Когда художник творит своё произведение, то он втайне мечтает о «встрече». При всей порой замкнутости и интимности творчества такого человека он надеется на то, что его создание будет воспринято, что найдутся такие люди, которые верно увидят и услышат его «слово» и понесут его в себе. Мечтая, таким образом, художник представляет искусство как молитвенный зов, который должен быть услышан. Искусство желает быть услышанным, оно требует любовного внимания, ему необходима встреча. И не какая-нибудь, а та самая, при которой в душе читателя расцветут те же самые цветы, напоившие радостью самого автора. Настоящее искусство существует ради последней глубины смысла познанного образа или того Главного, ради которого создавалось произведение. Этот «помысл» посетил и осветил его душу, как некий таинственный луч; самый луч очевидности меркнет и исчезает, а воспринятый помысл уходит в глубину души и остаётся в ней; и, оставшись, превращается как бы в художественный заряд, требующий творческого внимания к себе и ищущий себе образов и слов. В то время как настоящее искусство предлагает себя, не взирая на вкусы и мнения, господствующие в обществе его времени. Оно просто не может предложить ничего иного, кроме рождённого в себе, посредством служения и предстояния, не изменяя своей внутренней сущности. Оно ищет своего зрителя, не подлаживаясь под каждого встречного, как продажная девка.
|