизода в жизни художника слова, как Болдинская осень. Однажды мне попалась книга "Особо опасные инфекции" 1953 года издания. Там было любопытное высказывание в теме "Холера" (примерно): "1830 год- эпидемия холеры в Российской империи, по приказу императора выставлены крестьянские заставы на дорогах, всех проезжающих разворачивают, объявлен карантин. Так и поэту А.С.Пушкину пришлось развернуться и направится в имение Болдино." Такой вот приказ и такие события. Пошатнулась у меня однозначность того, чему нас учили в СССР. С данного момента пытаюсь по каждому вопросу находить полную информацию для дальнейшего непредвзятого изучения.

Вернемся к теме и я хотел бы дать слово иосифлянам.
Догматические споры внутри Церкви представляли для нее опасность более значимую (по сравнению с ересью), а их преодоление требовало несравненно больших усилий. Но одновременно эта деятельность выкристаллизовывала русское интеллектуальное благочестие, превращало Православие в России из "религии души" в "веру души и мысли". С одной стороны, имена Иосифа Волоцкого (1440-1515), архиепископа Новгородского Геннадия (ум.1504), а с другой - Нила Сорского (1433-1508) и Вассиана Патрикеева ("Косого", 1470-1532)- остались навсегда символами разных форм русского самосознания той переломной эпохи. Чаще всего в литературе их именуют "иосифлянами" и "нестяжателями", или "заволжскими старцами". Это было "два разных духовных стиля, два разных понимания теократического принципа христианства (хотя оба сходятся в отвержении того понимания теократии, которое развилось в католичестве)". В этом споре сталкивались два религиозных замысла, два религиозных идеала.
Все же содержание их мировоззренческого противостояния сводят обычно к двум полярным позициям. Во- первых, к борьбе "за" оправдание монастырской собственности ("иосифляне") и "против" нее ("нестяжатели"). Во- вторых, к возвеличиванию верховной власти ("иосифляне"), или к ее умалению ("нестяжатели"). Секулярная историческая наука, всегда относившаяся с крайней нетерпимостью к русскому государственно- церковному опыту, чаще всего всецело на стороне Нила Сорского и его последователей ("нестяжателей"), или, по образному выражению А.В Карташева, "русских исихастов". Казалось бы, ну чем так интересна и значима для современного ума проповедь монастырской аскезы, которой придерживался Нил Сорский и его "партия"? Ответ не надо долго отыскивать. Конечно, она притягательна не содержанием, а своим антигосударственным настроем. Подобное же мировоззрение давно является "родовым кодом" как для русских "западников", так и для значительной части зарубежной историософии.
По заключению историка Церкви, "для господствующего большинства нерелигиозных и антирелигиозных деятелей культуры очень выгодно и просто ухватываться за всякое направление в богословии, разрывающее связь церкви со всеми делами мира сего. Ничего не понимая и не желая понимать в существе церковной мудрости, эти господствующие деятели просвещения и литературы и создали для недальновидных мирских читателей этот искаженный лик нашего отечественного церковного прошлого, в котором как бы монополистом чистого евангельского христианства выступает преподобный Нил Сорский, а исказителем христианства преподобный Иосиф Волоцкий. Пора русской и церковной литературе освободиться от этой духовно чуждой ей и извне навеянной оценки".
Нил и его последователи, воодушевляемые высоким и чистым религиозным порывом раннехристианского образца, страшась обмирщения Церкви, чаяли в аскетическом киновическом ("общежительном") самоотречении земной идеал, а в монастырской келье- мирское прибежище благочестивого христианина. В то же время Иосиф, которого Е.Е.Голубинский наградил титулом "ученейшего человека своего времени", и его сторонники выступали за государственную функцию монастырского общежития, видели будущее Руси в образе "монастыря- обители" во главе со строгим игуменом- царем.
Политическая победа первого направления- "нестяжателей", торжество на Русской земле диархии, неминуемо привела бы к государственной и церковной дисперсии. Подобное развитие событий вызвало бы если и не распад, то сильное ослабление дееспособности государства, сделав дальнейшее русское этнокультурное существование проблематичным. Второе же мировоззрение способствовало укреплению центральной власти и государства, поэтому оно так и ненавистно всем тайным и явным врагам и недоброжелателям исторической России. Как заключал историк Церкви А.В. Карташев, "если не диктовать древней русской истории современных нам оценок и программ, а признать органически неизбежным генеральный ход ее по безошибочному инстинкту биологического самоутверждения (а не буддийского самоотрицания), то нам, историкам Церкви, а не какой- то "культуры вообще", (надо) пересмотреть банальное, пресное, гуманистическое оправдание идеологии и поведения "заволжцев" и признать творческую заслугу величественного опыта питания и сублимации московско- имперского идеала, как сознательной формы и оболочки высочайшей христианской (а потому и всемирной) истории путеводной звезды- Третьего и Последнего Рима". В этом контексте временная обусловленность появления Иосифа Волоцкого естественна, а созидательное начало его духовно- исторического творчества не подлежит сомнению.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Маркус
сообщение 14.10.2006, 22:35
Сообщение #3


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Демиурги
Сообщений: 2262
Регистрация: 17.9.2006
Вставить ник
Цитата
Пользователь №: 518



Репутация:   179  



Продолжу:
"Если рассматривать богословское противостояние иосифлян и заволжских старцев вне идеологической заданности, то невозможно в в этой дихотомии рассмотреть борьбу "правды" и "кривды". Как написал протоиерей Г.В. Флоровский, в этом споре противодействовали "две правды". У Иосифа это правда социального служения и все мировоззрение его определялось идеей общественного предназначения и государственного признания Церкви. "Своеобразие Иосифа в том, что и самую монашескую жизнь он рассматривал и переживал, как некое социальоне тягло, как особого рода религиозно- земскую службу". Здесь уже проявлялось русское понимание, не имеющее ромейско- византийского аналога. Иосиф являлся большим благотворителем и "монастырские "села" защищал он именно из этих филантропических и социальных побуждений. Ведь "села" он принимает от владущих и богатых, чтоб раздать и подавать нищим и бедным". Иосиф и самого царя включает в свою систему монастырско- мирского "Божьего тягла". Носитель высшей земной власти тоже подзаконен, только в пределах Закона Божьего и заповедей обладает он праведно своей властью. Неправедному же, или "строптивому" царю вовсе и не подобает повиноваться, так как такой владыка, если он не Божий слуга, то значит- "дьявол" ".

Выделенный мной текст обозначает ту направленность мысли преподобного Иосифа Волоцкого, которая в большей степени была ненавистна власти со времен Петра первого, поэтому она делала все для дискредитации его идей. Совершенно понятной является позиция императрицы Екатерины второй, когда она лишила Церковь земель,- надо же было что- то раздавать фаворитам и любовникам, но при этом к своему собственному соизволению присовокупила идеи "нестяжателей".
Понятными в нынешнее время стремления секулярных "западников": лишив РПЦ собственности, средств они подорвут сущность конфессии, поскольку без средств не смогут восстанавливаться храмы, монастыри, не будет возможности поддерживать на должном уровне действующие, не будет возможности заниматься просветительской деятельностью, издавать религиозную литературу; да и священнослужители- тоже люди, нужно есть, одеваться, белому священству кормить семьи. А без той духовности, которая заложена в христианстве, может наступить очередной хаос, и тогда Россию спокойно можно будет растаскивать по кускам.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Маркус
сообщение 11.12.2006, 0:33
Сообщение #4


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Демиурги
Сообщений: 2262
Регистрация: 17.9.2006
Вставить ник
Цитата
Пользователь №: 518



Репутация:   179  



[justify]У меня появилась новая историческая информация, с которой хочу поделиться. Источником является книга М.И. Зарезина "Последние Рюриковичи" (подписка "Тысячелетие русской истории").
Для начала немного о нестяжателях. Глава "Безмолвная молитва":
Цитата
"Около 1485 года в 15 верстах к северу от Белозерского монастыря недалеко от места погребения основателя обители игумена Кирилла, что у излучины речки Соры, преподобный Нил Майков построил часовню и келью, положившие начало Нило- Сорскому скиту...
Про Нила - до пострижения Николая Майкрва- известно, что приблизительно в двадцатилетнем возрасте он принял постриг в Кирилловом монастыре. Обитель была известна нестяжательством, унаследованным еще от преподобных Сергия и Кирилла, наставлявших братию, уподобляясь апостолу Павлу, довольствоваться самым малым, "ибо корень всех зол есть сребролюбие"...
Проницательный игумен Кассиан выбрал в наставники Николаю одного из самых опытных и мудрых старцев Паисия Ярославова, который, в свою очередь, был воспитанником святогорца Дионисия...
Предполагают, что Нил ушел на Афон приблизительно в 1475 году, т.е после двадцатилетнего пребывания в Кирилловом монастыре. На Афоне и в Константинополе Нил пробыл около десяти лет. На Святой горе он нашел то, что искал: высшую школу духовного деланья и идеальный образец иноческого жития, там он стал последователем учения исихастов о мистическом слиянии человека с Богом.
Исихазм не новое явление, а скорее возвращение к истокам монашеской жизни, к аскетичеким подвигам египетских пустынников. Теоретиком и проповедником исихазма вуыступил афонский монах, впоследствии архиепископ города Солоники Григорий Палама (1296-1359), который, в свою очередь, развивал идеи Симеона Нового Богослова и Григория Синаита. По учению Паламы, человек, возлюбив Бога, способен посредством молитвы приобщаться к божественной энергии, т.е. живой и повсеместной действующей Божественной Благодати и возвыситься до самого Бога и увидеть воочию свет его предвечной славы.
"Эта божественная и несозданная благодать и энергия Божия, уделяемая без ущерба, наподобие солнечного луча, придает озаряемым свое собственное сияние",- пишет русский философ Иван Ильин...
Краеугольным камнем практики духовного сосредоточения, или "умного делания", стало многократное обращение к Всевышнему с Иисусовой молитвой, заключенной в словах "Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй мя грешнаго". Само же слово "исихазм" происходит от греческого "исихия"- "молчание", так как для достижения необходимого состояния духа исихасты практиковали "умную" молитву, читая ее про себя- "в уме".
Исихастский позволил русским людям по- новому взглянуть на христианское вероучение. Крещение Руси в значительной степени свелось к замене языческих богов христианскими святыми во главе с единым, "главным" Богом. Этот новый Бог был грозен в своей непостижимости и универсальности, но по этой же причине евангельские ценности оставались для большинсвта русских, включая многих священнослужителей, всего лишь чудодейственной сакральной формулировкой. Бог существовал "сам по себе", а его чада - сами по себе. Исихазм рушил эту стену, и потому русские с таким вдохновением ринулись в образовавшийся пролом.
По мнению некоторых исследователей, русскому средневековому массовому сознанию, мало изощренному в идеалистических тонкостях греческой богословской мысли, импонировал в паламизме как раз момент возможности конкретно- чувственного восприятия духовного света."

Такова духовная сущность "нестяжателей", как одного из направлений богословской мысли.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Маркус
сообщение 13.12.2006, 1:19
Сообщение #5


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Демиурги
Сообщений: 2262
Регистрация: 17.9.2006
Вставить ник
Цитата
Пользователь №: 518



Репутация:   179  



[justify]М.И.Зарезин "Последние Рюриковичи", глава "Великий Инквизитор":
Цитата
Русские исихасты ясно и недвусмысленно определили свое отношение к стремительному обогащению монастырских корпораций. Противоположная группа, защищавшая имущественные права монастырей, получила название "стяжателей". А.И.Алексеев связывает развитие любостяжательского направления и обоснования землевладельческих прав церкви с широким распространением поминальной практики, в результате которой монастыри стали получать значительные вклады, в том числе земли и села.

Теперь перейду к рассмотрению личности лидера любостяжателей,- Иосифа Волоцкого.
Цитата
Иосиф Санин принял постриг в Боровском монастыре у преподобного Пафнутия, со временем став его любимым учеником. После кончины настоятеля в мае 1477 года согласно его завещанию великий князь утвердил Иосифа игуменом Боровского монастыря. Новый настоятель беседовал с государем, который, если верить агиографу, принял его с "великой любовию". Но идиллия в отношениях между Иосифом и Иваном третьим продолжалась недолго. В мае 1479 года Иосиф с небольшим числом близких единомышленников прибыл в стольный город князя Бориса Волоцкого Рузу.
В историографии обычно рассматриваются обстоятельства экономического и "профессионального" характера: у настоятеля возник конфликт с Иваном из- за монастырских холопов. Кроме того, настоятель был вынужден покинуть обитель из- за столкновений с монашеской братией, которую он попытался заставить жить по строгому общежительному уставу.

Идеологические различия любостяжателей и нестяжателей:
Цитата
Если Иосиф с энтузиазмом черпал вдохновение в замутненном "новоначальными" пришельцами источнике, то Нил имел возможность на Востоке познакомиться с оригиналом. Впрочем, Нил и Иосиф рассматривали уклад Кириллова монастыря под разным углом. Г.П.Федотов замечает, что Кириллов удовлетворяет Иосифа "не духовностью, а уставностью: "не словом общий, а делы". Здесь, возможно, кроется одна, но, разумеется, не главная, причина того, что Иосиф в своей просветительской деятельности увлекается внешним, предпочитая поиску путей к человеческой душе организационный масштаб, в то время как Нила интересует прежде всего содержательная сторона, интимный контакт, встреча человека- Божия творение с Творцом, что составляет смысл христианской веры. Цель волоцкого игумена состоит в идее "социального служения и призвания Церкви". Однако запас духовной пищи, который Иосиф готов был предложить своей пастве, оказался до крайности скуден.
Заволжцы следовали заветам Григория Паламы, который учил, что "по отношению к миру человек является сокровищем: как в большом доме некая многоценная вещь является более ценной того, что превосходит ее большими размерами". Идеология нестяжателей- гуманизм, но гуманизм не антропоцентрический, а подлинно христианский. Нил и его единомышленники прежде всего помнят, что человек сотворен по подобию Божиему, что Бог дал ему силы следовать Его заветам и наследовать Его царство, дал способность постичь Божественную благодать. В такого человека верят заволжцы.
Иосифлянство прежде всего философия величайшего недоверия к человеку и неверия в его духовные силы: он слаб, опасен, не способен самостоятельно стать добрым христианином, ему требуется поводырь, его железной рукой необходимо загонять в Царствие Небесное. В этом смысле Волоцкий игумен- прямой предтеча Великого Инквизитора Достоевского.


На всем вышеприведенном могу для себя сделать вывод: из данный "двух правд" (по определению историка Боханова) мне лично благопристойным мнится "нестяжательство", в чем позволю согласиться с Предигером: стяжательство- тот бич, который разрушает исконность христианства и ставит под угрозу существование самой Церкви, поскольку внимание уделяет не духу, а телу.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Prediger
сообщение 13.12.2006, 14:40
Сообщение #6


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Servus Servorum Dei
Сообщений: 14476
Регистрация: 20.9.2005
Вставить ник
Цитата
Из: Русь - чудесная страна
Пользователь №: 1



Репутация:   462  



Если сопоставлять идеи, изложенные в сообщении № 2, то можно придти к следующему выводу:
Направление нестяжателей действительно могло привести к ослаблению государственности, но с другой стороны, это есть та важная сердцевина духовного освобождения народа, без которой нельзя было бы полноценно ему развиваться, состояться, как духовно-этнической величине.
Я думаю, что гармония в этом вопросе лежит в синтезе этих двух тенденций: нестяжательства и иосифлянства. Превалирование любой из них приведёт к существенному дисбалансу и искажению национальной жизни.
К сожалению, в истории России мы этого синтеза не увидели, имело место превалирование иосифлянства, кстати, и до сих пор.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Маркус
сообщение 14.12.2006, 17:00
Сообщение #7


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Демиурги
Сообщений: 2262
Регистрация: 17.9.2006
Вставить ник
Цитата
Пользователь №: 518



Репутация:   179  



Prediger:
Цитата
Направление нестяжателей действительно могло привести к ослаблению государственности

Я бы сказал, что больше подходит термин не "государственности", а "государскости" (от слова государь- правитель средневековой Руси),- т.е. к ослаблению централизованной власти как таковой. Но было ли это плохо,- ревизионизм по данному вопросу неприемлем, но, возможно, не произошло бы крепостной зависимости крестьянства.
Поскольку "иосифляне" шли на поводу и на этом же поводе держали централизованную власть (по принципу: хвост управляет собакой), то явно прослеживается политическое влияние данного направления мысли на светскую власть. А то, что Волоцкий монастырь стал местом ссылок для неугодных как светской, так и митрополитской власти- это не делает чести данному религиозному веянью. Что уж говорить об активных подтасовках, якобы существующих, документов со стороны любостяжателей.
Нестяжатели сохранили за собой право нравственного научения и просвещения. Но власть, в особенности централизованная, она ж "самая умная", и посему, в данных социо- политических условиях, нестяжатели были обречены на провал,- что и происходит поныне.
В целом с вами согласен, Предигер,- истина где-то посередине. smile.gif
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 
Prediger
сообщение 3.4.2010, 9:36
Сообщение #8


Заслуженный Ветеран
*****

Группа: Servus Servorum Dei
Сообщений: 14476
Регистрация: 20.9.2005
Вставить ник
Цитата
Из: Русь - чудесная страна
Пользователь №: 1



Репутация:   462  



Ещё один важный отрывок об истории нестяжателей и иосифлян из книги "От Руси до России" Л. Гумилёва. Он со своей стороны раскрыл тему.
------------------------------------------------------------------

Наряду с боярскими «послужильцами» и казаками, стремившимися к богатству, победам, успехам, были в Москве XVI в. и те, чья пассионарность предполагала стремление к идеалу знания, к борьбе за свои убеждения. Им ни в холопы, ни на границу пути не было. По условиям времени вся мысль в XVI в. была мыслью церковной. Вопросы веры имели огромное значение, ибо форма исповедания отождествлялась с определенным поведением, определенной идеологической программой и легко переходила в политику и в быт. Именно вопросы свободы совести определили третье направление приложения сил русских пассионариев.

Чтобы разобраться в последующих событиях, нам придется вернуться назад и вспомнить о явлении негативных мироощущений. Внедрение учений, имевших их в своей основе, вызвало одинаковый отрицательный результат и в католической Франции, где начались альбигойские войны, и в православной Болгарии, где крупный болгарский этнос ослабел и был разгромлен и подчинен Византии. Точно такой же отрицательный результат пропаганда негативной идеологии имела в мусульманском мире, поскольку карматские и исмаилитские движения сопровождались массовыми убийствами, произволом и всяческими безобразиями.

В Россию негативные мироощущения проникли в конце XV в. под видом ереси «жидовствующих». Генетическая связь ее с иудаизмом весьма сомнительна, но важно другое. Церковные иерархи XV-XVI вв. были людьми достаточно тонко чувствующими и широко образованными, чтобы понять потенциальную опасность подобных ересей для будущего страны. К сожалению, во мнениях о способах устранения еретиков единства среди деятелей церкви не было. Это расхождение и стало поводом для борьбы за свои убеждения для всех, кто к этой борьбе стремился, для кого она была потребностью. Развитие событий приобрело трагическую окраску после смерти Ивана III (Иван III тяжело заболел около 1500 г., и пять последних лет его царствования фактическим правителем страны был его сын от второй жены, Софьи Палеолог, — Василий Иванович).

Представителями одного из церковных направлений были нестяжатели — сторонники заволжского старца Нила Сорского и его последователя Вассиана Патрикеева. Нестяжатели категорически отрицали возможность умерщвления еретиков, ссылаясь на то, что «Бог хочет не смерти грешника, но его раскаяния» и потому долг Церкви — увещевать заблуждающихся. По мнению нестяжателей, тех, кто упорствует в ереси, следовало изолировать и даже высылать за границу, но нельзя насиловать совесть человеческую угрозой смерти. Оппонентами нестяжателей в споре о ереси стали сторонники Иосифа Волоцкого — иосифляне. Они настаивали на крутых мерах по искоренению ереси вплоть до применения западноевропейского опыта аутодафе — сожжения на костре.

Победа в этом споре осталась за Иосифом Волоцким. В 1504 г. совместным решением Ивана III, фактического правителя страны — Василия — и собора епископов еретики были обречены на смерть. В Москве и в Новгороде запылали костры. Были сожжены многие вольнодумцы и крупные государственные чиновники, поддерживавшие ересь. Невестка великого князя Елена Волошанка и его внук Дмитрий были посажены в тюрьму, где они и умерли.

Но не только проблема борьбы с еретиками разделила иосифлян и нестяжателей. По-разному относились они и к судьбе имущества церкви. Дело в том, что у Василия III не хватало земель для раздачи за службу многочисленным дворянам, и великий князь сильно нуждался в средствах. Зная это, нестяжатели предложили князю взять все имущество церкви в казну, оплатить таким образом службу дворян и укрепить границы Руси. Причем взамен они потребовали права свободно высказывать свое мнение в соответствии с собственной совестью. Иосифляне, со своей стороны, готовы были поддерживать великого князя Василия III, но лишь при том условии, что он оставит церкви все ее имущество: богатое убранство храмов, прекрасные библиотеки, цветущие хозяйства монастырей.

И в этот поистине критический момент решающими оказались семейные обстоятельства великого князя. Первой женой Василия III была Соломония Сабурова. Брак оказался бездетным, и под этим предлогом Василий III развелся с Сабуровой. Соломония негодовала, но великий князь был непреклонен. Затем он женился на красавице Елене Глинской.

Род Глинских стоит того, чтобы рассказать о нем подробнее. Основателем рода Глинских был «казак Мамай», то есть потомок самого Мамая, которого русские разбили на Куликовом поле. Где-то на Волыни этот потомок грозного темника принял православие. Сделав по случаю хорошую карьеру, он стал князем Глинским, равным по значению Рюриковичам и Гедиминовичам и служил в этом качестве литовским князьям, не поладив с литовцами, его потомок Василий Львович Глинский в 1508 г переехал в Москву, где его приняли с распростертыми объятиями. Дочерью этого литовского аристократа и была Елена Глинская. От нее Василий III имел двух сыновей. Правда, злые языки говорили, что истинным виновником отцовства был молодой и красивый воевода сторожевого полка — князь Овчина-Телепнев-Оболенский.

В вопрос о разводе с Сабуровой, естественно, вмешалась Церковь, потому что, по христианским законам, бросать женщину без ее вины нельзя. Глава нестяжателей Вассиан Патрикеев смело осудил ничем, с религиозной точки зрения, не мотивированный развод. Великий князь, понятное дело, мнением Вассиана Патрикеева доволен не был.

За первым конфликтом с нестяжателями последовал второй. Василий вызвал к себе в Москву для переговоров независимых черниговских князей Шемячичей — потомок Дмитрия Шемяки. Они получили охранную грамоту, приехали и были вероломно посажены в тюрьму. И снова Вассиан Патрикеев осудил поступок великого князя как нарушение честного слова, недостойное христианина. На этот раз терпение Василия иссякло. Вассиан Патрикеев был отправлен в иосифлянский монастырь на строгое послушание и там через некоторое время умер. Иосифляне победили.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
 

Быстрый ответОтветить в данную темуНачать новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 

RSS Текстовая версия Сейчас: 28.3.2024, 17:42
 
 
              IPB Skins Team, стиль Retro