[Иэм]

СОН
просто сон

Представим, что некто видит сон. Перед ним мерцают души умерших, мерцают и пропадают. а некто невидимый комментирует происходящее и рассказывает, что да как.

Ару приснилась серая рука, точнее колба, может быть, то был клубок.
В клубке стоял ничего не подозревавший человек -
убийца и картёжник, пьяница и подозрительный субъект -
он обращался к Ару стройным кровавым голосом:
"Я всего добился, я не прачка голозадая,
Теперь я царь, хоть я и умер, ну так что ж,
Я взрастил в себе ненависть, определённую волю к свету,
Теперь я как панцирь, мне было не страшно умирать.
Этот мир вообще мир, вы понимаете, Ару, теперь мы все понимаем -
эта необъяснимая точечка, в которой собрано то, что многим в минуты забытья
кажется бесконечностью многообразием, это точка, за пределами которой
ВООБЩЕ НЕПОНЯТНО ЧТО, это точка так проста для меня, что сам себе кажусь
чуть ли не богом... вы понимаете, я не кощунствую, что вы, божком, так,
ничего особенного, меня можно вырезать из деревянной чурки".
Здесь впрочем что-то случилось, Ару сама испугалась,
хоть и была непричастна - бездна открылась внезапно, больше любых точек и линий,
бездна живая и многолюдная, говорящая, настоящий дракон, та самая настоящая смерть,
не то что на земле, живая, видимо, даже с душой, с какой-нибудь личностью,
Картёжник весьма испугался - он понял, что ему предстоит. Сколько
страдания ужаса было в его несуществующем крике - он сгинул -
неизвестно где там в НЕПОНЯТНО ЧТО - это громыхающее, бездонное железное озеро, то где любое сознание не засыпая спит и болеет.
Того можно было ожидать, ведь с самого начала своей речи, этот гнусный ещё при жизни бандит стоял в центре той чёрной воронки, и она медленно открывалась, чернота сгущалась и бандит просто отказывался верить в очевидность болтая про какие-то чурки.
Ну что ж. Теперь к следующим. Что же дальше?- Сказал кто-то властный, стоявший с Ару рядом и комментировавший происходившее.
Дальше воронки не было. Просто белая комната. Может цветок. Кто-то умер нежный
и прекрасный, может быть, то была девочка, или семинарист.
Да, семинарист с семьёй.
Они стояли чистые, вполне в радости - говоря нам о милосердии:
"Наши сердца были отданы. Мы в согласии.
Мы знаем толк песням и красоте.
Подставь щеку. Это нам известно.
Мы даже не мучились как бывает. Нас все любили.
Сквозь радость любовь и солнце пришли мы сюда словно в нежные руки матери,
нас передали, теперь мы ждём - ведь не растворимся мы просто так,
вот наши руки, тела, кожа, как было, наша память, от одного края, до другого,
ведь произойдёт что-то интересное... мы готовы, мы взрастили свой дух,
мы готовы на подвиги, мы готовы петь аллилуйя"
Но здесь Ару сжалась и замолчала. Было больно смотреть, как всё та же рука, та же воронка, непоколебимая, будто природная, жестокая сила, медленно, но сгущалась над ними, незаметной медузой сочась сквозь якобы белый свет, круживший одежды бедных людей. Вот и они пропали во тьме - куда и зачем, а как же спасение, как же спасение... - твердила Ару.
Видимо, им не нужно, - повторил комментатор, - Видимо, тут не всё так. Видимо, сами и отказались. Видимо, не знали, на что шли. Видимо, может ещё вернутся, кто знает, оттуда никто не возвращался. Но это только пока. Прошло всего-то столько-то тысячелетий. Представьте Ару. Вот есть девочка Карина. Она старше вас на два года. Это немного. Вот есть девочка Марина, она старше вас на четыре. Для вас это серьёзней, а для Карины - ничего. А девушка Нинель старше Марины на три. Для вас непреодолимая преграда, а для Марины нормально. Так мы можем прибавлять, прибавлять и всю историю человечества прошвырнём в два счёта.
Меня не интересует время, - сказала старуха девочка Ару, - Время давно разгаданная тайна - чепуха, каламбур. Уже и девочка Карина давно в гробу. Меня интересует, что же с этими людьми, что же с этой воронкой, неужели чернота сильна?
Черноты нет, есть сияние. Нет ничего кроме сияния. Нет плесени. Нет демона. И я не демон, хотя кажусь таковым. Возможно, я вполне демон. Но в конечном счёте ведь я тоже страдаю и плачу. Возможно я не плачу и не страдаю, но это только кажется - пусть и мне. Моё настоящее я - я с ним не знаком, как и вы со своим.
Так что же, - продолжала Ару не слушая. - И мне придётся вот так... пропадать - эта чернявая рука воронка медуза волокна смерти эта бездна яма капкан которая всех без разбору... она и меня так же схватит?
Ох, ну, как хотите, понимаете... как хотите. Это для всех. Как хотите. В том-то и секрет. Человек свободен. Все свободны. Это страшная, необъяснимая, бесконечная, необъятная свобода. Неужели вы не понимаете?

[Монтек]

Кто умирал хотя бы раз, расскажет много, но все из жизни. Побывавших на том свете дважды, встретишь реже и они ничего не расскажут.