[Иэм]

я считаю, что творчество этого человека несмотря на замечания плюющихся эстетов, и проч. и проч. является уникальным нашим с вами достоянием.
-
1. Некачественная музыка, звучание которой достигает порою таких пределов, что кажется, будто Егор просто издевается.

- он не издевается. Егор способен на качественную запись, в плане техники игры и вообще аппаратуры. И был способен уже в 90-х. почему нет - об этом чуть ниже

2. Порою совсем непонятные тексты, или мат.

- творчество Введенского, аллюзии на известные личности, персоналии, как социальные, так и литературные. Нецензурные образы, типа "некрофила" не прикрепляются к лирическому герою самого Егора, подобными текстами он перекидывает стрелки на тех людей, о ком поет.
очень прискорбно, что, так называемые, "Панки", из-за которых в общем-то большею и частью и испорчена репутация Егора, прослушав подобные песни, считают, мол, что так и надо.... и, сами понимаете,... хотя все-таки в особенности ранние песни, вплоть до альбомов проекта "Егор и оп...е", действуют по принципу "вредные советы Остера".

3. Срывы голоса, улюлюканье, шабашество.

- отражение эпохи. Чтобы изобразить ее, нужно в нее вжиться. Тот же самый советский союз никак по-другому изобразить в музыке невозможно. иначе будет неправдоподобно.

для полноты доклада могу выложить некоторые самые интересные тексты и ремарки.
повлияли на меня:
1 Книга "Александр Введенский. Поэт". Там была огромная статья о Летове.
2. Антология поэтов русского рока.
3. Все песни.
4. Сергей Летов. Брат. Заходил.

[Иэм]

Источник: 02.12.88, Москва, туркомплекс «Измайлово» «УР ЛАЙТ»

ВОПРОС: Что такое рок?

ОТВЕТ: Рок по сути — не музыка и не искусство, а некоторое религиозное действо — по типу шаманизма — которое существует, дабы утвердить определенную установку. Человек занимающийся роком, постигает жизнь, но не через утверждение, а через разрушение, через смерть. Шаманство здесь ритм, на который накладывается импровизация. И чем больше шаманства, тем больше рока. И, наоборот, если над шаманством начинает преобладать искусство, музыка — то рок умирает.

В: Если таким образом рассмотреть историю мирового рока?

О: Получается несколько ветвей. Рок изначально — животная музыка, форма потока сознания. Сначала рок-н-ролл, затем — психоделия 60-х: THE DOORS, GRATEFUL DEAD, JEFFERSON AIRPLANE — из них вышел фактически весь панк и пост-панк. За психоделией начинается момент осмысления, формализации – KING CRIMSON, GENESIS и др. — рок умирает. Эта линия достигла пика к середине 70-х, и в результате — как протест — появляется американский панк – RAMONES, N.Y. DOOLS и так далее. В основном все это возглавили люди, которые были задействованы в той же психоделии 60-х — Игги Поп, Патти Смит. И здесь нужно выдвинуть тезис: то, что обшество не может уничтожить, оно хочет съесть. Так же все происходит с панком в Англии. И не только с панком.

В: Другими словами, Англия постоянно эстетизирует американские первичные грубо-примитивные рок-импульсы? То же самое в хард-роке: в Америке IRON BUTTERLY, GRAND FUNK — особенно ранний, в Англии — DEEP PURPLE, LED ZEPPELIN…

О: Тут дело даже скорее не в Англии, а в природе людей, которые живут везде. Если исходить из Достоевского, то с роком все получается так: на каком-то этапе у Гессе появилась статья «Братья Карамазовы и Закат Европы». В ней был высказан тезис: Достоевский — первый пророк некоего движения, четкого движения, согласно которому человечество делится на два типа: потенциальные самоубийцы (люди, у которых во главе угла своеволие, которые не боятся смерти – «нелюди») и все остальные. Рок в настоящем виде — массовое движение «нелюдей», в нем человек — человек только внешне, а по сути — сумасшедший. То, что сейчас происходит в мире — своего рода критическая ситуация: энтропия растет, и назревает апокалиптический момент, после которого либо выживут «нелюди», либо — наоборот. Потом еще такой момент: если раньше все это носило понятие моды (в рок вливались массы людей, которые, по сути, отношения к движению не имели), то сейчас все это стало на свои места. И оказалось, что «нелюдей» очень мало. И еще относительно рока: он в общем-то умер — сделал все, что было надо. Сейчас остались только одиночки, которые у нас часто даже не знают друг друга, но они опаснее для социума, чем целое движение. И общество борется с этими одиночками — фестивалем, например, который Комарова устроила. Все фестивали уничтожают то, что было создано человеком в борьбе с самим собой.

В: А почему вы, тем не менее, захотели участвовать в этом фестивале?

О: Все, что остается человеку рока — это проявлять свою сущность, природу. Все, что может «нечеловек» — это быть «нечеловеком». Нужно понимать, что война проиграна, и быть верным своей природе — тем не менее. А природа толкает играть — причем не важно, воспримут это все или не воспримут… Во всем этом фестивале есть большой элемент попса. И, наверное, я больше на таких фестивалях играть не буду — только в залах где-нибудь на сто человек — своих, которые чувствуют все правильно. Я смотрел в этом фестивале концерт ВОПЛИ ВИДОПЛЯСОВА — великая команда, а по-настоящему понимают ее единицы.

В: Как бы ты хотел существовать, чтобы это не вызывало у тебя внутреннего протеста?

О: Заниматься здесь, в этой реальности творчеством, утверждая свою правду, свою истину, свою систему ценностей. Если цитировать ИНСТРУКЦИЮ ПО ВЫЖИВАНИЮ — свой рок-н-ролльный фронт, в котором каждый на своем месте — Моррисон, Рома Неумоев и прочие.

В: В начале нашего разговора ты сказал, что рок-человек постигает жизнь через смерть. Какая здесь складывается система ценностей?

О: В моем понимании рок — это движение античеловеческое, антигуманистическое, — некая форма изживания из себя человека как психологически жизнеспособной системы. Человек — это существо, которое наделено логическим сознанием — и в силу этого не может жить ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. Поэтому он погружен в прошлое или в будущее. ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС живут только дети.

В: То есть позитив здесь таков: рок и особенно панк утверждает человека — точнее, «нечеловека» – ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС.

О: Да. Если появляется абсолютное знание, человек уже не может жить. Его или трамвай задавит, или еще чего-нибудь. И если «человеческое» искусство утверждает жизнь — продление рода и т. п., то рок утверждает самоуничтожение — как некий путь к Богу, высшее познание. Отсюда — особая школа добродетелей: в частности, ненависть к «человеку» в себе.

В: Панк в России имеет особую форму, миссию?

О: Панка в России нет. Панк у нас — атрибутика. Как на этом фестивале: всюду ходят огромные толпы людей с гребнями и пр., а сути – нет… Когда я говорил с людьми из тюменского общества «Память», они заявили, что по их мнению, все крупное и духовное рождается в России. На самом деле у нас единого движения нет и быть не может. Есть единицы — ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА, ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ, ПУТТИ, ДК — причем они друг друга могут и ненавидеть. На Западе действительно существует реальное единое движение, а у нас все обычно болтается на уровне символики.

В: Твое отношение к Свинье?

О: Очень плохое. Это как раз типичный представитель «человека». Рок — это когда все до конца: живет — так живет, нет — так нет. А Свинья — наоборот: вроде бы живет, а вроде бы и нет… Рокер — чрезмерно живой человек в мысле ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС — как ребенок или зверь. В этом плане замечателен Коля Рок-н-Ролл — он может сегодня говорить, что — правый, завтра — что он левый, а когда выходит на сцену, он способен полоснуть себя бритвой — так, что кровь потечет — если почувствует, что в эту секунду это нужно. Он совершенно вне рассудка, вне истинкта самосохранения.

В: Как в этом аспекте соотносятся панк и пост-панк? И кого бы ты к ним отнес?

О: Панк – EXPLOITED, GBH, UK SUBS, SEX PISTOLS, у нас – ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ, ВТОРОЙ ЭШЕЛОН, мы, Манагер, АНАРХИЯ, новосибирские ПИЩЕВЫЕ ОТХОДЫ, ПИГМЕИ, ПОГО. Пост-панк — BIRTHDAY PARTY, SIOUXSIE & THE BANSHEES, CURE, ECHO & THE BUNNYMEN, у нас — ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ, т.е. Янка и ее группа. Тут такой момент: если панк состоит из действительно естественных, животных инстинктов, то пост-панк — это люди, которые поняли, что они не могут жить ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. А хотелось бы. Поэтому пост-панк — это музыка очень больная.

В: Что ты думаешь о БГ?

О: В общем-то умный человек. Но, зачем снимать? Конечно, хорошо для совдепа тиражировать Болана, Моррисона, но ведь иной раз — чистые подстрочники, и музыка — ноль. «Сергей Ильич», например, снят с «Cat Black» T.REX вчистую. А то, что он делает сейчас, мне вообще совершенно не нравится.

В: Петя Мамонов?

О: ЗВУКИ МУ мне нравились, но когда я стал говорить с Мамоновым, то очень обломался. Он сразу понял, что я имею ввиду и ответил так: есть некие рамки человеческого, и что за ними лежит, человеку знать не дано. За ними — агония, депрессия (JOY DIVISION, THE DOORS). И это плохо. Нужно быть счастливым в человеческих рамках и за них не вылезать. За выход за рамки платишь смертью. JOY DIVISION — нечеловеческое — и поэтому это нехорошо. А Пушкин — человеческое — хорошо.

В: Очень похоже на Липницкого… Как тебе, кстати, его труды?

О: Это ужас. Русский рок пошел от Галича — это ужас… ЗВУКИ МУ вообще, мне кажется, довольно мелкая группа — скажем, в сравнении с ДК. ДК — это действительно нечто выдающееся.

В: А ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ?

О: В общем — нравятся. Хотя они академичнее ДК, это уже шаг в сторону музыки.

В: Как правильнее осуществлять идею «неискусства» в роке: через атональность или через динамически-примитивный рок-н-ролл?

О: Все равно… Хотя вообще говоря, нужна свобода, а в атональности ее больше. Есть свобода слажать, например, и поэтому нет страха слажать.

В: Но атональность хороша, наверное, как импульс внутри художника. А рок-аудиторию, быть может, скорее раскачал бы сильный драйв?

О: Христос говорил: имеющий уши, да услышит. Кто слышит соль атональности, тот ее и слышит. Двери ее восприятия для него открыты.

В: А какую тогда роль играет драйв?

О: Абсолютную.

В: А атональность его не разрушает?

О: Нет. Атональность-то и дает драйв. Например, EINSTURZENDE NEUBAUTEN.

В: Лучший альбом ГО?

О: Тривиально: мне кажется, что лучшее — впереди. Сейчас в Ленинграде мы будем записывать новый альбом Армагеддон-попс — судя по материалу, будет, наверное, самый сильный. А из тех, что уже записаны, лучший, наверное, — Мышеловка. Наивный, но очень живой. Дальше у ГО какой-то мрак начинается.

В: Маркузе нравится?

О: Очень нравится. Но он — странный человек: писал, писал, а потом в последней работе вдруг сказал: все, что я раньше писал — это поебень все. Философ, что сделаешь… Наверное столкнулся с маем 68-го и испугался.

В: Почему центром притяжения нашего панка стала Сибирь и особенно Новосибирск?

О: Не знаю… Наверное, такое объяснение: европейский человек (Москва, Ленинград) в основе своей всегда либо сноб, либо попсовик. А в Новосибирске был Академгородок такой. И там власти где-то в середине 60-х решили провести эксперимент: что будет, если взять всех вундеркиндов и свезти в одно место. И получилось: сразу все стали писать в защиту Синявского, женшины вставали с плакатами за секс и т. д. И потом: может быть, от сибирской наивности там движение с самого начала воспринималось не как модная атрибутика, а как идея.

В: А в Москве, Ленинграде слишком много логики?

О: Здесь важна даже не логика, а просто внешний момент. Это просто очень «человеческие» города и поэтому в мировоззрение их населения вмешивается много «человеческих» дел. Когда живется слишком хорошо, всегда начинаешь неуемно хвататься за «человеческое». А сибирскому человеку терять, в общем, нечего.