ОШО - Музыка души. (Уроки жизни)Цитата
Об авторе
Учение Ошо является универсальным. Оно отвергает тематическое деление и охватывает широкий круг вопросов — от поиска человеком смысла жизни до самых насущных современных социальных и политических проблем. Книги Ошо не написаны на бумаге — они представляют собой аудио- и видеозаписи импровизированных устных обращений к слушателям со всего мира, сделанные за тридцать пять лет. Том Роббинс охарактеризовал его как «самого опасного человека со времен Иисуса Христа». Ошо также известен своим революционным вкладом в науку внутренней трансформации. ..
Цитата
В этой книге Ошо рассказывает о молитве. Главное, молитва не должна быть обязанностью. Она идет от сердца.
Пытались ли вы установить дружеские отношения с кем-либо, не вступив с ним в разговор? Без общения это просто невозможно. Если вы хотите полюбить себя, окружающий мир, деревья, дома — поговорите с ними, и они будут отвечать вам. В этом и заключается сущность молитвы.
Пусть молитва будет из самого сердца... Молитва — это образ жизни.
Ранее эта книга выходила под названием «Молитва — песня безмолвия».
Полностью - тут:
https://self.wikireading.ru/2752
Когда вы ранним утром
видите восход солнца, наблюдаете
в молчании и внутри вас
тоже начинается восход, — это молитва.
Когда птица парит в небе,
и вы парите в небе. И вы забыли,
что вы отдельно, — это молитва.
Везде, где исчезает разделенность,
возникает молитва.
Когда вы становитесь едины
с существованием, с вселенским целым, —
это молитва.
/ОШО/Что такое молитва? Каково ее точное определение?Молитва — это переживание воскресения, это возрождение, это рождение нового видения... это новое измерение, это новый взгляд на вещи, это новый образ жизни. Не нечто такое, что ты делаешь; но нечто такое, чем ты становишься. Это состояние бытия — не имеющее ничего общего со словами, которые ты произносишь. Это безмолвный диалог с существованием.
Это сонастроенность со всеобщим, с целым... войти в гармонию с целым — это молитва. Это опыт великий и безграничный, и никакая точность в нем невозможна. Он неопределим; любое определение несоразмерно мало. Любое определение передает какую-то часть, но всего лишь часть.
Опыт молитвы настолько всеобъемлющий, что содержит в себе противоречия. Поэтому кто-то может сказать: «Молитва есть молчание» — и будет прав, абсолютно прав. Кто-то другой может сказать: Молитва есть диалог» — и тоже быть правым, потому что молитва есть диалог в молчании.
Что можно сказать? Ты можешь склониться в поклоне. Ты можешь праздновать. И все-таки твой поклон, твое служение, твое празднование, твоя благодарность... все это по-прежнему попытки высказать. Ты пытаешься высказать без слов, потому что слова так малы, а сердцу хочется высказать себя так полно. Итак, это диалог, хотя и в молчании. В каком-то смысле это беседа, в которой участвуешь ты и все существование, — существование, которое становится твоей возлюбленной, которое становится твоим «Ты». И все же в молитве нет ни «Я», ни «Ты» — одно и другое исчезает. То и другое сливается воедино, соединяется в одно целое, органическое целое. Как капля росы в океане, ты исчезаешь. Ничто не разделяет тебя и существование. Какой может быть диалог?
Оба определения верны. Те, кто называет молитву диалогом, — христиане, иудеи, индуисты, — правы. Но они говорят лишь о частице величайшего опыта, называемого молитвой. Буддисты говорят, что диалога нет. Джайнизм говорит, что диалога нет, — потому что нет ни «Я», ни «Ты». Лишь абсолютное молчание. Они тоже правы — но правда и то, что подходить к молитве точно очень трудно.
Молитва должна оставаться размытой, неуловимой, без четких очертаний. Молитва должна оставаться непостижимой. Ты видишь ее лишь мельком, словно мимолетный проблеск, но не можешь уловить целиком, потрогать руками. Она не сводится к простому определению.
В отличие от науки, религия не может давать определений. Молитва относится к миру субъективности. Это не объект, который поддается анализу. Молитва похожа на любовь. Любовь столь же неопределима.
Всегда помни: есть вещи, которые под тобой, а есть вещи, которые над тобой. В тех вещах, которые под тобой, возможна точность. Но в тех вещах, которые над тобой, ты не можешь быть точным. Они больше тебя. Если существует молитва, не молитва существует в тебе — наоборот: ты существуешь в молитве. Молитва выше тебя. Ты просто вибрируешь в этом необъятном измерении, в этом сверхизобилии.
Но нас учили в нынешний век науки во всем придерживаться точности. И это упорное стремление к точности разрушило много такого, что было в жизни красивого и ценного. Если нечто не поддается точному определению, ум пытается отрицать его существование.
Смысл — явление тонкое. Он как аромат цветка. Его нельзя поймать, потрогать руками, но он существует — сможешь ты его поймать или нет, сможешь ты положить его сейф или нет. Он все равно существует!
И точно так же — в музыке. Инструменты, ноты, звуки служат к тому, чтобы случилось молчание, — которое и есть музыка. Музыка — между двумя звуками, поэзия — между двумя словами; все, что живо и осмысленно, — между строк... Нужно учиться читать в промежутках, в просветах, в паузах.
Но все же о молитве можно что-то сказать... — хотя ничего точного сказать нельзя. Этому препятствует сама природа молитвы, и кощунственно было бы пойти против ее природы.
Итак, первое, что я могу сказать о молитве: это чувство безмерной благодарности, признательности. У тебя есть возможность быть здесь, в этом мире, во всей его красоте, со всеми его деревьями и реками, горами и звездами. В этой поразительной красоте ты живешь, ты пульсируешь жизнью. Ты не заслужил этой возможности. Ты получ.ил ее в дар. Молитва возносит благодарность за этот дар жизни. Просто дышать — это такая радость!.. просто открывать глаза — и видеть зелень листьев!.. — или щебетание птиц, или звуки бегущей воды, или безмолвие ночи в ее бархатной тьме... Или закат, или утренняя заря... мы этого не заслужили! Все это мы получили в дар, но даже не высказали благодарности.
Существует Бог или нет, но мы обязаны благодарностью. Люди думают: «Если Бог есть, мы его поблагодарим». Я же говорю вам прямо противоположное: «Вы найдете Бога, если станете благодарить». Другого пути нет. Вы найдете Бога, если вы станете благодарны, потому что Бог случается лишь в этом измерении благодарности. лишь благодарность может найти Бога, лишь благодарность способна чувствовать Бога.
И второе: молитва — это образ жизни. Это не набор действий, выполняемый как некий ритуал. Если молитва выполняется как ритуал, она теряет всякий смысл. Если молитва выполняется как ритуал, она не принесет тебе религиозности — она сделает тебя индуистом, она сделает тебя мусульманином, но не принесет религиозности. Пусть молитва будет чем-то абсолютно неформальным: чем-то из самого сердца... не ритуалом, — поспешно совершаемым по утрам, потому что «так надо»; потому что ты исполняешь свой долг. Не совершив ритуал, ты чувствуешь себя немного виноватым. Чтобы избежать чувства вины, ты совершаешь ритуал. Это не молитва.
Молитва — это образ жизни.Что я имею в виду? Человек молитвы пребывает в молитве двадцать четыре часа в сутки. Он спит в молитве; сам его сон — своего рода молитва. Во сне он так расслаблен, будто спит на руках у вселенной. Засыпая, он спит в божественности. Просыпаясь, он просыпается в божественности. Он открывает глаза, и первой в его сердце и в его существо входит благодарность, бесконечная благодарность. Он ест божественность, он пьет божественность. Он ступает в божественности. Он дышит в божественности, он дышит божественностью. Все его двадцать четыре часа молитва длится непрестанно. Как фоновая музыка на краю слуха, молитва звучит непрерывно. Что бы он ни делал, неважно: молитва продолжается.
Слова и повторение тут вообще не при чем; молитва — своего рода чувство, своего рода присутствие. Можешь представить себе спящую мать. …Гром не мог ее разбудить, но ребенок... Даже во сне некая часть ее существа помнит о ребенке. Так же и молитва.
Ты живешь повседневной жизнью, совершаешь обычные действия, работаешь, но глубоко внутри, в святая святых своего существа, хранишь непрестанный поклон существованию — продолжается молитва, продолжается благодарность. Иногда, в какой-то момент молчания, молитва выйдет на поверхность; в обычное же время она продолжается внутренне, подспудно.
В молитве живут; в молитве не требуют... В молитве ты вверяешь себя молчанию и неизвестности существования.
Мы так малы; существование так необъятно... мы явились сюда лишь на считанные мгновения; существование же всегда было и всегда будет. Мы лишь небольшие волны в этом необъятном океане. Мы можем просить, но не вправе требовать. Мы можем просить, потому что мы не чужды существованию; мы в нем не посторонние. Мы ему сродни. Мы ему сопричастны. Существование населило нами свою вселенную. По воле существования мы существуем. Мы благодарны, если просьба исполнена. Мы благодарны, если просьба не исполнена. В этом красота молитвы.
Если просьба исполнена, мы благодарны, — очевидно. Если просьба не исполнена, мы все равно благодарны. Существованию виднее. Если просьба полезна для нас, она будет исполнена. Если просьба не полезна, она не будет исполнена.
Любимая кукла маленькой девочки упала и разбилась вдребезги. Всхлипывая над осколками, девочка сказала брату:
— Я помолюсь Богу, чтобы он собрал осколки и сделал куклу целой.
— И ты думаешь, Бог ответит на твою молитву?
— Ответит. Вот увидишь.
.. брат вернулся и спросил сестру:
— Ну как? Бог уже ответил?
— Ответил, — сказала она и указала на осколки. — Он сказал «нет».
Это и есть молитва. Ты вправе просить, но не вправе требовать. Нет — значит нет. В конце концов, решение принимает Бог. Требование подразумевает, что ты уже все решил. Требование означает: ты хочешь, чтобы существование исполнило твою волю. Просьба значит только: «Я кладу свое желание к твоим ногам, но на все твоя воля — да свершится воля Твоя; да приидет Царствие Твое...» Эти слова Иисуса — вот что такое молитва!
Остерхус говорит: «Никто не может молиться без слов, потому что никто не существует вне языка, и всё суть диалог». Будда говорит, что молитва есть молчание. И оба правы. Остерхус прав — в определенном смысле это верно: никто не может молиться без слов, потому что никто не существует вне языка. Язык для нас почти то же самое, что для рыбы океан. Язык наш океан.
Так что Остерхус прав. И он вполне понимает важность языка, потому что он поэт. Только поэт вполне понимает важность языка — не лингвист, не грамматик. Грамматик знает только тело языка; поэт знает его сердце, его душу, его дух, его невидимое измерение. Остерхус прав: никто не существует вне языка, и всё суть диалог.
Да, молитва — это своего рода диалог. Часть говорит с целым. Часть обращается к целому. И этому диалогу тебе нужно будет научиться.
Переславский гуманитарный форум » Гуманитарные форумы » Философия » Соня: конспекты интеграции мирового наследия
соня 21 Ошо 20.3.2020, 9:47
20.3.2020, 9:47
Ответов
