[Ангел Изленгтон]

Товарищ Сталин - Вы большой ученый,
В языкознании познавший толк,
А я простой совейский заключенный
И мой товарищ - серый Брянский волк.
А я простой совейский заключенный
И мой товарищ - серый Брянский волк.
За что сижу, по совести, не знаю,
Но прокуроры, видимо, правы.
И так сижу я в Туруханском крае,
Где при царе бывали в ссылке Вы.
И так сижу я в Туруханском крае,
Где при царе бывали в ссылке Вы.
И вот сижу я в Туруханском крае,
Где конвоиры строги и грубы,
Я это все, конечно, понимаю,
Как обостренье классовой борьбы.
Я это все, конечно, понимаю,
Как обостренье классовой борьбы.
То дождь, то снег, то мошкара над нами,
А мы в тайге с утра и до утра,
Вы здесь из искры раздували пламя,
Спасибо Вам, я греюсь у костра.
Вы здесь из искры раздували пламя,
Спасибо Вам, я греюсь у костра.
Я вижу Вас, как Вы в партийной кепке
И в кителе идете на парад,
Мы рубим лес, и Сталинские щепки,
Как раньше, во все стороны летят.
Мы рубим лес, и Сталинские щепки,
Как раньше, во все стороны летят.
Вчера мы хоронили двух марксистов,
Мы их не накрывали кумачом.
Один из них был правым уклонистом,
Второй, как оказалось, ни при чем.
Один из них был правым уклонистом,
Второй, как оказалось, ни при чем.
Живите ж тыщу лет, товарищ Сталин,
И как бы трудно не было бы мне
Я знаю будет много чугуна и стали
На душу населения в стране.
Я знаю будет много чугуна и стали
На душу населения в стране.

[Ангел Изленгтон]

Скорее следовало бы ожидать более хлёсткий сарказм

Что может быть более хлёстким сарказмом, чем:

Вы здесь из искры раздували пламя,
Спасибо Вам, я греюсь у костра.

Вся песня - настолько жестокая издёвка, что жестче и не придумать. Каждая строка. В сарказме её не превзойдёшь вообще никак.