[Prediger]

Как-то уже раз поднимался вопрос об этих аргументах в теме про умирание атеизма.
Там в конце обсуждался Бертран Рассел с его атеистическими пассажами. Так вот для верного представления об этих самых аргументах в пользу бытия Божия, которые по-детски критиковал означенный выше популизатор атеизма, даю современную их вариацию.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

§ 3. Бог есть

Даже в чисто теоретическом плане существуют аргументы, которые помогают непредубежденному человеку увидеть, что признание бытия Бога - не плод беспочвенной человеческой фантазии, но логически оправданный постулат в разрешении вопроса о смысле и человеческой, и мировой жизни. Рассмотрим некоторые из этих аргументов.

1. Космологический аргумент

Космологический аргумент (греч. ? kOsmoq — порядок, мироздание, мир) был высказан уже древнегреческими философами Платоном (†347 до н.э.), Аристотелем (†322 до н.э.) и другими древними мыслителями. Впоследствии его развивали многие. Он основан на принятии причинности как всеобщего закона бытия. Исходя из этого закона, делается вывод, что должна быть первопричина и самого бытия, то есть всего существующего. Таковой причиной, естественно, может быть лишь сверхбытие, которое ничем не обусловлено и существует вечно (т.е. является “причиной” бытия самого себя). Это сверхбытие и есть Бог.
Условность этого аргумента заключается в том, что само понятие причинности и объективная присущность ее всем явлениям жизни мира трактуются в истории философии очень различно. Английский философ Д. Юм (†1761) и немецкий И. Кант (†1804) отвергали, например, объективное существование причинности в мире: первый считал ее делом нашей привычки, второй — априорным качеством рассудка. Современная физика также предлагает нам ряд явлений, где обычные причинно-следственные отношения, по-видимому, нарушаются. Н. Бор (†1962), В. Гейзенберг (†1976) и П. Дирак (†1984) — представители двух направлений в квантовой механике — утверждают, что причинность в области атомных и субатомных явлений потеряла свое безусловное значение,[75] что в мире атомов господствуют статистические закономерности, но не причинные. Тем не менее, большинство ученых и мыслителей все же рассматривают причинность как универсальный закон мира.
Должен ли мир в целом иметь причину своего бытия? По существу, это вопрос философский, а не научный. Как замечает академик Я. Зельдович, “вопрос о начальных условиях лежит пока вне физики. И если не принимать постулата о том, что изначальное дано какой-либо божественной силой, то надо найти научный подход к проблеме выбора начальных условий”[76].
Однако научного решения вопроса об “изначальном” (первопричине мира) нет, и едва ли оно может быть. Большинство же мыслителей древних и современных этим “изначальным” Творцом и Перводвижителем (Аристотель) видят Бога. Хотя чисто теоретически нельзя, конечно, исключить и другие варианты понимания первопричины, например, мировую душу стоиков или бессознательное Гартмана (†1906), или вечно существующую материю и др.

2. Телеологический аргумент

Телеологический аргумент (греч. telsw — оканчивать, доводить до совершенства, до конца; ? lOgoq — слово, суждение, доказательство, разум) — аргумент, основанный на разумности, совершенстве наблюдаемого мира. Он является одним из наиболее распространенных в силу своей простоты и убедительности. Он известен с глубокой древности. Его знает религиозно-философская мысль едва ли не всех времен и всех народов земли. Основная мысль его сводится к следующему. Устройство мира, как в отдельных частях, так и в целом (познанном) поражают своей гармоничностью и закономерностью[77], свидетельствующими о сверхразумности и всемогуществе силы, его создавшей. Таковой может быть только Бог.
Нет никаких фактических оснований отрицать вывод о разумном устройстве мира. Тем не менее, с формально-логической точки зрения он не безусловен, поскольку закономерность устройства мира в целом и всех его частей не может быть доказана. Есть и другие соображения. Кант, например, исходя из своей системы, говорил о закономерности не мира, а рассудка: “Рассудок не черпает свои законы (a priori) из природы, а предписывает их ей”[78].
Однако закономерность, наблюдаемая в мире, всегда поражала всех естествоиспытателей и мыслителей (в том числе и Канта), приводя большинство из них к признанию бытия Божественного Творца.
Вот несколько высказываний видных современных ученых об этом. “Равновесие между гравитационными и электромагнитными взаимодействиями внутри звезд, — пишет П. Девис, — соблюдается почти с немыслимой точностью. Вычисления показывают, что изменение любого из взаимодействий всего лишь на 10-40 его величины повлекло бы за собой катастрофу для звезд типа Солнца”[79]. Профессор М. Рьюз, рассуждая о возможной первопричине мира, пишет: “Понятие о такой причине возвращает нас, по сути дела, к признанию Высшей силы того или иного рода, которую вполне можно именовать Богом. Кстати говоря, мне кажется, что эта аргументация подпадает под класс доводов, традиционно известных как телеологические”. И продолжает: “Вообще же, предположение, что за покровом наличного бытия вселенной, за ее организацией должен скрываться некий Разум, начинает казаться в наши дни все более правдоподобным”[80].
Наш крупный ученый академик Л.С. Берг (†1950) писал: “Основной постулат, с которым естествоиспытатель подходит к пониманию природы, — это тот, что в природе вообще есть смысл, что ее возможно осмыслить и понять, что между законами мышления, с одной стороны, и строем природы, с другой, есть некая предустановленная гармония. Без этого молчаливого допущения невозможно никакое естествознание”.[81] Иными словами, основанием науки является вера ученого в разумность мира. Эту мысль очень четко выразил А. Эйнштейн: “Моя религия — это глубоко прочувствованная уверенность в существовании Высшего Интеллекта, который открывается нам в доступном познанию мире”[82].
Особенно обращает на себя внимание т. н. антропный принцип. Когда были выявлены значения мировых констант (скорости света, заряда и массы электрона и др.), оказалось, что даже при самых ничтожных изменениях их величин, космос был бы совершенно иным и наши формы жизни, прежде всего человек, не смогли бы существовать. Известный американский ученый Ральф Эстлинг так прокомментировал этот принцип: “Абсолютно во всем, начиная от постоянных, определяющих гравитационные, электромагнитные, сильные и слабые ядерные взаимодействия, и вплоть до основных биологических предпосылок, мы обнаруживаем, что космос в целом, наше Солнце в частности, и в особенности Земля настолько точно подогнаны к нам, что неизбежно напрашивается вопрос: а не Бог или кто-то еще с аналогичным именем создал все это, прежде всего имея в виду нас? Это слишком много для совпадения, даже для чуда, чтобы назвать это чистой случайностью”[83].
Все это вполне созвучно тому, о чем писал апостол Павел: “Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы” (Рим. 1, 20).
Ценность телеологического аргумента состоит, прежде всего, в том, что он ставит человеческое сознание перед альтернативой: признать ли Разум источником столь целесообразно устроенного мира[84], или же – “что-то пока неизвестное”? Первое открывает человеку высокий и святой смысл жизни. Второе оставляет его в полной внутренней растерянности и безысходности.

3. Онтологический аргумент

Онтологоческий аргумент (от греч. en, oasa, On, — причастия муж., жен., и ср. рода настоящего времени от e„m… — быть, существовать) — аргумент, исходящий из идеи совершенного Существа. Впервые этот аргумент сформулировал архиепископ Ансельм Кентерберийский (†1109). Логика его такова: если в нашем уме есть понятие о Существе всесовершенном, то такое Существо необходимо должно существовать, поскольку, не имея признака бытия, Оно не было бы всесовершенным. Мы мыслим Бога Существом всесовершенным, следовательно, Он должен иметь и свойство бытия.
Р. Декарт (†1650) дополнил этот аргумент мыслью о том, что нельзя представить себе происхождение в человеке самой идеи Бога, если бы Его не было[85]. Лейбниц (†1716) присоединил к нему довод о том, что Бог должен существовать, поскольку в понятии о Нем не содержится внутренних противоречий. Многие русские богословы и философы занимались осмыслением этого аргумента. Так, например, С.Н. Трубецкой (+1905), следуя мысли В.С. Соловьева, исходя из понятия Бога-Абсолюта, понимаемого как “всеединое бытие”, принимал онтологический аргумент за основу в вопросе о бытии Бога.

4. Психологический аргумент

(греч. є jаc” душа, дух, сознание). Основная мысль этого аргумента была высказана еще блаженным Августином (†430) и развита Декартом. Существо его заключается в следующем. Поскольку идея Бога как Существа всесовершенного, вечного присутствует в человеческом сознании, а таковая идея не могла произойти ни от впечатлений внешнего мира (как глубоко отличного от представлений о Боге),[86] ни как результат чисто мыслительной деятельности человека, его психики,[87] — следовательно, источник ее принадлежит Самому Богу.
Подобную же мысль высказывал ранее знаменитый римский оратор, государственный деятель и мыслитель Цицерон (†43 до н. э.), который писал: “Если бы истина бытия Божия не была понята и признана в нашей душе, то одно мнение не могло бы ни быть постоянным, ни подтверждаться давностью времени, ни состариться вместе с веками и поколениями людей: ибо мы видим, что прочие вымышленные и пустые мнения с течением времени исчезли. Кто теперь думает, что существует гиппокентавр или химера?.. Время изобличает мнения ложные, подтверждает истины природные”[88].
Аргумент этот приобретает особую значимость в связи с историческим аргументом.

[Prediger]

Немного о самой проблематике аргументов в пользу бытия Божия.

Из книги Ивана Андреева "Православная апологетика", изданной в серии "Духовное наследие русского зарубежья", выпущенной Сретенским монастырем в 2006 г.

Первое место среди основных религиозных истин принадлежит истине бытия Божия.

Возражения против необходимости и полезности рациональных доказательств в пользу религиозных истин сводятся к следующим. Во-первых, эти доказательства считаются невозможными. Во-вторых, если и возможны, то нужными или излишними. В-третьих, не столько полезными, сколько вредными.

Мнение о невозможности теоретических и строго научных доказательств истины бытия Божия и других основных религиозных истин было впервые высказано со всей полнотой критической аргументации немецким философом Иммануилом Кантом в его труде «Критика чистого разума». Особенно же энергично подчеркивали недоказуемость религиозных истин последователи позитивизма.

В основание отрицания возможности доказательств истины бытия Божия иногда вкладывалось неправильное понятие о Боге или неправильное понятие о доказательстве.

По определению Канта, Бог есть олицетворенный умопредставляемый идеал всех возможных совершенств. То есть, иными словами, у Канта нет понятия о живой личности Бога, а есть понятие об идее Бога. Субъективная и отвлеченная идея Бога делает наперед невозможным доказательство его объективно-реального бытия. Но эта невозможность тотчас падает, как только мы на место понятия об отвлеченной идее Бога поставим понятие о Боге как о действительном, реальном Существе.

Иногда в основание отрицания возможности доказательства бытия Божия вкладывается не вполне правильное понятие о сущности самого доказательства. Так, например, некоторые исследователи определили доказательство как вывод из высшего к низшему. Так как выше Бога ничего нет, то и доказательство бытия Божия невозможно. Но здесь дано неправильное определение доказательства. Доказательство бытия Божия является основным не для Самого Бога, а лишь для нас, для нашей веры в бытие Божие. Иногда значение доказательств бытия Божия отрицается на том основании, что они не имеют характера математической очевидности и точности. Но математически точных доказательств вообще очень мало. Кроме них и в философии, и в науке, и в практической жизни употребляются и другие виды доказательств. Да и в самой математике существуют так называемые постулаты, т. е. истины самоочевидные, которые, однако, невозможно точно математически доказать, а следовательно, в них можно и усомниться. Сомнение в пятом постулате Эвклида («через одну точку можно провести только одну прямую, параллельную данной прямой») привело гениального русского математика Лобачевского к открытию новой пангеометрии.

Самая точная и доказательная наука – математика – основывается на аксиомах и постулатах, которые, как и все так называемые самоочевидные истины, не могут быть доказаны и которые принимаются на веру. Глубоко прав святитель Василий Великий, утверждающий, что в науке «вера предваряет знание». Все самое основное и исходное в научном знании недоказуемо и является актом веры. Обычно науки гордятся своей точностью и доказательностью. Но, во-первых, надо не забывать, что наука состоит не только из фактов и «эмпирических данных» (которые еще не дают нам научного знания), но и из спекулятивных построений ума, о которых всегда можно спорить, ибо в них невозможно обойтись без элементов умозрения философского. А во-вторых, кроме точности знания надо различать еще и ценность или значение его. Знание о химическом составе кирпича и о смысле жизни мира и человека, как мы уже указывали выше, имеют для меня различную ценность. Если точные науки не могут математически точно доказать основных религиозных истин и вообще не могут ответить на самые насущные вопросы человеческого духа (например, о цели и смысле жизни), то это показывает только ограниченность научного метода познания, а следовательно, и ограниченность значения науки для человека.

Где бессильно знание – законна вера.

Вера в то, что не может быть доказано, но в то же время и не может быть опровергнуто знанием, совершенно законна.

Отсутствие возможности точного математического доказательства религиозных истин, открывающее законную возможнсть веры, делает религиозные истины (и прежде всего главнейшую из них – истину бытия Божия) предметом свободной воли человека.

Бог мог бы доказать Свое существование непосредственным явлением в силе и славе Своей, но Он не хочет насиловать свободную волю человека и ждет свободного произволения, свободной веры в Него и Ему. Ничто не мешает человеку подвигом веры придти к Богу, если человек хочет придти к Нему.

С христианской точки зрения невозможность научного математически-точного доказательства бытия Божия и других религиозных истин создал Сам Бог.

Как в науке и в философии имеются различные способы доказательств, более или менее убедительных, которые иногда, не будучи абсолютно точными в математическом смысле, тем не менее являются весьма убедительными соображениями в пользу той или иной теории или гипотезы, так и в религии имеются такие соображения, чрезвычайно убедительные.

Часто высказывается мнение, что после кантовской критики доказательства истины бытия Божия уже не следует больше касаться этой невозможной задачи. На это следует ответить следующее. Во-первых, сам Кант, после критики существующих доказательств, пытался обосновать новый вид так называемого нравственного доказательства. В истории философии известны чрезвычайно многозначительные случаи, когда гениальные философы вновь начинали защищать уже рассмотренные прежде и оставленные положения. Так, например, и онтологическое доказательство бытия Божия, высказанное Ансельмом Кентерберийским, вызывало временами новый подъем к нему интереса и новую аргументацию в его защиту. Такие попытки делали Декарт, Лейбниц – до Канта, и Гегель – после Канта.

Сама критика Канта вызвала не столько потерю интереса, сколько, наоборот, повышение интереса к доказательствам бытия Божия. Известна и веская антикритика Канта и его опровержений (в сочинениях, например, Ульрици «Бог и природа» и «Бог и человек», в курсе профессора Н.П.Рождественского «Христианская апологетика» и других).

Собственно говоря, критика Канта вовсе не целиком опровергает доказательства бытия Божия, а только указывает, что эти доказательства не имеют характера математически точных научных доказательств.

Относительно убедительности доказательств вообще следует вспомнить замечания Паскаля («Мысли о религии») о том, что если бы геометрия затрагивала человеческие страсти, то нашлись бы люди, которые бы стали возражать против самых очевидных геометрических положений. Противоречия и возражения против самых ясных и убедительных доказательств встречаются в практической жизни очень часто там, где затрагиваются человеческие страсти.

В политической, религиозной, философской и даже научной полемике очень часто мы встречаемся с этим явлением.

Очень часто весьма убедительные доказательства, не убеждающие упрямого оппонента, убеждают стороннего слушателя, присутствующего при споре и объективно взвешивающего аргументы спорящих.

Иногда можно услышать возражения против доказательств бытия Божия в такой форме: верующему доказательства не нужны, а атеиста они все равно не убедят. Если перед нами атеист, у которого в основе его убеждений лежит нежелание верить в Бога, то такого атеиста убедить нельзя.

Если же перед нами будет атеист, который по недоразумению, по недостатку образования считает свой атеизм научно доказанным, то такого можно переубедить.