[соня]

Особую симпатию вызывают у меня книги
- написанные нашими проникшими в суть современниками (близкие нам по языку и жизненному опыту)
- книги, которой "одной достаточно": дающими прикосновение к глубокому пониманию с простыми и исчерпывающими практиками (ведущими от самого начала и до безграничного конца).
К числу таких любимых книг относится и эта.

Книга Стивена Левина читается на одном дыхании и, безусловно, окажется полезной для всех, кто серьезно и с пониманием относится к проблемам жизни и смерти. Духовная ситуация у нас за последние годы настолько изменилась, что можно говорить о необходимости широкого освещения проблем, рассматриваемых в книге, с целью дать людям новую точку опоры и новую надежду.

[соня]

РАБОТА С БОЛЬЮ

Направив свое внимание к ощущениям, которые возникают в спине и ногах, она начала смягчать боль, начала позволять боли – возможно, впервые за все это время – быть и тем самым обнаружила, какова ее реальная природа. Она начала замечать сопротивление, которое, казалось, сжимало боль в кулак, и постепенно расслаблять пальцы, которые сомкнулись вокруг боли. Вернув свое осознание к сильным ощущениям в ногах и спине, она начала расслаблять мышцы, сухожилья, ткани – все, что было закрепощено болью, позволяя сопротивлению уйти, открываясь ему почти на клеточном уровне. Не пытаясь изменить боль, а пуская ее свободно парить, позволяя ей просто быть в пространстве, не стремясь избавиться от нее. Просто открываясь боли, как это описано в первой медитации на боли.

Когда в теле возникает боль, привычной реакцией является замыкание на ней. Однако наше сопротивление и страх, наша боязнь неприятного – все это лишь усиливает боль. Это похоже на то, как в ладони сжимают раскаленный уголек. Чем сильнее вы его сжимаете, тем больше он вас обжигает.
Легко можно убедиться, что большинство из того, что мы называем болью, в действительности представляет собой сопротивление, душевное напряжение, отраженное и умноженное в теле.

Когда она начала смягчаться вокруг боли, позволяя ей свободно парить в теле, она начала смягчаться вокруг идей и страхов своего ума. Мысли о «боли», «опухоли» и «раке» усиливали сопротивление и обостряли боль. Эти концепции и модели делали реальность опасной.

Без малейших усилий, не прилагая никакого воздействия к уму и телу, она позволила этим мыслям и устрашающим образам начать растворяться. Она предоставила им пространство, позволила им свободно уйти. Напоминая телу о том, что оно должно быть уступчивым и расслабленным, она больше не боролась с болью. Она больше не поддерживала навязчивого сопротивления, которое было призвано устранить источник неприятных ощущений. Она начала входить в них, исследовать то, что на самом деле было болью. Это был процесс, который, как она заметила потом, довольно сильно отличался от всего, что она изучила раньше. Направляя свое внимание на боль, она мгновение за мгновением исследовала истину своих переживаний. Как она сказала позже: «Я страдала от боли в течение нескольких лет, прежде чем решилась войти в нее и исследовать ее; едва ли я когда-либо задавалась вопросом о том, что же такое боль». Она начала свое исследование. Какова фактура этого ощущения? Жжет оно или морозит? Остается ли оно в одном месте или движется? Как оно меняется во времени? Какого оно цвета и формы? Присуща ли ему структура? Каково на самом деле переживание, которое ум так легко называет болью и неприятным ощущением?
Чтобы развить расслабление и чувствительность, которые позволяют достичь этого мягкого осознания и пространственности см. Медитацию на боли номер II.

Она вошла в ощущения, возникающие у нее в спине и ногах с принятием и открытостью, на которые раньше не могла отважиться. Она начала исследовать то, чего всю жизнь училась избегать. От мгновения к мгновению она проникала в поток ощущений. Впоследствии она снова вернулась к этому мгновению вхождения в свою боль и сказала: «В этом исследовании была пространственность и мягкость, которую я никогда не связывала с таким тяжелым состоянием». Непосредственное переживание боли довольно существенно отличалось от того, что она могла себе вообразить. Она говорила, что большая часть того, что она всегда считала болью, в действительности оказалось сопротивлением. Конечно же, было давление и напряжение. Но слово «боль» не ассоциируется с этим переживанием. Она получила большое удовлетворение от вхождения в то, чего всегда пыталась избежать.

В самом начале работы иногда моменты сопротивления окружали боль и заставляли ее усилиться, создавая вокруг нее узел напряжения. Ее отвращение к боли было адом, которое усиливало и отягощало и без того неприятные ощущения. Чем больше она сопротивлялась, тем более выраженной становилась боль. Чем больше был испуган ее ум, тем больше она пыталась спрятаться, но единственным местом, куда она при этом попадала, был ад. Но теперь, когда она открылась ему, она обнаруживала пространство, в котором могла видеть все, что происходит.

Она сказала, что буквально видит волны сопротивления, которые накатываются на ее новую открытость и отдаются в нервных окончаниях, усиливая тем самым боль. Отказ от сопротивления позволяет развить мягкость и легкость, которые уступают место страданиям и дают им возможность свободно парить, что ей казалось полностью невозможным.

Она сказала, что, как это ни странно, она впервые за эти годы непосредственно пережила то, что постоянно было частью ее жизни. Открывшись этому ощущению и войдя в него, она заметила, что на самом деле боль не стоит на одном месте и даже не имеет постоянной формы. Боль похожа на амёбу, вибрирует и постоянно меняется. Боль не похожа на прожигающий луч лазера, который она всегда себе воображала. Боль не похожа на твердое ядро неприятных переживаний. Это скорее уже совокупность многих меняющихся ощущений. Иногда она переживается как тепло, иногда как зуд и давление. При отказе от сопротивления в уме возникает много беспокойства. Сосредоточение на постоянных изменениях ощущений позволяет достичь единства с переживанием. Оно придает спокойствие уму, потому что боль – ярко выраженный объект для исследования. Она сказала, что это похоже на пребывание в ярком солнечном свете, от которого она вначале хотела уйти, но через некоторое время ее глаза привыкли к нему и могли видеть частицы этого света, образующие сияющее светило. (См. Медитацию на боли номер III).

По словам больной, она поняла, что все техники для преодоления боли, которые она изучала раньше, неявно способствовали развитию сопротивления, которое только усиливало ее страдания. Она убедилась, что пока не посмотрела непосредственно на переживание боли, все эти методы, которые были призваны смягчить боль, на тонком уровне развивали в ней сопротивление, желание отстраниться. Она на мгновение стала одним целым с тем, от чего всегда отчаянно искала спасения. Отталкивание боли, сказала она, неявно усиливало ее желание контролировать события и страх смерти.

Используя свою реакцию на боль как зеркало для отражения сопротивления жизни, она увидела, как много привязанностей было у нее в уме, как много страха перед жизнью и смертью. Стоило ей только познать природу боли и сопротивления, как боль перестала быть врагом и она смогла для устранения этого неудобства использовать другие методы. Она больше не пыталась избавить свое осознание от страданий, она научилась доверять своей боли, открываться ей и направлять свое осознание к спокойствию.