[Наталья]

СРЕДИ СЕРОСТИ КОМНАТ

Она мысленно держала его руку
И проводила ладонью по щекам,
Его образ сидел здесь под боком,
Она мысленно отводила глаза.

Она его постоянно крестила,
Как крестят, отправляя в путь,
Но его рядом еще и не было,
И не ясна была жеста суть.

Доходя до исступленья и муки,
Тоской и соком наполняясь внутри,
Среди серости комнат. Руки!
Но не было в руках его руки.




МУТНОЕ

Багровое небо плевалось над нами,
В лицо, в губы эти капли несло,
Беспросветное, мутное небо – закрыли,
Фонарные лампы светили в лицо.

Возле дома снова ряд декораций,
Осенним светом между теней,
Прекрасное место рисовать пейзажи,
Но мы идем дальше меж окон, дверей.

Не ждите посмертных записок,
Лишь растревожат чью-то любовь,
Для любимых уйти надо тихо,
И лучше не знать, что скоро умрешь.

Три жирные точки
Расставлены четко,
Нарочито они так стоят
Проставлено странно,
Нет, просто упрямо.
Кто-то что-то хотел нам сказать.

[Наталья]

ОНИ

Блуждая вместе то на солнце, то в тени,
Они слышали, кто-то говорил о смерти любви,
Они смеялись, считая того глупцом,
Никто не понял – смеялись они о чем.
Они блуждали и в сумрачном небе искали огни,
Она была в платье ночном; они мечтали там быть,
Они босиком танцевали по мокрой траве,
Они смеялись, о чем не понял никто на земле.

Они бежали, провожая взглядом закат,
Гуляли всю ночь в мерцающем свете лампад,
Они пели друг другу, а потом встречали рассвет,
Наступит ли утро, кто скажет мне?
И как-то утром они пошли вновь гулять,
Следили за ними, но никто не смог их догнать,
Опять кто-то крикнул о смерти любви, а они в ответ,
Они рассмеялись, любовь есть, а их уже нет.

Пр. Встречая рассветы, провожая закаты взглядом,
Они улыбались, мечтали о ком-то теперь уже дальнем,
А люди, их много, твердили о смерти любви,
Они презирали и жалели их.