Слуги и дом Жил некогда один мудрый и добрый человек, который владел большим домом.
Он часто отправлялся в продолжительные путешествия и в таких случаях оставлял дом на попечение своих слуг.
Особенностью этих людей была какая-то поразительная забывчивость. Так, например, временами они забывали, зачем и почему их оставили в доме, по нескольку раз выполняли одно и то же дело или полагали, что должны выполнять свои обязанности не так, как им предписывали правила. Все это происходило потому, что они забывали, зачем их наняли.
Однажды, когда хозяин отсутствовал особенно долго, подросло новое поколение слуг, которые возомнили себя законными владельцами дома. Но поскольку они были ограничены своим узким мирком, им стало казаться, что с ними происходят какие-то странные вещи. Например, время от времени у них возникало желание продать дом, но они не могли найти покупателей, потому что не знали, как это делается. Когда же потенциальные покупатели приходили к ним сами, то первым делом просили показать им документ, подтверждающий их право на владение домом. Слуги, даже не понимая, о чем их просят, считали таких людей сумасшедшими или ненастоящими покупателями.
Странность их положения заключалась еще и в том, что все необходимое для поддержания дома и жильцов появлялось «таинственным образом», а это уже само по себе не укладывалось в их представления, что они владеют домом.
Инструкции по уходу за домом, целью которых было напоминать слугам об их обязанностях, хранились в кабинете хозяина, но к тому времени, когда появилось второе поколение слуг, хозяйские покои стали настолько священными, что никому не разрешалось туда входить, и ореол непроницаемой тайны окружал все, что было связано с этими территориями.
Некоторые даже отрицали само существование хозяйских покоев, несмотря на то что могли видеть ведущие туда двери. Их объяснение было таким: двери – это не более чем орнамент на стене, предмет украшения.
В этом состоянии и пребывал обслуживающий персонал дома: слуги не могли ни завладеть домом, ни выполнять возложенные на них обязанности.
//-- * * * --//
Эту притчу, согласно преданию, часто использовал суфийский мученик
аль-Халадж, который был казнен в 922 году за то, что он, как ему вменялось, заявил: «Я есмь истина».
Халадж оставил потомству замечательное собрание мистических стихов. С большим риском для себя суфии последнего тысячелетия утверждали, что Халадж был великим просветленным.
Щедрый человек («умри до своей смерти») Жил когда-то в Бухаре богатый и щедрый человек. Он достиг весьма высокой ступени в духовной иерархии, за что ему был присвоен титул «Президент мира». Ежедневно к его дому толпами стекались люди, и он щедро одаривал их золотом. Для каждой категории людей он назначал определенные дни приема, в которые они получали от него причитающиеся им милости. Но свою щедрость Президент Мира ограничивал одним условием: тот, кто произносил в его доме хоть слово, ничего не получал.
Не все люди могли хранить молчание.
Однажды, когда наступила очередь законоведов и они пришли к нему за подарками, один из них, не в силах более сдерживать переполнявшие его чувства, на все лады принялся расхваливать благодетеля.
Президент Мира ничего ему не дал.
Но законовед решил добиться своего. На следующий день за милостью пришли калеки. Притворившись увечным, он явился вместе с ними.
Президент узнал его и опять ничего не дал. Тогда законовед снова изменил свое обличье и пришел уже с другими, прикрывая лицо руками. Но и на этот раз Президент Мира узнал его и прогнал прочь.
Снова и снова законовед предпринимал свои попытки, он даже переодевался женщиной, но щедрый человек неизменно узнавал его и отсылал с пустыми руками.
В конце концов этот человек пошел к владельцу похоронного бюро и попросил завернуть себя в саван и положить в гроб, как мертвеца. «Когда Президент Мира будет проходить мимо, – сказал законовед, – он, вероятно, подумает, что перед ним труп, и пожертвует на похороны. Деньги мы разделим с тобой поровну».
Владелец бюро сделал все, как он просил, и Президент Мира собственной рукой опустил на саван золотую монету. Законовед тут же схватил ее, опасаясь, что она может достаться предпринимателю, и воскликнул, обращаясь к Президенту: «Ты отказывал мне в своей щедрости, видишь, как я все-таки добился ее».
– Человек ничего не сможет получить от меня, пока не умрет, – ответил ему Щедрый Человек. – В этом и кроется смысл загадочного изречения «умри до своей смерти». Дары приходят только после «смерти», и не раньше. Но даже сама эта «смерть» не может прийти без посторонней помощи.
//-- * * * --//
Это сказание из четвертой книги «Месневи» Джалалуддина Руми говорит само за себя.
Дервиши с его помощью подчеркивают тот факт, что, хотя определенные дары могут быть «схвачены» хитрецами, все же способности («золото»), которыми охотно делится Учитель, подобный Щедрому Человеку из Бухары, обладают силой, значительно превосходящей их очевидный смысл. Это и есть неуловимая сила бараки.
Королевский сын Однажды в стране, где все жители были подобны королям, жила одна семья, каждый представитель которой чувствовал такое удовлетворение от жизни, а его окружение представляло из себя такое совершенство, что описать это, используя сравнения, известные современному человеку, невозможно. Казалось, что жизнь в этой стране, называемой Шарк, без всякого сомнения, удовлетворяла и юного принца Дхата, пока однажды его родители не сказали ему: «Любимейшее дитя! По обычаю нашей страны каждый королевский сын, достигнув определенного возраста, должен пройти через испытания, дабы подготовиться к царствованию. Бдительностью и усилиями королевичу надлежит заработать себе внутреннее состояние и репутацию, соответствующие его будущему назначению, и подняться на ступень мужества, не досягаемую никаким другим способом. Так было от начала дней и так будет всегда».
И вот принц Дхат, готовясь к путешествию, собрал в дорогу запас особой пищи, хранимой его семьей и родственниками, чтобы она могла поддержать его на чужбине. Эта еда занимала мало места, и он мог взять ее с собой в неограниченном количестве. Кроме того, его снабдили и другими дорожными припасами, о которых не следует распространяться, – правильное их применение обеспечивало обладателю полную безопасность.
Дхат направлялся в страну, называемую Миср, но в своем путешествии он должен был принять совершенно иной облик. Поэтому ему дали в дорогу проводников и вручили наряд, который соответствовал его новому положению и едва ли мог навести на мысль о его королевском происхождении. Цель же путешествия состояла в том, чтобы привести из Мисра драгоценный камень, охраняемый ужасным чудовищем. Итак, Дхат отправился в дорогу со своими проводниками, которые, сопроводив его до некоей границы и распрощавшись с ним, оставили его одного. Вскоре он повстречал человека, который, как оказалось, выполнял схожую миссию, и оба они, объединившись, были в состоянии сохранять память о своем высоком происхождении. Однако, по прошествии какого-то времени, воздух и пища чуждой им страны навеяли на них некую разновидность сна, и Дхат позабыл о своем задании. Долгие годы Дхат прожил в Мисре, зарабатывая себе на жизнь и, по всей видимости, совершенно не осознавая, чем на самом деле он должен здесь заниматься.
Между тем жители Шарка с помощью им одним известного метода узнали, в каком страшном положении находится Дхат, и, объединив свои усилия и используя особые способности, стали делать все, чтобы помочь принцу стряхнуть наваждение и дать ему возможность исполнить свою миссию. Каким-то хитроумным чудесным способом принцу было отправлено послание, гласившее: «Пробудись! Ведь ты королевский сын и в этой стране находишься только для выполнения особой миссии; твое возвращение неминуемо, и путь твой лежит к нам».
Дхат очнулся, разыскал чудовище, после чего с помощью особых звуков усыпил его и завладел бесценным камнем. Затем, повинуясь звуку пробудившего его послания, Дхат облачился в прежние свои одежды и, следуя за звуком, направился в страну Шарк. За удивительно короткий срок Дхат вернул себе древнюю мантию, страну предков и родной дом. Но теперь, благодаря опыту, ему удалось засвидетельствовать, что страна его несравненно великолепнее, чем он мог видеть это прежде: здесь он был в безопасности.
И еще он осознал, что его родина – это то самое место, которое жители Мисра почти неосознанно чтили в своей памяти, употребляя слово «саламат», которое в их понимании означало смирение, но на самом деле, как он осознал теперь, оно означало – покой.
//-- * * * --//
Очень похожую тему можно обнаружить в «Гимне души» из новозаветного апокрифа. Философ Ибн-Сина (умер в 1038 году), известный на Западе как Авиценна, использовал похожий материал в своей аллегории «Изгнание души» или «Поэма о душе». Вышеприведенный вариант сказания взят из тетради странствующего дервиша, который предположительно записал ее со слов Амира Султана, шейха из Бухары, обучавшего в Истамбуле и умершего в 1429 году.
Переславский гуманитарный форум » Гуманитарные форумы » Философия » Соня: конспекты интеграции мирового наследия
соня 22 Путем суфия (+христианство, иудаизм) 8.4.2020, 9:23
8.4.2020, 9:23
Ответов
